скачать книгу бесплатно
Вероника остолбенела. «Как же так? – читалось на ее лице. – Меня выгоняют? В самый интересный момент?» Так как Аделаида Семеновна намекнула на то, что характер разговора будет деловой, а может, даже и тема его касается какого-то запутанного случая, возражать против изгнания Вероники я не могла. Хоть и сочувствовала ей от всей души. Ободряюще улыбнувшись бывшей клиентке, я проговорила:
– Идите, Вероника. Думаю, надолго я не задержусь. Вернусь, прогуляемся с вами по поселку. Покажете мне местные достопримечательности.
Вероника благодарно улыбнулась, по-детски показала в спину уходящей Аделаиды Семеновны язык и пошла к калитке. Я же догнала хозяйку особняка и, приноравливаясь к ее шагу, прошествовала вслед за ней в огромных размеров холл. Аделаида Семеновна пропустила меня вперед, тщательно заперла все замки и предложила:
– Проходите в гостиную, а я пока прохладительные напитки организую. Вы что предпочитаете, охлажденный чай, лимонад или морс?
– Минеральную воду, если можно. В такую жару лучше минералки ничто жажду не утоляет, – желая показать, что не Аделаида Семеновна будет заказывать музыку, ответила я.
Женщина снова усмехнулась, но промолчала. Десять минут спустя, сидя на роскошном диване, она выкладывала мне суть своей проблемы.
– Я бы не стала обращать внимание на такие пустяки, если бы не мой помощник. Я имею в виду местного сторожа Егора Ивановича. Он на лодочной базе живет. По будним дням, когда меня здесь нет, за участком ухаживает. Ну и за домом приглядывает, естественно, – начала повествование Аделаида Семеновна.
– Это не тот ли Иваныч, о котором Вероника упоминала? – поинтересовалась я.
– Он самый. Только я предпочитаю звать его полным именем, – пояснила хозяйка.
– Я вижу, он у вас на все руки мастер, – проговорила я. – И сторож, и садовник, и бани ставить умеет.
– Так и есть. Егор Иванович в поселке нарасхват. Меня он всегда в приоритете держит, так как некогда был близко знаком с моим мужем, – объявила Аделаида Семеновна. – Много лет водителем при нем проработал. А потом муж его сюда на лодочную базу пристроил. Егор Иванович оказался человеком благодарным. Муж давно в могиле, а Егор Иванович до сих пор мне помогает.
Голос Аделаиды Семеновны слегка потеплел. Воспоминания о давно минувших днях подействовали на хозяйку особняка положительно. Я кивнула, предлагая продолжить рассказ. Моя собеседница так и сделала.
– На этой неделе я приехала как всегда в четверг. Я работаю четыре дня в неделю и в четверг всегда выезжаю за город. Егор Иванович поджидал меня у калитки. И сразу, как говорится, с места в карьер: «Адочка, на вашем участке появились постояльцы». Я удивленно на него взглянула и потребовала подробности. Он и сообщил, что два дня назад видел, как со стороны заднего двора моего участка какая-то тень крадется. Он, конечно, шумнул для острастки. Тень метнулась в ближайший пролесок, и только незваного гостя и видели. В тот день Егор Иванович чувствовал себя неважно. Возраст уже, знаете ли, не детский. То подагра разыграется, то давление. Короче, на участок он не заходил. Но о госте решил мне доложить. Я его успокоила, как могла. Нечего, мол, в голову всякую ерунду брать. Кому охота за двадцать километров от Кольцевой на разбой ходить. Мало, что ли, в столице подходящих для этой цели объектов. Да и не держу я на даче ни драгоценностей, ни денег. Чего тут воровать? Он успокоился, предупредил, чтобы была повнимательнее, и к себе ушел. Я, признаться, тут же про его предупреждение забыла. Пожилой человек, мало ли что ему привидеться может? – Аделаида Семеновна сделала паузу, ожидая моей реакции.
Я решила пока свое мнение не высказывать, а дождаться окончания рассказа. Так и не получив ответ, женщина продолжила:
– Тот вечер прошел спокойно. Я приготовила легкий ужин, перекусила и отправилась спать. Ночь никаких сюрпризов не преподнесла. А вот следующий день меня озадачил. Как всегда, я решила затопить баню. Пятницу я посвящаю оздоровлению организма. Знаете, многие врачи рекомендуют дышать сухим паром с добавлением различных травяных отваров. Я придерживаюсь этого совета уже несколько лет. И в этот раз я приготовила смесь целебных трав, готовясь провести этот день так же, как и всегда. А когда в предбанник зашла, почувствовала посторонний запах. Он был едва уловимый, но все же ощутимый. Тем более, я прекрасно знаю, как обычно пахнет в предбаннике. Сначала я подумала, что в подпол какое-то животное пробралось и издохло там. Отсюда и запах незнакомый. Сами понимаете, если дом на земле стоит, да еще окружен полями, немудрено, что в нем живность завелась. Мыши полевые, другие грызуны всякие и прочая дребедень. Я прошла по всем помещениям бани, принюхиваясь. Старалась определить источник неприятного запаха. Ничего обнаружить не сумела. Тогда я решила не обращать на этот запах внимания. Затоплю, думаю, печь, запах сам выветрится.
Аделаида Семеновна снова замолчала. На этот раз у нее пересохло в горле. Она отпила несколько глотков минеральной воды, которую по моей просьбе принесла в гостиную. Я терпеливо ждала.
– После того как баня была протоплена, запах действительно исчез. Я заняла место в сауне. Часа два там провела. А когда стала собираться обратно в дом, обнаружила кое-что необычное. У меня слева от парилки комната оборудована. Там я храню хлопковые простыни, полотенца и кое-какую мелочь. Так вот. В этой комнате, впрочем, как и везде в доме, у меня всегда идеальный порядок. Каждая вещь имеет свое законное место. И место это годами не меняется. А тут я обнаружила, что полотенца переложены с одной полки на другую! И двух простыней не хватает. Я специально пересчитала. Должно быть двадцать две, а их только двадцать! Спрашивается, куда могли деться еще две простыни? – и она посмотрела на меня таким взглядом, будто думала, что это я виновна в беспорядке, учиненном в той комнате.
– Скажите, вы искали простыни в другом месте? Возможно, они просто в стирке, – произнесла я.
– Исключено! – Хозяйка особняка категорично отмела мое предположение. – Я никогда не оставляю стирку более, чем на один день. И никогда не перекладываю вещи с места на место.
Слово «никогда» Аделаида Семеновна выделила особо. Так, что у меня не осталось сомнений в том, что переубедить ее никакой возможности не будет.
– Продолжайте, – коротко попросила я.
– А продолжать, собственно, нечего. Это все, – развела руками женщина.
– В смысле? – удивленно протянула я. – Вы хотите сказать, что больше ничего необычного в этот день не произошло?
– А вы считаете этого мало? – в свою очередь удивилась Аделаида Семеновна. – Ведь и так ясно: в моей бане кто-то побывал в мое отсутствие. И воспользовался моими простынями. Уж не знаю, с какой целью, но простыни у меня увели.
– И вы хотите, чтобы я нашла вора? – осторожно спросила я.
– Нет, конечно. За кого вы меня принимаете? – возмутилась она. – Я хочу, чтобы вы выяснили, кто посещает мой участок в то время, когда я нахожусь в городе.
Я облегченно вздохнула. Спасибо и на этом! Хоть до поиска пропавших простыней тебя, Татьяна, не опустили.
– Аделаида Семеновна, – начала я, но хозяйка перебила меня.
– Я уже говорила, зовите меня просто Ада, – напомнила она.
– Ну, хорошо. Ада, я думаю, что моей квалификации для решения подобной проблемы вовсе не требуется. С этой задачей прекрасно справится и участковый. Ведь ваш поселок закреплен за каким-то полицейским участком, так? Вот и обратитесь к участковому. Он имеет компетенции, достаточные для выяснения такого вопроса, – заявила я.
– Но я хочу, чтобы этим делом занялись именно вы, – высокомерно проговорила Аделаида Семеновна.
– Боюсь, не смогу взяться за ваше дело. Во-первых, я здесь на отдыхе. Во-вторых, я занимаюсь более серьезными делами. Такими, как убийства, кражи секретной документации или фамильных драгоценностей. И, в-третьих, мои услуги стоят недешево. Платить по двести долларов в сутки ради того, чтобы обнаружить вора грошовой пропажи, мне кажется не совсем целесообразным. В то время как участковый обязан выполнить эту работу совершенно бесплатно. Вы со мной не согласны? – Я пристально взглянула в глаза Аделаиды Семеновны.
Та пораженно уставилась на меня.
– Сколько, вы сказали, стоят ваши услуги? – переспросила она.
– Двести долларов сутки расследования, – повторила я.
– Неужели кто-то платит такие деньги? – недоверчиво спросила Аделаида Семеновна.
– За украденные простыни – нет, – честно призналась я.
– Да, тут есть над чем поразмыслить, – задумчиво проговорила она.
– Вот и подумайте. Надеюсь, вы на меня не в обиде? – на всякий случай спросила я.
– Ну, что вы! Конечно, нет. Напротив, я благодарна вам за дельный совет. Пожалуй, в понедельник заеду в участок и напишу заявление. Пусть отрабатывают свое жалованье, – ответила Аделаида Семеновна.
– Вот и прекрасно. Тогда я, пожалуй, пойду. А то неудобно как-то получается. Вероника пригласила меня в гости, а я оставила ее в одиночестве, – произнесла я, вставая. – Всего хорошего.
– Всего хорошего, – попрощалась со мной хозяйка.
– Если надумаете, приходите вечерком к нам. Вероника обещала приготовить вкусный ужин. Кстати, она недурно готовит, – сделала я попытку обелить образ соседки Аделаиды Семеновны.
– Я подумаю, – согласилась та.
– Будем ждать, – произнесла я и покинула особняк.
Вероника ждала меня на крыльце своего дома, нетерпеливо вышагивая по периметру.
– Ну, чего хотела от вас эта грымза? – набросилась она на меня с вопросами. – Предлагала работу? И что же у нее стряслось? Соседи шиповник порубили? Или от забора не на должном расстоянии клозет установили?
– Вероника, успокойтесь. Аделаида Семеновна просто хотела проконсультироваться, – уклонилась я от правдивого ответа. – Не берите в голову. Лучше покажите мне окрестности. Наверняка в поселке есть такие места, которые всем приезжим показывают.
– Может, и есть. Только для меня тут ни одна живая душа экскурсию устраивать не бросилась. Так что самим придется эти самые колоритные места обнаруживать, – обиженно произнесла Вероника.
– Не беда. Сами так сами. Это даже лучше, – бодро проговорила я. – А я Аделаиду Семеновну на ужин пригласила. Вы ведь не против? Вы, кстати, готовить умеете? Я сказала, что вы классный повар.
– И как это у вас получается? Двух часов в поселке не пробыли, а уже старожилов на ужин зазвать умудрились. И Адой ее называть она вам разрешила, и в гости позвала. А теперь вот выясняется, что она и на ужин согласие дала. Удивительно! Я в это Мячково уже третий раз приезжаю, а еще ни у одного дачника в гостях не была, – сердито сказала Вероника.
– Не расстраивайтесь, у вас еще все впереди, – заверила я ее и снова спросила: – Так как насчет готовки? Сумеете соорудить более или менее приличный ужин? Признаюсь честно, я в этой области полный профан. Помощи от меня не ждите.
– Да приготовлю я вам ужин, не сомневайтесь. Хоть французскую кухню, хоть восточную, хоть китайскую. Можете даже африканскую заказать. Выбирайте, что предпочтительнее, – уверенно произнесла Вероника.
– Давайте остановимся на классике. Для первого раза и этого будет достаточно, – ответила я.
– Тогда пойдемте в сад. Будем меню составлять, – воодушевилась она. – Ждите здесь. Пойду, блокнот с ручкой возьму. И плед захвачу, чтобы было на чем сидеть.
Вероника скрылась в дверях дома и через минуту вернулась с клетчатым пледом через плечо и блокнотом в руках. Мы прошли в глубь участка, расстелили плед прямо на траве и приступили к выбору блюд для предстоящего званого ужина.
Глава 2
Два дня пролетели в безделье и неге. Субботний ужин с Аделаидой Семеновной в качестве почетного гостя прошел на удивление тепло и оживленно. Настолько тепло, что на следующий день Аделаида Семеновна снизошла до того, что предложила Веронике посетить еженедельный воскресный фуршет в доме самого авторитетного жителя дачного поселка Мячково. Вдовствующая генеральша, чья дача находилась от Вероникиной через два участка, приняла Веронику в своем доме исключительно по рекомендации Аделаиды Семеновны. Зато теперь Вероника имела доступ во все дома поселка и была рада этому обстоятельству, как младенец соске.
В понедельник утром мы с Вероникой собирались двинуться в обратный путь. В Подмосковье, конечно, хорошо, но пора и честь знать. Выезд назначили на шесть утра. Аделаида Семеновна в это же самое время выезжала в Москву на работу. Это обстоятельство стало для Вероники решающим при определении времени отъезда. Почему-то ей нестерпимо хотелось проехаться по Мячкову вместе с Аделаидой Семеновной. Думаю, таким образом она хотела закрепить достигнутый результат. Пусть, мол, все жители дачного поселка знают, что новенькую бойкотировать прекратили.
Когда в понедельник утром Вероника заглянула в мою комнату, я едва сумела разлепить веки. Подать голос, а тем более подняться с постели я была не в состоянии.
– Танюша, что с вами? – увидев меня, всплеснула руками женщина. – Вы красная, как переспевший помидор. Как ваше самочувствие?
– Нормально. Немного знобит, но это не беда, – прохрипела я. – Через час разгуляюсь, все как рукой снимет.
– Какой час? Вы температуру мерили? – потребовала ответа Вероника.
– У меня градусника нет, – честно призналась я.
– И давно вы так мучаетесь? – не выдержав, хозяйка принялась отчитывать меня. – Лежите тут, молчите, неужели трудно было меня позвать? Ну, допустим, крикнуть вы не могли из-за своего охрипшего голоса, но в стену стукнуть-то могли? Неужели думаете, я вам градусник не отыскала бы? А еще детектив! Никакой ответственности по отношению к своему здоровью. Разве можно до такого состояния себя доводить?
Продолжая ворчать, Вероника ушла за градусником. Когда процедура измерения температуры была завершена, женщина вгляделась в шкалу термометра и, всплеснув руками, заявила:
– Тридцать девять и восемь! Ужас! Это же уму непостижимо! Как вы еще дышите, с такой температурой?
– Да ерунда. Сейчас жаропонижающее приму, и можем ехать, – просипела я.
– Об этом не может быть и речи! – категорично заявила Вероника. – В общем, так: вы остаетесь здесь. Лекарств у меня предостаточно, продуктов тоже. Отдыхайте, поправляйтесь. А я к концу недели вернусь и заберу вас в Тарасов.
– Я не могу остаться здесь так надолго, – принялась возражать я. – Мне нужно домой. Причем срочно.
– Это еще зачем? Насколько я знаю, клиента нового у вас нет. Посещать офис изо дня в день в определенные часы вам не надо. Значит, вы вполне можете побыть в Мячкове еще недельку. А вот когда поправитесь, тогда и о доме поговорим, – безапелляционным тоном заявила Вероника.
– Да не могу я здесь оставаться. Вдруг меня в Тарасове уже ждет какое-нибудь важное дело, а я тут прохлаждаюсь? – застонала я.
– Подождет ваше дело, никуда не денется. Все равно вы сейчас ни на что не годны со своей температурищей. А уж если дело и вправду важное, то недельку оно вас точно подождет, – закутывая меня пушистым пледом, уговаривала Вероника. – Сейчас я вам лекарства принесу.
И она снова оставила меня одну в комнате. Вернулась Вероника с подкреплением. Аделаида Семеновна вышагивала позади нее, сжимая в руках поднос, заваленный всевозможными лекарственными препаратами. Вид при этом у нее был самый что ни на есть решительный.
– И чего это вы, Татьяна, надумали? Вероника сказала, что у вас температура зашкаливает, а вы в дорогу собираетесь? – принялась отчитывать меня соседка. – Это верх безрассудства, скажу я вам. А что, если вам в дороге хуже станет? Разве можно с такой высокой температурой с места срываться? Тут до Москвы буквально несколько километров. Вызвали «Неотложку» и через двадцать минут в стационаре. А в дороге Вероника что с вами делать станет? А если вы ее заразите? Об этом вы не подумали?
Что я могла ответить? Домой хотелось ужасно, но подвергать опасности заражения другого человека я не могла. Фраза, оброненная Аделаидой Семеновной, сыграла решающую роль. Вздохнув, я проговорила, смиряясь с обстоятельствами:
– Давайте ваши лекарства. Надеюсь, мне станет легче задолго до конца недели, и я смогу добраться до Тарасова на поезде.
– Зачем же вам торопиться?
– Для чего себя так утруждать?
Обе женщины одновременно задали каждая свой вопрос. И так же одновременно замолчали, уступая право первого ответа. Возникла неловкая пауза, которую, по возрастному преимуществу, прервала Аделаида Семеновна.
– Думаю, ни к чему вам спешить. У Вероники в доме прекрасные условия. Полежите, отдохнете, пройдете курс лечения. На свежем воздухе вы гораздо быстрее пойдете на поправку, чем в душном городе. Я попрошу внучатую племянницу Валентины Николаевны за вами присмотреть. Валентина Николаевна владеет участком через четыре дома от вашего. Она мне не откажет. Да и племянница ее тоже. У нее, между прочим, медицинское образование, хоть и неоконченное. Еще попрошу Егора Ивановича навещать вас, когда он мой дом проведывать будет. Если продукты какие-то понадобятся, можете к нему с этой просьбой обращаться. Он либо в поселке купит, либо вас до переезда на машине домчит. Там круглосуточный магазин открыт.
Я лежала, слушала обещания Аделаиды Семеновны, и ждала, когда же она перейдет к разделу «просьбы». Только я об этом подумала, как Аделаида Семеновна произнесла:
– Татьяна, раз уж вы вынужденно застряли в наших краях, может быть, все же последите за моей банькой? Понятное дело, специально выискивать кого-то не нужно, но так, между делом присмотреть вполне возможно. Кто знает, вдруг вам повезет, и вы изловите этих охотников за чужим добром? А уж я в долгу не останусь. Полная сумма вашего обычного гонорара это, разумеется, слишком, но поверьте, за ту работу, что вам придется выполнять, вознаграждение будет более чем достойным.
Видя, что ее увещевания не приводят к нужному результату, Аделаида Семеновна пошла на крайние меры. Она всем корпусом развернулась к Веронике и с жаром произнесла:
– Вероника, ну, хоть вы на нее повлияйте! Я уверена, вы можете.
После такого заявления я была обречена! Одного молящего взгляда Вероники было достаточно, чтобы я растаяла, как масло на сковородке.
– Ну, хорошо. Как только почувствую себя более или менее сносно, послежу за вашей баней. Но учтите, никаких обязательств я на себя этим обещанием не беру. Сделаю это, так сказать, в виде исключения, на общественных началах, – прохрипела я.
– Конечно, конечно. Только последите. А уж я вас отблагодарю. Ну, пойдемте, Вероника. Танюше необходим покой.
Опасаясь, как бы я не передумала, Аделаида Семеновна подхватила под руку Веронику и быстренько вывела из комнаты. Я только и успела разобрать, как щелкнул замок входной двери, и услышать отдаленное эхо Вероникиных слов о том, что запасной ключ от двери в кухне в вазочке.
Итак, Аделаида Семеновна и Вероника уехали, а я осталась мирно болеть на подмосковной даче. Двое суток я пластом провалялась в постели, покидая ее лишь по неотложной нужде. На третьи сутки температура начала спадать. К обеду я смогла дотащиться до кухни, разогреть чайник. Есть не хотелось, но я, понимая, что потерянные за дни вынужденного безделья калории нужно восполнять, принялась шарить в холодильнике. Отыскав йогурт, кусок сыра и котлеты, предусмотрительно оставленные мне хозяйкой дачи, я составила все это на поднос, добавила стакан горячего чая и пару булочек и поплелась обратно в комнату. Взгромоздив поднос на прикроватную тумбочку, я решила впустить в комнату немного свежего воздуха. Дышать сразу стало намного легче. Подкрепившись, я почувствовала себя лучше. Измерив температуру, я удовлетворенно констатировала, что болезнь отступила. Ртуть в термометре остановилась на отметке тридцать семь и восемь. Уже неплохо. Снова приняв лекарства, прописанные мне Аделаидой Семеновной, я легла в постель и тут же уснула.
Проснулась я оттого, что услышала шаги в соседней комнате. Насторожившись, я слегка приоткрыла глаза, рукой пытаясь нащупать хоть что-то тяжелое на тумбочке, способное послужить оружием, если в этом будет необходимость. Мозг лихорадочно пытался вспомнить, закрывала ли я входную дверь. Мне казалось, что та была закрыта. Но как тогда кто-то смог проникнуть в дом? Видимо, дверь у Вероники ненадежная. Или же замки не были заперты.
– И где это у нас тут тяжело больная родственница? – услышала я доброжелательный женский голос. – Ау, Татьяна, отзовитесь.
В комнату заглянула улыбающаяся физиономия молодой девушки. Пухлые щеки рдели здоровым румянцем. Толстая русая коса горделиво вилась почти до пояса. Я облегченно вздохнула и окончательно открыла глаза. Увидев, что я не сплю, девушка заулыбалась еще шире.
– Вот вы где! А я уж думала, что вы, вопреки наставлениям тетушки, сбежали. И чего ради, скажите на милость, вы не остались в ее доме? Там и уютнее, и Егору Ивановичу за вами присматривать сподручнее было бы, – заворковала девушка, приближаясь к постели. – Правда, от него сейчас пользы мало. Слег старик. Сердечко барахлит. Я, собственно, поэтому так долго и не приходила. Только сегодня от Иваныча узнала, что родственница Аделаиды Семеновны больная на соседней даче одна – одинешенька кукует. Ну, как вы?
Я во все глаза смотрела на девушку, пытаясь сообразить, кого она называет родственницей Аделаиды. Это я, что ли, вдруг породнилась с соседкой Вероники? Интересное открытие! А девушка тем временем стянула с меня одеяло, встряхнула им в воздухе и запричитала:
– О, да вы промокли насквозь. Температуру сгоняли? Наверное, целый килограмм жаропонижающего слопали. Давайте-ка я вам переодеться помогу. Я и халатик свежий прихватила.
– Простите, вы кто? – не особо вежливо остановила я покушения на свою независимость. – Да не хватайте вы меня. Я в порядке и вполне могу сама за собой поухаживать.
После сна я и вправду чувствовала себя гораздо лучше. Позволять незнакомой молодой особе обращаться со мной, как с инвалидом, я не имела никакого желания. Встав с постели, я отобрала у девушки одеяло, бросила его на постель и потребовала:
– Подождите со своей заботой. Объясните лучше, как вы в дом попали? Я была уверена, что закрыла дверь на ключ.
– Правильно. Вы закрыли, а я открыла. Все местные запасной ключ над дверью держат. Это ж элементарно. Когда здесь прежняя хозяйка обитала, она тоже так делала. Мне оставалось только на цыпочки приподняться, и ключ у меня в руках, – ничуть не смутившись, объяснила девушка. – А зовут меня Елена. Можно просто Алена. Мне так даже больше нравится. И пришла я сюда по просьбе Аделаиды Семеновны. Она Егору Ивановичу велела за вами присматривать. И мне просьбу передать. За задержку извините. Сама только что узнала. Ну, смотрю, вы и правда на поправку пошли. Вон как глазищами стреляете. Того и гляди испепелите меня праведным гневом.
