Русь: дорога из глубин тысячелетий

скачать книгу бесплатно

Но сохранение подобных зародышей цивилизации, надо полагать, было делом очень нелегким. Оно должно было стать «сверхзадачей», подчиняя себе интересы народов, оставшихся носителями древних знаний, и накладывая отпечаток на жизнь многих поколений. Чтобы выжить, оберегая семена и ростки культуры, требовалась жесткая дисциплина со строжайшими законами и обычаями, регламентирующими все стороны быта.

Для сохранения «своего» требовалось и однозначное отделение от «чужого», выродившегося. Чтобы остатки древней культуры не захлестнул окружающий хаос. Это отразилось и в более поздних концепциях многих народов, согласно которым жизненное пространство четко разделялось на собственное, освоенное и находящееся под покровительством своих богов, а за его пределами лежал чуждый мир, враждебный, населенный чудовищами и злыми силами, куда изредка проникают только герои, совершающие там свои подвиги. Согласно данной теории «ойкумены» какие-то племена, выживший и обитающие во внешнем хаосе, естественно, рассматривались как «нечистые» люди, в лучшем случае – неполноценные «варвары».

Каждая человеческая община являлось своего рода осажденной крепостью. Все личное полностью исключалось, задвигалось на второй и третий план. Каждый человек был лишь винтиком общественного механизма, предназначенным для выполнения определенных функций и без остатка отдающим свое «я» общим жизненным интересам. С молоком матери он должен был впитывать готовность по слову начальника или жреца занять указанное место на охоте, произвести потомство, пожертвовать собой в бою с «варварами» либо лечь на алтарь богов.

Для борьбы за существование допускались любые средства. В том числе, привлекалась магия. Следы существования черной магии у людей ледникового периода хорошо известны – это, например, «убийство изображения» животного, нарисованного на камне. Иногда это животное пронзается нарисованными стрелами и копьями, а иногда на изображении находят царапины от реальных наконечников. Точно таким же способом колдуны наводили пагубу в другие времена, но уже не на мамонтов и носорогов, а на людей.

При раскопках пещерных стоянок каменного века тоже обнаружены и фигурки людей со специальными углублениями, куда, по видимому, вкладывались частицы жизнедеятельности реального человека – волосы, ногти и т. п. Таким способом изображение связывалось с ним и могло служить для воздействия на него. Хотя здесь не исключен и другой вариант – что в фигурку вкладывались волосы умершего, и она служить «вместилищем его духа». Это еще одно направление черной магии, некромантия. «Притягивание» к земле душ умерших предков, и задержание их среди живых с помощью определенных ритуалов. Пусть и эти души служат племени.

К магической борьбе за выживание относятся и попытки заключения союзов с силами Тьмы, ублажения их различными способами вплоть до человеческих жертвоприношений. Впрочем, и обряды, связанные с искусственной активизацией сил плодородия, тоже зачастую требовали кровавых жертв. В скандинавских сагах конунг Аун заключает с потусторонними силами союз и приносит им жертвы для продления собственной жизни, а конунгов Домальди и Олафа-Лесоруба самих кладут на алтарь по случаю неурожаев. Во многих религиях африканских народов требовалось умилостивить духов воды во избежание засухи, поэтому в их честь ежегодно топили девушку или скармливали ее крокодилам (даже в ХХ в. известен ряд судебных процессов над участниками подобных жертвоприношений). А у ацтеков в ритуалах, посвященных богине кукурузы Чикомекохуатль, избранная красивая девушка должна была в течение года изображать саму богиню, и ей самой сначала приносились жертвы, после чего ей отрубали голову и сдирали кожу, в которую облачался жрец, возглавлявший священную пляску.

Подобного рода обряды имели место и в других цивилизациях. Позже они превратились в мистерии, где избранник или избранница проходили через смерть символически. Но изначально они восходят к практике человеческих жертвоприношений. [92, 240]. Люди старались активизировать силы плодородия и иными способами, менее страшными. Этому служили, например, ритуальные песни, пляски, игры. Многочисленные старинные праздники и связанные с ними народные обряды когда-то имели целью вовсе не «отмечание» определенных дат календаря. Это были ритуалы, проводимые в определенных точках годичного цикла и направленные на повышение плодородия, сохранение благоприятных климатических факторов.

Как бы то ни было, но люди приспособились к суровым условиям существования. Привыкли к ним, снова умножались на земле, добивались довольно значительных успехов. Например, в XVIII–XV тысячелетиях до н. э. расцвела Ориньяко-Солютрейская культура. Хотя название она получила от французских местечек Ориньяк и Солютрей, где были сделаны первые археологические находки, но сейчас установлено, что главным эпицентром ее распространения была Восточная Европа. И следы этой культуры во многом опрокинули прежние взгляды на жизнь и уровень развития людей данной эпохи. Это были отнюдь не первобытные бродячие «стада», беспорядочно кочующие по планете в поисках пищи. Обнаружены великолепные наскальные росписи на Пиренеях в пещерах Альтамира, Ля Мут, Ля Мадлен, Ляско, Трех Братьев. На Урале столь же высокое изобразительное искусство сохранилось в Каповой, Игнатиевской пещерах и др. Причем в Каповой пещере найдены и остатки искусственных сооружений – для более удобного проживания тут существовали хижины, а на второй, верхний ярус пещеры вела лестница.

Но и в других местах – там, где естественные укрытия отсутствовали, тоже существовали постоянные или относительно постоянные селения. В Костенках под Воронежем найдены следы 60 поселений, возникавших здесь в течение нескольких тысячелетий. Тут выявлены остатки строений. Скажем, огромного жилища площадью 600 кв. м. Обогревался такой «дом» девятью очагами, расположенными по оси главного «зала». Один из них служил не для приготовления пищи, а представлял из себя постоянно действующую мастерскую для пережигания бурого железняка и сферосидерита и производства из них краски.

Из основного помещения можно было попасть в боковые пристройки, окаймлявшие жилище по всему периметру. Две из них были жилыми, с очагами – возможно, они предназначались для вождей. Одна пристройка являлась святилищем, здесь найдены вырезанные из мергеля скульптуры женщин, мамонта, медведя, пещерного льва. Остальные были кладовыми для продуктов, запасных кремневых орудий и инструментов. Здесь найдены и своеобразные верстаки древних мастеров, сделанные из врытых вертикально крупных костей мамонта с приспособлениями для изготовления и обработки орудий труда и охоты. Люди здесь добывали камень, уже знали лук – в Костенках найдены целые россыпи наконечников стрел.

Большие жилища, подобные Костенковскому, открыты и в других местах – под Курском, в Чехии. Встречаются и строения меньшего размера, но более сложные по конструкции и более благоустроенные, с облицованными стенами, с «колоннами» из бедренных костей мамонта, некогда поддерживавших крышу. Возможно, они принадлежали более позднему периоду. Жилища такого типа найдены в Брянской, Гомельской, Черниговской, Владимирской областях, в Сибири. В Мезине на Черниговщине существовал целый поселок из 5 домов и различных служебных построек. Дома тут были площадью от 8 до 30 кв. м, снабжены 1–3 очагами, и жило в них, по оценкам ученых, около 50 чел. Один дом был ритуальным, окрашенным охрой, его крышу венчала голова волка. В пол была воткнута женская статуэтка, тут нашли музыкальные инструменты – 2 колотушки, 6 костяных барабанов, браслет с погремушкой и… нанесенным на него лунным календарем. Также обнаружены застежки для одежды и украшения из морских раковин. Следовательно, жители имели связь и с довольно отдаленными регионами.

Впрочем, есть и другие данные, свидетельствующие о том, что наши представления о «первобытных людях» зачастую оказывается примитивным и неверным. Например – домыслы о внешнем облике наших далеких предков, которых принято изображать кое-как обвязанными и укутанными в звериные шкуры. Сохранившиеся изображения, статуэтки, раскопки захоронений показывают, что шить и кроить одежду они умели очень хорошо. И в разных местах «фасон» ее отличался. Иногда костюмы представляли собой меховой комбинезон с капюшоном, оставляющим открытым только лицо. Иногда наряд был более сложным и состоял из меховой или замшевой рубахи, штанов, мокасин, шапки-капора. Все это обшивалось бусинками из кости – в могилах находят порой по 3,5–7,5 тыс. бусинок.

Правда, как показывают найденные изображения и даже отпечатки тел на глине, внутри жилищ люди обходились совсем без одежды или носили нечто вроде «передничка» (только прикрывал он не переднюю часть, а заднюю – вероятно, чтобы не застудить ее, сидя на камнях и земле). Но подобная бытовая особенность объясняется отнюдь не «дикостью», а чисто рациональными соображениями. Как сейчас установлено, в жилищах, подобных костенковским, когда там горели все очаги и собирался на зимовку весь род, было очень жарко и душно.

Несмотря на такие условия жизни, уже тогда существовала своя наука красоты. Украшением тел служили браслеты, связки бус, татуировка и ритуальная раскраска – для которой и работали мастерские по изготовлению краски. Женщины делали себе разнообразные и сложные прически. На рисунках и статуэтках волосы у них то спадают вниз сплошной волной, то собраны концентрическими кругами, то уложены зигзагообразными рядами.

Оружие и орудия труда изготовлялись из камня и кости, но обработка их достигла довольно высокого уровня. При раскопках находят иглы, наконечники стрел, копий и гарпунов, ножи, каменные или костяные кинжалы, изделия из кости с каменными вкладышами-лезвиями. В нескольких местах археологами обнаружены куски трута и части деревянных приборов для добывания огня трением. И оказывается, что на Енисее еще в те времена топили каменным углем, а в Дольне Вестонице (Чехия) обнаружены изделия из обожженной глины.