скачать книгу бесплатно
Очкарик почему-то просиял и потопал вниз, по направлению к городу.
– Эй! – окликнул его Володя. – Семеновка в другой стороне! И машину ты на подъеме не поймаешь!
– Я уже дошел! – обернулся парень с улыбкой. – Это я узнавал, сколько сэкономил!
– Ну, брат, ты даешь! – восхитился шофер, и мы с ним расхохотались.
– Чего ржете? – спросил подошедший с двумя полными канистрами Лешка. Пришлось пересказать ему короткую беседу Володи с чудаком-пешеходом.
– Ну, и чего вы так развеселились? – снова как бы удивился Алексей. – Для бешеного пса сто верст – не крюк, а тут всего-то километров десять будет, да, Вовка?
– Двенадцать, – уточнил Вовка. – Затариваемся?
– Погоди, давайте ключевой водицы напьемся, чтоб не на ходу.
Алексей налил всем понемногу, будто плеснул крепчайшего и чистого, как слеза, самогона-первача.
И пили мы не спеша, маленькими глотками эту ледяную влагу, удивительным образом остужавшую не только тела, но и разгоряченные мысли.
Я даже успела подойти к нашему стальному коню и быстренько метнуть кости прямо на бампер.
Выпало: 35, 5, 23.
«Предвещает бедствия, несчастные случаи, аварии во время путешествий».
Ничего себе! И это все, что мне могут сказать мои черные камушки? Не верю! А ну-ка, еще…
36, 16, 1.
«Что касается ваших производственных и любовных дел, то они пойдут блистательно. В ближайшее время у вас появится неожиданный шанс занять лидирующее положение».
Чем меня издавна привлекают мои двенадцатисторонние кости – так это однозначностью и конкретностью предсказаний…
Потом мы погрузились в кабину, доконали бесконечный, казалось, подъем и понеслись по относительно ровной и неожиданно пустынной после городской толчеи трассе.
– Полезай-ка на лежанку, – предложил мне Лешка. – Нам хоть попросторней будет с Владимиром Викторовичем.
Я не стала возражать и вольготно разместилась на довольно удобном спальном месте позади сидений и голов моих спутников.
– Устроилась? – побеспокоился Алексей о моем удобстве. – Теперь послушай небольшой инструктаж… Володя, не гони на всякий случай…
Лешка извлек из кармана какую-то сложенную вчетверо плотную серую бумажку, заполненную убористым текстом, состроил серьезную мину и, откашлявшись, начал с выражением читать:
– Кх-гм! «ИНСТРУКЦИЯ, – он выделил голосом первое слово. – Назначение, условия эксплуатации и технические данные изделия туалетная бумага (артикул номер 11315509651)».
– Ты, Лешка, вечно что-нибудь раскопаешь! – хохотнул водитель, не отрывая взгляда от дороги.
– И где нашел этот анекдот? – не поверила я в подлинность цитируемого документа.
– Какой еще анекдот?! – Алексей помахал у меня перед носом мятым документом, явно изготовленным типографским способом; я невольно отшатнулась. – Слушай дальше! – И он с пафосом трагического актера стал декламировать это творение запредельного идиотизма.
Наш общий хохот заглушил рев мотора. Алексей продолжал:
– «МЕРЫ ПРЕДОСТОРОЖНОСТИ:
Первое. Не курить вблизи изделия.
Второе. Не бросать использованное изделие в местах культуры, отдыха и приема пищи.
Третье. Беречь от детей. Туалетная бумага – не игрушка, а средство гигиены.
Четвертое. Не рекомендуется многократное использование изделия».
Я думала, что больше уже не могу смеяться, но при последних словах поняла, насколько безграничны человеческие возможности.
– Ну, Алексей, повеселил, – отдышавшись, призналась я. – Вот зачем ты меня в горизонтальное положение перевел – все равно бы упала!
– Это что, – горделиво поднял бровь наш отважный охранник. – Мне тут один анекдот рассказали…
– Нет! – дружно воскликнули мы с Володей. – Хватит!
И в кабине надолго воцарилась тишина.
Наш грузовик теперь уже довольно гладко несся навстречу бесконечным просторам полей, полого спускавшихся к овражкам с пересохшими руслами ручьев и снова так же неспешно поднимавшихся. Все-таки здорово, что мы живем в степных местах. Где-нибудь в тайге с дороги такие просторы не увидишь…
Я лежала, испытывая необъяснимое блаженство после «смехомассажа», но не имея ни малейшего желания говорить или думать о чем-нибудь насущном, и лишь изредка поглядывала в окна мчащейся машины.
Дорога разматывалась и разматывалась вперед бесконечной лентой, у горизонта превращавшейся в тоненькую ниточку. Вот так и наша земная дорога: едем по плоской равнине (в геологии называемой пенепленом, как рассказал Алексей – выпускник геофака), редко у кого хватает сил и ума свернуть куда-нибудь, а уж попытаться разглядеть хоть что-то сверху…
Я мысленно погрозила себе пальчиком и собралась поразмышлять о наболевшем или, на худой конец, провести какой-нибудь простенький аутотренинг, но…
Не зря мама говорила: хохотать до упаду – не к добру. Хорошо еще, я не упала на самом деле!
«Локатора», «зонтика» и пары других оборонительных приемов психотехники хватило лишь на то, чтобы заставить мои руки помимо воли хозяйки схватиться за какой-то подвернувшийся ремень.
В следующий миг меня чуть не выбросило под ноги моим спутникам. Заскрежетали, засвистели тормоза, машину повело в сторону, потом в другую: прав ты, наш дорогой водитель, непросто эту дуру остановить.
Грузовик дернулся еще сильнее, «страховочный ремень» едва не вырвался у меня из рук.
– А, бля!! – заорал Володька.
– Держи, руль держи! – крикнул Лешка.
Раздался короткий, почти пушечный грохот.
Глава 3
Восточноевропейские шакалы
В моей натальной карте преобладают стихии Огня и Земли. Поэтому мне всегда так нравится там, где много воды и воздуха; лучше всего я себя чувствую на вершине какого-нибудь прибрежного утеса. Эта вот тяга к простору и привела меня однажды в дельтапланерный клуб.
В детстве я, как все мы, летала во сне. Причем – на дельтаплане! Потом, когда появилась тяга к полетам не только во сне, но и наяву, я очень долго не могла найти, где в нашем городе занимаются дельтапланеристы. Все их видели летающими, но никто не знал мест их «гнездовий». Отчаявшись, я уже сходила на пару тренировок в альпсекцию, когда мне сообщили адрес одного и того же дельтаклуба одновременно двое знакомых.
Тогдашний начальник дельтаклуба – маленький, худенький, лысенький и очень спокойный и доброжелательный Гена – сказал мне, оробевшей в первый вечер среди чем-то очень занятых мужиков:
– Не тушуйся!
И мало-помалу началось постижение премудростей дельтапланеризма.
Но впервые я поднялась в воздух только месяца через три.
В тот жаркий майский день меня, едва успевшую взобраться на крутой высоченный холм, ошеломило мужество парней, бросавшихся со своими аппаратами в многометровую бездну… а потом разноцветные лавсановые крылья плавно и бесшумно несли их куда-то…
С самого утра и до вечера мы, новички, занимались подтаскиванием дельтапланов к месту старта более опытных товарищей. Тридцатикилограммовый дельтаплан приходится тащить в гору, маневрируя парусом, чтобы аппарат не перевернулся, а в это время рядом шагает налегке погруженный в себя пилот. Почему сам не таскает? Ответ я узнала в конце дня.
…Одета, проверена и пристегнута к аппарату с помощью инструктора подвесная система. Я поднимаю дельтаплан, выставляю угол атаки, по команде начинаю разбег…
…И вдруг какая-то огромная неведомая сила хватает меня, как котенка за шкирку, и отрывает от матушки-земли. Захватывает дух, ноги болтаются подо мной ненужными тряпками, мир куда-то медленно поворачивается…
Через пару секунд аппарат окончательно теряет скорость, сваливается на крыло, меня довольно «вежливо» протаскивает по земле, голова в шлеме несильно ударяется о килевую балку. Во рту почему-то оказывается теплая земля, я барахтаюсь в тросах подвески, стараясь подняться, и слышу у себя за спиной:
– Ну, с первым подлетом тебя, Татьяна! Постой, я тебя сейчас отстегну…
Щелкает альпинистский карабин, мне помогают подняться. Я стаскиваю шлем и с удивлением замечаю, что за короткие мгновения моего первого в жизни подлета изнанка шлема успела промокнуть насквозь вместе с волосами. А ведь я даже не думала пугаться, просто удивилась: кто же это такой меня вот сейчас вверх поднял?
И тут стало понятно, отчего пилотов стараются избавить от обязанностей возвращения дельтаплана к месту старта. Я шла, и казалось, будто не десять метров пробежала только что, а десять километров: ох, как жарко!!
Тот день и тот первый подлет на стареньком красно-синем учебном «ФСК» вспоминается до сих пор…
Потом я очень медленно, с трудом училась управлять дельтапланом. Когда ты чувствуешь, что громадные крылья слушаются тебя и несут куда надо, – это переполняет до краев. Дельтаплан – летательный аппарат с балансирным управлением: пилот маневрирует, пользуясь весом собственного тела. Подвешенный на ремнях и тросах, сжимая в руках рулевую трапецию, ты всем телом ощущаешь свой дельтаплан и сливаешься с ним – крылья становятся по-настоящему твоими.
Однажды – стоял штиль – я хотела покрутиться рядом со склоном, чтобы не пришлось далеко тащить свой красно-синий.
Но едва я после старта отошла от склона, как на меня прямо-таки обрушилось поистине вселенское спокойствие и умиротворенность. Аппарат шел ровно, как по линейке. Подо мной, далеко внизу, проплывало поле подрастающей кукурузы. Промелькнула – снова НИЖЕ МЕНЯ! – стайка птиц. Мир умолк и будто прислушался.
Я забыла обо всем и отдалась чувству полета, чувству оторванности от всего на свете. Я просто летела и не думала ни о чем.
Возвращаться было легко.
…Рос опыт. Менялись модели дельтапланов – мы строили по чертежам французской фирмы с небесным названием «La Mouette» – «Чайка»: «Atlas», «Azur» … Несколько раз приходилось летать на «Аш-Пи».
Мы оставались на дельтадроме с ночевкой, ставили палатки, шли в ближний дубняк – там в любую жару почему-то было прохладно – за водой к роднику. Собирали травы и дикие ягоды, груши, варили необыкновенный «чай-компот». Ставили палатки, сидели у костра, смотрели на звезды…
Я пару раз падала метров с пятнадцати, но в общем отделывалась легко. Приходилось в двадцатиградусный мороз собирать дельтаплан голыми руками. Однажды стартовала, и вдруг началась метель – видимо, тогда впервые проявилось мое «второе зрение».
А еще я парила. Исхоженная к тому времени вдоль и поперек вершина горы вдруг уходит вниз и поражает своим каким-то неземным и незнакомым видом с высоты. Когда переходишь на другой галс, подвесная система крепко обнимает тебя, тросы скрипят, ветер ненадолго чуть стихает…
* * *
…Спинка моей лежанки грубо стиснула меня еще раз, и «КамАЗ» остановился, визжа и скрежеща тормозами.
– Вон они! – прошипел Володька.
Я скатилась на сиденье, огляделась.
Наш грузовик стоял, клюнув носом, на спущенных шинах. Влево и вправо из-под машины уходили длинные стальные ленты, утыканные шипами. Спереди подкатывала к нам выскочившая с проселка серебристая «девятка».
Володька выхватил откуда-то монтировку, Алексей сжал в руке помповик. Мужики одновременно спрыгнули на дорогу. Лешка бросил мне, не поворачивая головы:
– Побудь в резерве, ладно?
«Разумно», – мысленно согласилась я, проверяя пистолет и следя за тем, как из остановившейся метрах в десяти от нас легковушки не спеша вылезает самоуверенная братва.
Алексей отошел метра на три вперед и вправо, держа наготове ружье. Володя приблизился почти вплотную к бандитам, поигрывая своим инструментом.
– Эй, чуваки, вы чего нам шины портите? С Валетом поссориться хотите? – начал разговор сотрудник охранного предприятия «Щит».
– Твой Вал-лет нам не указ, – с нарочитой брезгливостью оттопыривая нижнюю губу, произнес, растягивая слова, вышедший вперед немного более волосатый, чем остальные, гоблин – очевидно, вожак этой стаи – и сделал неприличный жест. – Ты с нами договаривайся, у меня братаны конкретные, – и он небрежно махнул стволом пистолета.
У его троих братанов в руках появились две короткие дубинки и пистолет.
– Платить надо! – резюмировал главгоблин.
– Мы всем, кому надо, уже заплатили, – ответил Алексей, не спуская глаз с обладателей стволов. – А вот с вас надо бы за колеса-то взять.
– Не, ты понял?! – вытаращил глаза бандит-расстрига. – Митяй, короче, глянь, что там за баба в кабине осталась!
Противненько ухмыляясь, вооруженный пистолетом Митяй подошел к правой дверце – я предусмотрительно сместилась именно вправо, но не стала выходить навстречу посланному за мной джентльмену.
– А ну, выл-лазь!
– Лучше давай ты ко мне, – маняще улыбнулась я ему и слегка «коснулась» биополем одной его интимной точки.
Спинальные рефлексы у этих тварей почти всегда действуют безотказно. Посол местной мафии засопел, поставил ногу на подножку и, придерживаясь за дверцу правой рукой с пистолетом, вцепился в край кабины левой.
Очень неудобное положение для стрельбы и начала схватки.
Я мысленно крикнула Лешке: «Давай!», и мы начали боевые действия одновременно.
Ребром ладони я ударила бандита по шее, а второй схватила за руку, державшую пистолет, и резко крутанула.
Крик гоблина и выстрел помповика раздались одновременно.
Я вырвала пистолет из ослабевшей руки своего противника, коротким пинком выбросила его из кабины, спрыгнула следом, отключила как следует ударом ноги в печень, развернулась к оставшимся бандитам, держа в обеих руках по пистолету, и крикнула:
– Ложись, гады!!
Лешка подкрепил мой приказ вторым выстрелом.
