Жизнь моя тленная: история еврея

скачать книгу бесплатно

Жизнь моя тленная: история еврея
Шаммай бен Иосиф

Меня зовут Игорь Шамаев, но я взял себе псевдоним: Шаммай бен Иосиф, который, впрочем, затруднительно назвать псевдонимом, потому что Шаммай – древнее еврейское имя, а бен Иосиф означает: сын Иосифа, и моего отца действительно звали Иосифом, похоронен он на еврейском кладбище в г. Махачкале. Эта книга обо мне самом: о моем интересном, но трудном пути к Господу; трудном, но интересном…

Шаммай бен Иосиф

Жизнь моя тленная: история еврея

Предисловие

Дорогие читатели, в этой книге вы узнаете о моей жизни и моём пути к Господу. Хочу поблагодарить всех, кто помогал мне преодолевать трудности жизни тленной, а также особая благодарность тем, кто эти трудности для меня создавал. Ведь только проблемы заставляют человека двигаться вперед и расти над собой. Спасибо, благодаря вам я обрел Его. Имена персонажей изменены

1

"Ибо нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным и не обнаружилось бы", – Лк.8:17. Примите же мою исповедь.

Я – Игорь, сын Иосифа – Махачкалинского еврея, родился на Тамбовщине 27 мая 1963 г. Мама моя – русская, уроженка Тамбовской области. Когда мне было шесть лет, мама с папой развелись. С тех пор я не видел отца 25 лет…

В 1980 г. окончил Никифоровскую среднюю школу на Тамбовщине. В 1981 г. поступил в Тюменский мединститут. Не закончив полных три курса, ушел в армию – в те годы служба в армии считалась престижной. Из армии меня ждала молодая жена. В 1987 г. демобилизовался, в институте восстанавливаться не стал: работа, семья, дочь родилась.

После окончания двухмесячных курсов заготовителей в Кургане работал завскладом кожсырья в одном из районов области. Вскоре, получив повышение в должности, перебрался в областной центр и попал на самый гребень первой волны пост социалистического НЭПа в России, но… Слава Богу! – вовремя посадили. Это был 1991г.

Дали 5 лет. Отсидел 2,5 и, как в песне: "под грохот кандальный я однажды бежал". В 1994 г. встретился с отцом. Я предупредил его о том, что нахожусь в бегах; он же на это сказал мне: "Ничего, сынок, у меня тебя никто не найдет". Отец мне был и отцом, и братом, и другом!

2

Прожили мы с отцом вместе красиво, но не долго – в августе 1995 г. он умирает от третьего инфаркта. Его могила находится в Махачкале. Моя младшая родная сестра вместе с мачехой, моей племянницей и маленьким племянником проживают в данное время в Ашкелоне.

Однако, вернусь к событиям 95-го года: не претендуя на отцовское наследство, я вернулся в ставший мне родным город Тюмень. Встретился со своими друзьями, которые в свое время помогли мне бежать из лагеря… было даже поинтереснее, чем в фильме «Однажды в Америке», тем более что 90-ые в России во многом схожи с 30-ми в США. Вы, наверно, помните конец фильма? Роберт де Ниро в китайской курильне, и на лице его блаженная улыбка! Мне же в моих разочарованиях подобное утешение не помогло, и я выбрал другой путь: в начале лета 1996г. с сумкой на плече, в которой были лишь смена белья и библия, я отправился пешком по России.

Здесь очень щекотливый для меня момент: я не хочу, чтобы вы посчитали меня религиозным фанатом. Никогда таковым не был! Глубоко убежден, что Бог намного лучше тех людей, которые учат как нужно правильно верить в Него!

3

Не религиозный фанат, но и не говорить о Боге не могу, потому что ОН ЕСТЬ!!! После краткого отступления на теологическую тему вернусь к моему "Алия 1996", который, кстати сказать, еще не завершен, утешает же одно: Моисей водил моих далеких предков вокруг горы Синая 40 лет, годы моих странствований малы и ничтожны; доберусь же и я когда-нибудь до земли обетованной!

Итак, лето 1996г.: пешком по трассе, по ночам холод, голод, нужда во всем, а на моем лице «Де-Нировская» улыбка, и в абсолютном одиночестве ощущение абсолютной свободы! Испытав такое однажды, я уже не могу жить без этого. Ну вот, опять получилось уже второе отступление, на этот раз на тему различных улыбок. Я надеюсь, что вы простите мою рассеянность?

Закончу рассказ про свой турпоход: путешествовал я все лето, прошел Уральские горы, Поволжье, Среднюю Полосу России и осенью опять возвратился в Тюмень, но теперь уже в библейскую школу протестантского толка; через год по ее окончании, проявив христианскую сознательность, купил билет на поезд и поехал досиживать срок; в 2000г., успешно отсидев, освободился окончательно.

4

Долгожданная свобода! И что мне было делать с ней? Лукавлю, конечно, я был безмерно счастлив! Однако, начались какие-то мелочные проблемы, которые, кстати сказать, постоянно омрачают наше бытие. Психологи советуют менять отношение к проблемам, и тогда они исчезают. Мой же жизненный опыт подсказывает, что, как ни относись к проблемам, они всё равно остаются проблемами. Становится легче дышать, когда ты, поимев веру размером с зерно горчичное, сбрасываешь эти проблемы в море забвения. Опять отвлекся.

Вернусь в август 2000-го года. Оставив позади забор с колючей проволокой, я держал путь к маме, которая проживает в Курганской области вместе с моим отчимом. Денег, выданных в администрации учреждения, на проезд не хватило. Начались проблемы – все они были успешно решены с Божьей помощью, но и после их решения, когда я уже добрался до места, мне не стало легче дышать. Нетрудно догадаться, что отчиму я был совершенно не нужен, и он поставил условие: или он, или я. Как-то раз моя мама сказала мне: "Игорь, свою семью ты потерял, теперь и меня с мужем под старость лет развести хочешь?". Нет! Такого я своей маме не желал даже в мыслях моих, и, чтобы доказать это на деле, я собрал сумку и отправился "куда глаза глядят".

Мои глаза привели меня на Тюменский Север, в маленький городок под названием Советский. Устроился на работу кочегаром и начал честно трудиться, как и положено сыну еврея – в "теплом месте". Отопительный сезон вскоре кончился, и я потерял работу.

5

Случилось это ранним июньским утром 2001 года. Позади бессонная ночь. Заработанные в кочегарке деньги тают, как снежный ком в ладони. Чтобы переключить мысли о хлебе насущном в горнее русло, хожу из угла в угол по комнате и читаю по памяти Евангелие от Матфея. И помогает! И здорово помогает! О! Непередаваемый вкус небесного хлеба! Блажен тот, кто насыщается им!

Итак, раннее утро в Советском. Телефонный звонок. Снимаю трубку и слышу немного взволнованный голос Сережи… О Сереже следует сказать несколько слов: прошло чуть больше месяца, как он закончил шестимесячный реабилитационный курс в Нягани и вернулся домой; нет таких слов, чтобы описать радость родителей Сережи, когда они увидели своего сына, бывшего наркомана, адекватным нормальным человеком!

В это время поместная церковь во главе с пастором Леонидом (да простит меня Леня – я не помню его фамилию) усердно молилась, чтобы Господь Бог открыл реабилитационный центр в Советском; промаливали, казалось бы, все возможные ситуации, молились даже за размягчение сердец работников городской администрации.

Молились мы не один месяц и не два… Имелся уже и предполагаемый клиент в реабилитационный центр, звали его Леха. Нет-нет, приходил и он на наши собрания, придет, посидит, послушает наши молитвы за него, а наскучит – выйдет на улицу, выкурит сигарету, да и пойдет с Богом домой.

А церковь продолжала молиться. И Бог ответил на наши молитвы неожиданным для всех образом! Сережины родители в радости сердца своего отдают под реабилитационный центр пустующий дом! Вот по этой причине и позвонил мне Сережа тем ранним июньским утром.

6

Сережа сказал мне следующее: во-первых, ввел в курс дела; во-вторых, сообщил новость: Леха (за которого молились в церкви) уже находится в доме на положении первого реабилитанта; в-третьих, он сказал: "Игорь, один я не справлюсь, приходи". Я ответил: "Жди, буду примерно через час; собираю вещи"

Когда я пришел, то увидел растерянные глаза Сережи, Леха же в это время спал в дальней комнате. Сережа с тревожными нотками в голосе объяснил мне ситуацию: прошлой ночью Леха вогнал в свою кровь лошадиную дозу ханки, сказав, что это в последний раз, теперь он спит, но, когда проснется, у него начнутся ломки. "Что делать – не знаю?", – продолжал тревожиться Сережа. "А мы с тобой и не сможем ничего сделать, кроме того, как всю надежду возложить на Бога", – успокоил я Сережу. И мы, помолившись, начали готовить обед.

Как сейчас помню – это был настоящий украинский борщ! Леха проснулся как-раз к обеду. Кастрюля с борщом на кухне источала сногсшибательные ароматы. Втроем мы сели за стол, благословили пищу и с аппетитом поели. Леха, попросив добавку и улыбнувшись, сказал: "Колдуйте дальше, у вас хорошо получается". Ломок у него не было ни в этот день, ни в последующие два месяца. Господи Боже! Вся слава тебе!

7

Вторым реабилитантом был Дима Кузнецов. Талантливый музыкант, трубач от Бога! Несмотря на свои 26 лет Дима был алкоголик. Бог Леху вылечил борщом, а Диму – березовым веником! Мы с ним сходили в баню, хорошенько попарились, читая молитвы об освобождении… и случилось очередное чудо! Из бани Дима вышел новым человеком, забыв про похмельные синдромы.

Вскоре появился и третий реабилитант – Миша Генерал (такое прозвище видимо сам дьявол дал Мише в насмешку над человеческой судьбой). Скажу несколько слов о Мише: когда-то он имел семью, квартиру, занимал высокую должность, но начал пить горькую… потерял и семью, и квартиру, и работу; потерял все, что можно потерять человеку в этой жизни. Последние два года местом его ночлега являлось узкое пространство на ж/д вокзале между камерами хранения и стеной; простынь и подушку ему заменяли пустые ящики из-под тары.

Святой Дух разбудил меня рано утром, когда все остальные в доме еще спали. Святой Дух указал мне путь на вокзал. Без особого труда я нашел Мишу, сидящего на лавочке на привокзальной площади. Там же на лавочке у него был накрыт неприхотливый стол: аптечный пузырек настойки боярышника на спирту и сухая корочка хлеба. Я подошел к нему и сказал: "Миша, пойдем со мной. Это не я тебя зову. Тебя зовет Иисус Христос! Сегодня же будешь спать на белых простынях". Некоторое время он смотрел на меня испытующим взглядом и затем произнес: "Сейчас опохмелюсь и пойдем". Какая прекрасная тема для христианского проповедника! Можно было бы сказать, примерно так: "Господь вытаскивает тебя из грязи, а ты опять лезешь туда. Покайся! Немедленно покайся!". Но Святой Дух повелел мне промолчать. Миша опохмелился, и мы пошли.

С Мишей дела обстояли не так гладко, как с Лехой и Димой: его тело страшно распухло: и лицо, и руки, и ноги. Недели две он сидел неподвижно в кресле. Вопрос стоял между жизнью и смертью. Многие полагали, что он не выживет. Распухшими руками Миша перелистывал подаренную ему библию, на страницах которой он написал: "Иисус! Я люблю Тебя!". И Миша выжил!!!

8

Вот так – неожиданным для всех образом Господь Бог открыл реабилитационный центр в Советском, который вспыхнул, как яркая звезда на христианском небосклоне и вскоре погас. Прошлое невозможно изменить, но проанализировать и можно, и нужно для того, чтобы сделать соответственные выводы и не повторять совершенных ошибок. У нас же случилось следующее: в Божьи дела вмешался ЧЕЛОВЕК, полагаясь на свой приобретенный опыт, рассудок и разум.

События развивались стремительно. О нашем центре узнали в близлежащих городах, а также и в дальних местах: Екатеринбурге, Тюмени, Москве, США… Отовсюду мы получали поздравительные приветы с молитвенными словами одобрения и поддержки. Господь Бог окружал нас Своей Отеческой заботой непрестанно!

Для всех пятерых нашлась хорошо оплачиваемая работа: Сережа и Леха таксовали на старенькой "шестерке", мы с Димой подвизались работать грузчиками в магазинах города, а Миша ходил на ж/д вокзал разгружать вагоны с продуктами. О! О Мише следует рассказать отдельно! Люди пожертвовали ему много вещей из одежды. Миша стал аккуратен, он всегда брал с собой пакет с переменой одежды, а буфетчицы на ж/д вокзале позволяли ему пользоваться их раздевалкой. Казалось бы, как можно было отпускать Мишу одного в такое место, где столько соблазнов: он считанные дни во Христе, не утвердился в вере, а вокруг бывшие друзья-алкоголики?!