скачать книгу бесплатно
– Слушай, Ангелина. Пощади меня. Моя машина стоит в запрещенном месте, мне выпишут штраф по твоей вине.
– Я не просила тебя останавливаться здесь.
– Не просила. Не бойся меня. Поехали, я просто довезу тебя домой.
– Артем, – начинаю я.
– Тема, – поправляет он меня.
– Артем. Ты хороший, симпатичный парень, но нам не стоит дружить.
– Почему? – удивленно спрашивает он.
– Ну, наверное, потому что ты уже озвучил свои намерения, – улыбаюсь я.
– А ты забудь, про то, что я говорил. Мало ли что я там нес. Если ты сама не захочешь перейти грань, мы навечно останемся друзьями. Но скажу по секрету, ты первая не выдержишь, – хитро улыбается он.
– Настолько самоуверен?
– Да. Это плохо? – спрашивает он меня. Не отвечаю ему, качаю головой.
– Ну все, договорились. Поехали, – не церемонясь, берет меня за руку и ведет к машине. И я еду с ним домой, он прав, друзья мне нужны. Да, по сути, он не плохой парень. Веселый, общительный, у которого всю дорогу не закрывается рот. Он рассказывает, что перешел на третий курс, о своей будущей профессии, о том, что он с рождения живет в районе Марины, и знает что Алексей ее новый мужчина. И я даже не удивляюсь, когда он рассказывает, кем я прихожусь Марине, и когда приехала. Бабушки на лавочке хорошо выполняют свою функцию. Не могу сдержать серьезного лица, с Артемом это невозможно, он забавный, местами смешной. Как обещал, он подвозит меня домой, обманным путем выманивает мой номер телефона, говоря о том, что его телефон разрядился и просит меня дать срочно позвонить мой. А по факту, он просто набирает свой номер и делает дозвон. Снова злюсь на него, вырываю свой телефон, и, не прощаясь, выхожу из машины. А Артему весело, он кричит мне вслед, что позвонит вечером.
Прохожу в пустую квартиру. Алексей с Мариной на работе, Антона отправили в летний лагерь. К такой тишине в квартире я не привыкла, в моем доме всегда шумно и суетливо. Захожу в ванную, несколько раз убеждаюсь, что закрыла дверь на замок, поворачивая его до конца. В квартире никого нет, но неизвестно кто и в какое время может прийти. Вчера мне было ужасно стыдно и неловко, когда Марина намекнула мне, что мы живем с двумя мужчинами, и мне стоит закрываться, когда я принимаю душ. Выяснилось, что в день своего приезда я не заперла замок до конца, и при сильном нажатии, он открывается.
Раздеваюсь, принимаю прохладный душ, наслаждаясь свежестью. Выхожу из душевой, вытираюсь, надеваю заранее приготовленный сарафан на бретелях. Хочу закинуть свою одежду в стирку, и замечаю на стиральной машине белую футболку Алексея. Я сама не понимаю, что со мной происходит, но мои руки тянутся сами по себе. Осторожно веду рукой по хлопковой ткани, вспоминая, что вчера весь вечер он ходил в ней. Беру ее в руки, подношу к лицу, и глубоко вдыхаю, исходящий от нее запах весны. Я не могу дать точное определение этому аромату, но точно знаю, что так пахнет мое любимое время года. Меня саму удивляют собственные ощущения, и реакция тела на этот запах, мне хочется всегда его вдыхать, постоянно, каждый день. Я вдыхаю этот аромат снова и снова, и не могу им надышаться. Даже сейчас, когда его нет рядом, и я просто держу в руках его футболку, моя кровь бешено несется по венам, и сердце готово выпрыгнуть из груди. И одновременно меня не покидает ощущение, что я делаю что-то запретное, боясь, что меня могут застать за этим занятием. Нехотя отрываюсь от футболки, оставляя ее на машинке.
Побродив по пустой квартире, я решаю приготовить для всех ужин. Марина целый день на работе, а я дома, и благо, мама научила меня готовить. Холодильник забит, просмотрев наличие продуктов, решаю запечь курицу в духовке, с маминым фирменным медовым соусом.
Помещаю курицу в духовку, засекаю время. Делаю легкий овощной салат, мою руки. Прохожу в гостиную, ложусь на диван. Включаю телевизор, щелкаю пультом, листая каналы…
Просыпаюсь от шума на кухне, совершенно не понимая, что происходит и где я нахожусь. Я уснула! Соскакиваю с дивана, прихрамывая на затекшую ногу, бегу на кухню. Застываю в дверном проеме, на кухне стоит запах гари. Я уснула и курица сгорела, покрылась почти черной корочкой, а не золотистой, как было запланировано. Она стоит на столешнице. А на кухне находится Леша, включает вытяжку, раскрывает настежь окно. Я понимаю, что это просто курица, ничего страшного не произошло, но мне становится до слез обидно, что я не смогла нормально приготовить ужин, и стыдно от того, что об этом узнал Алексей. Переминаюсь с ноги на ногу, приглаживаю растрепанные волосы, боясь произнести слово. Леша оборачивается, весело улыбается, как ни в чем не бывало.
– Думаю, стоило немного раньше вытащить эту курицу из духовки. Или так и было задумано? – с насмешкой, спрашивает он.
– Так не было задумано, – отвечаю, проходя на кухню. – Я просто уснула. Не знаю, как так вышло, я просто смотрела телевизор… – мой голос становится тише, от обиды на него за то, что он надо мной смеется, и от злости на себя за то, что не смогла сделать все нормально. Отворачиваюсь от него, осматриваю мой неудавшийся ужин. Беру губку, моющее средство и начинаю мыть духовку. Алексей выходит из кухни, и я слышу, как он разговаривает с кем-то по телефону в гостиной. А я мою духовку со слезами на глазах, пытаюсь их сдержать, но ничего не выходит. Предательские слезы льются сами по себе. Говорю себе, что ничего страшного не произошло и сгоревшая курица, это не конец света. Но ничего не выходит. И я понимаю, что причина этому, мужчина, который разговаривает в соседней комнате. Который, в очередной раз, убедился, что я глупый ребенок, который даже не в состоянии приготовить ужин. И ему было весело.
– И что мы будем делать с этим кулинарным шедевром? – спрашивает Леша, возвращаясь на кухню. После его слов, мои слезы уже бесконтрольно льются из глаз. За что я себя ненавижу. Ничего ему не отвечаю, продолжая мыть духовку.
– Ангелина, отвлекись на минуту, посмотри на меня, – уже вполне серьезно просит он. Качаю головой, не могу ему ответить, глотая слезы. Он подходит ко мне сам, аккуратно берет за плечи и разворачивает к себе. Я пытаюсь отвернуться от него, вырываюсь, подхожу к раковине, мою руку, быстро утирая слезы.
– Лина, ну ты что? – спрашивает он, подходя ко мне так близко, что я теряюсь. Резко разворачиваюсь, хочу выйти из кухни для того, чтобы он не видел моих глупых слез. Он так близко, что я, буквально, врезаюсь в его сильную грудь. Леша, вновь, берет меня за плечи и заглядывает в глаза.
– Ты расстроилась из-за сгоревшей еды? – мягко и нежно спрашивает он. А я головой мотаю, и ничего ответить ему не могу. – Или из-за моих слов?
– Все нормально, – выдавливаю из себя, почти шепотом.
– Извини. Я не хотел тебя расстраивать. Я шутил, чтобы поднять тебе настроение, теперь я понимаю, что шутка не удалась. Ну не получилось у тебя приготовить ужин, так это не страшно. Не стоит из-за этого плакать, – утешает он меня. Мои глупые слезы нарастают с новой силой. Я уже не понимаю, что со мной творится, мне просто обидно, что эта чертова курица сгорела, я старалась. И в глубине души, я понимаю, что старалась я именно для него. Когда я ее готовила, я представляла, как он будет меня хвалить, что это вкусно.
– Ну что такое? Не плачь. Прости меня.
– Ты здесь не при чем, – всхлипываю я. – Я просто хотела помочь, приготовить ужин. И уснула…
– Не все так плохо. Уверен, что все еще можно спасти, мы снимем корочку и все.
– Нет. Ничего нельзя спасти. Она вся пропиталась гарью, ее надо выкинуть.
– Ангелина, недавно ты доказывала мне, что не ребенок. А сейчас ведешь себя, как маленькая. Все хорошо. Мы приготовим новый ужин или сходим поужинать куда-нибудь. Ты прошла сегодня первое собеседование, это надо отметить, – уверенно говорит он, даже не зная результаты собеседования. Ничего ему не отвечаю, глубоко вдыхаю, пытаюсь прийти в себя, и прекратить плакать, как ребенок. А он смотрит в мои глаза, с такой нежностью и теплотой, что дух захватывает, и я как завороженная, не могу отвести от него взгляд. Впервые, так долго смотрю в его красивые глаза. Совсем неожиданно, Леша обхватывает мое лицо, и ласково стирает мокрые дорожки слез. Но не останавливается, продолжая нежно касаться моего лица.
– У тебя невероятно красивые глаза, маленькая, – тихим, чуть охрипшим голосом, произносит он. И мои бабочки начинают порхать, поднимаясь все выше и выше. Разнося мелкую дрожь по всему телу от его теплых, ласковых рук на моем лице. «Маленькая» проносится эхом в моей голове, и я понимаю, что это обращение ни как к ребенку. Уже сама трусь об его руку щекой, получая от этого прикосновения невероятные ощущения, от которых все тело начинает наполняться его теплом. Продолжаю смотреть на него, и вижу, как меняется его взгляд, темнеет, загораясь блеском. Он ведет пальцем по моей нижней губе, невесомо касаясь, ниже по скуле, к шее, задерживаясь на пульсе. И я понимаю, что он чувствует, как хаотично бьется мой пульс под его пальцами. Тело мгновенно покрывается мурашками от его ласки. Между нами происходит что-то удивительное, нереальное, я не знаю, что это значит, но я не хочу, чтобы это прекращалось. Потому что, мое сердце начинает щемить и заходиться от радости. Я понимаю, что его тоже ко мне тянет. Иначе, он бы не касался меня сейчас так нежно, продолжая держать мой взгляд. Боже! Я схожу с ума! Леша медленно наклоняется ко мне, глубоко вдыхает запах моих волос.
– Ты пахнешь жасмином. И этот запах кружит голову, – так же хрипло тянет слова. А я тону в его близости и от его невероятного запаха весны, который в тысячу раз сильнее, чем от его футболки. А он уже, лицом к моим волосам прижимается, продолжая глубоко вдыхать. Он настолько близко, что я чувствую его всем телом, в изнеможении закрываю глаза, наслаждаясь его близостью. Отстраняется от моих волос, вновь осторожно обхватывает мое лицо, а глаза у него настолько темные, почти черные. Леша сглатывает, тянется к моим губам, невесомо к ним прикасаясь своими. И все, мир уходит из-под ног. Я полностью растворяюсь в нем, до безумного головокружения. Его руки зарываются в мои волосы, прижимая теснее к себе, впивается в мои губы таким сладким поцелуем, что по телу идет волна тока. Ноги подкашиваются, цепляюсь за его рубашку, стискивая ее руками. И так горячо становится. Кажется, мои бабочки начинают пылать у меня в животе, опаляя все тело жаром. Он целует мои губы, лаская их языком, заставляет меня открыться ему. И я поддаюсь этому безумию, уже сама, отвечаю на поцелуй, языки наши сплетаю. Я даже не могла себе представить, что поцелуй может быть таким нежным, и в тоже время, страстным и дико безумным, невероятно сладким. Леша всасывает нижнюю губу, тут же проводя по ней языком, хаотично гладя, перебирая мои волосы. Мне кажется, что я очень быстро лечу в пропасть в его руках, так что дух захватывает. Алексей продолжает ласкать мой рот, лишая кислорода, а я интуитивно отвечаю ему, не сдерживаюсь, всхлипывая ему в губы от захвативших меня чувств. И тут все заканчивается, так же резко и неожиданно как началось. Он разрывает наш поцелуй, тяжело втягивает в себя воздух, как будто тоже не дышал все это время. Вынимает руки из моих волос. Закрывает глаза. И вся реальность происходящего резко обрушивается на нас двоих. Не знаю что сказать, слова застревают в горле. Разум включается, мысли наслаиваются одна на другую, а тело по-прежнему дрожит и горит, требуя его внимания. И я понимаю, что он меня уже не держит, а я до сих пор сжимаю его рубашку, и онемевшие пальцы не слушаются меня, не желая его отпускать. Алексей открывает глаза, обхватывает мои запястья, отрывая мои руки от себя, но запястья не выпускает, слегка их сжимает.
– Ангелина, – а голос его по-прежнему тихий и еще немного хриплый. – Прости меня, девочка. Я не хотел… прости. Я так сожалею об этом, это просто наваждение какое-то …
– Сожалеешь? – растерянно спрашиваю я. Он сожалеет? Он целовал меня, а теперь извиняется. За что?
– Да Лина. Я сожалею. То, что сейчас произошло, это неправильно. Я сам в этом виноват, ты всего лишь маленькая девочка. Я должен был держать себя в руках. Это все неправильно. Черт! – повышая тон, говорит он с какой-то горечью. – Что я несу? – спрашивает, скорее себя. Отпускает мои руки. – Просто прости меня. И забудь все, что сейчас произошло.
– Нет, – резко отвечаю я, сама себе удивляюсь.
– Нет?
– Нет, мне не за что тебя прощать. Потому что мне понравилось. Я отвечала тебе, потому что тоже этого хотела. И я не сожалею в отличие от тебя. Это был самый лучший поцелуй в моей жизни.
– Боже. Ангел, ты сама не понимаешь, что говоришь. Это все неправильно, – он отходит от меня, отворачивается, подходит к окну, упирается руками в подоконник, и смотрит в чистое небо. Ангел?! Он назвал меня Ангелом, и, несмотря на то, с какой горечью он это произнес, мне понравилось, как это прозвучало.
– Я понимаю, что это неправильно. Но я не сожалею. Я тоже этого хотела, – зачем-то упрямо твержу я. Сама не понимаю, зачем я это делаю и что хочу ему доказать. Он не отвечает мне, стоит, сжимает руками подоконник, и словно застывший, смотрит вдаль. Разворачиваюсь и убегаю в свою комнату, захлопываю дверь, прислоняюсь к ней и сползаю на пол, совершенно не понимаю, что только что произошло. Дура! Боже, какая же я дура! Почему я не оттолкнула его и отвечала ему со всей страстью? Что я хотела ему доказать? Он прав это все неправильно. Так нельзя. Это просто безумие.
***
На часах уже восемь вечера. Я лежу на кровати, смотрю в потолок, и битый час прислушиваюсь к происходящему за дверью. После того, как я закрылась в комнате, Леша ушел, я слышала его торопливые шаги, звук захлопывающейся двери. Его не было пару часов, и все эти пару часов я вспоминала и прокручивала в голове наш поцелуй, трогала губы, ощущая на них его вкус.
Леша вернулся с Мариной, они о чем-то беседовали на кухне. Я слышала их голоса, но не могла понять, о чем они говорят. Потом я слышала смех Марины и громкий голос Леши, который, видимо, рассказывал ей что-то забавное. А мне уши хотелось заткнуть, чтобы не слышать их, но я, как мазохистка, прислушивалась к каждому слову, шороху.
Пять минут назад Марина позвала меня на ужин, я сказала, что сейчас выйду. Мне нужно встать, привести себя в порядок, сесть с ними за стол и делать вид, что ничего не произошло. А я так не могу. Как я буду смотреть ему в глаза? Как вообще после этого смогу находиться с ним рядом? А самое главное, как я буду после всего общаться с Мариной и смотреть ей в глаза, делая вид, что ничего не произошло. Я так не могу. Мне кажется, что она посмотрит на меня и все поймет. Прочитает в моих глазах. Я не смогу вынести этого стыда и вины перед ней.
На телефон приходит сообщение, одно, следом второе, третье. Провожу по экрану, фокусирую взгляд, номер мне не знаком.
« Я приехал, выходи»
«Ты когда-нибудь каталась по ночному мегаполису?»
«Это Тема. Выходи»
Только его мне и не хватало! Самоуверенности этого парня можно только позавидовать. «Нет» пишу ему в ответ. Поднимаюсь с кровати, осматриваю себя в зеркало, машинально трогаю губы, лицо, зажмуриваю глаза, прогоняя все мысли из головы. Леша прав. Это все неправильно. И я должна об этом забыть. Забыть. Как это сделать? Как забыть этот невероятный поцелуй, который стер все границы между нами? Мой телефон начинает звонить, смотрю на дисплей и вижу тот же номер, сбрасываю звонок. Беру себя в руки. Расчесываю волосы, заплетаю их в косу, укладываю ее на плечо, поправляю слегка помятый сарафан, выхожу из комнаты, решая для себя, что все, что было между мной и этим мужчиной, это сон. Просто сон.
Я думала я смогу. Я искренне в это верила. Но я сижу напротив Марины и Леши, ковыряю вилкой в тарелке, смотрю в свой телефон, делая вид, что мне интересно все, что в нем происходит, и понимаю, что не могу поднять глаз и посмотреть им обоим в глаза. Марина рассказывает Леше о какой-то ерунде произошедшей с ней на работе. А он делает вид, что ему интересно, иногда, поддакивая ей.
– Лина, а почему ты не ешь, не вкусно? – обращается ко мне Марина. И мне приходится посмотреть на нее, чтобы ответить.
– Нет, вкусно. Я просто не голодна, – отвечаю я, смотрю в лицо своей тете, и мне кажется, что она все видит по моим глазам, у нее такой пронзительный взгляд, от которого становится не по себе. Странно, раньше я этого не замечала. Или в связи с произошедшим, мне просто так кажется. На мой телефон приходит очередное сообщения от Артема, который сообщает, что ждет меня возле подъезда, и никуда не уедет, пока я не выйду.
– И да, Леша, сегодня звонила Ксюша и приглашала нас к себе домой. Они собираются устроить пикник на дворе. Там будут Лиза и ее муж. Я сказала что придем. Извини, что не спросила тебя, но мне показалось, ты будешь рад встрече с ними.
– Конечно, я не против. Мы давно не собирались, – отвечает Леша, смотрит куда угодно, только не на меня. А на мой телефон приходит очередное сообщение от Артема. И я спешу его прочитать, лишь бы не смотреть на них.
« Если ты очень хорошая девочка, и не хочешь со мной кататься, мы можем просто посидеть в машине, послушать музыку, пообщаться. Выходи. Я все равно не уеду!»
Со стола падает стеклянный стакан и со звоном разбивается, заставляя меня вздрогнуть. Леша разбил стакан. Марина соскакивает с места, говоря, что она все сама уберет. И уходит в ванную. На минуту мы остаемся вдвоем, я нерешительно отрываюсь от телефона, смотрю на Лешу, и замечаю, что он не сводит с меня глаз. Впервые вижу его таким усталым, удрученным, с тяжелым взглядом. На доли секунды его губы трогает легкая улыбка. Но тут же исчезает, когда в комнате появляется Марина.
– У тебя неприятности на работе? – спрашивает она, собирая осколки.
– Нет, все хорошо, – устало отвечает он. – Я просто устал. У меня выдался не легкий день, – глубоко вдыхает он.
– Тогда, может, я наберу тебе ванну с солью, как ты любишь, а после сделаю массаж, – предлагает она. И я не выдерживаю. Четко понимаю, что не смогу при этом находиться в квартире. Беру телефон, набираю сообщение Артему.
«Твое предложение покататься по ночному городу еще в силе?»
И почти мгновенно получаю ответ.
«Спасибо тебе, Господи. Ты услышал мои молитвы!»
Глава 3
Алексей
Бывает так, что ты неподвластен себе. Ты никак не можешь объяснить себе, и оправдать свои поступки. Ты просто действуешь, как под каким-то гребаным гипнозом, сам не понимая своих действий. Тебя захлестывает буря противоречивых эмоций, которые не дают здраво мыслить. Я всегда был довольно сдержанный, сейчас я даже не могу вспомнить поступка, который я бы совершал, когда либо, вот так, действуя чисто на эмоциях. Чтобы не происходило, мой разум никогда не покидал меня.
Как только я увидел ее слезы, все внутри перевернулось. Сердце сжималось. Девочка плакала из-за испорченной еды и моих неуместных шуток. Я просто хотел ее утешить, лишь бы из ее прекрасных глаз не лились слезы. Я сам не понимал, как прикоснулся к ее лицу, руки потянулись сами по себе. Стирал ее слезы пальцами, ощущая ее нежную кожу. В мгновение, простое утешение переросло во что-то большее. Я просто не мог остановиться и прекратить касаться ее лица, не мог от нее оторваться.
Дальше все было как в тумане. И я, уже ни я. Я просто растворился в этом чистом ангеле. Видел только ее, все остальное просто исчезло, вдыхал ее неповторимый запах жасмина, и не мог им надышаться. Голова шла кругом. А Ангел смотрела на меня огромными синими омутами, не подозревая, как увлекает меня в свой плен. Она уже не плачет, а смотрит и сама льнет к моей ласкающей ее руке. Сам не понимаю, как запустил руку в ее шелковистые волосы, и притянул к своим губам.
Вкус. Никогда не думал, что у поцелуя может быть настолько пьянящий, сладкий вкус. Вы когда-нибудь ощущали, что сходите с ума, но вам это безумно нравилось? Я готов был тонуть в этом сумасшествии. И Ангелина мне отвечала! Сначала нерешительно, робко, а потом уже со всей страстью, сплетая свой язык с моим, цепляясь руками за мою рубашку, требовательно, притягивая меня к себе. И ее сладкий стон в губы, добавил в мою эйфорию, примесь желания. Да. Я ее хотел. Я не пацан, я в том возрасте, где стон и поцелуй означает гораздо больше, чем просто поцелуй. Мне хотелось прикасаться к ней еще и еще. И когда мое тело прострелило от желания, я пришел в себя. Вся реальность происходящего обрушилась на меня ледяной дрожью по позвоночнику. Я не имел право ее трогать. Это словно наваждение. Я хотел ее. Я хотел маленькую девочку, племянницу моей женщины. Мне самому себе хотелось врезать, чтобы мысли в голове встали на свои места, а она, маленькая дурочка, не бежит от меня, сломя голову, а упрямо, дерзко говорит, что сама этого хотела и не жалеет ни о чем. И взглядом смотрит, уже не невинной девочки, рубашку мою стискивает, сама не осознавая, что делает и говорит.
Я просто убежал из квартиры, на ходу расстёгивая ворот рубашки, потому что дышать было нечем. Бесцельно колесил по городу. Чувствовал себя гадко, мерзко. Как я мог?! Как? Она как будто околдовала меня. Что бл*** на меня нашло?
Я ездил по городу пару часов и мне, до сих пор, казалось, что я ощущаю ее запах, а вкус ее губ остался на моих губах. Сам на себя злился от этого. Тряс головой, пытаясь согнать с себя это безумие.
Решил тогда для себя, что этого больше не повторится. Мне просто нужно взять себя в руки, прекратить смотреть на нее, как на женщину. Не быть чертовым, похотливым извращенцем. Она просто девочка, ребенок. Она дочь сестры Марины. И так мерзко от этой мысли стало. Маришка видит во мне идеал мужчины, а я за ее спиной целую ее племянницу.
Когда забрал Марину с работы, долго не мог посмотреть ей в глаза. И целовать себя не позволил, отвлекая ее разговорами. Потому что, не мог. Потому что, это все неправильно. К вечеру я полностью взял себя в руки, помог Марине с ужином, но вину перед ней чувствовал, решил, что надо все забыть, как страшный сон. Да, именно страшный. Потому что, то, что со мной творилось, это ад. Это вообще был не я, меня словно подменили.
За ужином я старался смотреть куда угодно, только не на Лину. Слушал Маринин рассказ о прошедшем дне, заглядывал в ее зеленые глаза, испытывая перед ней вину. Но ловил себя на том, что боковым зрением, подмечаю действия Ангелины. Она не поднимала взгляда на нас весь ужин, смотря в свой телефон. Бокал из моих рук вылетел сам по себе, я вообще не понимал, как это произошло, и что, черт побери, со мной происходит. Мариша начала тут же суетиться, убегая в ванную. А я остался наедине с Ангелом, и впервые за весь вечер открыто посмотрел на нее. И девочка, как будто почувствовала это, тут же поднимая свои глаза на меня. Вижу в ее взгляде такую невинную растерянность, что невольно улыбаюсь ей сквозь грусть, пытаясь этой улыбкой сказать ей, что все будет хорошо.
Сразу после ужина, Ангелина отпросилась у Марины и ушла к какому-то Артему. Марина сказала, что хорошо знает парня и его мать, и что с Ангелиной будет все в порядке. И я успокоился. Все так и должно быть… Девочка должна встречаться с ровесниками, а я должен прекратить сходить с ума, и вести свою жизнь, как и планировал. Остановить это безумие.
***
С того момента прошла неделя. Я взял себя в руки, расставляя свои мысли, планы и желания по полочкам, как положено. Но где-то в подсознании, я понимал, что обманываю себя и сам ищу оправдания своим поступкам. Мы заканчивали объект, сроки горели, заказчик нервничал, и я зашивался на работе, всю неделю уходил рано, возвращался поздно. Маришку я видел только по ночам. Она не обижалась и не кричала как многие, что я не уделяю ей внимания. Пару раз мы обедали вместе в городе, обсуждая дизайн нашего дома. С Ангелом я практически не сталкивался. Вчера ночью Маришка рассказывала, что девочка упрямится и не хочет уезжать домой до начала учебного процесса. Лина хочет остаться здесь и нашла себе работу, в магазине родителей ее нового друга, Артема. Маришка поддерживала ее, говорила, что это хорошо, что племянница хочет зарабатывать на свои расходы. Хорошо! Хорошо, но не для меня. Я надеялся, что она уедет и вернется только осенью. И все забудется. Как будто и не было ничего.
Настала суббота, я мог бы и сегодня уехать на работу, сетуя на занятость, но я должен был провести этот день с Маришкой. Я обещал, что мы встретимся с друзьями.
– Все поменялось, – Мариша бегала по комнате, суетясь, собирала сумку. – Мы едем в комплекс Роберта, он специально закрыл его на целый день. Я так рада, что мы проведем день именно там.
– Потому что его построила моя команда? – усмехаюсь я.
– Нет. То есть да. Но есть еще одна более веская причина моей радости, – загадочно улыбается она, протягивая мне, свежую футболку, которую я незамедлительно надеваю.
– Ты прям заинтриговала. И что это за причина такая? – приподнимая брови, спрашиваю я.
– А подумай хорошо, а я подскажу. Открытие комплекса, ты пригласил меня на танец, – ее голос меняется на задумчивый.
– Ты согласилась со мной потанцевать. И Ксения весь вечер загадочно косилась в нашу сторону, потому что ты сообщила ей, что я тебя привлекаю, – продолжаю я.
– Да. Ты все помнишь. Там зародились наши отношения, – говорит она, подходя ко мне, обвивает мою шею руками, заглядывая при этом в глаза.
– Конечно, помню, – приподнимаю ее в ответ, мимолетно целую в губы.
– Нам надо поторопиться, а то мы опоздаем, – отрываюсь от Маришки. Беру ключи, бумажник.
– Я пойду заберу машину со стоянки, и буду ждать тебя внизу, – оповещаю ее, и выхожу из спальни. Прохожу мимо кухни, замечая Ангелину, как всегда, сидящую на подоконнике, пишущую что-то в небольшом блокноте. Она задумчиво отрывается от письма, прикусывает кончик ручки, и резко, словно чувствуя, что я на нее смотрю, поворачивается в мою сторону.
– Доброе утро, – с легкой улыбкой произносит она, пытаясь спрятать ее.
– Доброе, Лина – киваю ей в ответ, а Ангел как всегда опускает глазки. Стараюсь не заострять на этом внимание, обуваюсь и покидаю квартиру.
Забираю машину со стоянки, паркуюсь возле подъезда и включаю кондиционер. День сегодня обещает быть жарким. И наверно это удачная идея, собраться в комплексе, там огромный бассейн и много всего прочего для летнего отдыха. Маришки долго нет. Посматриваю на часы, мы опаздываем, беру телефон, набираю Марину, замечая, что она выходит из дома. Сбрасываю звонок, смотрю в окно, и вижу, что вслед за Мариной идет Ангелина, хмуря брови. Девочки садятся в машину. Лина располагается на заднем пассажирском сидении, Марина со мной.
– Марина, может я все-таки останусь, – говорит Лина.
– Нет, – категорично заявляет Мариша. – Леша скажи ей хоть ты. Лето. Она сдала все экзамены, с понедельника идет на работу. Должна же она хоть немного отдохнуть, – смотрит на меня, ожидая моей поддержки, и я, конечно, соглашаюсь с ней, кивая в ответ, мельком поглядывая на Ангелину, в зеркало заднего вида. А в голове мелькает мимолетная мысль, что это плохая идея. – В ее возрасте она должна наслаждаться жизнью, а не сидеть постоянно дома.
– Я не постоянно дома, – возражает Лина.
– Ну да, пара прогулок с Артемом не в счет, – усмехается Марина. – Поехали, – командует мне она, и мы трогаемся с места. Всю дорогу Ангелина смотрит в окно, откинув голову на спинку сиденья. Обнимает себя руками, как будто ей неуютно в нашей компании.
– Лина, прекрати грустить. Тебе понравится, – подбадривает ее Марина. – Этот комплекс построил Алексей, – с гордостью произносит она.
– Ну, не лично я. Но да, я приложил руку к его постройке, – отвечаю я ей.
– Он скромничает. Если бы не он, этого прекрасного места просто бы не существовало, – шепотом говорит Марина, поворачиваясь к Лине, делает вид что это секрет, и девочка, в первые за всю дорогу, улыбается, мимолетно посылая мне взгляд красивых глаз, но тут же смущенно отворачивается.
Мы приезжаем на место самые последние, машины Дана и Роберта уже стоят на парковке. Помогаю девочкам выбраться из машины, захватываю нашу сумку, пропуская их вперед. Комплекс сегодня действительно открыт только для нас. На самом деле, я только строил этот объект, идея, дизайн, принадлежит Роберту. Не малая загородная территория, огражденная огромным забором, в виде древнего замка снаружи, и полностью современная внутри, с большим волнообразным бассейном, с кристально чистой водой, шезлонгами по кругу и летним баром, исходящим прямо из воды. Что-то вроде мини клуба с панорамными окнами и многочисленными деревянными гостевыми домиками.
Ксения и Лиза сидят в тени на больших мягких садовых качелях, весело о чем-то перешептываются, не замечая нас. Маришка спешит вперед, а вот Ангелина, замедляя шаг, идет где-то позади меня, рассматривая бассейн.
– Ну, наконец-то, – восклицает Ксения, замечая нас. Поднимается с места, целует Марину в щеку, подходит ко мне, подставляет свою щеку, мимолетно целую ее. Подхожу к Лизке, присаживаюсь с ней рядом.
