Между Сциллой и Харибдой

скачать книгу бесплатно


Для восстановления работы разведчиков-нелегалов за океаном в США был направлен опытнейший разведчик Борис Яковлевич Базаров (оперативный псевдоним «Кин»). Он-то и встречал в Нью-йоркском порту апрельским днем 1935 года скоростной теплоход «Нормандия», на котором под видом студента Билла Грейнке, мечтавшего продолжить свое образование в Колумбийском университете, в Америку прибыл Исхак Ахмеров, за плечами которого уже были длительные командировки в Турцию и Китай.

А потом началась кропотливая работа по восстановлению порушенных и созданию новых оперативных связей. За короткий срок нелегальная резидентура в США смогла привлечь к работе[6 - Следует отметить, что многие источники информации разведчиков-нелегалов в США никогда не были штатными сотрудниками НКВД, некоторые из них и не догадывались, что «работают» на советскую разведку. А те, кто знал, кому предоставляется информация, чаще всего сотрудничали с разведкой не за финансовое вознаграждение, а по своим идейным убеждениям.] немало ценнейших агентов, которые имели доступ к самым большим тайнам американского правительства. Полученная Центром информация имела колоссальное значение, для понимания высшим политическим руководством СССР процессов, происходящих не только в США, но и во всем мире, так как нередко разведчики передавали в Москву засекреченные дипломатические материалы госдепартамента США, касающиеся стран «оси». От источника в окружении президента Рузвельта Юнг получал уникальную информацию о позиции правящих кругов США на кануне начала мировой войны.

В 1938 году Кин выхлопотал себе в Центре долгожданный отпуск. Уезжая из Америки, Базаров «оставил на хозяйстве» Ахмерова. Планировалось, что через два месяца резидент вернется. Но вскоре из Москвы пришла шифрограмма, в которой говорилось, что Кин отбыл в длительную командировку в другую страну и резидентом-нелегалом в США назначается Юнг. Тогда молодой разведчик не мог знать, что Борис Яковлевич Базаров по прибытию в Москву был арестован и обвинен в шпионаже в пользу Германии и Франции. Он также не мог догадываться и о том, что в связи с арестом резидента «тучи сгустились» и над всей нелегальной резидентурой в США…

А Юнг продолжал работать. «Хозяйство» было большим. В нелегальной

резидентуре в то время уже официально работало 6 человек. Информация поступала от 10 источников. Материалы лились сплошным потоком. Совместно с легальной резидентурой[7 - В те годы официальным резидентом советской разведки в США был Петр Гутцайт.] Юнг едва успевал обрабатывать полученные сведения и отправлять их в Центр. Нередко агенты, не имея опыта разведывательной деятельности, старались скопировать и сфотографировать как можно больше секретных документов, чем ставили себя в очень опасное положение. Поэтому Юнгу приходилось тактично сдерживать искренние порывы новичков и учить их азам конспирации.

В первый год своего пребывания Юнг познакомился с молодой девушкой Хелен Лаури. Их знакомство не было случайным. Будучи убежденной коммунисткой, Хелен была рекомендована легальной резидентурой для привлечения её к сотрудничеству с разведчиками-нелегалами. Вскоре она стала фигурировать в оперативных материалах иностранного отдела НКВД под псевдонимом «Ада». Девушка оказалась смышленой. Начиная как содержательница одной из конспиративных квартир Юнга, Ада вскоре стала помогать ему и в оперативной работе. Она часто самостоятельно выходила на задания резидента, передавала секретные материалы в полпредство СССР в Вашингтоне, готовила документы для вновь прибывающих сотрудников нелегальной резидентуры…

Но однажды наступил момент, когда Юнг понял, что влюбился. Он стал замечать за собой «странности». То встречи с агентами назначались на квартире, которую содержала Ада, то, вдруг, испугавшись, что он подвергает девушку опасности, встречи переносились в другие места. Он стал беспричинно волноваться, если Хелен ненадолго задерживалась после очередного задания. Его стало раздражать, когда девушка, по его мнению, через чур громко смеялась, разговаривая с другими мужчинами. Он ревновал. Когда он это понял, Юнг испугался. Испугался и за себя, и за Аду. Он прекрасно понимал, что их ждет в случае провала. Несомненно, такому союзу не обрадовались бы и в Центре. Юнг гнал от себя «всю эту ерунду», но «ерунда» не отпускала. И тогда он решился признаться Хелен в своих чувствах. И каково же было его удивление, когда Ада после услышанного робкого признания, рассмеявшись, сказала: «Ну, наконец-то, я думала, ты никогда не решишься».