скачать книгу бесплатно
– Ты вообще что-нибудь умеешь делать? – спросил тот, недоверчиво разглядывая памелу.
– Что-нибудь да умею, – со вздохом ответила я.
– Я не хочу это есть. – Егор сказал это таким тоном, что я даже не решилась узнать у него причину отказа.
– А чем ты тогда собираешься завтракать?
– Вот этим, – малыш указал на цветастую пачку кукурузных хлопьев.
– А ты сразу не мог мне прямо так и сказать? – Я чувствовала, что начинаю терять терпение, но снова сдержала себя.
– А тогда я еще не знал об этом. Думал, что хочу памелу, но ты неправильно ее почистила, вот я и передумал.
Пообщавшись наедине с ребенком меньше суток, я поняла, что работа воспитателя детского сада или гувернантки куда сложнее моей. Я-то хоть могу дать кому-нибудь в морду, если меня сильно достанут, – все-таки хоть небольшая, да разрядка. А как стукнуть ребенка, причем чужого, если он у тебя уже сидит в печенках и стоит поперек горла, фигурально выражаясь, а общаться вам предстоит еще довольно долго?
Я насыпала хлопьев в тарелку и пододвинула ее Егору. Он вопросительно посмотрел на меня.
– Что еще?
– Во-первых, это не моя тарелка, а папина, а во-вторых, я люблю с молоком, которое стоит в холодильнике на дверце. Холодное мне нельзя, поэтому его надо погреть, но не перегреть.
Я послушно выполнила все пожелания мальчика.
– Теперь порядок, – наконец-то соблаговолил одобрить мои действия Егор.
Я с облегчением опустилась на стул. Первый этап был пройден. Сколько ждет меня впереди, одному богу известно. Нет, ни за что на свете не заведу собственных детей. У меня и так работа достаточно нервная. Маленького монстра, пусть даже одного и родного, я не вынесу.
– А почему не ешь? – заботливо поинтересовался Егор.
– Расхотелось что-то.
– Так нельзя. Завтракать надо обязательно, не то получишь глистов, как мой папа, – объяснил мне ситуацию Егор.
– У твоего папы глисты? – удивилась я.
– Да, постоянно жалуется, что у него болит желудок.
– А-а-а, ты, наверное, хотел сказать, что у Никиты Андреевича гастрит? – догадалась я.
– А я так и сказал. Я вот поражаюсь. Папа – владелец ресторанов, а нормально поесть не может, – философски заметил Егор.
– Да, действительно парадокс, – поддержала я мальчика.
– Пара чего? – не понял Егор.
– Да не пара, а парадокс, слово такое есть. Понимаешь?
– Нет, – серьезно сказал Егор. – Терпеть не могу, когда вы, взрослые, употребляете всякие непонятные слова, если можно обойтись и без них.
Я сочувственно посмотрела на мальчика. Мне нравился этот малыш, несмотря на его вредность, которая плескалась через край. Но его тоже можно было понять. Он все-таки отстаивал свою территорию.
Я налила себе чашку кофе. В чудо-холодильнике, в котором, как я уже убедилась, можно найти все, что угодно, откопала копченую колбасу. Сделала себе аппетитный бутерброд и присоединилась к Егору. Заканчивали завтрак мы в полной тишине. Я наслаждалась этими минутами затишья, потому что знала: по всем правилам, скоро разразится буря.
– Спасибо, что не дала мне умереть с голоду, – добренький Егорка решил все же отблагодарить бестолковую тетку за ее героическую попытку накормить малыша.
– Пожалуйста. Чаю хочешь?
Я посмотрела на Егора и поняла, что в очередной раз сморозила глупость.
– Кто же пьет чай после молока?
– Я пью.
Конечно, я солгала ребенку. Мне было очень стыдно, но должна же я была как-то реабилитироваться в его глазах!
– Ну и дура, – заключил Егор.
Меня его слова очень сильно задели. Потому что дурой я себя все же не считала. В «Ворошиловке», где я училась, дураков не держат. Я, конечно, понимаю, что устами младенца глаголет истина, но в данном случае истина была немного исковеркана, подогнана под личные интересы, следовательно, истиной уже не являлась. Я подумала, что если сейчас начну препираться с ним по этому поводу, то только проиграю, поэтому решила быть умной девочкой и промолчать.
– Я пошел телик смотреть, там должны сейчас мультики начаться.
– Иди, – согласилась я с его идеей, которая ничем плохим мне пока не грозила.
Егор скрылся в своей комнате, а я решила прибраться на кухне после завтрака. Я надеялась, что мультики надолго увлекут Егора. Но как я ошибалась! После пятнадцати минут относительного спокойствия Егор решил поиграть в индейцев. Он носился по квартире с оглушительными воплями, стреляя из игрушечного лука по воображаемой мишени. Все выглядело до поры до времени очень забавно и смешно. Но только до тех пор, пока Егору не понадобились настоящие перья. А кроме как в подушках, их взять было негде. Думаете, это хоть ненадолго остановило чудного ребенка? А вот и нет. Уже через несколько минут с гиканьем и гаканьем Егор скакал по огромной квартире, разбрасывая кругом перья. Я была просто в ужасе.
– Его-о-ор! – закричала я что было мочи. – Прекрати носиться!
Мальчик остановился на мгновение, посмотрел на меня и с довольным видом поинтересовался:
– А почему я должен останавливаться?
Я знала, что мне надо срочно придумать что-то, иначе этот безумный бег никогда не прекратится.
– Ты зубы почистил? – на одном дыхании выпалила я.
– Не-а, – задорно ответил Егор, пришпорив воображаемого коня.
Мое терпение стало потихоньку лопаться. Я понеслась вслед за мальчуганом, схватила его и затрясла.
– А-а-а! – взревел маленький монстр. – Ты чего делаешь, Баба Яга?
– Почему Баба Яга? – удивилась я.
– Потому что я – Иван-царевич, а ты мне мешаешь!
– Но насколько я помню, Баба Яга, наоборот, помогала Ивану-царевичу.
– Значит, ты – Кощей Бессмертный.
– Ты же недавно был индейцем Джо? – решила я наставить мальчугана на путь истинный, а заодно и убедить его, что никак не могу быть Бабой Ягой, а тем более Кощеем Бессмертным.
– Тогда прочь с дороги, бледнолицый!
Это было уже слишком даже для моей железной выдержки.
– Если ты сейчас же не прекратишь, то я не знаю, что с тобой сделаю. Но это будет похуже, чем снятие скальпа с бледнолицего!
Я не знала, можно ли так разговаривать с пятилетними детьми, но я была просто на грани. Зато, как ни удивительно, мои слова произвели эффект. Правда, довольно сомнительный.
– Ты злая, – ровным бесстрастным голосом произнесло дитя.
– Да, я очень злая, особенно когда меня не хотят слушать! Сейчас я позвоню твоему отцу и все ему расскажу.
Из глаз мальчика одна за другой стали вытекать слезы. Я вспомнила слова классика о том, что ничто на свете не стоит детской слезы, и мне стало ужасно стыдно. Представляю, что бы сказал Федор Михайлович, если бы увидел эту сцену.
– Прости, Егор, я погорячилась. Просто я совершенно не представляю, что делать с такими маленькими яркими личностями, как ты, – попыталась я оправдаться.
– Прежде всего на них нельзя кричать, – сквозь слезы проговорил малыш.
– Может, пойдем погуляем и съедим по мороженому? Тебе можно его есть?
– Можно, – пробубнил малыш.
Я обрадовалась, что мы с Егором нашли компромисс. Но, оглядев квартиру, я поняла: она требует капитальной уборки. Вспомнив, что домработница не придет, я поняла, что мне придется либо смириться и жить в таком свинарнике, либо по собственной инициативе прибраться самой.
– Егор, тебе папа когда-нибудь говорил, что после того, как поиграл, надо за собой убрать?
– Так я и не разбрасывал игрушки.
– А перья?
– Убирать их работа Анны. Вот придет и уберет.
– А твой папа мне сказал, что она заболела, поэтому прибираться придется нам. Тем более – твой папа мне так сказал – что вы с ним всегда вместе убираетесь в квартире каждую неделю, – продолжала я настаивать на своем.
– Но мы с папой убираемся по субботам, а сегодня вторник.
– Ты представляешь, во что превратится дом, если мы будем ждать до субботы?
– Да, – тихо произнес малыш. – Тебе перед папой будет очень стыдно, если ты сейчас не уберешься.
– Ты хочешь сказать, что не будешь мне помогать?
– Нет. Я привык убираться только по субботам.
– Ладно, – смирилась я, – тогда ты должен сидеть тихо, пока я буду убираться.
– Я пойду чистить зубы, а потом тихо посижу в своей комнате и поиграю в приставку.
Я не очень поверила, что Егор так просто отступится и будет тихо сидеть, но надежда на чудо все же забрезжила.
– Где у вас тряпка и швабра? – поинтересовалась я у мальца.
– Теперь я верю, что ты из деревни. Где же это видано – в двадцать первом веке убираться при помощи швабры и тряпки? Вон моющий пылесос стоит, – Егор указал в сторону коридора, где, как я предположила, есть кладовка.
– Спасибо за помощь. – Тяжко вздохнув, я пошла в указанном направлении.
– Ты хоть с ним обращаться умеешь, тетя деревенская?
– Разберусь как-нибудь, – не очень вежливо буркнула я.
Все же надо отдать должное этому чертенку: он сдержал данное слово. Пока я ползала по панкратовским апартаментам, выгребая из каждого угла по куче перьев, Егор ни разу не встал на моем пути. Через час я закончила и поинтересовалась у Егора, заглянув к нему в комнату:
– Ну так что, в парк идем?
– Конечно, идем, – весело отозвался тот. – Я уже совсем заждался тебя. Думал, что ты заснула там. Хотел сходить проверить, но услышал, как ты включила пылесос, и понял, что с тобой пока все в порядке.
– Тогда быстро собирайся. На улице сегодня жарко, так что ты сильно не утепляйся.
Через двадцать минут мы с Егором вышли из квартиры. Любопытная консьержка чуть не свалилась со стула, наблюдая за нами.
– Это моя тетя из Аткарска, – сообщил ей Егор. – Она совсем деревенская, еле втолковал ей, что такое пылесос и как им пользоваться.
Старушка сочувственно посмотрела на меня:
– Да, нонче техника чудеса творит, скоро за тебя и полы мыть сама начнет. Ничего, дочка, – подбодрила меня бабуля, – разберешься, привыкнешь, видиком научишься пользоваться. Я вот уже совсем с ним обвыклась.
– Спасибо, бабушка, на добром слове, – сыграла я Аленушку, которая всех благодарит за любую мелочь. А затем повернулась к малолетнему мучителю: – Куда, Егор, пойдем?
– В парк, где горка, на которой можно прыгать.
– Ты меня доведешь туда? А то я, тетка деревенская, не знаю, где это.
– Ладно, доведу, – смилостивился мальчик.
Мне стало немного легче оттого, что не пришлось в очередной раз с ним препираться. Этим парком с чудо-горкой оказались «Липки».
Куча мамаш со своими дитятками высыпали погулять в жаркий летний денек. От вчерашнего дождя остались только воспоминания. Даже лужи все пересохли.
Егор от души наскакался, набегался с другими ребятами. В эти минуты я снова прониклась к нему симпатией. Все-таки он неплохой малыш, можно даже сказать – хороший, просто ко всем ревнует своего отца. Его тоже можно понять. Надо только мне почаще об этом вспоминать, иначе я в приступе ярости его прибью нечаянно. Мой клиент, конечно, от этого в восторге не будет.
– Все, мне надоело прыгать. Я хочу мороженого.
Егор взял меня за руку и потянул к тете-мороженщице.
– Какое будешь мороженое?
– Вон то зеленое, а еще хочу вот это красное, – показал мне Егор.
