скачать книгу бесплатно
Одна из собак молча рванулась к окну, но лапа ее застряла между двух железных прутьев, и она зло заскулила.
– И все же они явно тревожатся, – заметила я.
В опыте моей работы было и общение с собаками, и я знала особенности их поведения. Пес Шерлок, вверенный мне лично в одной из серьезных компаний, в случае надвигающейся опасности вел себя именно так, как сейчас беккеровские волкодавы.
Однако Виталька вновь отмахнулся:
– Ты же чужая, вот они и выказывают свое недовольство. Ладно, идем отсюда.
Беккер вновь потянул меня за руку, и мы медленно побрели по тропинке по направлению к скамейке, о которой говорил Виталька.
– Ну, рассказывай, – обратился он ко мне. – Что нового с тобой произошло за эти годы? Ты все так же охраняешь тела?
– Куда ж я от них денусь? – ухмыльнувшись, ответила я и поведала Беккеру несколько самых горячих историй из произошедших со мной.
К этому времени мы достигли нужного места. Виталька плюхнулся на скамейку, а я села на качели и продолжала перечислять последние события своей жизни. Беккер многому удивлялся, и в его глазах светилось все больше и больше восторга.
– Ты удивительная! – через некоторое время произнес он. – В тебе удивительно все. Как вообще красивую молодую девчонку понесло учиться в этот чертов спецотряд, будь он неладен? Да с твоей внешностью и с твоим ростом тебе бы на подиуме стоять, а не от подонков отстреливаться! Ох, боюсь я за тебя, Женька…
Виталька подошел ближе и стал тихонько раскачивать качели.
– Не бойся, – ответила я, – где наша не пропадала!
Мы одновременно хихикнули, а потом я предложила:
– Ты лучше о себе расскажи. Теперь твоя очередь.
Беккер остановил качели и разместился рядом со мной. Благо места здесь хватило бы еще на двоих: качели напоминали скорее скамью в каком-то старинном стиле.
– О себе, говоришь? – Виталька обнял меня.
Кстати сказать, отношения между нами всегда были только дружескими. И теперь, когда детство осталось далеко позади, мне как-то неловко было ощущать на своей коже дыхание Беккера – близкое, по-настоящему мужское и будоражащее. Какая-то горячая волна прошла по моему телу, и Виталька, мне казалось, чувствовал сейчас то же самое. Он молчал и только пальцами легонько перебирал по моей спине.
– Знаешь, – сказала я, почему-то решив нарушить это романтическое молчание, – мне срочно надо в одно место. Понимаешь куда?
– В туалет, что ли? – хмыкнув, спросил Беккер.
– Угу.
– Да вон за кустик сходи, – смеясь, предложил Виталька.
– Да ты что! – всерьез возразила я. – Эти чудесные цветы подарили мне неповторимое эстетическое наслаждение, и я ни за что не решусь на такое кощунство!
– Идем, я тебя в дом провожу, – сказал Виталька.
– Идем, – сначала согласилась я, но потом с сомнением сказала: – Ой, неудобно что-то. Юлия Николаевна устала, а мы ее разбудить можем.
– Да мы тихо. Ее комната на втором этаже. Хотя, впрочем… – Виталька задумался. – Есть и другой выход. Неподалеку от гаража у нас находится уличный санузел. Он для садовника, но там вполне прилично. Разрешаю тебе туда наведаться.
– Ты останься. Я сама найду, – сказала я. – Объясни только, как пройти.
– Да здесь негде заблудиться. – Беккер ухмыльнулся.
– Может быть. Но так кажется человеку, которому тут все знакомо. А я будто попала на неизвестную планету.
Виталька молча согласился и больше жестами, чем словами, указал дорогу. Я торопливо зашагала по тропинке, не переставая любоваться освещаемыми фонарями клумбами.
Неожиданно мое внимание привлекла лежащая на траве пачка из-под сигарет. Поначалу это возбудило во мне удивление, поскольку данный предмет нарушал сложившееся впечатление о безупречном порядке в саду. «И кто только руку поднял на такую красоту?» – поначалу закружилось в моей голове. Затем заработала логика. «Чье это?» – вопрошал внутренний голос. На вечеринке никто из присутствующих не курил, кроме беккеровского зятя. Но он, будучи человеком состоятельным, предпочитал и сигареты соответствующие. А на той пачке, которую я сейчас довольно тупо разглядывала, отчетливо значилось – «Прима».
Странные подозрения зашевелились в моей душе. Вспомнились встревоженные псы, сон, породивший дурные предчувствия. Мне стало как-то не по себе.
Внутренне собравшись, я двинулась дальше. Неожиданно невдалеке мелькнула чья-то тень. Она удалялась в направлении выхода со двора. Удалялась быстро, почти молниеносно. «Не Юлия Николаевна, не отец семейства… – мелькнуло в моей голове. – Тогда кто?»
– Сто-ой! – заорала я как оглашенная и кинулась за тенью.
Догнать, следуя по тропинке, было просто невозможно, и я, забыв о божественных творениях, произрастающих на клумбах, рванула вперед, минуя райские грядки. Где-то впереди раздался грохот, звон и послышавшаяся за ним матерная ругань. «Я не ошиблась», – подумала я и снова заорала:
– Стой, я сказала, сволочь!
Вслед за этими словами мой каблук неожиданно увяз во влажной почве. Сделав резкий рывок, я только навредила себе. Потому что свалилась, в тот же момент почувствовав резкую боль от уколов шипов какого-то растения.
– Сто-ой, стрелять буду! – возопила я, совершенно забыв, что сегодня мне и стрелять-то не из чего.
Поднявшись, я увидела два силуэта, усердно карабкающиеся по забору.
– Ага! – закричала я и метнулась к ним.
Однако никакого оружия или хотя бы орудия труда под рукой не было. Я взмолилась: хоть бы лопата какая-нибудь попалась. Но здесь царил идеальный порядок, и все вещи имели свое место. Бросив взгляд в сторону, у стены дома я неожиданно обнаружила ящик, наполненный пустыми бутылками из-под вина, шампанского и кетчупа. К счастью, от них еще не успели избавиться. Поскольку тайные недруги к этому моменту уже взобрались на самую верхушку кирпичной стены, мне ничего не оставалось, кроме как начать метание в них пустой посуды.
Однако бросать я умела метко. Первая же тяжелая толстостенная бутылка, рассчитанная на литр жидкости, попала в цель. Мужик завыл, пошатнулся и опрокинулся. Только опрокинулся, к моему несчастью, за забор, на улицу. Получилось, что я невольно помогла ему удалиться отсюда. Второй, испугавшись, спрыгнул сам и тоже заорал от боли – приземление с такой высоты никому не могло доставить удовольствия.
В несколько прыжков я достигла калитки. Но она была снабжена несколькими премудрыми замками, открыть которые в мгновенье ока не удалось бы никому. За стенкой заурчал мотор какого-то автомобиля, вслед за чем послышался визг шин спешно отъезжающей машины.
– Опоздала… – разочарованно пробормотала я.
Но мысль, молнией сверкнувшая у меня в голове, о том, какова цель визита незваных гостей, не дала мне расслабиться. Я ахнула и рванула к помещению, в котором скрылся некоторое время назад Беккер-старший. Дверь оказалась незапертой. Собираясь открыть ее, я взялась за ручку, но тут же почувствовала прикосновение к чему-то влажному и липкому. Поднесла руку поближе к глазам и обомлела – кровь!
Я резко открыла дверь. Сразу за ней начиналась лестница – вниз вели многочисленные ступеньки. Я быстро спустилась и оказалась в довольно длинном темном коридоре. «Вот почему мы с Виталькой ничего не услышали», – подумалось мне. Я двинулась вперед и наконец остановилась перед еще одной дверью. Прислонилась к стене и осторожно потянула за ручку. Дверь со скрипом отворилась, но за ней царило безмолвие.
Подождав пару секунд, я с опаской выглянула и увидела: на полу лежал Беккер-старший, и из-под его тела струйкой сочилась кровь.
– Что там такое? – послышался сверху тревожный голос Витальки.
Я крикнула:
– Иди сюда! – и стала прощупывать пульс у Валерия Павловича.
– Сынок, что там? – раздался с улицы взволнованный голос Юлии Николаевны.
– Не знаю, – ответил Виталька, – иди домой.
Он явно предчувствовал недоброе, поэтому старался уберечь мать от возможного потрясения.
– Отец! – воскликнул Беккер, показавшись за моей спиной.
– Успокойся, – сухо сказала я, – он жив. Жив, но без сознания. Тащи аптечку скорее, перевязать надо.
В коридоре уже слышались приближающиеся шаги Юлии Николаевны.
Виталька бросился к двери и скрылся за ней.
– Что там? – дрожащим голосом спрашивала женщина.
– Мама, успокойся, – сказал ей Беккер-младший, – отец ранен.
– Пусти! – вскрикнула она и рванула ручку двери.
Нетрудно догадаться, что за этим последовало: как только женщина увидела лежащего на полу мужа, она разразилась воплями ужаса и отчаяния.
– Юлия Николаевна, – тихо сказала я. – Время слишком дорого, «Скорую» вызывайте.
– Да, да, конечно, – залепетала она, поднимаясь с колен, и направилась к стоящему неподалеку телефону.
В дверях показался Виталька с аптечкой в руках.
– Зачем? Что ты делаешь? – закричал он и кинулся к матери.
Вырвав у нее трубку, Беккер сбросил набранный номер.
– Это сейчас может быть опасно. Лучше Григория Семеныча вызвать, – сказал Виталька.
– Кто это? – спросила я, доставая из аптечки необходимое.
– Знакомый врач. Он очень знающий специалист и многим отцу обязан. Выручит.
Беккер стал набирать какой-то номер. Ему ответили не сразу, так как время было уже довольно позднее. Однако, выслушав тревожные Виталькины слова, на том конце провода ему сразу же ответили согласием, и это немного всех нас успокоило.
– Помоги, – кивнула я Витальке и спросила: – Ножик здесь найдется?
Юлия Николаевна подошла к бару и достала небольшой набор в красивой коробке. Там было несколько штопоров и ножей.
– Вот, – сказала она и протянула мне нож со сверкающим острым лезвием.
На Валерии Павловиче поверх рубашки был надет плотный пиджак.
– После улицы в этой прохладе и влажности простыть можно, а Валера после пневмонии. Побоялся простудиться вновь… – пояснила Юлия Николаевна.
Я ловко поддела ткань в области плеча и распорола ее по шву. Кровь сочилась именно отсюда.
– В плечо? – склонившись, спросил Виталька.
– Нет, чуть выше, – осторожно отогнув края распоротого пиджака и рубашки и повнимательнее присмотревшись, сказала я.
Юлия Николаевна тихонько завыла.
– Успокой ее, – сказала я Беккеру, – жить будет.
Обработав края раны, я несколько хладнокровно констатировала:
– Стреляли из «АК-74» с глушителем. С расстояния не более пятидесяти сантиметров.
– Стреляли? – с ужасом в голосе произнесла Юлия Николаевна. – Может, он упал просто? Голову разбил? Выпил ведь сегодня немало… – несмело добавила она.
– Мама! – раздраженно остановил ее Виталька.
– Но откуда… откуда вы знаете, Женя? – не унималась супруга Беккера.
– Да уж знаю… Так вот: стреляли практически в упор примерно с расстояния полуметра. На плотной ткани пиджака остался след. Видите? – я еще раз отогнула край одежды. – Угол нахождения оружия по отношению к объекту… да, около пятидесяти градусов. А вот почему промахнулись и почему ошибку не исправили? – Я задумалась. – Вероятнее всего, Валерий Павлович дал хороший отпор. Да, я уверена.
– Папа ведь борьбой занимался, – поддержал меня Виталька.
– И еще, – продолжала я, – кто-то стоял на шухере и заметил мое приближение…
– Но как… Как вы это все определяете? – удивленно бормотала Юлия Николаевна.
– У меня достаточно опыта, чтобы ориентироваться в подобных ситуациях.
– Мама, Евгения – профессиональный телохранитель, – пояснил Виталька.
– Как-ка-ак? – удивленно протянула не на шутку удивленная женщина.
– Бодигард, – подтвердила я.
– Так это же… просто замечательно, Женечка! – Юлия Николаевна кинулась ко мне. – Вы нам поможете? Ведь Валерия Павловича теперь обязательно нужно охранять! А вы… Ваша быстрота реакции… осведомленность… опыт… Вы нужны нам. Пожалуйста! На вознаграждение мы не поскупимся.
– Жень, на самом деле… – поддержал мать Виталька.
Я молча перевязывала рану.
– Ну? – вновь с надеждой в голосе спросил Беккер-младший. – Жень, тебе ведь можно доверять. Мы заплатим…
– Разве я тебя брошу? – вздохнув, сказала я и посмотрела в глаза Витальке.
Я закончила перевязку раны и хотела было попытаться предпринять другие способы «оживления» Беккера, как вдруг послышался сигнал подъехавшего к дому автомобиля.
– Григорий Семеныч! – воскликнул Виталька и побежал наверх. Юлия Николаевна бросилась за ним.
Я осталась в помещении возле раненого. Через пару минут с улицы послышались перебивающие друг друга голоса: Виталька и Юлия Николаевна по дороге в подвал одновременно пытались изложить доктору суть возникшей проблемы. Уже заходя в комнату, где находилась я, Григорий Семенович сухо и строго остановил их:
