banner banner banner
Загляни в Себя. Второй выпуск
Загляни в Себя. Второй выпуск
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Загляни в Себя. Второй выпуск

скачать книгу бесплатно

В дыхании сила

В дыхании сила моя,
С ветром сливаясь
В единый поток.
Чувствую, что я большая!
И все мне по-плечу,
Лишь листочками прошуршу
И полечу…
За пределы проблем,
Споров и гнева,
Всего, что онемело
От страха и злобы своей и чужой.
В дыхании сила моя,
Пока я дышу – я все могу!
Забываю порой,
Что достойна.
Достойна быть Королевой.
Что « По-щучьему велению,
По-моему хотению»
Воплощаются желания,
Ты только пожелай
И мечтать не переставай.
Позаботься о себе,
Сдирая мнения чужые.
Пусть катятся к чертям!
Всё то, что говорили.
Ты достойна
И ты Королева,
Королева не та, что нос задрала,
А та, что из любви рождена
По праву своего явления.

«Выхожу за пределы…»

Выхожу за пределы
привычного мира.
Здесь правят чувства
И видишь иную картину.

Здесь нету границ,
Здесь есть лишь любовь.
Она правит миром,
Даруя ценность каждого мига
Жизни своей и других людей.

В танце единства
Кружится  Свет,
Расширяясь в сердце моем,
Помогая идти своим путём.

Зажигаясь звездой
Над моей головой.
Больше не иду во мраке.
Я знаю кто Я.
И хочу быть лишь Светом
В мире этом.

Тебя люблю

В твоих объятиях
Новорожденная Я,
В твоих объятиях
Я расцвела.
Пустила корни
И проросла.

Проросла глубоко —
В недра земли.
Опору в себе обрела,
Поняла, что красива
И богата плодами,
Что твоя любовь
Во мне раскрыла.

Твои крепкие руки
Держат меня,
Когда я сама не своя,
Когда сомневаюсь
Или теряюсь в слезах.
Так много и сильно
Ты веришь в меня.
Люблю тебя!

Во имя любви,
Если нужно,
Я меч возьму
И всё зло
Красиво изрублю.
Заверну в лаваш
И скормлю волкам.
Что б неповадно было
Вертеться там,
Где живет любовь.

Я очень тебя люблю!
И за любовь твою
Благодарю!

Иванкова Алена

(@ivankova_writer)

От семечка до дерева

Я – семечко в благодатном чернозёме. Расту и тянусь к свету. Рядом папа и мама. Она обнимает, за ручку ведёт в мир знаний, поёт «Подмосковные вечера» перед сном, читает любимую Дерьмовочку (тогда я коверкала звуки), успокаивает, когда мне кажется, что на качелях катаются зомби, листает букварь и знакомит с оборотнями-буквами. «Р» часто превращается в «Л» даже без полнолуния.

Я – росток. Пробиваюсь к дверям школы «Денсури». Начинаю учить корейский. Ом-ма (догадайтесь на каком языке значит «мамочка») плетёт косички бубликами, поправляет рюкзак с кирпичами (так говорили соседи) и ведёт в первый класс; слушает мои корявые стишки и хлопает; объясняет учительнице, что я, ну, очень творческая, поэтому раскладываю учебники, тетради и ручки под партой; вытирает слезы, когда Никита отбирает бутерброды и готовит в следующий раз на двоих.

Я – маленькое летнее деревце. Мама везёт меня на море в санаторий и поливает заботой. Тренируем корейский. Возвращаемся. Пишу сказки. Хожу в музыкалку. Не всегда. Иногда просиживаю уроки у Жени, Иры, Насти и бегу. Белые туфли сверкают, дедушка едет мимо, но не видит меня, либо делает вид, что не видит. Спустя год о корейском приходится забыть. Новая классная руководительница кричит:

– Я ненавижу детей!

Новая школа. Новые разношерстные учителя, дети с Айфонами и я с кнопочным. Веду дневник и записываю даже что ем. Во смешная. Мечтаю написать книгу. Мама помогает решать задачи по физике. А папа? Теперь его нет не только в воспоминаниях, но и в нашей жизни. Его строгость прожгла все хорошее. Зато есть подруги с которыми говорим до утра, друзья с которыми затираем лето до дыр.

Звонит звонок. Улетают в небо шары и загрязняют планету. Тогда я не думаю об этом. Снимаю синий пиджак и чёрный низ становится разноцветным, как и белый верх.

Я – дерево. Меняю листву. Шагаю в дырявых джинсах и сумкой на плече в громадную аудиторию. Попадаю в мир, где девочки вымерли, осталась одна я. Ну, почти. Дружу с Ромашкой. Он считает, а я читаю. Пишу громадные формулы и чувствую себя сломанным компьютером, который пишет, но не понимает. Напрягаю извилины: смотрю М (м) атрицу или решаю её, беру интервью у интегралов и у крутых производных. Сражаюсь с теодолитами и нивелирами. Собираюсь с силами (тяги, трения, притяжения) и побеждаю теоретическую механику.

Позволяю себе иногда не слушать техническую тарабарщину и пишу заметки, пробую обуздать рассказы. Иду на Литературный кружок и начинаю дышать и улыбаться. Но всё ещё боюсь начать рукопись. Отмечаю первую сессию, вторую… последнюю. Считаю сметы. Выдыхаю. Перечеркиваю университетское прошлое. Решаю: не буду работать по профессии. С меня хватит цифр.

Я – плодоносное дерево. Выхожу замуж. Рожаю сына. Начинаю писать книгу и участвовать в марафонах. Держу в руках первый сборник «Сказки из маминого сундучка» с моей Купи-Купи (сейчас по ней в школе Симферополя поставят спектакль), второй сборник… седьмой. Начинаю отправлять рассказы на конкурсы. Первый шорт-лист. Фух. Всё не зря.

Не дописываю одну книгу, вторую и даже третью. И наконец заканчиваю четвертую. Главный герой – голубь Глядь улетает. Но понимаю, это не то. Пишу для детей. Рождается Бабошка, Варя и Воля. Теперь мечтаю не просто написать книгу (эта мечта уже сбылась четырежды), а издаться. И понимаю, ничего стыдного в Самиздате нет. Это лучше, чем хранить рукописи в столе и ждать, когда придёт крутой издатель и заплатит горы золота за рукописи. Ха! Всякое бывает, но к этому нужно идти, а не стоять. Иду.

Я – крепкое дерево! Пускаю корни. Тянусь к цели. Цвету. Плодоношу.

Ифраимова Наталья

(vk.com @nataliyari5)

Соткала из паутины кокон,
Так давно, что комья пыли
Все просветы в нём заполонили.
Встали пробками, не выдавить,
Не выбить.

Позабыла что такое свет,
В темноте смотрела горе,
Разливалось оно долгим морем,
Заполняло с головой – не выдохнуть,
Не вылить.

Отрастила рыбий хвост.
Под водой дышать училась кожей,
С чешуёю рыбьей она стала схожей.
И блестела вся, слепя глаза,
Давила.

Утонула в забытьи.
Ни печали, ни тоски, мысли – сплошь пробелы.
Всё покрылось снегом белым- белым.
Кокон превратился в скорлупу.
Закостенел.

Отвалилась чешуя.
Тело обрастало шерстью тёплой,
Но сжималось, чтоб не быть.
Спать в пустоте холодной.
Тихо- тихо, белая пустыня.
Ничего.

Сны смотрела:
Было что- то до.
Было зыбким предрассветным,
Было ярким, лёгким, необъятным, светлым-
Разным. Не таким как здесь.
Живым.

Стук услышала.
То сердце испугалось и забилось.
Подалась вперёд.
Раздался треск, упала скорлупа.
Осыпался весь лёд.
Осталась паутина, а за ней открылось бесконечное:
Сияли звёзды.

Девять дверей

Каждое утро Она вставала, затягивала волосы в тугой узел и открывала одну из девяти дверей.

За первой висело зеркало. Отражение в нём менялось – там была она, но разная; то с огромными звериными глазами, полными страха, то с ветвистыми рогами, с которых свисали мокрые комья земли, то с растрескавшейся кожей, по ложбинкам которой текли ручьи зеленой тоски. Она садилась у зеркала и плакала.

Вторая дверь открывалась ржавым ключом. Там стоял стол, на нём стакан и три кувшина, в одном вишнёвая настойка забвения, во втором берёзовый сок смакования грусти, в третьем бесцветная жидкость без названия. Два из трёх кувшинов всегда были наполовину пусты, один же оставался полным, почать его безымянное содержимое Она не решалась.

За третьей дверью – уходящие вверх ступени, они заканчивались обрывом, далеко внизу которого стоял туман и слышался густой шум.

На четвёртой была надпись «Правда», Она не любили туда заглядывать.

Пятая дверь приглашала поговорить. Разговоры были однообразными и односторонними, ведь отвечать было некому. Выговорившись, Она возвращалась к зеркалу – кто она после освобождения от груза навязчивых мыслей: олень, рогами роющий мокрую от собственных слёз землю, перепуганный галаго, может, голодный ястреб с острыми когтями или полевая мышь, в спешке запасающая зерно. Как раньше выглядело её лицо, она почти забыла.