скачать книгу бесплатно
– Хорошо.
– Женя… я могу надеяться на вас? Не сочтите за обиду, я, конечно, навела о вас справки, и как профессионал вы меня вполне устраиваете. Я спрашиваю в том смысле – понимаете ли вы, что все это очень серьезно?
– Ирина… простите, как вас по отчеству?
– Михайловна.
– Ирина Михайловна, я все прекрасно поняла. Если бы мне приходилось что-нибудь повторять два раза, то я не годилась бы для этой работы.
– Хорошо, – сказала она, вставая. – Зайдите сейчас в бухгалтерию, вам выпишут аванс. Половину оговоренной суммы, вы не против? Вторую по приезде.
– Все в порядке. Так до завтра.
– Да, Женя, спасибо вам, до завтра.
* * *
Когда новость о том, что у меня появился новый клиент, с которым мы завтра же летим в Москву на Модную неделю, стала известна тете Миле, она вплеснула ручками и в полном восторге пустилась в пляс.
Вернее – принялась неуклюже и несколько тяжеловесно проделывать на нашей кухне некие замысловатые па. Тетушка у меня не из худеньких, на танцплощадки она перестала ходить лет эдак двадцать с лишком назад, поэтому ее потуги посоревноваться в грации с примами балета сильно меня позабавили.
– Ой, Женечка! Как хорошо-то! Наконец-то у тебя появился шанс! Господи-господи, услышал ты мои молитвы!
– Какие молитвы, о чем? – поинтересовалась я, уписывая бутерброд – дело происходило за вечерним чаем.
– Ну как какие молитвы, – тетя Мила села напротив меня и принялась, тяжело дыша, обмахиваться салфеткой. – Ты теперь у меня обязательно замуж выйдешь, Женечка. О господи, наконец-то!
Мой бутерброд остановился на полпути.
– Замуж? Я?! С чего ты взяла?!
– Ну а как же! – воскликнула тетушка. – Ведь там, на этих всяких модных, как их… тусовках, что ли… ведь там миллионеров и киноактеров – как блох на собаке! Ой, то есть я хотела сказать… эээ… ну, в общем, что их там много. Они эти подиумы, по которым модели вышагивают, как мухи, облепляют – ищут себе красивую жену. Так и кишат…
Я покатилась со смеху, представив себе «язык», подступ к которому усыпан телами неженатых миллионеров.
– Ничего, Женечка, в этом смешного нету! Я тебе даже так скажу: без мужа ты мне оттуда не смей возвращаться, таково мое тебе родительское слово! Да-да! Родительское! В конце концов, я тебе вместо матери!
Это была чистая правда. С тех пор как мама моя умерла, а отец, не выдержав даже минимального, по простым правилам приличия положенного срока траура, женился на какой-то гадкой бабе, тетя Мила стала для меня единственной семьей. Она приютила меня в трудную минуту, а потом, будучи тоже одинокой, стала опекать со всей материнской страстью.
Две вещи огорчали тетю Милу безмерно – моя работа и моя «непристроенность». Если с тем, что единственная племянница работает «по мужской профессии», она еще могла смириться, то отсутствие у меня мужа и детей тетушка считала своей личной неудачей. Вопрос о том, как ей хочется понянчить внуков, она поднимала с завидным постоянством.
Не упустила она его и сейчас.
– …и чтобы, Женя, без разговоров! Хватай там хорошего мужчину, держи его обеими руками, смотри, не первого попавшегося – выбери покрасивее да побогаче… а впрочем, чем черт не шутит, этот богатый, красивый, неженатый и без родственников сам к тебе подойдет. Ты у меня такая красавица, такая умница…
От мысли о том, какая я красавица и умница, тетя Мила даже прослезилась. И села за стол, возле своей остывшей чашки с чаем, глядя на меня и представляя, как я вскорости буду держать у себя на каждом колене по ребятенку.
Я протянула ей бутерброд.
– Давай пить чай, тетя Мила. Я слышала, что даже жены красивых миллионеров иногда пьют со своими тетушками чай.
* * *
На следующий день в VIP-зале аэропорта я была представлена тем, с кем ближайшие дни мне предстояло делить все тяготы и заботы Модной недели.
В первую очередь Ирина Михайловна познакомила меня с коллегой – начальником охраны ее мужа Игорем Волковым. Это был плотный – не полный, а именно плотный, то есть крепко сбитый, с литыми мышцами – лысоватый человек лет сорока пяти с синеватым от частого бритья подбородком. Он ощупал меня с ног до головы внимательным взглядом и крепко пожал протянутую руку.
– Ого, – сказал Волков в свою очередь, оценивая мое тоже не слабое рукопожатие. – Я думаю, мы сработаемся.
Улыбнувшись ему, я обернулась к худощавому, разодетому, как африканский петух, молодому человеку. У него были крашеные волосы совершенно невероятной расцветки: снизу пряди рыжие с зеленью, сверху – желтые с малиновым. Из-под этого немыслимого оперения смотрели маленькие плутоватые глаза.
– Это Альберт, – представила Акулова. – Наш стилист, визажист и администратор в одном лице. Не смотрите, что он так несерьезно выглядит, – свое дело он знает и все прекрасно устроит.
– Обижаете, Ирина Михайловна! – сказал Альберт и действительно весь сморщился. Голос у него был высокий и нервный. – Я выгляжу очень серьезно, а если вы это насчет моей прически, то просто парикмахер попался дурак. И потом, так даже интереснее.
– Интереснее… Пугало из тебя так делать интереснее, вот что я тебе скажу. Ладно, это все потом. Женя, а это мои девочки.
На «девочек» я тоже взглянула с интересом. Модели и манекенщицы, которые чувствуют себя на экранах и обложках модных журналов как дома, всегда невольно кажутся этакими недосягаемыми эфемерными созданиями. А тут – совершено реальные, живые существа из плоти и крови, на любой вкус и размер. Хотя… насчет размера это я явно поторопилась. Размер все они носили никак не больше сорокового, что при огромном росте всех этих моделей казалось почти что противоестественным.
Когда первая из них чуть поклонилась, мне реально показалось, что я услышала, как стукнулись друг о друга ее кости.
– Это Лола.
Сценический образ Лолы явно имел какое-то сходство с «женщиной-вамп». Иссиня-черные волосы, ярко-красные, очень полные губы и огромные, чуть приподнятые к вискам глаза. Даже невероятная худоба ей шла, хотя и наводила на мысль о том, что эта роскошная ведьма питается исключительно человеческой кровью.
– Очень приятно, – прогудела Лола очень низким басом. – А вы к нашей компании каким же боком? Тоже костюмы демонстрировать?
В черных глазах мгновенно зажегся недобрый огонек. Я не могла ошибиться – это была вековая, непримиримая ненависть красивой женщины к возможной конкурентке.
Уф, даже страшно стало – щас укусит!
– Нет, Лола, Женя у нас по другому вопросу. Она телохранитель.
– Не поняла… Телохранитель? Работница Мавзолея, что ли?
Только очень острое музыкальное ухо могло уловить в этом вопросе издевку. А с тобой нужно держать ухо востро, детка, подумала я, глядя в черные глаза женщины-вамп. Еще и работать не начали, а ты уже такая агрессивная. Женоненавистница.
– Нет, – ласково сказала я. – Не работница Мавзолея.
– А кто?
– Работница крематория. Там тоже разные тела встречаются, в том числе и красивых молодых женщин модельной внешности. Лежат, бедняжечки, в холодильниках, дожидаются очереди. И мы их охраняем.
– От кого? – вскинула Лола подбородок. Она старалась держать лицо, но было видно, что сильно испугалась.
– От сексуальных маньяков. Некрофилов. Бывают, знаете ли, любители… на холодный девичий труп…
Воронов фыркнул, Ирина Михайловна поморщилась, Альбертик засмеялся, а какая-то из остальных манекенщиц взвизгнула. Лола, смерив меня презрительным взглядом, отошла от нашей компании, демонстративно села поодаль, положив ногу на ногу, и развернула на колене глянцевый журнал. «Чихать я на вас хотела, и вообще пошли все на фиг», – недвусмысленно говорил весь ее вид.
– Не обращайте внимания, Лола хорошая, просто новых людей не любит. Знаете, ревность и все такое, – улыбнулась мне другая девушка. Эта была кареглазая, с уложенным на затылке узлом густых, прекрасного медового оттенка волос. Из-под распахнутого плаща виднелось строгое черное платье – никаких излишеств. Продолжая улыбаться, она протянула мне руку:
– Меня зовут Катерина, фамилия Измайлова. Я здесь кем-то вроде старосты на общественных началах. Рада нашему с вами знакомству, если что – обращайтесь с любым вопросом.
Я заметила, что Катерина Измайлова старше всех остальных. Ненамного – года на два-три; позже, когда мы пили шампанское «за знакомство», я узнала, что ей «целых» двадцать два, тогда как другим девушкам не больше девятнадцати. Но и сейчас было понятно, что Катерина – самая выдержанная и спокойная из всех «девочек». Еще раз улыбнувшись мне, она отошла в сторону.
– Женя, а у вас и пистолет, наверное, есть? А вы мне пострелять дадите? – звонко, на весь зал (пассажиры заоглядывались на нас и шушукались) спросила самая юная манекенщица – Аня Мохова.
С ней меня знакомить было не нужно. Недавно в нашем городе проходил конкурс красоты, и фотографиями Анечки, пятнадцатилетней школьницы, одержавшей убедительную победу, были увешаны все таблоиды. Тонкое личико с бриллиантовой короной на пышно взбитых платиновых волосах и хрупкая фигурка с наброшенной на плечики песцовой шубкой – подарок от спонсоров – украшали недавно и все первые полосы наших газет.
Я и не знала, что этот симпатичный ребенок работает в модельном агентстве; думала, что после конкурса ее отправили обратно за парту.
– Пистолет у меня есть, но пострелять я тебе не дам, – ответила я.
Язык не поворачивался называть ее на «вы».
– Почему это?
– Потому что огнестрельное оружие детям не игрушка. Сначала школу закончи.
Анечка надула губки:
– Школу я только через два года заканчиваю. А сейчас у меня вообще каникулы.
Ах да, сегодня же двадцать пятое марта. Действительно, первый день весенних каникул, а я-то удивлялась, как это родители разрешили девчонке прогулять целую неделю.
Обиженная Аня (ничего себе начиналось мое знакомство с коллективом!) тоже отошла в сторону и уселась возле Лолы, которая, казалось, этого не заметила.
– А теперь Оля и Поля, – сказала Ирина Михайловна, подводя ко мне еще двух девушек – совершенно одинаковых, так что мне пришлось уточнять, где именно Поля и где Оля.
Милые шатеночки в кожаных кепочках поочередно сунули мне руки и прыснули.
– Спорим, вы сейчас подумали, что мы близняшки? – спросила Поля, потряхивая длинными сережками из оникса.
– И скажете, что родная мать нас не отличит? – добавила Оля, кокетливо заправляя за ушко короткий завиток.
– А разве нет?
– Нет! – торжественно вскричали шатеночки и, смеясь, переглянулись. – Все принимают нас за близняшек, а мы просто родные сестры! Поля на год и два месяца старше Оли! А различия никакого! Правда, интересно?
– Да, очень, – ответила я вполне искренне.
– Нам так часто говорят, что мы близняшки, что иногда и сами этому верим.
– И стараемся не особенно распространяться на тему, что это не так, – напомнила им Ирина Михайловна. – Чтобы не разрушать интригу. Модели-близнецы – это редкий, всегда интересный и притягивающий к себе внимание ход!
– Ой, Ириночка Михайловна, вы же знаете, мы – никому! Только Жене, но ведь она – наша?
– Она наша, но языками мести все-таки нужно поосторожнее.
Виновато переглянувшись, Оля и Поля отошли.
– Ну а теперь Юля. Это наша королева.
Юля-королева и в самом деле была чудо как хороша – она выделялась даже на фоне остальных красавиц. Правильный овал лица, обрамленный каштановыми волнами крупно вьющихся волос, украшали яркие, как бриллианты, и такие же чистые голубые глаза. Прямой греческий нос и прекрасно вылепленные губы – эта девушка просилась даже не на глянцевую обложку, а прямиком в скульптурную залу Эрмитажа. Боже, боже, это Венера, не иначе…
Кивнув мне, Юля-Венера будто не заметила протянутой руки и величаво прошествовала к киоску с книгами. Другие пассажиры, ожидающие своего вылета в вип-зале, расступались перед нею, провожая восхищенными взглядами.
– Не обижайтесь, – сказала Ирина. – Юля очень молчаливая девушка. Иногда по целым дням и слова от нее не добьешься. Но аккуратная и исполнительная.
«А может, она молчит, потому что ей нечего сказать?» – подумала я, тоже провожая взглядом высокую фигуру в белых брюках и таком же белом полушубке из искусственного, но все равно очень дорогого меха.
Ирина Михайловна тем временем посмотрела на часы:
– Так. До вылета у нас еще целый час. Я думаю, мы успеем и, более того, должны выпить в честь нового знакомства немного шампанского.
– Возражений нет, – поддержал ее Альберт.
– Я знаю, дорогой, что относительно шампанского у тебя никогда не бывает возражений. Впрочем, тебе и карты в руки. Распорядись.
Альбертик исчез мгновенно, будто его смыло волной цунами. Ирина Михайловна посмотрела на меня, и во взгляде ее я не могла не уловить глубоко запрятанную тревогу.
– Ох, Женя, если бы вы знали, как меня все это беспокоит. Волнуюсь, вот говорю себе, что нет причин для беспокойства, а все равно волнуюсь. Мой первый показ, первый вылет с нашей коллекцией в Москву, вся эта суматоха впереди… Будем надеяться, что все обойдется.
– Негоже начинать новый виток творческой биографии с такого настроения, Ирина Михайловна. Конечно, все будет хорошо.
Подняв над головой две бутылки французского шампанского, от буфета к нам на всех парусах летел Альбертик.
* * *
Самолет приземлился благополучно, и уже через пятнадцать минут после посадки мы с охранником Игорем ожидали своей очереди в пункте выдачи багажа. Три больших, похожих скорее на мини-автомобиль, чем на чемодан, кофра и несколько сумок с менее ценными косметикой и прочей ерундой целиком заняли две тележки, которые мы арендовали у носильщика.
– Довезете, Женя? Я бы вам помог, но у меня только две руки, – виновато посмотрел на меня Игорь, берясь за ручку своей тележки.
– Довезу, конечно. Я не кисейная барышня.
– Это я уже понял, – кивнул он, и мы тронулись с места. – Кстати, для удобства и установления более тесных контактов предлагаю перейти на «ты». Вы как?
– Приветствую. Скажите… то есть скажи, нас будут встречать? Ведь не в такси же мы все это погрузим да плюс еще десять человек.
– Эти девчонки такие худющие, что вполне могут поместиться все вшестером на одном переднем сиденье, – ухмыльнулся Игорь. – Но ты не беспокойся. Всю нашу веселую компанию встретит, отвезет в гостиницу специальный транспорт от Модной недели. Ирина точно знает, кто именно.
– А с Ириной ты тоже на «ты»? – поинтересовалась я простого любопытства ради.
– С ней-то? Ну, конечно. Уже давно. Мы с Павлом Акуловым, мужем Ирины, давние товарищи, однокашники, еще по институту. С тех пор и работаем вместе, правда, Павел на себя пашет, а я на него. Но обид нет – как говорится, каждому по способностям.
Мы вывезли наши тележки через стеклянные двери на улицу. Столица встречала нас неприветливо: сырой мартовский ветер, замешанный на дожде и мокром снеге, трепал дрожащих от холода девочек во главе с Ириной Михайловной, забирался под одежду. Придерживая полу красивой, но коротенькой, что называется, на рыбьем меху дубленки, Акулова помахала нам рукой:
– Сюда, сюда. Ну что, все благополучно? Альберт побежал искать микроавтобус и объясняться с охраной. Сейчас звонили наши встречающие – вышла какая-то накладка, и на территорию порта автобус не пустили. Ничего, он договорится, вот увидите.
