скачать книгу бесплатно
Высокий седой старик, узнав, что мы русские, сообщил:
– У нас в храме в прошлом году жил русский. У него украли деньги, и он неделю ждал, когда приедет его друг и ему поможет.
Я сказал, что мы ищем попутное грузовое судно из Сингапура в Россию.
Сикх обрадовался.
– Считайте, что вам крупно повезло. Я работаю инженером в местном аэропорту. В соседнем Сингапуре все значительно дороже: и стоянка, и техническое обслуживание, и топливо. Поэтому многие самолеты быстро там разгружаются и перелетают к нам. Здесь они заправляются и летят назад на погрузку. На мелкий ремонт также из Сингапура к нам отправляют. Сейчас, например, у нас стоит один транспортный российский самолет. Я могу поговорить с летчиками – я их хорошо знаю, – они возьмут вас в Москву.
У Татьяны Александровны аж дыхание перехватило от радости.
– Да! Да, хотим.
– У вас же половина вещей осталась в Куала-Лумпуре, – попытался я ее урезонить.
– Черт с ними. Пусть остаются, – она уже была в предвкушении скорого возвращения на Родину. – Еще неизвестно, дадут ли нам австралийскую визу. А если и дадут, как мы до нее доберемся? У нас же нет денег даже на визы!
Татьяна Александровна взяла рюкзак, собираясь сразу ехать в аэропорт, но сикх охладил ее пыл.
– Вот вам мой телефон. Я узнаю, когда самолет вылетает, а вы завтра утром мне перезвоните.
Ночевать мы остались в храме, получив разрешение от попечительского совета (у сикхов нет профессиональных священников, каждый сикх имеет право читать Книгу и совершать все необходимые ритуалы, руководят храмами старейшие и наиболее почитаемые члены общины).
Собираясь в кругосветку, я понимал, что с визами мы намучаемся. Но не ожидал, что до такой степени. Три месяца мы кружили по Таиланду, вот уже месяц по Малайзии, а получим ли мы австралийские визы, по-прежнему было неизвестно. И в то же время возвращаться назад, как это сделал Дима Становов, мне очень не хотелось – это было бы признанием своего поражения. А вот если бы нам удалось улететь в Москву на попутном самолете – авиастопом, то это можно было бы считать и не возвращением, а обходным маневром. Или нет? Такие противоречивые мысли не давали мне покоя всю ночь. И даже во сне мучили кошмары. Утром я решил испытать судьбу: позвонил в аэропорт знакомому сикху.
– Во время проверки технического состояния самолета нашли серьезную неисправность. На ее устранение уйдет не меньше двух недель.
– А с экипажем можно познакомиться? Может, они не захотят нас брать?
– Летчики оставили самолет и улетели в Москву обычным пассажирским рейсом.
Значит, не судьба! Ждать две недели мы не могли – виза заканчивалась.
Изгнание духов
Вернувшись в Куала-Лумпур, мы заглянули в попавшуюся на пути католическую церковь. Священник лежал в больнице, а без его разрешения охранник нас ни за что не хотел оставлять. Из миссии Рамакришны нас послали… в буддистский храм. До него было метров триста, но мы не дошли. По пути увидели лютеранскую церковь и свернули туда. Пастор-индиец попытался открутиться:
– У нас негде вас поселить.
Но после неоднократных уверений, что нам не нужно кроватей, достаточно места на полу, сломался:
– Хорошо, можете остаться на ночь в детском саду.
Он привел нас в двухэтажное здание и открыл дверь.
Мы вошли и оказались… на сцене, в типичном школьном актовом зале. Увидев вентиляторы, я стал щелкать выключателем.
– Электричества у нас сейчас нет из-за аварии на линии. Душа тоже нет, – видимо, пастор все еще надеялся, что мы откажемся от таких спартанских условий и, как бы предваряя наш естественный вопрос про ужин, добавил: – Приходите в семь часов вечера на службу, там будут чай и кофе.
В этот вечер в церкви выступал заезжий гастролер – специалист по экзорсизму (изгнанию злых духов). Прихожане подходили к «магу» по одному. Он делал пассы и уговаривал беса выйти из тела грешника. Выступление «заклинателя духов» проводилось бесплатно, как рекламная акция. Те же, кто заинтересовался этим методом психотерапии, приглашались на индивидуальные платные консультации. И, если эффективность демонстрации определять по количеству бьющихся в припадке или теряющих сознание истеричных женщин, то лютеранская магия оказывается на порядок мощнее буддистской.
Когда прихожане стали расходиться, к нам подошел маленький живой старичок, дал свою визитную карточку.
– Меня зовут Соломон – как древнего еврейского царя. Позвоните мне. Я живу недалеко от церкви, я вам постараюсь помочь всем, чем смогу.
Есть австралийская виза!
6 июня 2000 г., ровно через пять месяцев с того морозного дня, когда мы пришли в австралийское посольство в Пекине и сдали документы, мы все же получили визы! Но расслабляться было рано. Через день у нас заканчивался тридцатидневный период безвизового пребывания в Малайзии.
Мы очень спешили в сингапурское посольство, но чуть-чуть не успели. Прямо перед нами, ровно в 12.00, окошко закрылось. Вот бюрократы!
К нам подошел парень.
– Вы русские? Я тоже в Сингапур собираюсь. Только что визу получил и уже разведал, что самый дешевый билет на автобус до Джохор-Бару стоит всего 26 рингит.
– Наконец-то узнали. Уже три раза там были, но автостопом.
– Автостопом? И в Сингапур так же поедете? Может, и меня с собой возьмете в компанию?
– Мы только завтра сможем сдать на визы, а выехать – послезавтра. Придется ждать.
– Согласен.
– Раз у нас неожиданно образовалось свободное время – завтра утром опять в посольство, сдавать документы, то мы можем сгонять в порт Келанг. Может, там можно попасть на российское судно до Австралии. У тебя какие планы? Никаких? Тогда можешь к нам присоединиться. Заодно автостопу тебя научим.
Попытка гидростопа
По дороге в порт – пока мы два часа шли пешком на выезд из города и голосовали три раза в разных местах минут по тридцать – мы успели рассказать о своей кругосветке, а Саша Ли Ми Ян рассказывал о себе:
– Родился я на Украине, а живу в Мары, в Туркмении. Один дед у меня – чистокровный китаец. От него я и получил свою фамилию, хотя китайцем себя не считаю. Вообще я затрудняюсь точно сказать, к какой нации отношусь – среди моих предков и русские, и туркмены. Фамилия – китайская, родной язык – русский, паспорт – туркменский. Когда учился в старших классах школы, я увлекался английским языком, поэтому, когда стали отбирать на поездку на год по обмену в американскую школу, легко прошел конкурс. После школы поступил в Политехнический институт учиться на нефтяника. А в институте также легко прошел отбор на учебу в Малайзии. Уже год учусь здесь в университете. Сейчас у меня каникулы, я скопил немного денег на то, чтобы съездить в Сингапур, может, найду там работу или приглашение на стажировку.
В порту Келанг Саша уже бывал.
– В прошлом году я случайно – как и с вами – познакомился с двумя русскими. Они, конечно, не добирались до Малайзии автостопом, да и жили в шикарном отеле, но цель у них была та же – попасть в Австралию. Причем у них даже австралийских виз не было. Мы вместе приехали в порт, нашли российский сухогруз. Там нас приняли с распростертыми объятиями – напоили, накормили. Но в Австралию они не шли. Туда уходил польский танкер, но его капитан наотрез отказался брать нелегалов. Ни за какие деньги! Так и пришлось незадачливым путешественникам возвращаться назад в Россию.
При попытке просочиться в порт Келанг нас задержала охрана. Пригласили на КПП.
– Надо срочно придумать, кого мы ищем. Какие суда стоят сейчас на причале, они не скажут. Надо сделать вид, что мы пришли встречать своего друга.
– Который нам поможет! – я уже рассказывал ему о нашей «легенде».
Я достал видеокамеру, а роль основного переговорщика досталась Саше.
– Мы идем на грузовое судно «Шипка». По-моему, именно так назывался сухогруз, на котором я был в прошлом году, – уже по-русски пояснил нам Саша и опять перешел на английский: – На нем капитаном наш друг.
– Его зовут Владимир Иванов, – поддержал его я.
– Сейчас посмотрим по компьютеру, на каком причале стоит это судно, и провезем вас прямо к борту.
Охранник долго стучал по клавишам и все же с огромным удивлением вынужден был признать:
– Сейчас у нас в порту нет никакой «Шипки». Давайте я проверю те суда, которые должны подойти в ближайшие дни, – на это ушло еще несколько минут, но результат тот же, – и среди них нет.
Саша взялся ему «помогать».
– В прошлом году мой друг приходил в Малайзию на «Шипке», а сейчас он, возможно, на другом судне. Посмотрите в списках членов команды, может, найдете. – Нам он объяснил: – Иванов такая широко распространенная русская фамилия, что, может, мы найдем хоть какое-нибудь судно с русским экипажем. Нам бы на территорию порта пройти.
– У нас, к сожалению, нет списков экипажей. Только названия судов.
– Давайте посмотрим их.
Нам предъявили весь список: не только все суда, стоявшие в порту, но и те, которые должны были прибыть в ближайшие дни. Среди них не было ни одного названия, которое можно было бы однозначно определить как русское.
Выйдя из КПП, мы сразу же застопили выехавшую из порта легковушку. Водитель, работавший грузчиком в порту уже не первый год, узнав про нашу неудачную попытку, сообщил:
– Раньше сюда много приходило российских судов – чуть ли не каждый день, а сейчас, после развала СССР, в лучшем случае раз в месяц.
Вернувшись утром в Куала-Лумпур, мы сразу же после открытия сингапурского посольства сдали документы на визы.
– У нас завтра истекает малайская виза. Можете вы нам сделать визы уже сегодня после обеда?
– Нет. Только завтра.
– А мы не успеем выехать.
– Все равно завтра. Но раз уж это так важно, не после обеда, а утром.
Прогуливаясь по городу, мы прямо на центральной улице нос к носу столкнулись с Соломоном, прихожанином лютеранской церкви. Он нас тоже узнал.
– Ну, как ваши дела? Негде переночевать? Можно у меня.
Как только мы приехали к нему домой, Соломон сразу же достал альбом с фотографиями и стал рассказывать о своих поездках с церковными группами и миссионерами. Альбом был заполнен групповыми фотографиями на борту круизных лайнеров, в холлах гостиниц, в церквях.
– Вот эта женщина, – он показывал на фото, – так меня любила, так любила, но я на ней не женился. А вот эта, – он показывал уже другую женщину, – ну страшно была в меня влюблена, но я не мог ответить ей взаимностью. Прелюбодеяние – один из смертных грехов, и я не мог пойти на сексуальные отношения без брака.
Как настоящий старый холостяк, Соломон готовить не любил и не умел. Ужинать нас он пригласил в свой любимый индийский ресторанчик под открытым небом. А на сон грядущий долго читал и комментировал отрывки из Библии.
На следующее утро мы сразу же рванули в сингапурское посольство. Там нас не обманули – визы были уже готовы. Сразу же – на выезд из города, на уже до боли знакомое место. Дорога до Джохор-Бару тоже была нам привычна.
К погранпереходу мы попали уже в сумерках. Сингапур, некогда бывший островом, уже давно стал полуостровом – его связала с материком двухкилометровая насыпная дамба через пролив Джохор. Народу – не протолкнешься. Автобусы подходили и отходили один за другим. Нам, не глядя, шлепнули выездные штампы. Вот так всегда! Спешишь, чтобы выехать из страны в последний день действия визы, а никто не ценит. А вот если бы мы задержались в Малайзии хоть на один день, тогда, я уверен, каждый полицейский и таможенник не упустил бы возможности читать нотацию или потребовал заплатить штраф.
Дорогостоящая чистота
Узкий перешеек, связывающий Сингапур с Малаккским полуостровом, с полным основанием можно назвать «дорогой жизни». По автостраде на остров попадают малайские «гастарбайтеры», по железной дороге – составы с металлом и нефтью, а по трубопроводу – питьевая вода.
Мы шли в сторону Сингапура с редкими попутчиками, а навстречу нам двигалась плотная толпа пешеходов, велосипедистов, мотоциклистов и автомобилей – в пятницу вечером малайцы, работающие в богатом Сингапуре, возвращаются на выходные к своим семьям. Людские потоки – входящий в Сингапур и выходящий – встречаются в монументальном здании, совмещающем в себе таможню, железнодорожный и автовокзалы.
С первых же минут в Сингапуре мы пошли проторенным путем – в ближайшую церковь. На Вудланд-авеню нашли методистскую церковь Святого Антония из Падуи.
Пастор-китаец преподобный Джон Кху встретил нас на удивление радушно. Мне даже не пришлось никакие легенды рассказывать, я так честно и сказал:
– Мы путешествуем вокруг света, только что попали в Сингапур, ищем, где бы переночевать одну ночь.
– Русские! У нас в комнате для гостей две недели жила монашка из России. Сейчас эта комната как раз свободна. Вы сможете там остановиться. Вы уже ужинали? – Он открыл ящик стола, достал оттуда три банкноты по 10 сингапурских долларов. – Вот вам на ужин. А сейчас я покажу ваши апартаменты.
В комнате для гостей стояло как раз три кровати. Потом Джон показал, как пользоваться душем, – в Сингапуре не совсем обычные краны. Затем провел дворами на соседнюю улочку.
– В этом магазине самый дешевый хлеб, в том – овощи. А если задумаете поесть в кафе, то лучше всего идите вон в то. Я не буду закрывать калитку, чтобы вам не пришлось обходить вокруг. И не бойтесь, ночью у нас можно гулять без всякого страха.
На сингапурской земле царят внешнее благополучие и стерильная чистота. Не то что мусора, – пылинки не увидишь на гладких улицах, словно вымытых зубными щетками. Видимо, сами сингапурцы невысокого мнения о ближнем: иначе зачем бы они вешали на столбах щиты с изображением руки, бросающей окурок, и чудовищной цифрой штрафа: 1000 сингапурских долларов (500$)! А безопасность достигается старым проверенным методом – все соседи «стучат» друг на друга.
Христиане и сикхи Сингапура
На следующее утро мы на попутном микроавтобусе добрались до центра города. Нас высадили на улице Ватерлоо, возле китайского буддистского храма Тан-Си-Чонг. Так и везде в Сингапуре – улицы с чисто английскими названиями заполнены этническими китайцами. Этот храм пользуется среди местных жителей особой популярностью. Он посвящен богине милосердия Куань Инь. Говорят, будто все, что у нее попросишь, сбудется.
Однако в Сингапуре живут не только китайцы. Буквально в двух шагах от китайского храма стоит индуистский, построенный в 1989 г., храм Кришны. Еще немного дальше – храм Шри Веерьакалиамман (Храбрая Кали), построенный в 1881 г. бенгальскими рабочими в честь воинственной богини. Над воротами установлен традиционный для индуистских храмов гопурам – пирамида со скульптурами богов, богинь и мифологических героев. Прежде чем войти внутрь, верующие звонят в колокольчик, как бы извещая богиню о своем приходе с пожертвованиями и просьбами. Сразу же за дверями стоит ящик для складывания расколотых кокосовых орехов, которые должны символизировать уничтожение человеческого эго. Храм положено обходить исключительно по часовой стрелке и обязательно нечетное количество раз.
С задней стороны храма стоит буддистский храм Шакья-Муни-Будда-Гайя, известный также как Храм тысячи огоньков. В нем перемешаны и типично тайские элементы, и китайские бодхисатвы, и, что еще более удивительно, – индуистские божества. Гаутама Будда всю свою жизнь боролся против божеств и идолопоклонства. Как насмешка над ним, в этом храме установлена его 15-метровая статуя весом 300 тонн.
Он был и ярым противником всякой мистики и гаданий. Но современные буддисты, кажется, совсем не озабочены пунктуальным соблюдением заветов своего Учителя. Вот и в храме они установили колесо фортуны. Насколько его предсказания сбываются, неизвестно. Мне, например, выпал желтый листочек (с иероглифическим текстом, продублированным на английском языке), в котором предсказывается успех в судебной тяжбе. Сам по себе я человек не сутяжный, поэтому случая проверить пока не представилось.
Проходя по Силат-роад, заглянули и в сикхский храм. Народу было много – готовились к какому-то большому празднику. Сикхи, как это обычно и бывает, заметив наше невинное любопытство, сами пригласили войти. В каждом сикхском храме на первом этаже находится столовая самообслуживания (молятся в зале на втором этаже). Там обычно есть какая-нибудь еда: лепешки-чапати, рис, овощи, йогурт, сладкая каша, сладости и обязательно чай с молоком и корицей. Сикхи твердо придерживаются правила «путь к душе лежит через желудок». Стоит, проходя мимо сикхского храма, лишь немного задержаться перед входом, с интересом рассматривая фасад, как обязательно кто-нибудь из сикхов подойдет и пригласит внутрь, в столовую – поесть, в зал для молитв специально никого не зазывают, но и тем, кто хочет зайти, не запрещают.
Сикхские храмы – гурдвары («ворота Гуру») открыты для всех. Есть только одно непременное правило – в знак уважения к Гуру Нанаку, в храме (в том числе и в столовой) обязательно нужно покрывать голову – хоть чем-нибудь. Поэтому и оказываются там импозантно одетые мужчины в дорогих костюмах с… носовыми платками на головах.
У сикхов нет ни священников, ни монахов. В храмах все члены общины, вне зависимости от их социального статуса, по очереди готовят еду и работают на ее раздаче. Продуктами ежедневно обеспечивают сикхи – владельцы продуктовых лавок и магазинов, а деньги на общие нужды жертвуют, конечно, пропорционально своим доходам.
Христианские церкви в центре города можно встретить на каждом шагу. Построены они были европейцами, но сейчас паства большей частью состоит из китайцев с небольшой примесью индийцев. После радушного приема, оказанного нам предыдущей ночью, мы думали, что во всех сингапурских церквях будут встречать с распростертыми объятиями. Но нет. В римско-католической церкви Святой Девы из Лурда священник не только отказался нас оставить на ночь, но и заявил:
– В сингапурских церквях строго-настрого запрещено принимать постояльцев.
В португальской церкви Святого Иосифа священник сказал что-то невразумительное на тему «мне коза сейчас сказала, что у нас здесь места мало». В методистской церкви Фейерфилд мы не нашли ни единой живой души. В церкви Святых Петра и Павла священник был. Сославшись на занятость, он послал нас в церковное общежитие. Оттуда послали еще дальше. Армянская православная церковь – самая первая сингапурская христианская церковь. Ее построили на деньги армянской диаспоры в 1836 г. Но ровно через сто лет отсюда ушел последний настоятель. И с тех пор церковь находится на положении полуцеркви-полумузея. Сейчас службы там идут только по крупным праздникам, а церковный дом сдается людям, никакого отношения ни к армянам, ни вообще к христианам не имеющим. Из чисто научного интереса мы заглянули также в методистскую церковь Кум Яна, в англиканский кафедральный собор Святого Андрея, в монастырь Младенца Иисуса, в кафедральный собор Доброго Пастыря, но везде безрезультатно.
Возле Церкви Христа болтался какой-то китаец – то ли из прихожан, то ли из священников.
– Пошли бы в отель-бэкпакерс, – посоветовал он и достал из кармана несколько банкнот. – Вот вам 60 долларов. Этого вам троим хватит на две ночи в отеле «Гавайи» на Бенкулен-стрит, отсюда всего метров пятьсот, – и показал направление.
Он оказался прав на все 100! Трехместный номер на две ночи стоит ровно 60 долларов (30 американских) – ни больше, ни меньше.
Отель-бэкпакерс «Гавайи» стоит у начала Орчад-род, известного своими шикарными отелями, огромными развлекательными и торговыми центрами. В самом конце этого огромного проспекта в уютном переулке прячется российское посольство. За полгода путешествия мы настолько оторвались от российской действительности, что пришли туда в понедельник 12 июня. И только увидев, что двери наглухо закрыты, поняли свою ошибку. К счастью, в консульском отделе оказались не бюрократы – пригласили нас внутрь.
– Проблемы?
Свои проблемы мы научились решать сами и пришли в посольство только за информацией.
– Ходят ли российские суда из Сингапура в Австралию?
Ответ был обескураживающий:
