скачать книгу бесплатно
А потом Риана окончательно потеряла себя привычную и стала собой настоящей, одним из воплощений Матери Мира. Ей казалось, что за её спиной, почти как у самой ночи, тоже распахнулись крылья, когда та особая Сила, пробуждавшаяся во многих сегодня, понесла её к кострам. Она остановилась на границе света, ожидая нужного момента, всматриваясь в фантасмагорические силуэты танцующих. Их внутренним волшебством звенел сам воздух, и в сверкающих потоках Силы уже было не разобрать, какая нить тянулась от какой искры.
Высокая фигура приблизилась к ней, различив её среди прочих. Мужчина поклонился и сложил руки в особом мистическом жесте выбора. Ощутив протянувшуюся между ними нить, Риана ответила своим жестом принятия выбора и вложила руку в его раскрытую ладонь. Таким сегодня было её воплощение Бога.
Мужчина увлёк её к костру в ритуальном танце. Его Сила была ей знакома – опасное непокорное пламя, ставшее уже родным ей. Этому пламени она без страха вверила бы себя даже в другую ночь, не освящённую столь ярким присутствием волшебства Отца и Матери Мира. Наверное, он был её судьбой, и всё же она не могла найти его среди масок привычных лиц, когда собственное волшебство засыпало в ней. В Ночь Празднования Единения нельзя было спрашивать, нельзя было заговаривать с тем, кого послали Боги, так же как нельзя было снять маску и увидеть лицо своего воплощения Его Силы. Лишь язык волшебства и чувства был доступен, но с его помощью невозможно было узнать имя.
Тот, кто неизменно находил её среди всех, увёл её в лес, в тенистую лощину, где ночь распахнула над ними свои искристые тёмные крылья и спрятала их от всего остального Мира. Риана раскрылась его Силе, вверила ей себя, разделяя с ним радость и древнюю магию. Она уже знала, каким будет вкус его губ, какой будет сладость его объятий, словно не прошло всех тех месяцев с последней подобной ночи. Она радовалась его присутствию всем своим существом, когда они разделили уже иной ритуальный танец, празднуя Единение, переплетаясь душами так, как было доступно немногим даже в этот Праздник. И только потом она почувствовала неуловимую перемену в нём. Сегодня он был отчаяннее, жёстче… опаснее. Его огонь был любящим, но он обжигал. Его Сила вливалась сладостно, но она горчила, словно кто-то уронил в чашу радости тёмные искры печали. Риана спрашивала его языком волшебства, языком той проникновенной нежности, которой Мать Мира одарила каждую из своих дочерей, но так и не получила ответ.
В предрассветных сумерках, когда магия начала угасать, впитываясь в землю и воздух, он оставил её. На этот раз Риана решила последовать за ним, но он ни разу не обернулся. А когда они вернулись к кострам, она потеряла его в толпе и больше не сумела найти.
Прежде чем первые искры Отцова Огня пролились на землю, она вернулась в замок тайными тропами, скинула ритуальный наряд и опустилась на ложе. В дневной части празднеств она почти никогда не участвовала.
Она снова стала привычной Рианой, и внутри болезненно запульсировала тоска по чему-то недосягаемому, которое должно было принадлежать ей, но оказалось забыто.
А ещё, несмотря на все дары волшебства, данные мистической ночью, она не могла избавиться от ощущения, что теряла что-то очень важное.
IV
Иннру, король-друид Валлы, был одним из немногих людей, которые не праздновали ночь накануне Праздника Отцова Огня. Когда-то он уже встретил свою судьбу и больше не искал её среди прочих дочерей Богини. Но искры отзвеневшего волшебства он ощутил в своём госте. Вальтен будто бы стал чуть менее угрюмым, чем обычно. Он даже улыбался каким-то своим мыслям, разделяя с Иннру утреннюю трапезу. Казалось, что-то глубоко взволновало Завоевателя, но волнение это было приятным.
«Интересно, какая из женщин Валлы разделила с ним поток Силы в минувшую ночь?» – подумал король-друид.
Сердце привычно отозвалось болью, когда он вспомнил королеву-ведьму Лиору и её дары. Как тяжело было простить девочке с её лицом и такими же длинными волосами цвета рассветных сумерек то, что она выпила силу матери, чтобы жить. Но Лиора очень хотела, чтобы всё было именно так. Всю себя она вложила в это колдовство. Она боялась, что Риана однажды заблудится на Дорогах Ши, когда они снова позовут её, и больше не вернётся. Сейчас принцесса была лишь бледным подобием своей матери, которой никогда было не подняться до своих сестёр и братьев. В ней почти не горела сила королевского рода Валлы. А та, другая магия, что была сокрыта в ней и которую опасались люди, спала беспробудно, как и пожелала когда-то Лиора.
– Земли Кемрана давно уже не поют таким волшебством, – со сдерживаемой горечью произнёс Вальтен. – Когда я имею честь быть твоим гостем, добрый сосед Иннру, я почти нахожу здесь то, чего мне так не хватает. Это успокаивает моё сердце и даже уводит мои мысли от привычного – от войны.
– Я рад этому, сосед. Валла не может похвастать богатствами Кемрана и едва ли способна привлечь твой взор, но мы чтим древние традиции, – осторожно согласился Иннру. – Для меня честь не меньшая привечать тебя здесь как гостя.
Ни на миг он не забывал, кто был перед ним. Молодой король Вальтен Завоеватель приходил, как друг, но однажды положение гостя могло показаться ему недостойным. Угроза висела над Валлой так же, как и над прочими землями, куда ещё не дошли кемранские воины. Завоёванные Вальтеном территории были дикими, гораздо более дикими, чем Валла. Но ведь и они тоже чтили древние традиции и ставили их выше нового странного знания.
Король Кемрана пристально посмотрел на Иннру. В его тёмно-синих глазах зажёгся тот особый огонь, который пугал и завораживал многих.
– В этот раз я, кажется, нашёл то, что искал. Я хочу увезти с собой часть волшебства Валлы, сосед, и на то испрашиваю твоего благословения. Возможно, это волшебство озарит собой Кемран, и земля запоёт, как прежде.
– Что отсюда ты хочешь взять с собой?
– Я хочу, чтобы одна из твоих дочерей стала моей достойной супругой, королевой Кемрана.
Сердце Иннру учащённо забилось. Больно было бы расстаться с любой из них, кроме разве что третьей, самой младшей, смотреть на которую порой было так невыносимо. Страшно было отдавать любую из них этому опасному человеку, хоть он и был достойным воплощением Бога, истинным Воином по духу. Но король-друид Иннру был мудр, как и его предки, и понимал: такой союз навсегда обезопасил бы Валлу. И потом – кто знает? Возможно, королева из рода правителей Валлы сумела бы оживить волшебство в Кемране, ведь каждая принцесса и каждый принц несли в себе дар древней магии. Опасные вести доходили из Кемрана – вести о земле, закованной в ядовитую сталь, – и король-друид не хотел, чтобы тень, воплощённая в тех историях, накрыла однажды его любимую Валлу.
– Кого из них ты пожелал бы видеть своей королевой, сосед?
Тёмные глаза Вальтена на миг отразили пламя искры Бога, сокрытой в нём. В его взгляде Иннру различил жажду, которая когда-то заставила его искать Лиору среди масок привычных лиц. Голос правителя Кемрана был непривычно тёплым и чуть дрогнул от сдерживаемого волнения, когда он ответил:
– Ту, чьи глаза отражают тайну лесных озёр. Ту, чьи волосы струятся шёлком рассветных сумерек.
Король-друид Валлы улыбнулся не в силах скрыть ликование и медленно кивнул.
– Я дарю тебе своё благословение с лёгким сердцем. Мне известно, что Риана, младшая из моих дочерей, давно пленилась твоим огнём. Она не откажет тебе и привезёт в Кемран часть волшебства Валлы.
V
Ветер шумел в ветвях, перешёптываясь о тайнах минувшей ночи. Вдалеке звенели голоса и мелькали блуждающие огни. Но сегодня даже больше, чем искать их след, ей хотелось покоя.
Она обняла древний дуб. Шершавая кора под её ладонями была тёплой, и под покровом неспешно текла густая Сила – кровь земная. Она вздохнула и прижалась к дереву лбом, смутно вспоминая празднование Единения и вести, полученные днём. Ей было и страшно, и радостно, и она не знала, какое из этих чувств сейчас было сильнее.
Тихий мистический перестук копыт заставил её обернуться. Тёмный неосёдланный конь вышел на опушку и приветственно заржал. Ночная мгла выткала силуэты верных псов. Они радостно вились у её ног, привычно перетекая из формы в форму, удерживаясь от того, чтобы коснуться её.
Когда появился Всадник, она улыбнулась и прошелестела:
– Пусть ночь раскроет вам желанные объятия.
– Пусть она осыпет тебя своими драгоценностями, – ответил Всадник, склоняя голову.
Его конь беспокойно всхрапнул, и тревога передалась неосёдланному скакуну. Тихо заскулил кто-то из тёмных туманных псов.
– Ты желанна ему? – негромко спросил Всадник, и в тени капюшона его глаза вспыхнули холодным серебром.
Она приложила ладонь к груди, унимая радость.
– Желанна. И обещана.
Кони тоскливо заржали. Псы приглушённо зарычали, и этот звук мог бы вызвать дрожь даже в самом храбром сердце.
– Ты выбрала опасный путь, – проговорил Всадник, и в его голосе ей почудились горечь и лёд. – Как далеко он завёл тебя теперь… Как далеко…
Когда она услышала его тяжёлый вздох, тень страха вдруг обняла её явственнее, чем обнимали крылья ночи.
– Если я покину земли Валлы – я не потеряю вас? – дрогнувшим голосом спросила она. – Вы ведь сможете приходить ко мне?
Всадник мягко рассмеялся, точно она спросила о чём-то столь же естественном, как смена времён года. Неосёдланный конь нетерпеливо загарцевал. Лай псов разнёсся в воздухе призрачным эхом.
– Мы здесь для тебя. Мы охраняем. Мы ждём. Наша дорога простирается не только по землям Валлы.
Страх отпустил её, свернулся на дне её сердца. Но чувства, которые она испытывала, по-прежнему были смешанными. Она не знала, был ли совершаемый выбор верным.
Помнила она и ещё кое о чём.
– Ты знаешь, кто приходил ко мне каждую ночь накануне Праздника Отцова Огня с тех пор, как моя хрупкая плоть стала плотью женщины? – спросила она.
– Я знаю, кто приходил к тебе, – бесстрастно ответил Всадник.
– Открой мне его имя и облик.
Он тихо рассмеялся, но в этом звуке не было веселья.
– Тайны ночи пусть остаются с нею, пока она сама не решит нашептать их тебе. Возможно, там, в своём затянувшемся сне, ты напишешь новую сказку.
– Открой мне! – воскликнула она. – Я должна быть уверена!
Но Всадник лишь покачал головой и начал разворачивать коня.
– Будешь ли ты со мной в землях Кемрана? – прошептала она.
В его голосе она услышала улыбку, согревшую её сердце, хоть и не растопившую прочие её сомнения.
– Всегда.
VI
– Пусть бы зов Дорог Ши стал для тебя тише в землях Кемрана, – причитала Илса, расчёсывая длинные волосы принцессы и вплетая в них жемчужные нити. – Если молодой король Вальтен узнает, он, чего доброго, заточит тебя в башне, чтобы не потерять тебя! А в башне ты зачахнешь.
– Ну что ты такое говоришь! – беззаботно рассмеялась Риана. – Рыцари не прячут принцесс в башни. Они их освобождают. А если серьёзно – то зачем мне бежать от лорда моего сердца?
– Хоть бы не ошиблась ты, девочка моя, – вздохнула пожилая ведьма. – Только бы того ты назвала лордом своего сердца – того, кто судьба твоя.
Принцесса задумалась и попыталась поймать пламенную птицу своей мысли, услышать ответ, но на ум приходили только те странные слова: «Тайны ночи пусть остаются с нею, пока она сама не решит нашептать их тебе».
– Ты поедешь со мной, Илса?
Ведьма заколебалась и нахмурилась.
– Мне неспокойно на сердце. Жители Кемрана позабыли немало законов, и злые тени бродят по их земле, чей завет был отринут. Будь осторожна и в слове, и в деле, и никому не перечь в открытую. Даже королеву можно опорочить и свергнуть, если она откроется под удар. Жар Небесного Огня – удел Отца, а Мать умеет искусно прясть нити ночи и ткать тени. Но оттого власть её не меньше. Помни об этом, когда пожелаешь вдруг изменить что-то. Не всякий бой нужно вести в открытую.
Риане стало не по себе от этого пророчества. Слишком необычно было услышать такое прямо накануне свадьбы. Она обернулась к своей наставнице и тихо повторила:
– Так ты поедешь со мной?
Илса вздохнула.
– Мне тяжело покидать волшебную Валлу, да и не молода я уже. Но твоя матушка Лиора, моя верная подруга, не простила бы мне, если б я не помогла тебе. Я поеду с тобой, Риана, и встану в тени твоего трона.
Девушка крепко обняла её. И пусть, как и всё прочее, этот шаг был сделан ради её матери, а не ради неё самой – на миг ей стало не так одиноко.
VII
Ярко пылал в небесной лазури Отцов Огонь. Переливались в воздухе звонкие голоса птиц, приветствовавших лето. Мягко волновалась луговая трава под ногами. Ветер приносил ей запахи полевых цветов и заповедного леса. Валла делала Риане прощальный подарок – это сияющее утро, призванное наполнить её сердце радостью. Хоть темнокрылая ночь и была всегда ей милее, девушка была благодарна любимой земле за этот дар.
Вся столица вышла провожать принцессу, будущую королеву Кемрана. Девушке казалось, что все они – и отец, и её братья, и сёстры, и приближённые – испытывали облегчение от того, что она наконец отбывает. Впрочем, с горечью одиночества среди людей она давно уже научилась жить. К тому же сейчас слишком велика была радость – её и Вальтена Завоевателя. Ей хотелось верить, что, выбрав её, он в отличие от всех принял её по-настоящему.
Суровый молодой король впервые на её памяти выглядел почти счастливым. Он казался ей особенно прекрасным сейчас, в блеске своей радости и гордости, и напоминал Риане одного из легендарных Воинов Ши. Дикий ветер играл его золотистыми волосами. Искры Небесного Огня плясали в его тёмно-синих глазах, хоть немного теплевших, когда он смотрел на свою невесту. И как хотелось ей, чтобы его сердце однажды забилось с новой силой… для неё.
Ради него Риана сегодня покидала земли Валлы, по которым – она знала – сердце будет тосковать.
«Возможно, Кемран не так враждебен, как о нём говорят? – подумала она, с грустью глядя на луг у крепостных стен, на далёкий заповедный лес. – О, Мать Мира, пусть только у меня хватит сил, чтобы озарить землю Вальтена Твоей древней магией, как он мечтает. Пусть всего, что Ты вложила в меня, окажется достаточно».
Девушке показалось, что она была услышана, и она улыбнулась.
Риана тепло попрощалась с отцом, братьями и сёстрами и махнула рукой на прощание столичным жителям. Вальтен помог ей сесть на легконого гнедого коня, а сам взлетел в седло своего боевого вороного. Вместе, стремя к стремени, они поехали по широкому тракту прочь от города, прочь от заповедного леса, сопровождаемые свитой, в которой была и верная Илса, и несколько воинов короля-друида.
Сердце Рианы сжалось от одиночества лишь на мгновение – не потому что она покинула родных, никогда так и не принявших её, а потому что Валла пела для неё в последний раз. Но потом принцесса посмотрела на молодого короля, которого назвала лордом своего сердца, и когтистая рука страха немного отпустила. Она так и не решилась спросить его о ночи накануне Праздника Отцова Огня. Сомнения вились над ней стаей беспокойных птиц.
«Всё покажет ночь, которая скрепит наш союз», – подумала девушка.
Оглянувшись, она бросила последний взгляд на заповедный лес. Она вспомнила обещание Всадника, и это обещание согрело её даже больше, чем сдержанная улыбка Вальтена Завоевателя.
VIII
– Молодой король выбрал себе невесту. Он вернётся в Кемран с красавицей-королевой!
– Наконец-то он забыл её! Война – верная супруга, но она не принесёт в своём чреве наследника.
– Вот только невеста его – ведьма из Валлы.
Тихий голос Сотара, самого мудрого из жрецов Отца, бывшего советником ещё при прежнем короле Радднире, заставил всех обернуться к нему.
– Но она – дочь мудрого короля Иннру, – нерешительно заметил другой жрец.
– Дочь короля-друида и королевы-ведьмы, – с нажимом заметил Сотар.
– Не всегда слова «друид» и «ведьма» вызывали в жителях Кемрана страх, – со вздохом пробормотал третий жрец. – Не всегда их связывали с теми, имена которых лучше и не упоминать всуе.
– Да, те, кто пропускает сквозь себя волшебство, оказались наиболее уязвимы перед лицом Блуждающих Теней, – скорбно сказал Сотар. – Наши бедные жрицы Матери… Их теперь и вовсе, наверное, не осталось… Ну а друидов и ведьм зло исказило ещё раньше!
– Но ведь и мы пропускаем сквозь себя волшебство, – прошептал второй жрец.
– Блуждающие Тени бегут перед лицом Отцова Огня, братья. Именно Ему мы служим, и Он защищает нас. Мать же прядёт нити ночи и ткёт тени – тени, которые так родственны с другими. Вот почему Её служительницы оказались столь уязвимы. У луны есть тёмный лик, и именно он всегда властвовал в Кемране. Ну а друиды и ведьмы пропускают сквозь себя так много, что однажды их разум и дух просто теряется на Проклятых Дорогах и в Гиблых Местах. То, что остаётся вместо них, опасно для всякого человека.
Они знали всё это, но иногда не мешало напомнить о тех ужасах, от которых служители Отца оберегали народ.
Третий жрец окинул остальных решительным взглядом и сказал:
– И всё-таки будущая королева – ведьма из Валлы, а не из Кемрана. Возможно, она сумеет противостоять здешнему злу. Возможно, она даже сумеет вернуть нам утраченное.
– Вернуть? – Сотар с горечью рассмеялся. – Уж не знаю, к добру ли будет это, ведь люди теперь выбирают иной путь.
– Ну а если молодая королева всё же станет сосудом для зла? – тихо спросил кто-то.
Сотар обернулся на голос.
– Тогда мы сделаем то, что должны. Мы очистим её, как и прочих, чтобы защитить короля и Кемран. Довольно нам Блуждающих Теней, сеющих страх в людских сердцах, шепчущих о кошмарах и недостойных деяниях. Не хватало ещё, чтоб Тени снова, как раньше, стали вселяться в живущих рядом с нами. Довольно того, что не за всяким младенцем мы успевали уследить, прежде чем его подменяли! Увы, братья, как вы знаете, жрицы Матери больше не помогут нам. Бремя очищения давно уже лежит на нас одних.
Жрецы погрузились в молчание. Те из них, кто путешествовал за границы Кемрана в земли, которые всё ещё пели, скорбели по утерянному. Кто-то надеялся. Кто-то страшился. Сложно было оставаться последними стражами людей перед лицом неизвестного, когда само древнее волшебство было искажено, а почти все, кто пропускал его сквозь себя, стали сосудами Блуждающих Теней.
А сложнее всех было тем, кто знал больше прочих и нёс бремя ещё более тяжкое…
IX
Когда они пересекли границы Кемрана, Риане показалось, что на неё вдруг набросили душный полог. Её грудь словно сжали невидимые тиски, а привычный блеск красок Мира и переливы звуков отдалились. Пошатнувшись в седле, она хватала ртом воздух и не понимала, что с ней творилось. Её конь сбился с шага, точно почуяв её недомогание.
