скачать книгу бесплатно
Навашин, будучи не в курсе моих занятий, продемонстрировал явное удивление. Сначала нахмурился, потом поднял брови, покачал головой и как-то смутился.
– Проходите, проходите, – скороговоркой произнесла женщина, приглашая нас в комнату.
Вскоре на столе уже парились чашки с кофе, к которым подали пирожные.
– Так, может быть, я пойду? – сказал Навашин, не решаясь присаживаться. – У вас тут свои дела…
– Нет, останьтесь, – попросила я. – Мало ли… Как я понимаю, неприятности затронули всех членов семьи, в том числе Глеба, а он – лучший нападающий вашей команды. Садитесь… Если, конечно, Алла Николаевна не против, – кивнула я в сторону хозяйки.
– Нет, не против, – тут же отреагировала Крашенинникова. – Итак, по порядку. Три дня назад моего сына в подъезде встретили неизвестные бандиты и избили железными прутками. Сейчас он в больнице. А позавчера дочь говорит, что потеряла свой паспорт, вернее, его отобрали у нее. А ей оформляться в загранпоездку… Представляете?
– Кто отобрал паспорт? – удивилась я.
– Дочь возвращалась поздно вечером, во дворе к ней пристали неизвестные парни. Она хотела закричать, но ей зажали рот рукой, потом обшарили сумочку, взяли паспорт и убежали.
– Больше ничего с ней не сделали? – уточнила я.
– Слава богу, нет, – на лице Аллы Николаевны появилось некоторое недовольство моим не совсем, может быть, тактичным вопросом.
– И у вас тоже, я слышала, какие-то проблемы?
– Да. Я занимаюсь коммерцией, у меня свой мини-маркет. Так вот, вчера и сегодня с утра не дают прохода налоговая полиция и санэпидемстанция. То одно, то другое. И все без каких-то видимых причин – только недавно проверка была. И естественно, я расцениваю все происходящее как давление на мою семью.
– И как вы думаете, кто его осуществляет?
– Если бы я знала, то не стала бы приглашать вас, – поджав губы, ответила Крашенинникова и достала из пачки «Вирджинии», лежащей на столе, сигарету.
– Но хоть какие-то подозрения у вас есть?
Крашенинникова отрицательно покачала головой. Я поняла, что передо мной достаточно энергичная женщина, которая многие проблемы может решить сама. И уж если она прибегает к помощи частного детектива, значит, проблемы действительно непонятны ей и она сама ничего не может поделать.
– Мне Людмила Александровна уже выдала аванс. Я займусь вашим делом. И, если вы не против, начну с того, что побеседую с вашими детьми.
– Пожалуйста, – развела руками Алла Николаевна. – Оксана будет дома примерно через час, она в университете. Глеб, как вы уже знаете, в больнице. К нему, правда, доступ ограничен, но я поговорю, вас пропустят.
– Хорошо. Тогда начнем с больницы.
Я допила свой кофе и встала с места, давая понять, что дело не терпит и пора отчаливать.
Навашин с Фахрутдиновой отправились к себе на стадион. Я мило попрощалась с менеджером футбольной команды, пожав ему руку. Он, в свою очередь, выразил надежду на то, что встреча наша не последняя.
Мы же вместе с Аллой Николаевной на ее «Хонде» поехали в больницу.
У дверей палаты, где находилась местная футбольная звезда, был выставлен пикет. Дежурили двое парней, по прическе и манерам которых можно было сразу сказать, что им чужды различного рода тонкости и хитрости, и – чуть что – они сразу решают проблемы кардинально и наверняка. «Быки» узнали мать Крашенинникова и хмуро спросили, кто такая я. Удовлетворившись репликой Аллы Николаевны «она со мной», молча пропустили нас в палату.
Крашенинникову, видать, по блату выделили отдельный бокс с телевизором и холодильником. Сам центрфорвард был достаточно худосочным пареньком лет двадцати–двадцати двух, с вытянутым лицом и длинной шеей.
Алла Николаевна поздоровалась с сыном и деловито стала выкладывать прихваченные из дома продукты в холодильник и в тумбочку.
– Глеб, познакомься, это Татьяна. Она согласилась расследовать, кто на нас наезжает…
– Мам, все это чушь, никто на нас не наезжает! – раздраженно отмахнулся Глеб. – А вы частный детектив?
– Да, – призналась я со вздохом. – А что – не похожа?
– Почему? – смутился футболист. – Просто никогда не видел живьем…
По его настроению, однако, явно можно было понять скептическое отношение ко мне. Почувствовав это, Алла Николаевна весьма энергично и эффектно провела рекламную кампанию моей персоны, в течение минуты обрисовав реальные и мнимые мои заслуги перед гражданами нашего города по избавлению их от криминальных проблем.
Глеб сначала удивился, потом равнодушно пожал плечами и спросил, что от него требуется. Я предложила, чтобы он по возможности подробнее вспомнил все обстоятельства дела.
Он вздохнул и какими-то шаблонными фразами начал рассказывать. Выяснилось, что вечером его остановили в подъезде двое и попросили автограф. Как только он наклонился над листком бумаги, ему стукнули железным прутом по голове. Удар был всего лишь один. Когда Глеб упал, один из нападавших пнул его ногой и оба убежали.
– У тебя есть какие-нибудь враги? – напрямую спросила я, едва он закончил свой рассказ.
– Нет, – тут же ответил Глеб. – Я ни с кем стараюсь не ссориться. Даже с теми, с кем это порой очень непросто сделать.
– Это с кем же?
– С Гараевым, например, с нашим тренером. Благо я еще мячи регулярно забиваю, а то вообще спасу не было бы. С остальными-то он не больно церемонится. Но порой и на меня наезжает не по делу. А когда наезжают без причин, сами понимаете…
– А когда причина есть?
– Ну, тогда еще куда ни шло, – уклончиво ответил Крашенинников.
– Так, может, все-таки есть какая-то причина, по которой на тебя кто-нибудь мог наехать?
– Ну, должен я деньги, – после некоторого раздумья сказал футболист. – Ну и что… Нет, Андрюха не будет со мной так поступать.
– Кому ты должен и сколько?
– Три тысячи «зеленых», за машину… Другу своему… Еще с прошлого года…
– А когда должен был отдать?
– Еще зимой, но я не смог. Кризис все-таки… Да я видел его недавно! – Глеб повысил голос. – Он, конечно, был раздражен, но ведь все понимает. Если в высшую лигу в этом году выйдем, я ему точно отдам.
Я узнала фамилию и адрес Андрея, которому Глеб был должен деньги, и записала приметы неизвестных хулиганов. На прощание Крашенинников еще раз заверил меня в том, что его кредитор здесь абсолютно ни при чем.
«Не очень густо», – думала я, выходя вместе с Крашенинниковой-мамой из больницы. Но это же только первый этап дела, впереди встреча с дочерью Аллы Николаевны, Оксаной.
Возможность пообщаться с ней представилась мне сразу же по возвращении в квартиру Крашенинниковых. Оксана уже вернулась с занятий.
Она оказалась довольно высокой и стройной длинноволосой девушкой с резкими, почти подростковыми манерами.
– Украли у меня паспорт. Не знаю кто… Встретили, навешали и деру, – примерно такими рублеными фразами она обрисовала мне свои проблемы и исчезла в своей комнате.
Алла Николаевна зашла к ней и после пятиминутного разговора с дочерью пригласила в комнату и меня.
– Я вас оставляю вдвоем, – сказала она.
Как только за матерью закрылась дверь, Оксана равнодушно спросила:
– Ну и что вас интересует?
– Давай на «ты», – предложила я. – У нас не такая большая разница в возрасте.
Оксана пожала плечами.
– Так что же ты хотела у меня узнать?
– То, что на тебя напали и отобрали паспорт, я слышала. Но кто напал? Ты вообще не запомнила их?
– Ну почему не запомнила? Один – высокий, лысый. Другой – поменьше и потолще. Больше ничего не помню. У меня голова болела… И вообще… – в тоне Оксаны начали прорываться нотки раздражения.
– Что вообще?
– Достали все, – Оксана неожиданно резко встала со стула и прошла в угол комнаты.
Там стоял компьютер. Она включила его и через минуту уперлась в игру «Дум». Я исподволь стала наблюдать за ней. По тому, как азартно мочила она всех своих виртуальных врагов, отпуская по ходу борьбы резкие высказывания, я поняла, что девочка находится в явно невротическом состоянии.
– Говорят, ты за границу собралась?
– Да нужна мне эта заграница… – неожиданно агрессивно отреагировала Оксана. – Я хочу спокойно пожить хоть чуть-чуть, а тут – справки, фотографии, хрень всякая, мать покоя не дает… Тьфу! У нее на работе проблемы, значит, все должны на уши вставать.
– Ты что, думаешь, паспорт у тебя случайно украли?
– Думаю, да, – упрямо качнула она головой, и волосы закрыли ей лицо. Нервно поправив их, она снова уткнулась в компьютер.
– Оксана, а у тебя есть друг? – неожиданно спросила я.
Этот вопрос застал ее врасплох. Она прекратила двигать мышкой и, уперев взгляд в монитор компьютера, несколько секунд сидела молча. Потом снова встрепенулась, повернулась ко мне и с вызовом спросила:
– А какое это имеет значение?
– Просто ты оставляешь впечатление очень крутой девчонки. А поведение твое под стать любому парню. Мне интересно, какие парни на тебя западают?
Оксана скептически покривилась.
– Это не они западают, а я… И все на каких-то… Ах, твою мать! – она чуть отвлеклась от игры и тут же поплатилась за это своей виртуальной жизнью.
Отложив мышку в сторону, повернулась ко мне и сказала:
– Так, лабуда какая-то все попадается. Ничего интересного. Амбиций до фига, а толку никакого. На уме только чтоб в постель затащить, а делать там ни хрена не умеют.
– Оксана, что приготовить тебе на ужин? – заглянула в комнату Алла Николаевна.
– Я же сказала, что сегодня ничего не хочу есть! – взвилась Оксана. – Какого черта! А если опять приготовишь сосиски со спагетти, так ешь сама, меня от них воротит!
Алла Николаевна пожала плечами, осуждающе покачала головой и удалилась.
Оксана немного погодя встала, вышла из комнаты и вскоре вернулась с кухни, держа в руках пакет чипсов. Набрав горсть и отправив себе в рот, вновь уселась за компьютер.
Тут зазвонил телефон, и Оксана бросилась к трубке.
– Алло… Это опять ты? Сколько можно! – голос Оксаны срывался на истерику. – Что тебе надо? Да пошел ты…
Она, размахнувшись, шмякнула трубкой об аппарат. Я уже подумала, что телефону пришел конец, однако малайзийская пластмасса «Панасоника» стойко выдержала удар.
– Неудачи на любовном фронте? – спросила я.
– Это к делу не имеет никакого отношения, – отрезала Оксана и вдруг скривилась.
Лицо внезапно исказилось, как будто она только что съела что-то непотребное или в комнате неожиданно распространился какой-нибудь неприятный запах. Кислятина на лице Оксаны сохранялась примерно с полминуты, потом она вздохнула и повернулась ко мне. По ее настроению я поняла, что она сейчас поставит ребром вопрос о моем пребывании в ее комнате. Вряд ли эта девочка скажет мне что-нибудь стоящее… И тут, просуммировав в своей голове все впечатления от общения с ней, я озарилась догадкой.
– Ты, извиняюсь, случаем, не беременна? – спросила я вдруг, опережая ее фразу.
Оксана тут же сжалась в комок и, уже открыв рот, замолчала.
– Я права? В этом виноват тот, кто звонил? – продолжала я натиск.
На лице девушки появилось явно заметное покраснение. Было видно, что внутри ее бушуют нешуточные страсти.
– Токсикоз уже проявляется, как я заметила? – Этим вопросом я абсолютно добила ее.
– Ну и что? – вздохнув, ответила она вопросом на вопрос и сразу как-то успокоилась. – Все бывает в жизни…
– Мать, естественно, не в курсе?
– Ей некогда, ей с налоговой разруливать надо, – резко сказала Оксана.
Было ясно видно, что отношения с матерью у нее далеко не безоблачные.
– Ну и что думаешь делать?
– Не знаю… – по сравнению с началом нашего разговора в Оксане явно произошла перемена. Она как-то смягчилась и была, кажется, готова рассказать мне все.
– И кто он? – продолжила я допрос.
– А… никто, – равнодушно ответила Оксана. – Вон, звонит, досаждает, – кивнула она на чудом уцелевший «Панасоник».
– А что досаждать-то?
– Хочет жениться на мне.
– А ты – нет?
– Зачем мне этот тютя? – К Оксане начало возвращаться боевое настроение. – Говорит, чтоб я рожала, мол, женюсь. А мне это на фиг не надо! В восемнадцать лет ярмо такое себе на шею… Но все-таки он сволочь! – Оксана помрачнела и закусила губу.
