Кризис жанра

скачать книгу бесплатно

– Ну, вспомнишь – заходи, – сказала я и рукой указала на открытую дверь: – Свободен!

Александр повернулся и, опустив голову, побрел, куда ему велели. Потом вдруг остановился в дверях как вкопанный и обернулся с улыбкой на губах.

– Ну, чего еще? – проворчала я, косясь на экран компьютера. На нем светилось послание для знакомого хакера, которое я набрала, но не успела отправить.

– Женя, можно я съем колбасу? – заискивающе спросил Александр, сцепив руки за спиной и переминаясь с ноги на ногу.

– Вообще-то это колбаса дяди Рашида. Тебе тетя прислала кусок сырой вырезки, – задумчиво начала я, мучаясь вопросом, чем же накормить этого крупногабаритного недоросля, затем, решившись, сказала: – Можешь съесть колбасу. Рашиду скажешь, что ее мыши украли.

– В квартире нет мышей, – осторожно заметил Александр.

– Ладно, пойдем, я тебя накормлю, – вздохнула я, поднимаясь.

Развалившись на диване, Рашид спал, издавая чудовищный храп и даже причмокивая в перерывах.

– Как рычит, да? – показал на него Александр.

– А ведь храп очень вреден, – проговорила я задумчиво. У меня родилось подозрение, что Рашид храпит так громко специально, чтобы выжить меня из квартиры или, как минимум, создать мне неудобства. – Врачи говорят, что от храпа умирают даже.

– Ого! А что делать? – обеспокоился не на шутку Александр.

– В таких случаях надо накрыть голову храпящего диванной подушкой и подождать, пока он не перестанет храпеть, – ответила я серьезным тоном.

От моих слов Рашид подскочил на диване и заорал:

– Только попробуй! Я тебе закрою! И про колбасу я тоже все слышал!

Его истерику прервал звонок в дверь. На этот раз нас посетила домработница Агеевой, Юлия. Она быстро, со сноровкой приготовила ужин. Сварила суп, поджарила отбивные, отварила к ним гречку. Все время, пока шло приготовление пищи, Александр не выходил из кухни, просил Юлию, чтобы та позволила ей помочь, и искренне радовался каждому поручению, будь то мытье посуды или чистка картошки. Я же, воспользовавшись моментом, проскользнула в спальню – к компьютеру. Связавшись с Юзером, я попросила у него выяснить все, что можно, об Иване Глебовиче Корноухове, властителе тарасовских дорог и всего, что по ним движется. Он являлся пока что моим основным подозреваемым.

«Ох уж эти политики, – написал в ответ Юзер. – Как бы тебе, Охотник, не утонуть в потоке информации. Думаю, дел он наворотил вагон и маленькую тележку, если уж ты им заинтересовался».

В сети меня знали под прозвищем Охотник, потому Юзер и обращался ко мне как к мужчине, даже и не подозревая, кто я на самом деле. В отличие от него я прекрасно знала Юзера: где он работает, живет, даже несколько раз по служебной необходимости навещала его лично под видом курьера таинственного Охотника, частного детектива, очищавшего по мере возможностей родной Тарасов от преступных элементов.

«Если тебе некогда, подскажи, как взломать систему безопасности в администрации, и я отстану», – написала я хакеру.

«Нет проблем, я все сделаю, – ответил Юзер, – только обещай, что расскажешь об этом деле потом, когда все будет закончено».

«Обещаю», – написала я и попросила проверить еще Джумгалиева на предмет его связи с криминалом. Что, если сожитель Ирины не тот, за кого себя выдает?

Юзер попрощался, пообещав завтра к вечеру достать всю информацию, интересующую меня.

Ушей достиг стук входной двери и разочарованный голос Александра:

– Тетя Юля ушла.

Расслабившись, я продолжила работу, однако постепенно поймала себя на мысли, что не могу сконцентрироваться из-за голодного урчания в моем желудке. Нос улавливал запах еды. На кухне бессовестно стучали ложками, а меня даже никто не удосужился позвать! Я встала и прошла на кухню.

– Так, что тут у нас имеется?

– Вон, гречневая каша у Саши, – хищно улыбаясь, сказал Рашид, выбирая со своей тарелки последние крупинки гречки. Я посмотрела на Александра. Тот, довольный, сидел с кастрюлей каши в руках и поедал ее прямо оттуда, причем в кастрюлю предварительно плеснули молока и все перемешали.

– Суп он уже поел, – хохотнул Рашид, кивая на ополовиненную обляпанную кастрюлю. – Я ему подсказал, что гречка вкуснее всего с молоком и что ты тоже так любишь. А то поначалу он всю кастрюлю хотел оставить тебе.

– Угощайся, Женя, – Александр протянул мне кастрюлю с кашей, и я с трудом поборола желание надеть ее Рашиду на голову.

– Я не голодна, – буркнула я и с надеждой подошла к сковородке с отбивными. На мое счастье, там немного осталось. Пришлось довольствоваться мясом с хлебом. Еще я прихватила колбасы из холодильника, когда Рашид ушел с кухни, и закончила ужин кофе с булочкой. Мысль о завтраке заставила меня провести осмотр пищевых запасов. Еще один кусок замороженного мяса лежал в морозилке. Имелся кусок сыра, две банки консервов из горбуши. В общем, цинги пока что не ожидалось. Агеева с посыльным прислала много хлеба – черного, белого, сдобных булочек и два пакета макарон. «Лучше бы колбасы прислала», – с досадой подумала я, допивая кофе.

После ужина Александр устроился в кресле перед телевизором. Показывали бои без правил. Рашид растянулся на диване, всем своим видом демонстрируя, что это только его место и чтобы никто не смел к нему приближаться. Изредка поглядывая на них, я бесцельно слонялась по квартире с сигаретой в зубах, стараясь придумать, как вычислить Кота и Баптиста в Тарасове. Времени шерстить все притоны не было. Да и кто сказал, что они в притоне? Они приехали в город сделать серьезное дело за серьезные деньги. Скорее всего, они сняли квартиру. По идее, снимать ее удобнее недалеко от места работы, а не мотаться на другой конец города. С другой стороны, у них машина. Тут меня подбросило. Точно! Их можно достать через машину. Послать в местное ГАИ сообщение, что «Рекстон» угнан. Узнать только у Юзера, насколько реально это провернуть. Да и вообще лучше объявить эту парочку в международный розыск, как каких-нибудь крупных маньяков или извращенцев. Сделать это так, чтобы информация въелась в мозги постовых патрульной службы. Загоревшаяся идеей, я кинулась к компьютеру. Юзер был несколько удивлен моим новым сообщением, однако, когда понял его смысл, выразил свой восторг оригинальности моего плана и пообещал сделать это. Мы некоторое время совместными усилиями придумывали, в чем бы обвинить бандитов. По моей версии, они нападали на старушек и отнимали пенсию, ограбив таким образом свыше пятисот человек и похитив у них около двух миллионов рублей. Пяти старушкам верзила переломал позвоночник. Юзер предложил, чтобы Баптист был зоофилом и насиловал собачек ограбленных хозяек. Мне показалось – это чересчур. Юзер неожиданно легко пошел на попятную:

«Нельзя так нельзя».

Легкость, с которой он отступил, навела меня на мысль, что он непременно использует свою идею, когда пошлет сообщение в УВД, не докладывая, естественно, мне. Ну и черт с ним. Я набрала в сообщении данные машины бандитов и переслала его Юзеру.

«К завтрашнему вечеру и машину, и наших молодцев не пропустит ни один патруль», – написал в ответ Юзер.

Только я выключила компьютер, как тут же ожил телефон. Звонила Агеева.

– Ваш племянник жив, здоров, хорошо питается, – со вздохом произнесла я, вспоминая суп и гречку. – Еще он много рисует. Да, чуть не забыла. Рашида выгнать не удалось, так как он прописан в квартире. Он мне даже паспорт показал с пропиской.

– Вот прохвост! Когда он успел? – удивленно воскликнула Агеева. – Я вообще-то звоню, чтобы сообщить, что завтра состоится свадьба сына Ивана, Артема. Иван лично просил привезти Александра, будто все родственники хотят его видеть и не мыслят без него торжества.

– Вам не показалось это странным? – спросила я. – Что, они все так его полюбили? Уж не из-за денег ли?

– Я все прекрасно понимаю, но не хочу идти на обострение конфликта, – ответила Агеева. – Своими реверансами они все равно ничего не добьются. Александр недолюбливает Ивана, так как тот однажды ударил его за какие-то детские шалости, разбил ему нос до крови. Александр тогда ужасно испугался и даже теперь сторонится Ивана.

– Ладно, дело ваше, – согласилась я.

– Подъезжайте к половине двенадцатого, – велела Агеева.

– По некоторым соображениям, которые потом вам изложу, я приеду часам к десяти, – ответила я.

– Ну ладно, – проговорила Агеева, заинтригованная. – Что, какая-то страшная тайна?

– Да, – отрезала я, – до свидания. – И отключила сотовый.

Часы на тумбочке показывали одиннадцать двадцать. День выдался непростым, и меня уже клонило в сон. Перед тем как лечь, я решила проверить Александра. Тот, как всегда, рисовал. В углу комнаты я заметила картонную коробку из-под телевизора, забитую старыми игрушками. На виду торчал большой плюшевый Чебурашка, из-под него выглядывали пластмассовые гномы, а сбоку виднелся распотрошенный в ходе какой-то игры мишка и безногая кукла. Куски ваты из внутренностей медведя валялись рядом с коробкой. Александр, видно, до сих пор в них играл, а потом аккуратно складывал обратно.

– Спать не собираешься? – спросила я у него. Сосредоточенный и напряженный, он вздрогнул и поднял голову.

– Женя, я еще немного порисую и в кровать, – молящим голосом проговорил Александр.

– Хорошо, рисуй, только недолго, – пожала я плечами, обошла столик, взяла один из его альбомов. – Саша, ты не против, если я посмотрю?

– Смотрите, – глухо отозвался он.

Я открыла обложку, и с первого листа на меня уставился какой-то трехликий монстр с изломанным телом, вывернутыми ногами и кровью, стекающей из оскаленных пастей. Рисовал Александр в целом неплохо, но сюжет был выбран не совсем удачный. Особенно хорошо у него получились глаза чудовища. Непостижимым образом с помощью обычного цветного карандаша Александр наделил их осмысленным выражением нечеловеческой тоски, будто чудовище испытывало муку, недоступную людскому разуму. Картинка оставила после себя неприятное впечатление. «Но, может быть, другие будут лучше?» – сказала я себе, переворачивая лист. На следующем листе некие существа, напоминающие оборотней, разрывали на части орущего человека. Картинка обильно пестрела красными тонами. Я быстро перевернула ее, но на другой стороне было еще хуже. Маньяк, только что распиливший женщину на части, держал в одной руке отрезанную голову, в другой – бензопилу. Разрезанное пополам туловище валялось у его ног. Стремясь к достоверности, Александр изобразил даже вывалившиеся из живота жертвы кишки. Шокированная зловещим творчеством недоразвитого художника, я стала быстро перелистывать альбомные страницы. Каждая последующая картинка была чудовищнее предыдущей. Сплошная кровавая мясорубка – отрезанные конечности и невообразимые чудовища. Психически нормальный человек такого точно не нарисует!

– Откуда ты это все берешь? – осторожно спросила я у Александра, показывая альбом. – Я имею в виду чудовищ, трупы…

– Это мне снится. Утром встаю и рисую. Меня мама научила. Она сказала, что если чудовище нарисовать, то оно уже ничего не сможет тебе сделать.

– Интересная теория. – Я положила альбом и заглянула Александру через плечо. То, что я увидела, шокировало меня еще больше, чем прежние рисунки. На альбомном листе формата А-3 было изображена повешенная женщина. Она висела на люстре, а женщина с крылышками, как у эльфа из сказки, и мужчина в рясе с худым бледным лицом держали повешенную за ноги. Лица этих непонятных существ были обращены к зрителю. Женщина-эльф улыбалась, а лицо человека в рясе напоминало череп с черными провалами вместо глаз.

– А кого ты сейчас рисуешь? – спросила я, и голос предательски дрогнул. Еще до того, как Александр открыл рот, я уже знала ответ на свой вопрос.

– Это моя мама, – указал он на повешенную. – Фея и бледный человек хотели ее спасти. Но они не смогли, и мама теперь на небесах. Ей там хорошо, она каждый день ест конфеты и пьет сок из коробок. Катя тоже там. Я тоже к ним отправлюсь, может быть, скоро. – Александр задумчиво посмотрел на меня. – Женя, а ты не хочешь отправиться на небо?

– Нет, спасибо, что-то не хочется. – Я поежилась, подумав, что за жуткие идеи в голове у этого парня.

– Жалко, что не хочешь, я буду скучать по тебе, – заверил Александр, грустно вздохнув.

– Ладно, я иду спать, – пробормотала я и пошла к двери, бросив на ходу: – Ты тоже не засиживайся.

– Хорошо, Женя, – пообещал Александр.

Рисунки Александра еще долго стояли у меня перед глазами, когда я пыталась заснуть. В голове вертелась одна мысль, что парню с его физической силой вполне по плечу осуществить все эти кровавые кошмары, что я видела в альбоме. Вдруг он только об этом и мечтает? Подобные мысли не способствовали спокойному сну. Кроме того, в моей комнате не так давно повесился человек, еще и сорока дней не прошло. Проваливаясь в сон, я почувствовала чье-то присутствие в комнате и осторожно приоткрыла глаза. Сквозь полуопущенные ресницы я увидела женщину в белом, крадущуюся к моей постели с веревочной петлей в руках. В ту же секунду из гостиной послышался жалобный голос.

– Умоляю! Не трогайте меня, пожалуйста! – молила неизвестная. И вдруг ее мольбы оборвались душераздирающим криком, от которого у меня на голове зашевелились волосы. Как распрямившаяся пружина, я вскочила с кровати, сжимая в руке револьвер, готовая выстрелить. Но цели не было. Комната была совершенно пуста. «Приснилось», – подумала я с улыбкой и содрогнулась от нового вопля истязаемой жертвы, донесшегося из гостиной. Вся в холодном поту, я распахнула дверь и ринулась туда. Александр, сидевший перед телевизором на ковре, подвернув по-турецки ноги, повернулся ко мне с немым вопросом на лице. Рашид лежал на диване и тоже лениво обернулся в мою сторону.

– Что, Женя, не спится? – улыбнулся он дружелюбно.

Я спрятала револьвер за спину и не ответила. На экране телевизора мелькали жутчайшие сцены насилия из какого-то фильма ужасов. Понятно теперь, где мой подопечный черпал темы для своих картин.

– Женя, хочешь посмотреть с нами страшилку? – предложил Александр, указывая на свободное кресло. – Можешь сесть здесь.

– Такое дерьмо я не смотрю. Мне его и в жизни хватает, – ответила я жестко. – Рашид, а тебе не кажется, что Саше не стоит смотреть такие фильмы? Ты вообще соображаешь, что делаешь?

– Я-то, – спокойно переспросил Рашид, – я смотрю фильм. Его я не звал, – он указал на Александра. – Пусть идет в свою комнату и ложится бай-бай, мне плевать!

– Так, – зловеще протянула я, подошла и выключила телевизор.

– Что за дерьмо! – Рашид озлобленно вскочил на ноги. – Я смотрю фильм, я в своей комнате. Если ты немедленно не включишь, как было…

Я не дала ему договорить, вышла в спальню и вернулась с электрошоком.

– Предлагаю вам два варианта, – сказала я и Рашиду, и Александру. – Или вы оба добровольно сейчас укладываетесь спать, или я укладываю вас спать насильственным методом. Для слабоумных поясняю отдельно, я имею в виду тебя, Рашид… – Рашид перестал улыбаться, а я продолжала: – После одиннадцати часов нельзя громко слушать музыку, просматривать телепрограммы и вести строительные работы, если это мешает соседям. Я – твой новый сосед, и мне не нравятся эти вопли среди ночи.

– Мне плевать! Ты просто прислуга, охраняешь этого пенька, – Рашид кивнул на Александра, – а я здесь прописан.

Не обращая внимания на его слова, я закончила мысль:

– Рашид, я не буду опускаться до вызова милиции, жалоб тоже писать не буду. Изобью тебя так, что и мама родная не узнает, и поджарю зад электрошоком. Потом, может, и вызову милицию, скажу, что нашла тебя в таком состоянии в подъезде…

– Я пойду спать, – попросился Александр, смекнув, что телевизор он смотреть больше не будет.

– Иди, – бросила я ему и посмотрела на Рашида. – Ну что, Рашид, мы решим все по-хорошему или по-плохому? – в моем голосе звучала явная угроза.

Рашид нервничал. Признавать свое поражение ему очень не хотелось. После минутного молчания он зло буркнул:

– Вали из моей комнаты, я собираюсь спать, и ты мне мешаешь.

Большего мне и не надо было. Я вернулась в спальню и спокойно уснула, не думая больше о повешенных, ужасных картинках и «бледном человеке». Под подушкой лежал заряженный револьвер, придавая мне дополнительную уверенность.

Глава 4

Утро я начала в шесть часов традиционным десятикилометровым кроссом. По улицам в легкой дымке сновали редкие машины. Ветер, прилетевший с юга, играл в листве, лениво раскачивая деревья. Маршрут моего забега я замкнула в кольцо, диаметром примерно в километр по карте, так чтобы дом с квартирой моего клиента находился в середине. Если что, сработает либо сигнализация, либо датчики движения, чтобы я быстро смогла вернуться. На втором круге за мной погналась свора собак, выскочивших из-под ворот автобазы. Стараясь не сбить дыхание, я плавно увеличила скорость и убежала от них. На третьем круге они уже ждали меня на дороге с веселым лаем. Пришлось применить газовый баллончик, следя, чтобы струя шла по ветру. Помня о предстоящей поездке, я забежала на стоянку, чтобы забрать «Фольксваген». На свадьбу безопаснее было ехать на своей машине, чем нанимать такси.

Приняв душ, я по-быстрому сварила себе кофе, поджарила яичницу и перекусила. Однако после пробежки моему организму показалось мало одной яичницы. Чувство голода не исчезло, и я вынуждена была взяться за колбасу. Потом пришел черед сыра.

Я сварила себе еще кофе. После завтрака я закрыла дверь на кухне и позвонила в УВД знакомому следователю убойного отдела. Он должен был хорошо меня помнить по ряду дел, где мы сталкивались. Особенно памятен случай с Еленой Васильевной Прохоровой, которую я защищала месяца два тому назад. Да и с антикваром была еще та заваруха. Я помогла следователю задержать целую банду убийц.

– Да, – сухо ответил Земляной в трубку и не обрадовался, когда понял, кто ему звонит. – Опять лезете куда не следует, Евгения Максимовна? – спросил он недовольно.

– Мною движет лишь желание помочь родной милиции, – соврала я с жаром. – За небольшую помощь мне вы получите убийцу дочери Ивана Глебовича Корноухова, без пяти минут депутата областной думы и крупного политического деятеля города.

– Знаю я этого деятеля, – проворчал Земляной. – Ему не баллотироваться, а строем на зоне ходить надо! А что касается его дочери, то она умерла от сердечного приступа. Есть медицинское заключение. Хватит мутить воду. Мне и так из-за этого случая ото всех досталось.