Наследник царских кровей

скачать книгу бесплатно

– Она могла прыгнуть сразу, как только поняла, что тормоза отказали? С минимальным риском для себя?

– Соображаешь. Да. Могла. Может, в этом случае ей грозил бы суд и тюрьма. Даже совершенно точно, водитель отвечает за жизнь своих пассажиров. Но она осталась бы жива. Только девушка этого не сделала. И не потому, что тюрьмы испугалась. Молоденькая девчонка до последней секунды пыталась спасти как можно больше людей. Смотреть смерти в лицо и думать о других – это подвиг.

– Тогдашнее правительство это как-то отметило?

– Нет. Эта трагедия не предавалась гласности. Тогда была такая политика партии, – горько усмехнулась я.

– Но так несправедливо поступать!

– Да уж. Мне эту историю отец рассказал, он как раз в том городе в командировке был. И я для себя сделала вывод.

– Какой? Не ждать лавров от Отечества?

– Нет. Этот гораздо позже. – Я опять усмехнулась – какой толковый мальчик! – Спасая свою жизнь, не стыдно упасть в грязь. Стыдно – совершить подлость. Ну, мы с тобой отвлеклись. Если ты наелся, давай расплачиваться, и поехали с визитом.

– А как же договор?

– Какой?

– Нужно заключить договор о предоставлении охранных услуг, или как там правильно пишется. Оговорить размер твоего гонорара, оплату текущих расходов и так далее. – В это время официантка принесла счет. – Кстати, счет оплачиваю я, ты так и не взяла с меня мою долю за такси.

– А деньги у тебя есть? – не смогла я скрыть улыбку, чувствуется европейское воспитание.

– Конечно. Я взял у отца в столе. Правда, там немного было. Но у меня есть карточка с наличкой, счет открыт на мое имя, я полноправный его хозяин. Сейчас заедем в банк, сниму. Так что можем ехать к нотариусу заключать договор.

– Ну, если ты настаиваешь, чтобы все было по правилам, – поехали.

Выехав со двора, провожаемые недоумевающим взглядом продолжавшего крутиться у будки охранника, мы с Никитой весело переглянулись и отправились в центр города. Там нотариальных контор, как грибов после дождя, заходи в любую. Никита сказал название нужного банка, один из филиалов его располагался рядом с цирком. А неподалеку оттуда находится контора моего знакомого нотариуса Виталия Семеновича.

По дороге я с ним созвонилась и объяснила нашу проблему, попросила назначить время пораньше, чтобы в очереди не стоять.

* * *

Пока Никита возился возле банкомата, я деликатно осталась чуть в сторонке и разглядывала горожан. Через некоторое время обратила внимание, что мальчишка чертыхается себе под нос и уж что-то больно долго копается.

– Кит, что стряслось? – Я подошла поближе и сразу увидела. На весь экран банкомата светилась красная надпись: «Заблокировано». Упорный подросток продолжал сердито жать на клавиши и бормотать:

– Не пойму, ерунда какая. Что ему надо?

– Спокойно, не суетись. Нажми отмену операции.

Машина выдала карточку и чек.

– Пошли к другому банкомату, этот глючит.

– Твой счет заблокирован, машине все равно.

– Как такое может быть? Кем? Почему?

– Мы это выясним, а сейчас поехали. Можно, конечно, зайти в банк, если у тебя с собой есть документы на вклад и удостоверение личности. Но мы только время зря потратим: нам сообщат то, что мы уже и так знаем – доступа к счету нет. А ответ на вопрос, кто заблокировал, служащие банка не дадут и под пытками.

– Правда, не скажут. Что же делать? – Мальчишка, понуро опустив плечи, побрел к машине.

– Не унывать! – выдала я распоряжение. – Бог с ними, с деньгами, разгребем эту историю, тогда заплатишь.

– Ладно. Но к нотариусу все равно поедем. – Никита порылся в карманах куртки и выудил купюру в десять евро. – Вот. Пусть это будет аванс.

* * *

С Виталием Семеновичем мы были знакомы со времен одной давней истории, в которую умудрился вляпаться его горячо любимый племянник. Будучи специалистом широкого профиля, я столь виртуозно устранила угрозу, что мальчик не попал ни в беду, ни в тюрьму. Старый нотариус испытывает ко мне нечто вроде отеческой привязанности, смешанной с безграничной благодарностью. Чем я беззастенчиво пользуюсь, когда нужно оформлять какие-либо документы. Ненавижу толкаться в очередях и ждать.

– Женечка, как давно я вас не видел, совсем забыли старика. – Он резво бросился мне навстречу с объятиями, потом чуть отстранил, продолжая держать за плечи.

– Ну, какой вы старик.

– Все никак не налюбуюсь вашей, деточка, красотой. Присаживайтесь, – Виталий Семенович сделал приглашающий жест, указывая на кресла. – С чем пожаловали? Уж вряд ли, чтобы порадовать вашего покорного слугу.

Я изобразила сожаление:

– Каюсь, все дела. Да, прошу знакомиться: Никита Алмазов.

– Очень приятно, молодой человек.

Никита кивнул:

– Мне тоже.

– Нам нужно заключить договор о предоставлении услуг, – пояснила я, указывая на мальчишку. – Молодой человек настаивает.

– Какие-то особые требования? Пожелания? Что по цифрам? – мгновенно перешел на деловой тон нотариус.

– Вот, я здесь все набросал, – Никита вынул из кармана куртки и развернул листок. – Обычный гонорар Евгении мне известен, сумму премии мы оставим на собственное усмотрение, расходы оплатим в полной мере. Вот только в графе «аванс» нужно внести изменения, вот. – Мальчишка густо покраснел и выложил на стол купюру в десять евро.

Одинаково ошарашенные, мы с нотариусом переглянулись.

– Деловой подход, ничего не скажешь, – бормотал Виталий Семенович, пробегая бумагу глазами. – Евгения согласна с предложенными изменениями?

– Да, конечно.

– Тогда мне и делать особо ничего не нужно. Поставим дату, печать и подписи.

Быстренько покончив с формальностями, Виталий Семенович предложил кофейку. Но поскольку мы очень торопились, то отказались, сославшись на занятость, и он проводил нас к выходу.

При прощании я, как обычно, подала руку, нотариус взял ее обеими руками, галантно поцеловал и, понизив голос, кивая в сторону отошедшего вперед Никиты, проговорил:

– Далеко пойдет молодой человек.

– Совершенно с вами согласна.

– Юноша, если надумаете в юриспруденцию, милости прошу ко мне на стажировку.

– Спасибо. У меня другое призвание, – серьезно кивнул мальчишка.

– Никита, ты произвел впечатление на старика, – заведя мотор «фолька» и выруливая с парковки, заявила я. – Да что говорить, сама ничего подобного не ожидала.

– Ничего особенного, – скромно потупил глазки подросток. – Мы составление типовых договоров в прошлом году проходили. Но я и до этого разбирался во многих нюансах. Когда с детства при бизнесе, многое умеешь.

С этим мнением можно поспорить, лично знаю нескольких взрослых оболтусов, пристроенных «при бизнесе» родителей, но ничего собой не представляющих. Родные Никиты могут по праву им гордиться, уже сейчас он сформированная личность. Деловой, целеустремленный, талантливый и трудолюбивый.

Я улыбнулась:

– Далеко пойдешь, молодой человек. У Виталия Семеновича глаз – алмаз. И к себе на стажировку он абы кого приглашать не станет.

– Я рад, что с ним познакомился. В деловых кругах может пригодиться любое знакомство.

– Или рекомендация человека с хорошей репутацией.

– Да. И это тоже.

* * *

Дорога к дому экономки не заняла много времени. Никита распоряжался, где свернуть, сколько после этого проехать. По пути я успела расспросить мальчишку, как давно Мария Федоровна работает в их доме. Мальчик воспринимает тетю Машу практически как члена семьи. Она проработала у них много лет, примерно со дня свадьбы родителей, но, кажется, Никита точно не помнил, знавала Марину Алмазову еще девочкой. Была дружна с ее мамой.

Домик, окруженный старым, в некоторых местах покосившимся забором, через который можно заглянуть в маленький, но какой-то неуютный, неухоженный дворик, оказался по адресу Емельянова, 13. Звонка на калитке не было, поэтому мы открыли щеколду, поднялись на крыльцо и только после этого постучали в дверь, и я негромко позвала:

– Хозяева! Есть кто?

– Да. Кто там? – Навстречу нам вышла приятная стройная дама слегка за пятьдесят. Красные заплаканные глаза, слегка опухшее от слез лицо, траурная повязка в волосах.

– Мария Федоровна?

– Да, – голос дрожит от недавно пролитых слез, – а вы кто? Чем обязана? – В тоне женщины явно слышится какая-то настороженность.

– Меня зовут Евгения Охотникова. Я работаю телохранителем.

– Чьим?

– В данном случае…

– Моим, – влез в разговор Никита, выглядывая из-за моей спины, – здравствуйте, тетя Маша.

– Мальчик мой, а я места себе не нахожу, – женщина кинулась обнимать Никиту, приговаривая: – Все переживаю, как ты, где ты. И не сделала бы хуже…

– В каком смысле? – решила я взять беседу под свой контроль.

– Я не знаю, не пойму, что происходит. Но что-то страшное. А телеграмму-то Никите ведь я послала, а вдруг его тоже… – Женщина резко осеклась и вытерла выступившие слезы.

С первого взгляда на заплаканную Марию Федоровну у меня появилось недоброе предчувствие. Похоже, что авария оказалась гораздо серьезнее, чем нам хотелось думать.

– Нам нужно с вами поговорить.

– Да-да, проходите в комнату, на диван присаживайтесь. Внуки в школе, сын с невесткой на работе, нам никто не помешает.

Похоже, Никита тоже почувствовал неладное:

– Тетя Маша, что с родителями?! Они живы?! – вырвалось у него.

В глазах женщины отразились мучение и боль:

– Не я должна была тебе это сообщать. И где найти мне сил? – Она закрыла лицо обеими руками, всхлипнула: – Мальчик мой, твоей мамы больше нет с нами, – раздались сдавленные рыдания, – а отец в коме.

Никита вскочил с дивана, будто собирался куда-то бежать. Сильно побледнел, сел на место.

Я озабоченно поглядывала на него: уж лучше бы заплакал. На столе, на блюде, похожем на серебряное, стояли графин с водой и стаканы. Я налила воды и подала сначала женщине, потом Никите.

– Как ты, Кит? Держись.

– Я… да… – пробормотал мальчик, взял стакан, но пить не стал, а просто сжал его в руке. Он явно пребывал в шоке, в таком состоянии у человека может быть какая угодно реакция.

– Мы найдем виновного или виновных. Они будут наказаны, обещаю. – Я попыталась найти слова, которые принесли бы хоть немного утешения в подобной ситуации.

– Правда? Ты обещаешь? – Глаза Никиты стали наполняться слезами, он поставил стакан на стол и торопливо отвернулся.

– Верь мне.

Понимая, что мальчишка стесняется дать волю чувствам при нас, я сосредоточила свое внимание на женщине. Марии Федоровне удалось немного успокоиться, как раз достаточно для того, чтобы вести беседу. Она достала из кармана халата измятый носовой платок, вытерла лицо, горько всхлипнула.

– Успокоились? – В моем голосе звучало участие. – Нам нужно поговорить.

– Конечно, конечно, извините. Может, вам покажется странным, что я, наемный работник, проливаю слезы. Но Мариночка не была мне чужим человеком. Мы были очень дружны с ее покойной матерью, я помогала растить Никитку, он мне как внук.

– А как вы стали работать у Алмазовых?

– Видите, как стесненно мы живем? Я рано овдовела, сначала места нам с сыном хватало, но потом он женился, а Леночка двойню родила. Теснота страшная, молодые стали ссориться. Марина узнала о нашем положении и предложила мне работу с проживанием и хорошим окладом. Я ей так была благодарна, мы так радовались. Появилась возможность откладывать деньги. Мне хотелось накопить немного, продать эту старую рухлядь, – женщина сделала широкий жест рукой, предлагая оценить пространство, – и купить две квартиры, желательно в одном районе.