скачать книгу бесплатно
– Не знаю! Моя девочка, она была очень доброй и доверчивой, я не знаю, кто мог желать ей зла. Хотя о чем я, может, она сама совершила это… Не простила мне, что я оставила ее здесь… – Женщина больше не могла сдерживаться, она разрыдалась.
– Подождите, а ваш сын дома?
– Мишка? Нет, насколько я знаю. Они мне не докладываются. Живем в одной квартире, а словно чужие, словно не мать я ему вовсе. Эта дрянь все глаза ему затмила!
Что касается дряни, то под этим определением, как я поняла, подразумевалась Марина.
– Я бы хотела поговорить с ними, это возможно?
Нина Михайловна вытерла глаза, окончательно успокоившись, и произнесла совершенно неожиданные слова:
– Может быть, они и дома, просто не выходят. А я сейчас спала, последние дни все на таблетках. Но только если вы, Татьяна, хотите поговорить с ними, сначала выйдите за дверь и снова позвоните. Если даже я вам открою, не подавайте вида, что вы со мной уже разговаривали, а сразу идите к ним.
– Но почему? – не понимала я.
– Иначе они с вами и разговаривать не будут! Я-то знаю! Она и родственников моих за людей не считает, и знакомых! Все мы для нее плебеи деревенские. Шалава городская!
Это уже совсем никуда не годилось. Если я такие слова слышу в первый раз и мне уже противно, то каково же было здесь молоденькой девчонке? Пока я еще не могла понять, кто здесь главный наводчик смуты и стоит ли внимать сказанному, однако на всякий случай решила сделать так, как просит хозяйка.
Выйдя за дверь, я усмехнулась: «Видел бы меня сейчас кто-нибудь!» – и снова позвонила в дверь.
Сначала никто не открывал. Потом послышались шаги и голос молодого человека.
– Кто там?
– Мне нужен Михаил Гришин, я могу его увидеть?
Дверь открылась, и на пороге показался молодой человек. Честно говоря, о его принадлежности к этой семье говорили только огромные карие глаза, как у матери и тетки. Сам же он был маленького роста и уж чересчур тщедушный. Казалось, дунь на него, он и полетит легким перышком.
– Я бы хотела с вами поговорить по поводу смерти вашей сестры.
– А кто вы? – довольно бесцеремонно спросил молодой человек.
– Я – частный детектив Татьяна Иванова, меня наняла ваша семья для расследования причин смерти Ирины.
– А я-то чем могу помочь? Все закономерно, она всегда шалавой была, это другим закончиться не могло.
– Это вы так про свою сестру?
Михаил некоторое время стоял молча. Он не прогонял меня, но и в квартиру не приглашал.
– Ну, так мы, может быть, все-таки поговорим?
– Ладно, заходите! Но учтите, что мне некогда.
В процессе общения с этим молодым человеком у меня стало складываться впечатление, что Нина Михайловна не так уж и далека была от истины.
– Михаил, почему у вас такие напряженные отношения со всеми родственниками? – как бы невзначай спросила я, когда мы прошли к нему в комнату.
Честно говоря, я ожидала увидеть здесь и жену, но ее не оказалось. С другой стороны, может, это было мне на руку.
– С чего вы взяли? – начиная злиться, ответил мне вопросом на вопрос молодой человек.
– Это легко заметить.
Однако как это ни парадоксально, но Михаил относился к тому типу людей, психологический портрет которых трудно уловить. Обычно мне всегда удается подстроиться под тип человека и найти с ним общий язык. Но это было исключение.
– Михаил, собственно говоря, почему вы так отрицательно настроены по отношению ко мне? Ведь я вас вижу первый раз в жизни? – решила я пойти на пролом.
– Ладно, извините, я зарвался. Просто поймите, после свадьбы и я, и Марина стали изгоями в этой семье. Мать невзлюбила мою жену буквально с первых минут знакомства.
– А разве это чувство не было взаимным?
– Понятия не имею, да никогда и не старался этого узнать. В ваши бабьи разборки ввяжешься, сам потом виноватым и станешь. У материных родственников характеры, как на подбор, не сахарные. Зато себя ангелами выставлять ох как любят. Ладно, это не важно. Я скажу только одно: у нас с Мариной иногда такие сложные времена были, что есть совсем нечего было. Разводили бульонные кубики в кипятке и ели, если это можно назвать едой. И никто из них не помог! Никто! Мать даже картошки не давала, говорила: «Женился, вот и корми свою шалаву чем хочешь!» И после этого они хотят, чтобы к ним хорошо относились?
Ох уж эти семейные дрязги! Наверняка мать Михаила имеет свою интерпретацию этого конфликта, и ее знакомые сочувствуют ей и называют детей неблагодарными или как-нибудь покрепче. Каждая сторона считает себя правой.
– Извините, можно попросить у вас стакан воды? – спросила я.
– Запросто, сейчас принесу.
Он вышел, а я вскочила с дивана и принялась осматривать комнату. На полке стояли свадебные фотографии, и я наконец-то увидела, что представляет собой Марина. Типичная стерва… Даже я, совершенно непредвзятый человек, и то согласилась бы с тем, что ее улыбка напоминает хитрый лисий оскал. Серые глаза, близко расположенные к переносице, тонкие губы, маленькие, слегка торчащие ушки – все это почему-то производило отталкивающее впечатление.
Неожиданно в комнату влетела та самая дама, которую я только что рассматривала на фотографии.
– Что вам здесь нужно? Ничего мы не знаем и знать не хотим! Она была форменной шлюхой, постоянно шлялась непонятно где! Целыми неделями дома не появлялась! Я даже боялась, что подхватим от нее что-нибудь через общий туалет! Уходите отсюда!
– Я бы попросила вас вести себя интеллигентнее, иначе мне придется поставить вас на место, – с убийственной вежливостью произнесла я.
Как ни странно, но ледяное спокойствие возымело действие. Увидев, что она меня даже не смутила своей выходкой, Марина замолчала, поджав губы.
– Ах так! – только и произнесла она, а через секунду словно молния вылетела из комнаты, звучно хлопнув дверью. – Эй, ты! – услышала я сквозь тонкую стенку. Очевидно, она обращалась к своему мужу. – Ты ее впустил, ты с ней и разбирайся!
Может быть, хоть теперь, пока они выясняют отношения, я смогу получше осмотреть комнату? Несмотря ни на что, во мне не угасала надежда найти что-нибудь важное, дающее ниточку к расследованию этого сумасшедшего дела. И моя неугасимая вера была вознаграждена. На одном из многочисленных листков, валяющихся на полках, я увидела оттиск печати: «ЧП Гришин Михаил Борисович» – и далее номер лицензии со всеми необходимыми элементами.
– Та-ак, а это уже интересно! – вслух подумала я.
Я уже было потянулась за листком, как дверь в комнату распахнулась.
– Татьяна, извините, но вы же сами видите! – Михаил понуро мотнул головой в сторону кухни, где еще, очевидно, бесновалась молодая ведьмочка.
– Да, вижу. Тогда давайте закончим неугодное для вашей супруги общение как можно быстрее. Я задаю вопросы, вы отвечаете, идет?
– Согласен!
– В каких отношениях были Марина и ваша сестра?
– Не ладили, это точно. А может, даже ненавидели друг друга.
– С какой компанией Марина поддерживала дружеские отношения в тот момент, когда вы познакомились?
– Да с обычной, они там… Ну, короче, ничего там ненормального не было.
– Хорошо, я по-другому задам вопрос: в этой компании были криминальные личности?
Молодой человек неожиданно замолчал.
– Так вы что, Маринку подозреваете? – Пауза. – Нам больше не о чем разговаривать. Когда раскопаете что-нибудь, тогда и приходите! Прошу! – Он широко раскрыл передо мной дверь.
Мне ничего не оставалось, как удалиться. Выйдя на лестничную клетку и закурив сигарету, я задумалась. Под сигарету очень хорошо получается выстраивать мысли из хаоса в логическую цепочку.
Семейка действительно веселая. Для создания полной картины оставалось увидеть еще мужа-алкоголика, но это, наверное, случится позже, так сказать, на десерт.
Не знаю почему, но я не могла отделаться от мысли, что в этой семье происходит что-то такое, о чем никто не догадывается, но что тем не менее существует и при этом приносит уйму неудобств обитателям квартиры номер четырнадцать. Как раз эту тайну мне и нужно будет узнать.
Сигарета закончилась. Одновременно с этим сформировалась моя моральная готовность совершить очередной бросок.
Я решительно подошла к соседской квартире и нажала на кнопку звонка. Дверь открылась неожиданно быстро, из чего следовал вывод, что за мной наблюдали через «глазок». Слова Татьяны Михайловны, что соседка постоянно следит за происходящим на лестничной клетке, оказались правдивыми.
– Здравствуйте, я Таня Иванова, частный детектив, провожу расследование обстоятельств смерти вашей соседки Ирины Гришиной. Я могу с вами поговорить?
Старушка подозрительно посмотрела на меня.
– Вы из милиции?! – прошамкала она беззубым ртом, причем было не совсем понятно, спрашивает она или утверждает.
– Да нет же, я сказала…
– А мне не важно, что вы сказали, я ничего не знаю. Дайте мне дожить спокойно до смерти, мне и так немного осталось! – И с этими словами дверь захлопнулась перед моим носом.
Это было уже слишком! Или люди из этого подъезда действительно что-то знают и бояться показать это, или они просто сумасшедшие. Бабку я решила сломить грубым напором: немного поколебавшись, нажала на кнопку звонка повторно и не отпускала ее в течение целой минуты. Ведь когда-то бабкино терпение должно было кончиться?
– Я сейчас милицию вызову! – услышала я вопль старухи, который прозвучал чересчур жалко.
– Не надо милиции, – крикнула я в ответ, устыдившись своих недостойных действий. – Я с вами всего лишь поговорить хочу, откройте дверь! Вам же все равно от меня не отделаться!
Через некоторое время дверь и в самом деле открылась.
– Ладно, заходи, – послышался недовольный старческий голос. – Чего тебе от меня надо?
Я прошла в комнату. Квартира у бабки была точной копией той, что я совсем недавно покинула, только обстановка свидетельствовала о явной бедности, даже почти нищете хозяйки.
– Вас ведь, кажется, тетя Катя зовут? – проходя на кухню, спросила я.
– Да. Это ты откуда знаешь?
Надо бы постараться расположить бабульку к себе, она может пригодиться в расследовании. Только вот как сделать это, если симпатии она у меня не вызывает? Эх, иногда в моей работе вырисовываются явные минусы.
– Сказали ваши соседи. Но это не имеет большого значения. Пожалуйста, расскажите мне о семье Гришиных.
Старушка немного замешкалась. Она то поджимала губы, то отводила глаза. Очевидно, я ее обидела своей настойчивостью, но избавиться от меня она не могла, поэтому была вынуждена подчиниться грубой силе.
– А чего рассказывать? Семья как семья! Обычная, ничего в ней особенного нет.
– Меня больше интересует погибшая, – подсказала я.
– Э-эх, Иринка! Такая девчонка была! Скурвилась. А как тут не скурвиться: отец всю жизнь пьет, гоняет их по ночам. Она ведь, Иринка-то, всего года два назад перестала писаться в постели! Да и Мишка такой был. Нервы-то у детей попорчены! Денег не хватало. Мать на трех работах, за детьми улица следила. Но старший пацан, ему-то ничего, а за девчонкой глаз да глаз нужен.
– Но Михаил все-таки женился, семью завел, – решила я поддержать бабкины сплетни, а заодно разговорить ее еще больше.
– Женился! Не жена, а мегера. Всех бы выжила из квартиры, была бы ее воля. Иринке проходу не давала, девчонка даже в комнату свою бывшую чуть ли не тайком пробиралась за вещами – сколько раз жаловалась. А Маринке той палец дай – всю руку отхватит, – так образно показала старушка, что я зябко поежилась. – Но не тут-то было, мать за дочь заступалась, в обиду не давала. Нашла коса на камень. Вот она и невзлюбила Нину Михайловну. А Мишка сам мог бы подумать: женился – вот семью и обеспечивай.
– Да, но при чем здесь смерть Ирины… Непонятно, то ли ее убили, то ли она сама повесилась? – словно размышляя, протянула я, стараясь не акцентировать внимание старухи на задаваемых вопросах. Надо сказать, последнее довольно удачно удавалось. Казалось, тетя Катя разговаривает сама с собой.
– А кто ее знает, да нет, сама навряд ли бы она сделала такое. Нашелся какой-то умелец, помог. У нее ведь и дружки та-ки-и-е были…
Вот опять упоминание о друзьях Ирины, которых все, словно сговорившись, находили подозрительными. Хорошо, допустим, это они по неизвестным мотивам убили Ирину, и тогда эта самое обычное для нашего времени преступление. Но тогда почему брат погибшей и особенно его жена так реагировали на мои вопросы? Как будто я задела их за живое. Что-то здесь не так.
А бабу Катю пока лучше не трогать, иначе она замкнется и больше ничего мне не скажет. Лучше приду к ней как-нибудь позже… если, конечно, не найду более верного источника информации. Я по-быстрому распрощалась со старушкой и направилась к своему давнему другу, Вовке Кирьянову. С ним у меня сложились такие отношения, что не приходилось сомневаться в том, что этот человек сделает для меня все возможное. Когда-то мы вместе учились в юридическом, потом совместно начинали работать в прокуратуре, а затем наши пути разошлись. Не выдержал мой независимый характер обязаловки и четкого подчинения не совсем достойному начальнику.
Я припарковала машину около здания милицейского управления и направилась на встречу с Кирей. Честно говоря, иногда я завидовала людям, у кого имелось место работы, так сказать, родные стены, хотя они были далеки от совершенства. Облезлые подоконники, обшарпанные кабинеты… даже несмотря на то что я находилась в главном управлении, денег на приведение здания в порядок явно не хватало. А вот и Вовкин кабинет. Кирьянов за последние годы здорово приподнялся, уже звание подполковника получил.
Я постучала в дверь.
– Разрешите войти? – бодро начала я.
Увидев, что Киря один в кабинете, я осмелела и, козырнув, глумливо провозгласила:
– Здравия желаю, товарищ подполковник!
– Танька, ты что, с луны свалилась? – смущенно поднял голову от бумаг Киря.
Смотреть на него было очень забавно, поскольку на носу у моего давнего друга были водружены очки в роговой оправе. Никогда не видела, чтобы Киря выглядел так смешно!
– С каких это пор ты носишь очки?
Киря, смутившись еще больше, поспешно снял очки.
– Да ну тебя, Танька, нашла к чему прицепиться! Возраст не обскачешь!
– Какой возраст, ты спятил? В твои-то тридцать?
– Что ни говори, а только в последнее время я себя таким уставшим чувствую, как будто уже лет сто живу!
– Э-э, дорогой друг, кажется, ты начинаешь расклеиваться? А можно тебя спросить, ты в отпуске когда последний раз был?
Киря задумчиво почесал затылок.
– Честно говоря, и не помню! Да ладно, это все ерунда, ты-то сюда какими судьбами? Опять что-нибудь надо или просто так, друга навестить?
