скачать книгу бесплатно
По дороге в коттедж я спросила Анастасию, сама ли она занималась планировкой приусадебного участка.
– Ну, нет, Татьяна Александровна, – с улыбкой ответила девушка. – Я же тогда еще в школе училась. Хотя уже в те годы меня интересовало все, что связано с парковой культурой. Папа пригласил очень опытных дизайнеров и архитекторов.
– Архитекторов? – переспросила я.
– Да, архитекторов. Потому что это был просто участок земли. Коттедж построили уже позже. Собственно, это папа придумал, как лучше устроить парковую зону, а дизайнеры с ним согласились. И архитектор сказал, что место, где будет стоять коттедж, он выбрал очень удачно. Потом специалист подсказал, как лучше проложить дорожки и где именно. Постепенно парк обрастал новыми идеями. В частности, это я придумала ротонду, очень мне нравится наша ротонда на набережной, вот я и позаимствовала.
– Получилось очень красиво, – похвалила я.
– Спасибо. Только теперь с ней будут связаны трагические воспоминания, – вздохнула Анастасия. – Не знаю, но мне почему-то кажется, что папа продаст коттедж и мы покинем этот поселок. Уж очень здесь все…
Девушка не договорила.
На кухне, куда привела меня Анастасия, была идеальная чистота и порядок. Все вычищено, все блестит, все буквально вылизано. И среди этого царства чистоты как королева на троне восседала крупная женщина старше шестидесяти, в коричневом платье, поверх которого был надет яркой расцветки фартук с оборкой внизу. Темные с едва заметной сединой волосы аккуратно заправлены за уши.
– Это наша Аделаида Петровна, – представила мне повариху Анастасия, – лучший повар всех времен и народов. Аделаидушка, накорми, пожалуйста, Татьяну Александровну.
В это время у Анастасии затренькал сотовый.
– Да, я, хорошо, сейчас… Извините, – обратилась она ко мне, – я вынуждена отлучиться.
– Вот, отведайте, Татьяна Александровна, пирогов, сегодня утром пекла, – сказала повариха и водрузила на стол большое круглое блюдо с румяными пирожками. – Здесь с мясом, а вот эти – сладкие, с яблоками и сливами.
С этими словами на столе появилось еще одно блюдо, поменьше.
– Вам чай налить или кофе сварить? – спросила Аделаида.
– Кофе, – сказала я и призналась: – Предпочитаю этот напиток всем остальным.
– Эх, раньше и я была кофеманкой, – вздохнула женщина, – а теперь – все! Давление не позволяет. Ну, а вам можно, вы молодая.
Я подумала о том, что даже если меня и будет мучить гипертония, я все равно не откажусь от кофе.
Аделаида сварила очень вкусный кофе. Как раз такой, как я люблю, в меру крепкий и насыщенный.
– Аделаида Петровна, – начала я, когда с пирожками и кофе было покончено. – Я расследую убийство Александра Кирилловича. Вы, конечно, в курсе этого печального события.
– Конечно, – Аделаида села напротив меня и подперла щеку ладонью. – Только вот Владислава Максимовича за что арестовали-то, я никак не пойму?
– Вот в этом я сейчас и разбираюсь. Опрашиваю всех, кто в тот вечер и ночь находился здесь, в коттедже, и в саду. Вот вы, Аделаида Петровна, расскажите, что делали вечером, – попросила я.
– Да что ж я делала? Как обычно, готовила сначала, потом убирала все за гостями, посуду опять же мыла, потом – в кухне прибралась. Ну, а потом спать легла, утром-то рано же приходится вставать.
– Скажите, Аделаида Петровна, а звук выстрела вы слышали?
– Нет, – женщина покачала головой. – Не слышала, врать не буду. Я как легла спать, так сразу и заснула. А когда я сплю, то хоть из пушек пали, все равно ничего не услышу.
– Ладно, я вас поняла. Тогда взгляните сюда, – я вынула из сумочки шпильку с жемчужинкой. – Не знаете, чья это шпилька?
– Хм… как не знать, вертихвостки этой, Светланы. Она ходит за нашей Анфисочкой.
– А почему вы ее считаете вертихвосткой?
– Ну как «почему»? Она же с женатым мужчиной шашни крутит! – с возмущением воскликнула Аделаида. – Ну, с этим, с художником, которого пригласил Владислав Максимович. А у него жена тут же, под боком. А та тоже хороша! Крутит хвостом перед Александром Кирилловичем! Ой, – повариха закрыла рот рукой. – Царство ему небесное, что же это я. О покойниках негоже плохо говорить.
– Тогда расскажите мне о жене Александра Кирилловича. Ведь вы, Аделаида Петровна, должны хорошо ее знать. Насколько я понимаю, Владислав Максимович и его семья давно дружат с четой Самохваловых? Это так?
– Да. Тогда была еще жива первая жена Владислава Максимовича, Галина Леонидовна. Но мне не особенно приятно говорить о Виолетте.
– Она что, настолько отталкивающая особа?
– Если говорить о ее внешности, то да, она не особенно привлекательная женщина. Но ведь вы не только об этом хотите узнать?
– Ну, да, мне гораздо важнее понять, что она за человек.
– Тогда я скажу, что мне не хотелось бы сталкиваться с ней лишний раз. Я, Татьяна Александровна, давно служу в этой семье. Я помню то время, когда Виолетта вышла замуж за Александра Кирилловича. Счастливее ее, наверное, не было никого на свете. Еще бы, ее мужем стал состоятельный, нет, очень богатый мужчина. Она забросила свою профессию, я уж даже и забыла, кем она тогда работала. До замужества то есть. Но счастье ее длилось недолго.
– Могу предположить, из-за чего. Александр Кириллович ей изменял?
– Еще как! И это ее просто убивало. Ну, да кто же знал, что он такой любитель женского пола. Вот и Виолетта узнала об этом только после свадьбы со временем. Поначалу она очень страдала, уходила от него вместе с дочкой, жила у родителей. Но потом все равно возвращалась. Она как-то мне сказала, что, несмотря на то что окончила какой-то там институт и имеет профессию, она умеет только одно: быть женой богатого мужчины. Она не готова была потерять все эти блага. Поэтому она терпела все измены мужа, хотя и ненавидела его. С одной стороны – любила, а с другой – ненавидела. И эта ненависть распространялась и на друзей ее мужа.
– Постойте, Аделаида Петровна, но тогда получается, что Виолетта ненавидела и Владислава Максимовича, и Маргариту Васильевну, и Анастасию?
– Ну, да. Да, думаю, что да. Ведь они связаны с ее мужем. И еще я несколько раз ловила ее взгляды, брошенные на Маргариту Васильевну и Настю. В них была такая злость. Хотя она очень ловко все скрывала. Но иногда все-таки выдавала себя, свое отношение. Я ведь еще вот что думаю. У Владислава-то Максимовича что с первой женой, что вот с Маргаритой Васильевной ведь в семье царит согласие, лад, любовь. Любовь! Хотя, конечно же, бывает, и ссорятся, и дуются друг на друга. Но потом все углы сглаживаются, и счастье снова возвращается в семью. А у Виолетты Григорьевны…
Аделаида махнула рукой.
«А способна ли Виолетта на убийство Александра Самохвалова, своего супруга? – задала я себе вопрос. – Ведь, по словам Аделаиды Петровны, она его ненавидела. Возможно. Особенно если там есть хорошее для нее завещание… Ну или как минимум нет не особо выгодного брачного контракта. Но как быть с пистолетом и ботинками? Она что, вхожа и в кабинет, и в кладовку со старыми вещами? Да, а еще и записка в кармане. Как-то не получается, не вырисовывается».
– Хорошо, Аделаида Петровна, – сказала я, – спасибо вам за пироги, они просто замечательные, да и кофе вы сварили отменный.
Женщина от похвалы зарделась.
Я поднялась со стула и вышла из кухни. В просторном холле стояли Маргарита, девочка лет семи-восьми и молодая девушка. Кажется, малышка – это младшая дочь Черемысленникова Анфиса, а особа рядом с ней – ее гувернантка-«вертихвостка» Светлана. У девушки были длинные, черные как смоль волосы, смуглая кожа и яркие голубые глаза. Ничего не скажешь, очень эффектное сочетание. Одета Светлана была, как и подобает гувернантке, в серый юбочный костюм с белой блузкой и черные туфли на среднем каблуке. На лице – минимум косметики. Впрочем, она ей не особенно и требовалась.
– Ой, Татьяна Александровна, – извиняющимся тоном начала Маргарита, – я обещала выйти к вам, а сама задержалась…
– Ничего страшного, Маргарита Васильевна, – поспешила успокоить я ее, – я уже поговорила практически со всеми.
– Здраа-вствуу-йте, Таатья-наа Алее-ксаа-ндров-наа, – нараспев и одновременно как будто бы по слогам, сказала девочка, – а яя Аан-фии-саа.
– Здравствуй, Анфиса, – ответила я на приветствие. – Какие у тебя красивые сережки! – похвалила я маленькие золотые серьги с изумрудом.
– Этоо мнее папаа поо-даа-рил, – сообщила девочка.
– Очень красивые! Тебе они нравятся?
– Даа, – снова протянула Анфиса.
– И кофточка у тебя тоже нарядная.
Анфиса, видимо, попыталась улыбнуться, но у нее получилась гримаса.
– Татьяна Александровна, вы хотите поговорить со мной? – спросила Маргарита.
– Немного попозже, Маргарита Васильевна. Сейчас я бы хотела задать несколько вопросов гувернантке вашей дочери. Ведь вы гувернантка? – обратилась я к девушке.
– Да, – испуганно произнесла девушка, – но я не понимаю…
– Светлана, ответьте на все вопросы Татьяны Александровны, – строго приказала Маргарита, – она расследует происшествие, потом придете ко мне в спальню. Мы с Анфисой будем там. Пойдем, дочка.
Черемысленникова взяла Анфису за руку и повела ее за собой. Я заметила, что девочка шла как балерина, на носочках, почти не касаясь пятками пола.
– Светлана, где мы с вами сможем поговорить? – обратилась я к гувернантке, которая стояла ни жива ни мертва, видимо, от страха и неизвестности, и кусала губы.
– Ну… мы можем пойти ко мне… в комнату, – еле слышно пролепетала девушка.
– Ну, так пойдемте.
Комната Светланы представляла собой типичную комнату, в которой обитала прислуга. Это было маленькое помещение, в котором находились полутораспальная кровать, встроенный шкаф, туалетный столик и пара стульев.
Я вошла в комнатку и устроилась на стуле. Светлана немного постояла и присела на застеленную темным флисовым пледом кровать.
– Светлана, мне все известно, – начала я, – известно все о вас с Матвеем Акулиничевым. И ему собираются предъявить обвинение, – начала я свой блеф.
– Господи! За что? – Светлана, кажется, всерьез поверила в мое вранье.
– А все из-за вас, – неопределенно ответила я. – Когда его допрашивали о произошедшем убийстве, он не признался в том, что был в ночь убийства недалеко от места преступления. И знаете, почему?
– Почему? – одними губами произнесла Светлана. – Потому что не хочет, чтобы о нас с ним узнала его жена, да? Поэтому? Ну, так никто ничего не докажет!
– Не докажет что?
– Что я была там вместе с ним. Вот что! – воскликнула девушка.
Кажется, она уже пришла в себя и воспрянула духом. Придется сбить с нее спесь.
– Вы ошибаетесь, Светлана, считая, что вас никто не видел.
– А кто нас мог видеть, кто? Кухарка? Эта старуха сразу завалилась спать!
– Светлана, – я покачала головой, – это сейчас женщины немного за пятьдесят кажутся вам старухами. Но пройдет совсем немного времени, и вы с удивлением заметите, что и сами очень близки к этому возрасту.
– Никогда! – патетически воскликнула девушка. – Я лучше покончу с собой, но никогда не превращусь в старую каргу!
– Ну, хватит, – прикрикнула я, – я здесь не за тем, чтобы слушать ваши излияния. Вот, посмотрите сюда, – я жестом фокусника вынула из сумочки шпильку.
Потом я встала и, подойдя к туалетному столику, взяла с него еще одну, точно такую же шпильку с жемчужинкой.
Светлана смотрела на меня, как кролик на удава.
– Вы ничего не хотите мне рассказать? – спросила я.
Девушка молчала.
– Ладно. Тогда расскажу я. Вы с Матвеем Акулиничевым находились недалеко от ротонды, то есть от того места, где убили Самохвалова. У вас выпала вот эта вот шпилька, но вы этого не заметили. Не заметили своей пропажи. Оперативники, которые осматривали прилегающую местность, тоже проморгали. А я вот нашла. А еще я нашла человека, который видел вас в ту ночь. И это не Аделаида Петровна, не кухарка, как вы презрительно ее называете.
Я снова намеренно соврала про свидетеля. Естественно, у меня не было свидетеля, о котором я уже дважды упомянула. Но поскольку интуиция меня редко подводила, я была на все двести уверена, что Светлана и Матвей находились недалеко от ротонды и слышали выстрел.
Светлана продолжала молчать. Но вдруг она некрасиво сморщила лицо и заплакала.
– Да, да, вы правы! Матвей сказал… он говорил мне, что я необыкновенная, что во мне прекрасно все!
«Ага! Прекрасно все, и душа, и тело! Ну, прямо совсем по Чехову! – подумала я. – Вот ведь дурочка! Всерьез приняла всю эту болтовню художника за чистую монету. Конечно, он говорил, что такую модель, как она, он искал всю свою жизнь».
– Что он наконец-то нашел свою идеальную модель и что это я!
Светлана практически озвучила мою мысль. Ну-ну.
– Матвей сказал, что мы… проведем эту ночь… у меня, – продолжала девушка. – И вот мы решили сначала выйти в сад. Мы хотели посидеть в ротонде. Ведь там так романтично и ничего не видно… снаружи. Но… там уже было занято.
– В смысле «было занято»? – не поняла я. – Кто же там был?
– Ну, откуда я знаю? Снаружи ведь не видно ничего. Но кто-то там ходил, это факт. Слышно было.
– А сколько людей там было? Может быть, несколько? – продолжала уточнять я.
– Нет, не думаю, – Светлана покачала головой. – Скорее всего, один человек.
– Он что-то говорил? Или просто ходил?
– Что-то бормотал, кажется. Слов нельзя было разобрать.
– Что было дальше?
– Мы остановились и постояли какое-то время, а Матвей вдруг увидел человека, который вошел в ротонду.
– А вы видели этого человека?
– Ну да, видела. Мы же вместе с Матвеем стояли. Если он видел, то видела и я.
– А вы узнали этого человека? Ну, того, который вошел в ротонду?
– Нет.
– Почему же?
– Потому что этого человека я видела со спины. К тому же он был в плаще.
