скачать книгу бесплатно
Я сделала для себя некоторые пометки в блокноте. Затем мы внимательно посмотрели запись, охватывающую периметр дома. Михаил сразу переключил на нужное время и акцентировал мое внимание на мужчине в темной одежде, который, как показало время на камере, в двадцать три ноль восемь спокойно открыл дверь подсобного технического помещения сбоку дома и скрылся в его недрах.
– А когда этот мужчина покинул дом? – спросила я.
– Выяснил, – гордо ответил начинающий следопыт. – В три часа ночи. Вот, смотрите… – он перемотал запись на нужное время, и я отчетливо увидела, как тот же мужчина через ту же дверь спокойно вышел, закрыл ее и не спеша удалился.
– Кто этот человек, выяснили?
– Пока еще нет, но… Сделал запрос в управляющую компанию, пришел ответ с полным списком всех работников, обслуживающих дом, точнее, весь ЖК. Слесари, электрики и тому подобные… В общем, все те, у кого может быть ключ от подобных дверей.
– Мне нужен будет этот список, – попросила я.
– Да, конечно.
Время близилось к вечеру, я решила, что до восьми часов можно сделать основательный перерыв и пойти где-нибудь перекусить. Зайдя в одно из моих любимых кафе, расположенных на центральном пешеходном проспекте, я заказала себе шашлык из курицы, овощной салат, чашечку кофе по-венски и парочку эклеров. Да-да, а вы как думали, при моей деятельности тратится очень много энергии и не всегда угадаешь, когда удастся принять пищу в следующий раз, поэтому я позволяю себе употребить лишнюю порцию калорий.
Наевшись и почувствовав себя бодрой и полной энергии, я откинулась на спинку удобного дивана и призадумалась. Время было половина восьмого, в принципе, можно снова отправляться по тому адресу, где я сегодня уже была. Надо было пообщаться с другой консьержкой.
Я открыла свой блокнот. Зоя Ивановна и Мария Петровна. Первая, как я выяснила, проживает в этом же доме и спускается на рабочее место, когда наступает ее дежурство. Очень удобно, ничего не скажешь.
Какая из этих женщин сегодня будет на смене – неизвестно. Лучше бы на рабочем месте оказалась Мария Петровна, с Зоей Ивановной я смогу и так пообщаться, поднявшись к ней в квартиру.
Мне повезло – на рабочем месте консьержа бдела Мария Петровна. В отличие от интеллигентной и вежливой Евдокии Михайловны, эта женщина оказалась довольно шумной, громогласной и, я бы сказала, бесцеремонной.
– А-а!.. Из полиции! Ну проходите, госпожа полицейская. – Я вошла и уже без приглашения села на диван, на котором восседала несколько часов назад. – Вы по поводу того бедолаги, которого убили в его же собственный квартире? Вот бедняга, дожить до пенсии и вместо того, чтобы спокойно прожить старость и умереть, как все нормальные люди, получить удар по голове. А чего вы хотите от меня-то? Я в тот день, точнее, ночь, не работала. А с Евдокией, как я поняла, уже разговаривали.
– Мы опрашиваем всех консьержей, кто здесь работает, – пояснила я. – Вы же не первый день здесь сидите, наверняка знаете многих жильцов, может, вы в курсе, с кем общался убитый Лазарев Николай, или, может, вам известно, кто приходил к нему в квартиру?
Женщина резко взмахнула рукой, словно отмахнулась от назойливой мухи, и громко заголосила:
– Да что вы?! Я этого хрыча… простите, жителя дома, видела всего-то несколько раз. Когда сказали, кого убили, я и не сразу поняла, о ком речь. Какой пенсионер, какой такой Лазарев? И знать не знала, что он с пятьдесят четвертой…
– Значит, вы мне ничего интересного рассказать не можете, – заключила я.
– Да я и рада была бы помочь и рассказать, дык нечего! – женщина снова взмахнула руками.
– Скажите, кто-нибудь из сантехников сейчас на месте?
– Ну дык я за ними не слежу. У них свой вход, свои дела, так что я не в курсе, да и время сейчас вечернее, вряд ли кто из них будет там.
– То есть в вечернее время они тут не появляются?
– Ну-у… если в этом нет необходимости, то нет.
– Поняла вас. Вы не в курсе, ваша сменщица Зоя Ивановна сейчас дома?
– Да дома она. По крайней мере, я не видела, чтоб она выходила.
– Спасибо, тогда я поднимусь к ней, – я поднялась с дивана, понимая, что здесь мне делать больше нечего.
– Поднимитесь. Седьмой этаж, квартира…
– Я знаю, – перебила я и направилась к лифту.
Остановившись около двух лифтов, я обратила внимание на металлическую дверь чуть правее, как бы в небольшой нише. На двери большими белыми буквами было написано ВРУ. В моей голове сразу возник один интересный вопрос, поэтому вместо того, чтобы вызвать лифт, я снова вернулась к консьержке.
– Скажите, – обратилась я к ней через окошко, – а что это за дверь у вас там с надписью ВРУ?
– Ну как… – вытаращила она на меня удивленные глаза, – то и значит – ВРУ. Техническое помещение по… ну, типа водная распределительная или как там правильно, я точно не знаю…
– Но у вас точно такая же дверь с такой же надписью и на улице с одного из торцов дома, только там еще написано «Электрощитовая». Меня интересует, это две двери в одно и то же помещение или в разные?
– А-а!.. Ну конечно, это две двери в одно техническое помещение, – пояснила консьержка.
– Значит, в помещение ВРУ можно зайти с улицы и выйти здесь – в подъезде первого этажа? И так же уйти обратно?
– Получается, что так. – Женщина смотрела на меня немного с глупым видом, видимо, не понимая, к чему эти вопросы.
– А дверь, которая здесь в подъезде, открывается и закрывается с двух сторон, как я понимаю? – решила утончить я.
– Видимо, да. Раз наши ребята спокойно из нее выходят и заходят, то так и есть.
– Ключей у вас от этих дверей нет? – на всякий случай спросила я.
– Нет. А зачем? Ребята сами по себе, им перед нами отчет держать не надо, только ставят нас в курс дела, если что-то там не то. Либо мы им звоним, когда нужна их помощь. И эти двери… ну это ж удобно. Чтоб ребятам не выбегать в случае чего на улицу, они сразу могут выйти в эту вторую дверь и оказаться в доме.
– Я так понимаю, с этой электрощитовой у вас есть связь?
– Ну конечно, у них там свой телефончик стоит. У нас вот сразу прямая связь с ними, с лифтером, с управляющей, с другими двумя нашими домами…
– Позвоните, пожалуйста, сейчас в помещение электрощитовой и узнайте, есть ли там кто, – попросила я.
– Хм… Вряд ли там сейчас кто-то будет, но давайте наберу, мне не сложно. – Женщина взяла стационарную трубку, нажала на две кнопки и стала ждать.
Она выдержала почти с полминуты, никто не ответил.
– Тишина, никого нет.
– Спасибо. Мария Петровна, а скажите, у вас есть старший по дому?
– Ну-у… вы знаете, у нас прям официально старшего по дому нет, в основном все вопросы решаем мы, консьержи. Если что, сразу бегут к нам. А вообще, у нас негласно старшая – это Зоя. Ну сменщица наша третья – Зоя Ивановна. Она живет в этом доме и заодно подрабатывает тут – очень удобно. Неплохо устроилась, я бы тоже так хотела. Так что, уважаемая, идите к ней, как и хотели, и пообщайтесь с ней.
– Благодарю, так и сделаю. – Я улыбнулась и снова направилась в сторону лифтов.
Я поднялась на седьмой этаж и позвонила в нужную мне дверь. Третья консьержка, а по совместительству и старшая по дому, оказалась женщиной под стать ее сменщице, с которой я только что разговаривала. Сбитая, низкого роста, мордатая, громкая и явная любительница поболтать и посплетничать. Надо отметить, что Евдокия Михайловна от своих коллег, простушек и балаболок, разительно отличалась, ее манера общения, подача себя и поведение выдавали в ней человека интеллигентного и культурного.
– Ну наконец-то вы добрались до меня! – воскликнула «старшая по дому» и без всяких препятствий пропустила меня в квартиру. – Со всеми, как я поняла, пообщались. А до меня все никак! Я ж тут в курсе почти всех дел, почти всех жильцов знаю.
– Вот и замечательно, – ободряюще ответила я. – Значит, вам будет что рассказать следствию.
– Надеюсь, я смогу вам помочь. Проходите на кухню. Чаю хотите?
– Если можно, стакан воды. Чай не нужно.
После того как я осушила полстакана воды, перешла сразу к делу.
– Не то чтобы я прям хорошо знала убитого, – ответила мне женщина, – но знала, что его зовут Николай, фамилию не знала, да и зачем мне. Дочку его знала, частенько она своего папаню навещала, целые пакеты продуктов приносила. Мне бы мои столько приносили. А то нарожали внучат и сбагривают мне, а продукты, бабушка, сама покупай…
– Зоя Ивановна, скажите, к убитому Лазареву Николаю приходил кто-нибудь еще в гости, кроме его дочери?
– Хм… В том-то и дело, что больше к нему посетителей я не видела.
– А из этого дома он с кем-то общался?
– Вряд ли. Он тут живет чуть больше года, и за это время я ни разу не видела его с кем-то. Да у нас в доме не так уж много пенсионеров, но и то некоторые из них общаются между собой, заходят друг к другу в гости, сидят во дворе в беседке. А этот пенсионер какой-то нелюдимый. Ни с кем не общался. Но… – женщина сделала важный вид и даже распрямила грудь, – со мной он общался. Всегда здоровался, когда проходил мимо. А на других консьержек даже взгляда не поднимал, пройдет мимо, как бука, даже не поздоровается.
Хозяйка квартиры замолчала и выжидательно посмотрела на меня. Я же на некоторое время призадумалась, о чем мне спросить эту разговорчивую женщину.
Я неожиданно вспомнила про сумку, в которой дочь убитого нашла странные вещи, похожие на колдовской подклад. Почему-то изначально у меня была версия, что кто-то побывал дома у хозяина сумки и подбросил ему туда кладбищенскую землю и записку с недобрым заговором. Но ведь подбросить такие вещи можно куда угодно, необязательно в сумку. А из этого следует, что наш убитый пенсионер куда-то уходил или уезжал с этой сумкой…
Я сделала еще два глотка воды и спросила:
– Вы не в курсе, Николай Лазарев никуда не уезжал или, может, отлучался на длительное время, например, на несколько дней? Меня интересуют дни… примерно в течение месяца до его убийства. Или, может, вы видели его с дорожной сумкой?
– Вы знаете, видела! – воскликнула женщина и зачем-то так стукнула рукой по столу, что я аж вздрогнула.
– Когда это было? – тут же спросила я.
– Дайте вспомнить… Да прям вот недавно было. Кажется, за неделю до его гибели. Точно! – и снова удар ладошкой по столу. – Да-да, как раз была моя смена. Дело было вечером, примерно… часов девять, может, чуть больше. Я как раз поливала цветы, поэтому сразу увидела, как он вошел. Уставший такой, словно с дороги. Да, видимо, так и было, потому что у него в руках была дорожная сумка.
– Вы можете описать эту сумку, хотя бы приблизительно?
– Да обычная сумка, дорожная, темная такая, старомодная, молодежь сейчас с такими не ходит.
– Вы о чем-нибудь разговаривали с мужчиной в тот момент?
– Да! – важно ответила женщина. – Он поздоровался, а я спросила, мол, откуда вы? Уезжали куда? Он даже сумку помню на пол поставил и ответил: «Да вот решил на родину съездить». А я его после этого спросила: «Ну и как в родных местах, небось хорошо?» А он мне: «Родные места-то хорошие, да лучше бы, наверно, не ездил…» – и махнул так рукой, словно ему все надоело. Вот!..
– Вы, случайно, не в курсе, где находится родина Николая Лазарева?
– Нет, этого я не знаю. Он не говорил, а я и не спрашивала. Вы у его дочери спросите, уж она-то точно знает.
– Обязательно спрошу. Больше вы в тот вечер ни о чем не разговаривали?
– Нет. Он поднял свою сумку, пожелал спокойной ночи и направился к лифту.
– Спасибо вам, Зоя Ивановна, что уделили мне время. Если у меня возникнут вопросы, я снова к вам наведаюсь. – Я встала и направилась к двери.
– Конечно, уважаемая, я почти всегда дома. А если точнее – то в доме. Не тут, так внизу вахту несу. Так что заходите, будем рады помочь следствию. А то прям аж жутко – убийство в доме. Ужас какой-то, аж страшновато стало по дому ходить. И кто ж, интересно, это сделал, если к нашему постояльцу никто и не ходил в гости. Либо к нему кто-то пришел не в мою смену – это точно. Я бы заметила. А мои сменщицы, они такие раззявы, особенно Евдокия. Сидит и все время только книги читает, а по ночам иногда к Лидке, своей подруге, бегает, пироги трескает, которые та печет. Тоже мне, работница года! Ну бог с ней, она женщина приятная, спокойная… А вы, уважаемая, камеру посмотрите! Зря она, что ли, висит там на первом этаже, – дала женщина дельный совет, открывая мне входную дверь.
– Обязательно посмотрим. Всего доброго.
* * *
Выйдя на площадку, я посмотрела на часы, время было еще не очень позднее, поэтому я решила навестить еще одну пожилую жительницу этого дома, благо спуститься надо было на один этаж ниже.
После минутного разговора через дверь бдительная женщина наконец впустила меня в недра своего жилья.
– Простите, не знаю вашего отчества… – начала я, оказавшись в прихожей.
– Михайловна я. Лидия Михайловна. Простите, уважаемая, можно посмотреть ваши документы, – попросила она и водрузила на нос очки, которые до этого держала в руках. Видимо, до моего прихода женщина преспокойно предавалась чтению.
Изучив мой ненастоящий краснокожий документ, она пригласила меня в кухню, попутно заметив:
– Что-то вы поздновато делаете свои визиты, уважаемая Татьяна Александровна.
– Извините, так получилось. Со всеми пообщалась, остались только вы.
– Небось голодные, вот так весь день на ногах. Может, вам чаю, могу пирогом угостить.
Я благодарно улыбнулась.
– Благодарю, не стоит. Я к вам ненадолго. Вы же в курсе, что у вас в доме на четвертом этаже произошло убийство. Убили пенсионера, некоего Лазарева Николая. Скажите, вы знали потерпевшего?
– Нет, не знала, – не думая, ответила женщина.
– То есть вообще, никак не знали?
– Никак. Когда Евдокия мне рассказала, кого убили, то я вообще не могла понять, про кого она говорит. Может, я и встречалась с этим мужчиной в подъезде или лифте, точнее сказать, пересекалась, но внимания на него не обратила. Вообще, как я понимаю, его мало кто знал из нашего дома, вчера вечером с постояльцами у подъезда на лавочке разговор завели об этом… так о чем еще говорить – убийство в доме было, сенсация, что вы… – при этом женщина криво усмехнулась, давая понять, что относится ко всему происходящему с иронией.
Я обратила внимание, что Лидия Михайловна чем-то похожа на свою подругу Евдокию Михайловну. Даже мелькнула мысль, что они сестры, но тут же отмела эту версию – внешне женщины были абсолютно разные. В отличие от своей подруги, Лидия Михайловна была более широкой в кости и выше, черты лица более крупные, округлые щечки и нос картошкой. Но вот повадки, манера говорить выдавали в ней тоже человека интеллигентного, культурного и начитанного.
– Вы, наверное, давно дружите с Евдокий Михайловной? – спросила я только для того, чтобы утвердиться в своих наблюдениях.
– Конечно, практически с отрочества. Даже учились в одном университете на одном факультете. – Примерно такой ответ я и ожидала услышать. – А почему вы спросили?
– Евдокия Михайловна говорила, что вы ее лучшая подруга и что она часто забегает к вам в гости.
Пожилая женщина смущенно улыбнулась.
– Так и есть, мы с Дусей замечательные подруги. Она часто забегает ко мне в гости. И, кажется, я знаю, о чем вы хотите меня спросить… Ведь в момент убийства Евдокия была у меня. Да, она была у меня, не раз во время дежурства после одиннадцати, когда уже мало кто приходит-уходит из постояльцев, она забегает ко мне. Ненадолго, максимум на полчаса…
– Погодите… Откуда вам известно, когда произошло убийство?
– Так Евдокия мне звонила, рассказала, что вы приходили к ней, она призналась, что отлучалась ко мне предположительно в то время, когда убили этого… пенсионера. А что, следствие установило точнее время его смерти? Что, у нас уже так умеют делать? Я читаю детективы и смотрю сериалы, время смерти определяют, но с погрешностями, хотя бы плюс-минус полчаса или даже час.
– Вот именно что предположительное время, а вы только что сказали: в момент убийства.
– Ну… просто так выразилась, – видно было, что женщина слегка смутилась. – Это же я не сама придумала, а с ваших слов. Вы же сами озвучили Евдокии примерное время смерти, а она уже об этом рассказала мне… Она очень волнуется, что это случилось в ее смену. Переживает, что могут уволить, когда прознают, что она покидала пост. Хотя на первом этаже камера, можно посмотреть, кто в это время, ваше приблизительное время смерти, – Лидия Михайловна сделала кривую усмешку, – заходил в подъезд.