скачать книгу бесплатно
Здесь верховодил старший по званию – генерал-майор Проклов, куратор двести пятой базы от Министерства обороны России. Жесткий, агрессивный вояка, лет под шестьдесят, с репутацией человека, способного на поступок, в этих местах был личностью легендарной, авторитетной и у военных, и у гражданских властей. Благодаря ему, когда он был еще заместителем командира двести пятой дивизии, предшественницы базы, в республике была предотвращена братоубийственная межклановая резня. В начале девяностых исламские фундаменталисты заваливали арыки трупами своих противников, и только русские военные, открывшие огонь без согласования с Москвой, по приказу Проклова, спасли республику. Я его считал мужчиной. А он оказался крысой.
– Генерал сегодня улетает в Москву, – прохрипел полковник Бульбаш. – И я должен ему доложить, что проблема с вами решена.
– Докладывай. – Я протянул полковнику изъятый у него телефон. – Смотри, не брякни чего лишнего.
Бульбаш отрапортовал по телефону:
– Все в порядке, товарищ генерал.
– Спасибо за службу, – хмыкнул генерал. – Я через полчаса убываю. Прилечу – обговорим. И рассчитаемся.
– Спасибо, товарищ генерал.
Отбой.
Полковник отбросил мобильник, тот упал на бетонный пол, но не разбился.
Я кивнул Грому. Тот с пониманием кивнул… Взмах десантным ножом. Лезвие рассекло артерию. Тело дернулось.
Одной крысой меньше.
А нам сегодня еще предстоит поработать…
К военному аэродрому, расположенному в двадцати километрах от города, вела пустынная дорога, пронизывающая немногочисленные пригородные поселки и петляющая среди скалистых гор. Мы выбрали отличное место – отрезок дороги за коротким туннелем. В свое время, просчитывая контртеррористические мероприятия, мы излазили всю трассу и знали все хитрые места.
Фургон спрятали поодаль, на съезде с дороги, рядом с журчащим ручьем. И затаились. Мы успели вовремя. По нашим расчетам генеральская машина должна была скоро появиться.
Проклова на аэродроме ждал военно-транспортный самолет «Ан-72», который унесет его в Москву. Завтра коллегия Министерства обороны, на которой планируется доклад генерала о положении дел на южных рубежах.
Передвигался Проклов обычно без охраны. По идее, за каждым углом его должны были ждать вооруженные до зубов душманы, однако за последние пять лет на него не было ни одного покушения. Мы считали это свидетельством особого авторитета генерала, которого уважают даже враги. Но причины оказались более прозаичными – душманы были для него коллегами по цеху.
Движение по дороге было слабенькое. Проехали топливозаправщик, пара военных машин и несколько мятых, древних «Москвичей» и «жигулят». Дорогих иномарок здесь нет. Этими краями безраздельно правила нищета.
– Объект на подходе, – произнес я в рацию, когда с моего пункта наблюдения засек машину.
Едва «БМВ», несущаяся по дороге, подставилась под наши выстрелы, я подал сигнал – работаем.
Негромко захлопал винторез. Пули пробили шины. Машина вильнула. Ударилась в лежащий у обочины двухметровый кусок скалы.
Сработали подушки безопасности. В салоне все остались живы.
Из покореженного «БМВ» вывалился адъютант с автоматом. Получил пулю в плечо. И успокоился.
Оглушенный водитель с трудом освободился от подушки. Вылез из салона. Не обращая внимания на распростершегося майора, вытащил потерявшего сознание генерала и уложил на землю. Проклов открыл глаза и попытался приподняться. В руках он сжимал дипломат, который не выпустил, даже будучи в бессознательном состоянии.
Растерявшийся водитель обратил на нас внимание, когда мы уже слетели со склона. Распрямился во весь рост. Я саданул ему прикладом в лоб, сбил с ног…
Генерал попытался дотянуться до автомата, который выронил раненый адъютант. Но я пинком отбросил оружие в сторону и присел на колено рядом:
– Когда же ты скурвился, сука?
– Живой, Земляк, – прохрипел генерал, называя меня по моему позывному. – Все равно конец. Конец тебе.
– Ты предатель. Говорить будем?
– Ничего я тебе не скажу. Стреляй.
– Как скажешь.
Я нажал на спусковой крючок. На допросы времени не было.
Сбив прикладом замки, я открыл дипломат. Внутри – плотно упакованные пачки стодолларовых купюр. Очередной транш в Москву.
– Командировочные, – усмехнулся я.
– На мелкие расходы, – кивнул Роб. – Ну и выдра лампасная.
Послышался отдаленный звук двигателя тяжелого грузовика.
– Уходим, – приказал я, закрывая дипломат.
* * *
Заместитель генерального прокурора грузный шестидесятитрехлетний государственный советник юстиции второго класса Николай Семенов, с трудом переводя дыхание, вылез из представительского «Мерседеса» во дворе длинного солидного сталинского дома на Фрунзенской набережной. Все-таки избыток веса – это очень плохо. Сто сорок килограмм…
Семенов взял лежащий на заднем сиденье объемный целлофановый пакет с продуктами и коробку с хорошим французским коньяком. Сегодня он ожидал из Салехарда своего школьного друга, бурового мастера. Колоссальная разница в социальном положении вовсе не мешала многолетней дружбе. Семья прокурорского работника отдыхала на даче в ближнем Подмосковье, и встрече никто не помешает.
– Я отнесу, Николай Степанович, – вызвался шофер, перепрыгивая через лужу и подходя к шефу.
– Сашок, ты меня совсем за немощного держишь?
Вопреки расхожему представлению заместителя генпрокурора не охраняют матерые спецназовцы. Обычно эту задачу выполняет водитель, он же охранник, он же доверенное лицо. Но способен ли он уберечь хозяина от снайпера – ангела смерти?
Пуля проделала в черепе прокурорского чина аккуратную, ровную дырку. Даже странно, что такое несерьезное отверстие полностью несовместимо с жизнью.
Один хлопок – били из обычной винтовки. Водитель было кинулся к упавшему телу. Но, осознав, что происходит, отскочил в сторону, присел за машину, вытаскивая пистолет Макарова – совершенно бесполезный при таких раскладах.
Однако больше не стреляли. Водитель остался жив, потому что снайпер поленился лишний раз нажать на спусковой крючок…
Через несколько минут на месте происшествия человеческим водоворотом закрутились представители полиции, «Скорой помощи», фээсбэшники, замаячил «Форд» с надписью «Следственный комитет Российской Федерации». Все это воспринималось как следующий акт театральной драмы, постепенно переходящей в фарс. И тело на земле казалось реквизитом.
– Мы ведем репортаж… – бубнила корреспондент «НТВ».
– Наша камера установлена… – это уже обозреватель «РЕН-ТВ».
– По сообщениям наших источников… – заливалась соловьем представительница какой-то непонятной телекомпании.
Последующие дни, как свора голодных псов, получивших ведро лакомых костей, журналисты бесновались, строя самые разные предположения.
«Убийство связано с громкими делами по казино. Личность погибшего не фигурировала в расследовании, однако, как утверждают сотрудники Генеральной прокуратуры, пожелавшие остаться неизвестными…»
«Не исключен личный мотив драмы. Свидетели утверждают, что личные отношения убитого не раз являлись предметом различных разбирательств».
Источники били фонтанами. Истина была утоплена в извергаемой мутной жиже.
Только «Экспресс-листовка» – несерьезная газетенка, славящаяся бесстыдной скандальностью, напечатала скромно на третьей полосе в своем стиле:
«Даже ребенку детсадовского возраста известно, что любовные похождения и обиженные уголовники не имеют к убийству высокопоставленного прокурорского чиновника никакого отношения. Ну а любому старшекласснику известно, что имел место удар новой террористической группировки. А особо продвинутые студенты вам скажут, что на крыше дома, откуда снайпер стрелял в Николая Семенова, найден логотип «Альянса действия» – ладонь с растопыренными пальцами и круглой дырой в центре. Ждем комментариев от так называемых компетентных органов, чья компетенция давно вызывает сомнения».
Как ни странно, правы были именно они.
Снайпер бил с крыши пятиэтажки. Австрийскую снайперскую малокалиберную винтовку «Voere», модель 1992, оставил на месте. На лифтовой будке вывел символ «Альянса действия» – недавно заявившей о себе террористической организации, о которой пока известно мало. Полтора месяца назад она взяла на себя ответственность за убийство журналиста праворадикальной газеты «Бизнесмен», выступившего с серией пасквильных статей о левом движении в России.
Тогда в подъезде, на месте расстрела журналиста, на стене фломастером, одним движением, с некоторым изяществом, была выведена рука с растопыренными пальцами и написано «Альянс действия». Вогнав человеку три пули, недрогнувшей рукой рисовать на стенах – для этого нужны железные нервы.
Убийство журналиста вызвало много шума. СМИ крайне болезненно воспринимают гибель своих коллег. Были версии, отчеты правоохранительных органов перед населением, громкие заверения. И на выходе – пустота. То же самое повторилось с убийством заместителя генерального прокурора. Представители власти били себя в грудь, заверяя, что такое преступление не может остаться безнаказанным.
Осталось.
Шумиха выдохлась. Подоспели другие, гораздо более важные события. Были назначены выборы в Государственную думу, которые вскоре затмили все ранее достигнутые успехи в грязных политтехнологиях манипулирования общественным сознанием. В беспощадную информационную войну вливались огромные деньги, в том числе из-за рубежа. Власть использовала административный ресурс. Улицы Москвы стали ареной митинговых страстей.
«Долой власть мздоимцев!» – этот лозунг злым ветром полетел по российским просторам.
Из забытья вылезли давно уже, казалось, списанные политические фигуры, в речах которых сквозило: «Дайте нам власть, мы очень хотим власти. Вы поруководили и поворовали всласть, дайте и нам заняться тем же. Вам жалко, что ли? Ведь мы такие опасные и зубастые. Мы умеем кусаться и собирать толпы».
В условиях жесточайшего противостояния парламентские выборы все же были проведены. Партия власти получила большинство голосов, традиционно собрав за себя на Кавказе и в национальных республиках более девяноста процентов голосов и с треском продув в Москве и Санкт-Петербурге.
– Мы за стабильность, мы за развитие, – обещали новые парламентарии.
– Вы за разложение, – отвечали оппозиционеры.
Экономическое состояние страны оставляло желать лучшего, социальные программы свертывались, олигархический капитал не желал делиться наворованным с народом, предпочитая скупать яхты и футбольные клубы, прожекты высасывали все соки из бюджета. Поэтому протестная база была достаточно широка.
Естественно, результаты выборов оппозицией были объявлены недействительными, а новая Дума – нелегитимной. Продолжились антиправительственные выступления.
В ответ власть собирала митинги из своих сторонников и просто людей, которым не улыбалась перспектива гражданской войны и взаимной бойни, неизбежных при развале государства. Политические силы разделились на два непримиримых лагеря: приверженцев социальных потрясений – «оранжоидов» и защитников существующего строя – «стабилов».
В Питере на Дворцовой площади в тот майский день собралась манифестация в защиту институтов государства. Проводила его партия «Объединенная Россия». Моросил мелкий дождь, и было прохладно. Но выступления звучали бодрые. Настроения позитивные.
Взрывное устройство рвануло рядом с трибуной, когда на нее взгромоздился депутат от правящей партии, известный и авторитетный хозяйственник. Его посекло осколками, но он остался жив. Три человека погибли, еще одиннадцать были ранены. Взрывное устройство оказалось встроенным в элемент крепления трибуны. Кто его туда засунул – установить не удалось.
При осмотре под трибуной была обнаружена металлическая пластинка с изображением красной руки – логотип «Альянса действия».
Ночью в Интернете появилось сообщение, которое до того, как его удалили, разлетелось по всему миру:
«Альянс действия» находится в состоянии войны с российскими и международными олигархическими кругами, лишившими народ свободы выбора.
Находясь в состоянии войны, мы оставляем за собой право не думать о потерях среди мирного населения, поскольку так называемые сограждане являются пособниками олигархии и врагами свободы.
Мы не добрые волшебники. Мы не несем вам счастья. Мы хирурги, удаляющие разросшуюся опухоль. Мы расчищаем, но не созидаем. Созидать придется вам.
Мы за власть трудящихся, но не закрываем дверь перед соратниками, готовыми идти на смерть, вне зависимости от исповедуемых религиозных и политических взглядов.
Нас много. Сотни. Завтра нас будут тысячи. Мы готовы умирать за вас и ваше будущее. И мы готовы убивать за него.
Время подходит. Время выбора.
Мы будущее мира. А кто вы – решать вам!»
* * *
В квартире царил идеальный порядок, все находилось строго на своих местах. Кухня сияет чистотой. Холодильник заполнен разумно. На полках и в серванте стоят многочисленные фарфоровые фигурки. На стенах – примитивные лубочные картины с утопающими в зелени сельскими церквушками.
Казалось, не обошлось без женской руки. Но женщины здесь нет. И похоже, не будет. Во всяком случае, при мне.
Идеальный порядок меня приучили поддерживать в армии. А до этого дядя Володя. Он был тоже фанатик порядка, в армии дослужился до подполковника. И, бывало, говорил мне назидательно:
– В мире и так слишком много хаоса. Поэтому вокруг человека, если в нем есть разум, должен быть порядок.
Как-то всегда получалось, что я тщательно, не жалея сил и средств, обустраивал жилье. Хотя понимал, что надолго мне в нем задержаться не суждено.
У меня никогда не было своего надежного дома, своей прочной, надежной, на века, крепости. Были лишь временные пристанища. У меня не было семьи – были временные привязанности, которые рвались легко, как гнилые нитки.
Сколько лет прошло после того, как мы дезертировали? Пять!
Я никогда не думал, что мне придется заниматься тем, чем я занимался сейчас. Я с детства был готов драться насмерть. Но с открытым забралом.
А теперь кто я?
Призрак?
Воспоминание?
Ночной ужас?
Трудно сказать. Да и неважно. Главное, что теперь у меня есть цель. Таким, как я, она необходима.
Я полулежал на диване с дистанционным пультом в руке, бездумно переходя с одного телеканала на другой. Совершенный полутораметровый светодиодный экран демонстрировал фабрику глупого тщеславия, пустых и пошлых славословий.
– И вот долгожданные еженедельные новости из мира звезд, – радостно верещала декольтированная ведущая.
…Гениальная певица всех времен и народов зацепила нового малолетку, обещав обвенчаться с ним в церкви. Певцу голубых кровей вручен орден за заслуги перед Отечеством. Продюсер отнял у другой великой певицы их ребенка и вывез в США.
Политика. Альянсы, продажи союзников и союзы с врагами. Все идет из века в век. Митинги и демонстрации. «Долой лживые выборы. В топку ненародных избранников».
Криминальная хроника. На Дальнем Востоке исчезли три девушки, истерзанный труп одной нашли в лесополосе. Изнасилование пятилетнего ребенка. Интервью с губернатором одной из областей, находящимся в международном розыске за хищение пятисот миллионов бюджетных денег и чинно проживающим ворованное в Англии.
Хаос. Он напирает на мирок этой тихой квартиры со всех сторон. Он готов раздавить его, как скорлупу.
