Веселые поминки

скачать книгу бесплатно


Мысли окружающих меня людей были сконцентрированы на столах с поминальным угощением, на которое устроители церемонии явно не поскупились.

Красная икра, колбасы всех сортов, ветчина и сыр своими запахами возбуждали их аппетит. А водочные этикетки всех цветов в неимоверных количествах обещали наиболее терпеливым достойное вознаграждение.

Я не собиралась участвовать в ритуальном пиршестве, хотя глоток холодной минералки мне бы не помешал.

Удовлетворившись тем, что обнаружила Емелю за одним из столов, я с облегчением вдохнула показавшийся мне прохладным после духоты ресторанного предбанника воздух.

Один за другим покидали ресторан наиболее почетные гости.

Емеля тоже не заставил себя долго ждать. Он вышел из ресторана с двумя подвыпившими приятелями, и, к моему удивлению, они пешком отправились в сторону Театральной площади.

Я последовала за ними на небольшом расстоянии.

Буквально через несколько десятков метров один из них сел в поджидавший его автомобиль. Емеля же со вторым спутником, лицо которого было мне совершенно незнакомо, распрощавшись с ним и даже расцеловавшись на прощанье, зашагали дальше.

Приятелей заметно пошатывало, и я подумала было, что они слегка переусердствовали за столом.

Но уже через несколько минут от мнимого опьянения не осталось и следа.

Они шагали целеустремленно и в таком темпе, что я на своих высоких каблуках едва поспевала за ними.

Это было уже любопытно. Зачем им нужна была эта комедия? Куда они шли? И почему отпустили транспорт?

Этих ребят, гуляющих по улице пешком, можно увидеть не часто.

Любопытство мое достигло высшей степени и превратилось в изумление, когда они дошли до цели своей довольно продолжительной пешеходной прогулки.

Это был бывший косметический салон, а теперь Институт красоты доктора Смысловского, одно из многочисленных частных медицинских учреждений, появлявшихся в последние годы, как грибы после дождя.

С поминок в косметической салон – это, пожалуй, покруче, чем с корабля на бал. Во всяком случае, я не могла представить себя в подобной ситуации.

Может быть, мне показалось, но пришедший с Емелей мужик был или завсегдатаем, или хозяином этого заведения. Он открыл красивую парадную дверь и согнулся в подобии поклона, пропуская внутрь господина Харчеева.

Я не удержалась и сфотографировала «сладкую парочку» своим микрофотоаппаратом, замаскированным под зажигалку, который я таскала сегодня с собой целый день, а использовала всего несколько раз, в основном на кладбище.

На противоположной стороне улицы, почти напротив института, находилось небольшое уличное кафе, за одним из столиков которого я и расположилась, не привлекая ничьего внимания, и тут же заказала себе бутылку лимонада.

Насколько труднее была работа секретного агента несколько лет назад, когда еще не появились эти замечательные места проведения досуга, как будто специально созданные для незаметного наблюдения.

Через пять минут перед входом в институт остановился знакомый мне джип. «Коррида», вспомнила я название.

Чтобы не потерять Емелю, я перешла на другую сторону улицы и поймала пустое такси. Не торопясь, я объяснила водителю задачу – следовать за джипом, как только он тронется с места.

Внушительный аванс лишил его малейшего повода к возражениям, тем более что Емеля не заставил себя долго ждать и появился в дверях института с черным кейсом в руках.

Мне показалось, что он вышел слегка побледневшим и то ли аккуратно причесанным, то ли подстриженным покороче. У него было немного растерянное выражение лица, а может быть, просто разыгралось мое воображение, настроившееся на детективный лад.

Поздоровавшись с водителем джипа, он забрался в машину и в сопровождении «почетного эскорта» двинулся по дороге в направлении к Волге.

Весь путь занял у нас несколько минут, поскольку от института до дома Тамары было рукой подать, а именно туда и направлялся Емеля.

Я попросила таксиста обогнать остановившийся джип, проехать еще полквартала и завернуть за угол, где и распрощалась с ним, не потребовав сдачи. Пятьдесят рублей за четыре минуты вполне удовлетворили его.

Емеля тем временем отпустил машину и вошел в подъезд Тамариного дома.

Я присела на лавочку во дворе, чтобы осмыслить ситуацию и спланировать дальнейшие действия.

Итак, завтра в девять утра мой клиент отправляется в путешествие по Волге на теплоходе «Михаил Кутузов».

Последний день в городе он проводит довольно оригинально: с поминок горячо любимого друга отправляется в косметический салон, где приводит в порядок свою внешность, и ближе к вечеру отправляется к своей молодой любовнице. Видимо, для того, чтобы найти утешение в ее объятиях.

Сидеть на лавочке в ожидании, когда Емеля утешится и утолит свою жажду наслаждений, было довольно глупо.

Я рассчитала, что меньше часа этот процесс занять никак не может, и отправилась на Речной вокзал, чтобы прояснить ситуацию с теплоходом «Михаил Кутузов», благо что вокзал находился в двух минутах ходьбы от Тамариного дома.

В кассе Речного вокзала мне сообщили, что «Михаил Кутузов» действительно завтра утром прибудет в Тарасов, чтобы проследовать почти до самого Каспийского моря, а затем развернется и поплывет до Москвы.

Недолго думая, я купила себе билет в одноместную каюту аж до самой Москвы, несмотря на то что это обошлось мне в кругленькую сумму. И это еще мягко выражаясь.

Но на недостаток средств я пожаловаться не могла. Гром, как всегда, компенсировал все возможные траты в самом начале задания. А окошечко обмена валюты находилось в том же зале.

Я рассчитывала, что, надолго покидая Тарасов, Харчеев постарается встретиться с нужными людьми и таким образом выявить для меня круг его сегодняшнего общения.

Может быть, он и не догадывался, что в ближайшее время ему грозила безвременная кончина, но если это произойдет, то киллера, как всегда, надо будет искать в его ближайшем окружении.

Но он поломал все мои планы и предпочел делу интимные утехи. В конце концов, его можно понять. Может быть, у него появилось какое-то предчувствие, а перед смертью, как говорится, не надышишься. Вот он и отправился подышать как следует, наплевав на все мои планы.

Это раздражало меня, и, чтобы как-то отомстить ему, я набрала номер телефона Тамары.

Вопреки моим ожиданиям трубку подняли почти мгновенно. Тембр голоса не оставлял сомнений в половой принадлежности говорящего. Это явно была не Тамара, а следовательно, я говорила с Харчеевым.

– Будьте добры, Тамару, – промурлыкала я с интонацией безразмерной секретарши, подстраиваясь под вкус своего клиента.

Его ответ обескуражил меня.

– Ее нет дома, – ответил он.

– А когда она будет, она мне очень нужна, – добавила я с максимальной деликатностью.

– Сегодня ее не будет, – ответил он и повесил трубку.

Некоторое время я в растерянности слушала короткие гудки.

Непохоже было, что он меня обманывал, но в таком случае я ничего не понимала. Попрощаться перед отъездом с любовницей – это серьезный повод для визита. А заявиться к ней в ее отсутствие и сидеть там сиднем…

Не настолько же Емеля сентиментален, чтобы в отсутствие подруги разглядывать фотографии на стенах, вздыхать и вспоминать о счастливых минутах, проведенных в уютном гнездышке.

Так в чем же дело?

Я не могла оставить этот вопрос без ответа.

Решение пришло неожиданно. Недалеко от моей лавочки находились мусорные баки, переполненные пищевыми отходами. Рядом с одним из них я заметила большой прозрачный пакет со старой одеждой.

Незаметно подхватив этот пакет, я шмыгнула в соседний подъезд и через несколько минут вышла оттуда в драном, но, слава богу, чистеньком халатике серого цвета. Голову я повязала вылинявшей косынкой, уничтожив малейшие следы косметики на лице, по возможности состарила его лет на пятнадцать.

В таком виде я зашла в булочную в соседнем доме и купила там свежую сайку.

Сумка, повешенная мною на шею под халатом, заметно полнила меня. Думаю, что мои учителя по маскировке были бы мной довольны.

Поднявшись на второй этаж, я откусила огромный кусок сайки и решительно позвонила в Тамарину дверь.

– Хозяйка дома? – развязно спросила я Харчеева.

– Нет. А в чем дело?

– Да мне только позвонить, – ответила я нахально и, бесцеремонно отодвинув Емелю, прошла в «святая святых» – Тамарину спальню.

Телефон был действительно там, он стоял на широченной кровати, на которую я и уселась без зазрения совести. Емеля, как был, так и остался стоять в дверях комнаты, наблюдая за моими действиями.

Набрав номер своего домашнего телефона, я, дожидаясь ответа, разглядывала все кругом и, удовлетворив свою любознательность, позволила своему воображаемому собеседнику взять трубку.

– Рая, – заорала я истошным голосом, – ты где, зараза, ходишь? Ты ключ-то с собой унесла, а я домой попасть не могу. Бегом!

Закончив свою импровизацию, я протерла трубку уголком халата и обратилась к Емеле:

– Ты представляешь, Райка, зараза такая, без ключа меня оставила!

Я откусила еще кусок булки и с полным ртом и перекошенной физиономией спросила:

– А Томка-то где?

– Она у подруги.

– Да я только позвонить. Она мне не нужна. Райка сейчас подойдет, я ее во дворе подожду. Счастливо оставаться.

На первый этаж я спустилась уже в нормальном виде, а скомканные халат и косынка занимали совсем немного места в моей вместительной сумке. Мои итальянские туфельки, видимо, не смутили Емелю и не резанули его взгляд явным несоответствием с остальным «прикидом».

Я шла на определенный риск и ничуть не раскаивалась в содеянном.

Замечательный «жучок», посаженный мною на телефонный аппарат, давал мне возможность прослушивать все телефонные разговоры.

Кроме того, я собственными глазами увидела несколько собранных в дорогу чемоданов, один из которых лежал раскрытым на той же кровати, на которой расположилась и я, и наличие в нем несомненно мужских принадлежностей красноречиво свидетельствовало о том, что к Тамаре эти чемоданы не имели никакого отношения.

Теперь я была почти уверена, что Харчеев пробудет в этой квартире до утра и прямо оттуда отправится на теплоход.

Причем я буду знать обо всем, что произойдет за это время в квартире, даже если для этого мне придется переночевать в здании Речного вокзала.

Глава 3

Я весь вечер просидела, как дура, в районе Речного вокзала, прислушиваясь к каждому шороху в своем миниатюрном, но очень чутком передатчике.

Но, можно сказать, потеряла время даром.

Владимир Емельянович вел себя по меньшей мере странно. За весь вечер он ни разу не позвонил по телефону – можно подумать, что он не знал, как это делается, – не покидал квартиры, гостей не принимал. Более того, через несколько минут после моего визита он включил телевизор и не выключал его до поздней ночи.

Так что я была вынуждена прослушать всю программу передач от «Угадайки» до эротического триллера, но это уже «на посошок». Во втором часу ночи, голодная, как собака, я отправилась несолоно хлебавши к себе домой, чтобы подготовиться к путешествию и успеть еще вздремнуть часок-другой.

Итоги первого дня завели меня не на шутку. Слишком много загадок мне задал мой странный клиент.

У меня было время все как следует обмозговать, и вывод напрашивался сам собой. Это было похоже на побег. Как иначе можно объяснить экстравагантность поведения Емели?

Вместо того чтобы, как все нормальные люди, последнюю ночь провести с семьей, он отправляется ладно бы к любовнице, а то в пустую квартиру, где несколько часов подряд, лежа в одиночестве, смотрит все передачи подряд.

Такое было бы объяснимо для дикаря, никогда не видевшего телевизор, но не для одного из самых богатых людей города, у которого, по моим сведениям, телевизоров было больше, чем комнат, не считая видеоаппаратуры.

От кого же он прятался и от кого пытался убежать? Об этом я могла только догадываться.

И первое, что приходило в голову, что смерть его товарища, а может быть, и вся эта «эпидемия» не прошли для него незамеченными. У него были основания составить свой список «потенциальных жмуриков», где наверняка была и его собственная персона.

Только этим можно было объяснить, что он не ночевал дома в эту ночь. Он просто этого боялся. Хотя гарантировать себе полную безопасность в Томкиной квартире он тем более не мог. Скорее наоборот. Шлепнуть его там было гораздо проще.

Новой информации у меня не было, и, утомившись ходить по кругу одних и тех же соображений, я легла в постель и заставила себя отключиться до утра.

Нас этому тоже учили, и проблем с бессонницей у меня быть не может. В услугах будильника я тоже не нуждаюсь и могу запрограммировать собственное пробуждение на любое время с точностью до минуты.

Поэтому утром, приняв душ и экипировавшись в соответствии с путешествием, я в половине девятого украшала собственной персоной один из причалов тарасовского Речного вокзала.

Там уже находилось довольно много народа, в том числе и знакомые мне лица. Безобразная секретарша с обтянутыми короткими шортами толстыми ляжками и вчерашний водитель джипа.

Она была налегке, а вот водитель абсолютно вписывался в толпу отплывающих и, видимо, собирался принять участие в круизе. С секретаршей он не общался, во всяком случае, со стороны не было заметно, чтобы они знали друг друга.

С борта теплохода я наблюдала за ними.

До отправления оставалось каких-то десять минут, и я начинала волноваться, мало ли что могло произойти сегодня ночью, но в этот самый момент появился Емеля в сопровождении двух носильщиков или телохранителей, стремительно поднялся на палубу, отделавшись кивком головы в сторону завизжавшей от восторга при виде его секретарши и, как выяснилось, еще нескольких его подчиненных, пришедших проводить своего шефа в далекое путешествие.

Ни его жены, ни его дочери среди провожавших я не заметила.

Вчерашний водитель вдвоем с неизвестным мне, но сильно накачанным молодым человеком, поднялись на борт через пару минут после Владимира Емельяновича.

Заиграла музыка, придавая торжественность моменту, и теплоход, шипя и отплевываясь, удалился от причала и через некоторое время уже легко и почти бесшумно заскользил по великой русской реке.

Моя одноместная каюта хоть и относилась к первому классу, но не вызвала у меня никакого восторга. Я не страдаю клаустрофобией, но пять квадратных метров никогда не были пределом моих мечтаний.