скачать книгу бесплатно
– Джо, разве ты не видишь, что я занят – общаюсь с этими славными людьми?
– Мистер президент, дело довольно срочное, – не сдавался Мейснер.
– На нас напали инопланетяне?
– Нет, сэр. Все гораздо важнее.
Диксон рассмеялся:
– Для меня сейчас важнее всего пообщаться еще с несколькими славными ребятами!
– Мистер президент, вы вернетесь минут через пятнадцать. Тогда вам хватит времени пообщаться со всеми.
– Джо, с тобой не поспоришь! – Диксон повернулся к пожилой паре из Небраски, с которой он только что познакомился. – Извините меня, пожалуйста… Мне придется отлучиться на несколько минут. Пожалуйста, никуда не уходите; я вернусь, и мы продолжим разговор. – Он обернулся к Клэнси: – Дон, когда мы вернемся, ты подведешь меня сюда?
– Да, мистер президент, – сказал Клэнси, а взгляд Диксона уже блуждал по противоположной стороне зала.
– Как там Энни? – осведомился президент.
– Хорошо, сэр. Ей помогает моя секретарша Мэри.
– Ладно, пошли!
Мейснер шел впереди, расчищая президенту путь; сзади, не отставая, следовал Клэнси. Пройдя взволнованную толпу, они вышли в вестибюль, где располагались лифты.
– Который Овальный кабинет? – холодно осведомился Диксон. В отсутствие зрителей необходимость изображать из себя славного парня отпала.
– На двенадцатом этаже, сэр, – ответил Мейснер.
В огромном Дубле Белого дома имелось четыре идентичных Овальных кабинетов; копии были разбросаны по всем девяноста шести этажам здания. Благодаря нескольким кабинетам президент и его свита могли быстро перемещаться по комплексу, не меняя привычной обстановки. На то существовали свои причины. Поскольку почти все общение осуществлялось посредством видеосвязи – либо по видеофону, либо через Интернет, собеседникам ни к чему было знать, что президент сидит не в настоящем Овальном кабинете.
Маленькая группка людей вошла в лифт; Диксон приложил большой палец к панели распознавания и нажал кнопку. Они молча проехали на семнадцать этажей вниз.
Двери кабины разъехались, и они очутились в вестибюле чуть меньше того, как откуда только что приехали.
Все вышли из лифта; их встретил Смертон.
– Порядок? – спросил Диксон.
– Да, мистер президент.
Пройдя полкоридора, они очутились перед дверью из пуленепробиваемого, ударопрочного стекла, вделанной в такую же стеклянную стену. Чтобы попасть внутрь, каждому необходимо было подойти к камере идентификации и просканировать радужную оболочку глаза. После того как человек успешно проходил процедуру сканирования, дверь открывалась. В помещение за стеклянной стеной попадали по очереди, по одному. Президент отправился в Овальный кабинет один. Все остальные, за исключением Клэнси, вошли в небольшую приемную.
Сам Клэнси остался в вестибюле; он отвечал за то, чтобы на вверенный ему объект не проникали посторонние. Придвинув себе одно мягкое кресло, обитое бархатом, он сел лицом к лифтам и выключил многоканальный коммуникатор. На некоторое время он отрезан от связи с внешним миром. Клэнси вздохнул и расслабился. Привычки президента он изучил хорошо. Здесь им ничто не угрожает.
Коттедж «Роза»
Восточный Харлинг
Норфолк
Реальное время: до контрольной точки 13 часов 22 минуты
Я сделал себе сэндвич с экологически чистым сыром из настоящего молока и вернулся вовремя. Успел увидеть, как легендарная кинозвезда поздравляет Диксона с днем рождения.
Диксон получил прозвище Великий Крестоносец. Правда, чаще его называли «везучим крестоносцем». Ему в самом деле крупно повезло, что все не закончилось Третьей мировой войной. Китайцы и русские постепенно привыкали к мирной, спокойной жизни – их экономика тоже переживала подъем вслед за странами Запада. Только потому они и не отреагировали на происходящее в своей обычной манере. Кроме того, падала зависимость от нефти; благодаря открытиям новых источников энергии Западу уже не требовалось ископаемое топливо. Настоятельная потребность и страх – поразительно мощные стимулы.
Нет, не люблю я старину Тедди Диксона. Не доверяю ему. Его считают бабником, но янки это, кажется, вполне по вкусу. Ну а я вряд ли стал бы помогать такому типу в случае нужды. Мне бы доставило гораздо большее удовольствие наблюдать за его мучениями.
Зато Монро оказалась безупречна. Я много раз видел запись ее знаменитого выступления на дне рождения Кеннеди и видел, насколько точно все воспроизведено. Она была воплощенной сексуальностью – в наши дни так уже не двигаются, не говорят, не поют. Неудивительно, почему толпы отдыхающих, переносясь в «Изумрудный город», горят желанием пообщаться со старыми кинозвездами. Даже корпорация «Тема», на которую я работаю, приобретает авторские права на великие имена прошлого и их образы.
Монро допела песенку; мне надоело смотреть. Я откусил кусок сэндвича, выключил плазменную панель и направился на застекленную террасу. Хотелось посидеть в тишине, хотя здесь и становилось скучновато. Может, настало время выйти из дома и прогуляться по окрестностям? В конце концов, именно ради этого я и купил этот коттедж вдали от Застройки, в которой живут все. Чтобы убраться от внешнего мира. Держаться как можно дальше от «Изумрудного города» и всего, что он теперь олицетворяет.
День рождения
Белый дом (Дубль)
Овальный кабинет
Реальное время: до контрольной точки 13 часов 10 минут
Войдя в Овальный кабинет, Диксон закрыл за собой дверь. Помещение ему очень нравилось. Оно словно напоминало о новейшей истории страны, которой он руководил. С 1800 года Белый дом являлся официальной резиденцией президента Соединенных Штатов и стал символом самого сильного государства в мире, которое иногда любили, но часто ненавидели. США даже влиятельнее, чем Объединенная Европейская Республика, которая возникла в начале двадцать первого века именно как противовес США. Европе и самой тогда приходилось нелегко; то был период так называемых Великих этнических войн, которые велись в основном против миллионов нелегальных иммигрантов. Беглецы стремились в Европу в поисках лучшей жизни. После того как в европейские страны проникли многочисленные исламские террористы, которые прикидывались беженцами, а на самом деле лелеяли более зловещие планы, европейские границы закрылись. От Албании вдоль границ Русской Республики возвели железобетонную стену высотой в тридцать футов. Подходы к ней заминировали и охраняли войсками. Стена, получившая название Великой исламской, значительно превосходила Берлинскую стену. Она стала первым шагом к обеспечению безопасности твердыни под названием «Запад».
Тем временем крепость под названием «США», подвергавшаяся непрерывным атакам террористов, также обеспечивала свою безопасность. Террористы начали с разрушения башен-близнецов в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года; за этим последовали войны на Ближнем Востоке и другие освободительные войны. Америка содрогалась от того, что гибли ее солдаты. Казалось, невозможно победить в войне с невидимым врагом, в войне без границ. Поэтому Соединенные Штаты закрыли свои границы для всех иностранцев, в том числе и приезжих из Европы. И только после того, как в Европе появилась Великая исламская стена, Америка снова открыла двери для своих союзников.
Мир разделился на два лагеря. В каждом свирепствовала собственная пропаганда; оба лагеря лицемерно заявляли, что только их сторонники служат истинному Богу.
По одну сторону находились современное общество потребления, куда вошли Соединенные Штаты Америки, Объединенная Европейская Республика, бурно развивающийся южноамериканский континент, а также Япония, Русская Республика и Австралия. По другую сторону находились страны арабского мира, Африки и Ближнего Востока с преобладающим мусульманским населением. Они отринули западные идеалы демократии и вернулись к цивилизации, основанной на религиозном фанатизме. В центре арабского мира находился Израиль – крохотный оазис демократии. Он выживал благодаря вооруженной поддержке и ракетному оружию массового поражения, которое разместили на его границах США. Китай и Индия поддерживали Запад, потому что им необходимо было торговать с западными странами, чтобы кормить миллионы своих жителей. Но во всех прочих отношениях Китай и Индия придерживались нейтралитета и ждали, когда противостояние двух лагерей разрешится само собой.
Тедди Диксон был ключевым игроком великой державы. Он понимал, что сейчас во всем мире нет человека могущественнее его, и упивался своей властью… Правда, в данный момент его голова была занята совсем другим.
Она уже была на месте и ждала его. Сидела в его кресле, повернувшись к нему спиной, и смотрела на лужайку, ведущую к парку «Эллипс». На высокой спинке кресла лежала прядь светлых волос. Мэрилин! Настоящая – такая, какой она была всегда. Когда Диксон вошел, она повернулась в кресле и посмотрела ему в лицо.
– Добрый вечер, мистер президент!
– Мэрилин, милая! – Он быстро подошел к столу. На ней по-прежнему было то самое знаменитое платье – под которым, если верить слухам, ничего нет… – Можно называть тебя просто Мэрилин?
– Ты президент… Можешь звать меня как хочешь… милый! – промурлыкала она, и последнее слово как будто растаяло у нее на губах.
– А он как тебя называл?
Мэрилин улыбнулась – лукаво и соблазнительно. Почему все всегда задают ей один и тот же вопрос?
– Ты имеешь в виду Джонни?
– Ты, черт возьми, прекрасно знаешь, кого я имею в виду! – Хотя со дня убийства Джона Фитцджеральда Кеннеди прошло более трех четвертей века, его не забыли, а многие до сих пор перед ним преклонялись.
– Нехороший мальчик… ты сквернословишь… а я ведь пришла, чтобы угодить тебе, – игриво упрекнула она, но тут же рассмеялась: – Правда, тебе можно все… Ты ведь такой большо-ой… Можешь делать со мной, малышкой, все, что захочешь! – Она выпрямилась и плавно встала. – Прошу вас, мистер президент, подойдите сюда и сядьте.
– Как он тебя называл?
– Деткой. Лапочкой… Да, Джонни всегда звал меня лапочкой…
Диксон обошел стол.
– Меня можешь звать Тедди… лапочка.
– Хорошо, милый Тедди. Садись, солнышко… Отдохни.
Он коснулся ее плечом, почувствовав под платьем ее упругую, чувственную плоть. Не удержавшись, провел по ней руками. Она широко улыбнулась, словно потакая его тайной слабости и в то же время понимая, как и он, что она – богиня.
Богиня села к нему на колени, положила руки ему на плечи и прижалась к нему. Кончик ее языка раздвинул ему губы, и голова у него пошла кругом. Она игриво лизнула его, скользнула глубже. О боже, что с ним делали ее мягкие, влажные губы! Как они заводили его… Почувствовав его интерес, богиня заизвивалась у него на коленях, теснее прильнула к нему. Они слились в страстном поцелуе. Потом Мэрилин лизнула его в ухо и, видя, как он реагирует, поняла, что поступила правильно.
Диксон ласкал ее все настойчивее; его руки шарили по серебристому платью. Вот они нащупали грудь – нежную, но крепкую грудь молодой женщины. Потом он скользнул ниже, нашел выпуклый холмик внизу живота, под тонкой материей… Теперь он уже не сомневался в том, что под платьем у нее ничего нет. Как он всегда и думал! Она снова прильнула к нему губами и снова впилась в него страстным поцелуем. На сей раз она действовала так напористо, что у него перехватило дыхание. Он оттолкнул ее и набрал воздуха в грудь.
Зазвонил телефон. Оба замерли и невольно отдернулись друг от друга.
– Не обращай внимания, – с трудом проговорил он.
Они снова начали целоваться, но телефон не умолкал.
Диксон снова отстранился и попробовал успокоить дыхание. Немного успокоившись, нажал кнопку.
– Да! – сухо сказал он.
– Первая леди спрашивает, где вы! – сказал Мейснер, сидевший в соседней комнате. – Она приказала сотрудникам Секретной службы разыскать вас.
– Передай ей, что у меня важный разговор. Международный. Скажи, что я скоро вернусь.
– Ладно. Только уж вы, пожалуйста, не задерживайтесь.
– Кто-нибудь в курсе, что я здесь?
– Только мы, те, кто сидит в этой комнате.
– Прикройте меня. И больше не беспокойте. Если только не… – Диксон оборвал разговор, не докончив фразы, но Мейснер прекрасно его понял.
– Совсем как Джонни. Он тоже всегда бегал от Джекки. – Мэрилин заговорщически улыбнулась. – Бобби всегда покрывал Джонни. Бобби всегда знал, где он. Правда, Бобби всегда знал и то, где нахожусь я. – Она усмехнулась и снова лизнула его в ухо.
Диксон схватил ее за плечи и с усилием оторвал от себя. Потом рывком опустил ее на колени. Она невольно поморщилась от боли; ее глаза наполнились слезами. Держа ее одной рукой, другой он расстегнул брюки.
– Давай! – приказал он. – Ты знаешь, что делать.
– Я не какая-нибудь дешевая шлюха! – возмутилась она.
– Делай то, ради чего тебя позвали! – закричал он и свободной рукой влепил ей пощечину. Она дернулась, но не упала, потому что он по-прежнему крепко держал ее за плечо. – Давай! – снова приказал он.
– Джонни никогда не делал мне больно!
– Я не Джонни.
– А я не какая-нибудь дешевка Моника Левински, – промурлыкала она. – Если хочешь меня, пусть все будет как положено. Пойдем туда, куда я всегда ходила с Джонни…
– Здесь? В Овальном кабинете?
– Нет, здесь мы никогда этим не занимались. У нас было особое место.
– У меня нет времени.
– Ты ведь царь горы, так что время ты найдешь. – Ее пальцы пробежали по его разгоряченной плоти. – Успокойся, милый. Кто посмеет приказывать президенту? Всего десять минут, солнышко… За это время ты получишь все, что хочешь. Я – самая лучшая. Так было всегда. Вот почему все хотели меня… сходили по мне с ума. Я самая лучшая, лапочка. И только для тебя.
Диксон нагнулся и нажал кнопку соседней комнаты:
– Пятнадцать минут! Пусть пятнадцать минут меня никто не беспокоит.
– Есть, мистер президент, – ответил Мейснер, но разговор уже оборвался. Мейснер тут же стер их разговор. Всегда полезно на всякий случай прикрыться. Он считал, что Диксон напрашивается на неприятности. Плохо, когда начальник становится неуправляемым.
– Расскажи-ка мне о Джонни, – велел Диксон.
– Не здесь, – прошептала она, прерывисто дыша.
– Я не могу никуда уйти.
– Оглянуться не успеешь, как мы вернемся… Надо выйти отсюда и пойти по Уэст-Экзекьютив-авеню.
– Куда?
– Сейчас узнаешь.
– Надеюсь, не в старое Административное здание? – Он смутно вспомнил, что оно находится по другую сторону от Уэст-Экзекьютив.
Она хрипло, зазывно хохотнула:
– Тебя ждет сюрприз!
– Я не могу выйти отсюда. Безопасность!
– Вот почему Джонни выходил через потайную дверь. Чтобы нас не поймали.
– Ты знаешь о потайном выходе? – удивился Диксон.
– Я знаю все, мистер президент! – Не вставая с колен, она подалась вперед и ткнулась в выпуклость под его трусами. Потом застегнула ему брюки, встала, протягивая руку, маня его за собой.
– Я не могу…
– Нет, можешь. Ты можешь все, что захочешь… Всего десять минут. И ты узнаешь, что нравилось Джонни.
– Ладно. Так ты в самом деле знаешь, что отсюда есть другой выход? – недоверчиво повторил Диксон. – Хотелось бы мне увидеть физиономии агентов Секретной службы, когда они обо всем пронюхают! – Он усмехнулся.
