скачать книгу бесплатно
– Не записал, вы и есть родственники. Андрей Казаков, то бишь твой отец, крутил амуры с моей младшей сестрой, а вот как дело дошло до того, чтобы жениться, так он сразу и забыл к ней дорогу. Ну что, сядем за стол, отметим знакомство? – предложил Тимофей Михайлович.
– Спасибо, я за рулем. – Я обвела мужчин многозначительным взглядом и направилась в прихожую.
– Полина, подожди! – Володька рванул за мной. – Я тебе все объясню… У нас взяли нового сотрудника, я ввел его в курс дела и упросил босса дать мне догулять отпуск. Я собирался завтра к вам в поселок приехать. Понимаешь, сестренка…
– Не надо, Вован, не продолжай! Я все равно не верю ни одному твоему слову. Ты мне такой же брат, как Барак Обама! Теперь я в этом уже не сомневаюсь. Осталось только донести эту информацию до Ариши. – Я шагнула к двери, но Пашутин закрыл своей фигурой выход.
– Племяш, я же тебя предупреждал. – Чурков, пошатываясь, вышел в прихожую. – Казаковы – еще те жлобы… А ты меня не слушал, вбил себе в голову, что с ними никогда не поздно познакомиться… Видишь, что из этого получилось? Не хотят они с тобой родниться…
– Дядя Тимофей, ты не прав, дедушка меня сразу принял…
– Ну все, закончим этот спектакль! Пропусти! – Я попыталась отстранить Володьку от двери.
– Давай сделаем экспертизу ДНК, – неожиданно предложил мне Пашутин.
– А давай! – тут же ухватилась я за это предложение. – В Горовске только в одном месте можно ее сделать – в медцентре «Пульс». Это на Краснопартизанской улице. Предлагаю встретиться там завтра в десять часов.
– Да-да, я обязательно приду, – сказал Володька и отошел от двери.
– До завтра! – бросила я на прощанье и вышла из квартиры Чуркова, обескураженная предложением его племянника.
До того, как Вован появился на пороге, я была уверена, что он самозванец, но теперь у меня возник повод сильно усомниться в этом. А вдруг Пашутин действительно мой сводный брат? Поскольку он был еще и племянником папиного недруга, такое родство не могло не настораживать.
Рассказывать Арише о произошедшем я не собиралась. У меня просто-напросто не было объяснения тому, почему его любимый внучок быстро вернулся в Горовск, но не спешил навестить своего «дедушку». Зато сразу по возращении он направился к дядьке, который, как мне показалось, не отличался природной гостеприимностью. У меня вдруг возникли сомнения: а доехал ли вообще Пашутин на поезде, в который мы с дедом его посадили, до конечной станции? Может, он сошел на ближайшем полустанке и вернулся на электричке обратно, поэтому все это время был в Горовске? Только зачем ему потребовалось так скоропалительно сбегать от нас? Как выяснилось, анализа ДНК он не боится. Вдруг его на самом деле вызвали на работу? Теоретически Пашутин мог за это время добраться до дома, сходить на работу, обучить новичка азам профессии и, уломав босса продлить ему отпуск, возвратиться в Горовск. То, что он не торопился навестить деда, в принципе, тоже можно было объяснить: не хотел встречаться со мной. Чего уж греха таить, я была не слишком-то любезна с ним.
Мне было легко держать язык за зубами, потому что Ариша всячески избегал общения со мной. Он по-прежнему считал, что это я из чувства ревности выпроводила Вольдемара из нашего дома.
Заметив в приоткрытую дверь, что дед спустился на первый этаж, я зашла в его комнату, нашла на полке у зеркала расческу, сняла с нее несколько седых волос и положила их в полиэтиленовый пакет. За эти несколько дней ситуация изменилась: Пашутин был согласен добровольно сдать свой биоматериал для экспертизы ДНК, а вот у Ариши мне пришлось взять его тайком.
Глава 3
На следующее утро я подъехала к медцентру «Пульс» и увидела Володьку, переходившего через дорогу в неположенном месте. Не обращая внимания на звуковые сигналы, он лавировал между машинами, создавая аварийную ситуацию.
– Привет! – махнула я ему рукой. – Ну и ради чего ты жизнью рискуешь?
– Да какой там риск! – отмахнулся Пашутин. – Просто не хотелось идти до перекрестка. Ты одна? А где же дедушка? Он не заболел?
– Не дождешься! С ним все в полном порядке. Или ты думал, что из-за разлуки с тобой Ариша слег в постель?
– Нет конечно. Просто я ожидал, что ты приедешь с ним, – разочарованно произнес Вольдемар.
– Я слишком люблю своего деда, чтобы заставлять его переживать, ожидая результатов анализа, – бросила я в лицо своему «братцу».
– То есть все отменяется? – расстроился тот.
– Ну почему же? Я принесла Аришины волосы.
Мы поднялись по ступеням и остановились около стеклянных дверей. На них висело объявление: «Медцентр закрыт по техническим причинам».
– Вероятно, все делом в этом. – Пашутин кивнул на разрытый неподалеку котлован. – Похоже, трубы меняют.
В моей голове пронеслась догадка: он знал об этом заранее, поэтому и предложил сделать генетическую экспертизу! Однако коммунальные проблемы давали ему лишь временную передышку, если вообще давали.
– Я предлагаю поехать в наш областной центр. Там много клиник делают анализы ДНК для установления родства.
– Сейчас? – замялся Вован.
– А чего тянуть-то? Чем раньше все выяснится, тем лучше будет для всех.
– Полина, я должен быть уверен, что все честно. Вдруг ты взяла не дедушкины волосы, а какого-то совершенно постороннего человека? В этом случае результат будет отрицательным, на что ты как раз и рассчитываешь. – Вован чему-то еле заметно улыбнулся.
– Это вообще не проблема. Можно сравнить твои и мои ДНК. Если мы родственники, как ты утверждаешь, то совпадения будут.
– Тоже вариант. А как долго ехать на машине до вашего областного центра?
– Часа два, два с половиной.
– То есть обратно мы вернемся только под вечер?
– Как-то так, – подтвердила я, догадываясь, что Пашутин своими вопросами затягивает время, дабы придумать какую-нибудь отговорку.
– Это плохо. У нас с дядькой были кое-какие дела после обеда… Полина, раз уж ты на машине, довезешь меня до дома?
– Довезу, – нехотя согласилась я.
– Полина, – произнес Володька в салоне «Мини Купера», – я хотел бы сегодня вечером приехать к вам. Знаешь, я уже скучаю по дедушке. Ты его подготовишь?
– Даже не подумаю! Мне кажется, тебе не стоит у нас появляться, пока не будет документального подтверждения, что мы – родня. Впрочем, я почти уверена, что результат сравнительного анализа ДНК окажется отрицательным.
– Не окажется, – заверил меня Пашутин. – Мама бы не стала говорить перед смертью неправду. Полина, скажи, почему ты так настроена против меня?
– Я сразу не слишком-то поверила в то, что ты мой сводный брат, а уж после того, как выяснила, что ты племянник Чуркова, моя уверенность стала близка к нулю.
– Интересно, что же мой дядька сделал тебе плохого?
– Мне – ничего, но я в курсе, что он страшно завидовал моему отцу и все время строил ему какие-то козни.
– Может, в прошлом что-то такое и было, – не стал отрицать Пашутин. – Я об этом не знаю. Но чему же теперь завидовать? Дядя Тимофей жив, а наш с тобой отец погиб, да еще так трагически. Да и откуда ты вообще это взяла?
– Об этом в НИИ знали все.
– По-моему, кто-то ввел тебя в заблуждение. Лично мне дядька ничего плохого об отце не говорил.
– Но предупредил, что мы с дедом тебя не примем, – напомнила я, опираясь на слова самого же Чуркова. Володька пропустил это замечание мимо ушей. – Кстати, меня очень интересует, что Тимофей Михайлович имел в виду, когда говорил тебе: «Не получилось, значит. Ну да ладно! Будем искать другие пути».
– То есть ты подслушивала? – Пашутин попытался смутить меня.
– Больно надо! Просто у меня очень хороший слух. Так что же все-таки у вас «не получилось»? Обмануть нас с дедом?
– Ты все неправильно поняла, – принялся изворачиваться Вольдемар. – Дядька просто посетовал, что у меня не получилось найти общего языка с тобой. А насчет каких-то «путей» я и сам его не понял. Да он же пьян был! Стоило ли обращать внимание на его пустую болтовню?
– «Дядька… посетовал», – передернула я плечами. – Не думаю, что он так уж переживал бы по этому поводу, если бы не имел личной заинтересованности в том, чтобы ты вошел в нашу семью…
– А почему бы ему и не переживать за меня? Мы ведь все-таки родственники!
– Вот это меня и настораживает. Создается впечатление, что ты ему роднее, чем дочь с женой… Или нужнее?
– С чего ты это взяла? Что ты вообще знаешь о Наташе и тете Рае?
– Похоже, твой дядька выжил их из дома своими мелочными придирками, – сказала я, опираясь на слова своей бывшей одноклассницы.
– Кто выжил? Дядя Тимофей их выжил из дома? Да как у тебя только язык повернулся такое сказать?! – экспрессивно вопросил Вольдемар.
– Жена и дочь Чуркова живут в деревне – это факт. А до этого Наташа в дурке лежала – это тоже факт…
– Лежала, – подтвердил Пашутин, – но если бы ты знала, почему она туда попала, не обвиняла бы ее отца. Слушай, давай сменим тему разговора. Эта слишком деликатная, она закрыта для посторонних…
– Вот как? То я для тебя сестра, то – посторонняя… Ты уж как-нибудь определись, – усмехнулась я, даже не подозревая, что спровоцирую этим Вольдемара на откровения.
– Наташу изнасиловали! Трое, – глухо проговорил он. – Она жить после этого не хотела, вены себе перерезала… Хорошо, что дядя Тимофей вовремя домой вернулся. Он обнаружил ее в ванной, уже без сознания, и вызвал неотложку. Карета «Скорой помощи» была поблизости, поэтому ее успели спасти. После того как раны зажили, ее перевели в психиатрическое отделение. Туда кладут всех, кто предпринимал попытки суицида. Там Наташку продержали две недели и выписали, предупредив родных, что ей надо сменить обстановку. Вот тетя Рая и уволилась с работы и увезла ее к своими родственникам в деревню. А Наташе пришлось взять академический отпуск. Три недели тому назад моя мать умерла, дядька приезжал на похороны и пригласил меня к себе погостить… Я приехал в Горовск и начал искать своего отца…
– Разве дядя не сказал тебе, что он погиб?
– Я поначалу не делился с ним своими планами… Полина, скажи, а как ты нашла меня? – поинтересовался Пашутин, съехав со скользкой для него темы.
– А ты сам как думаешь?
– Если б знал, не спрашивал бы. – Вольдемар сделал глубокомысленное выражение лица.
Мне тоже было о чем подумать, например, о том, сколько правды в его словах. На сколько надо делить все сказанное им: на пять, на десять, на двадцать пять? Пораскинув мозгами, я пришла к выводу: если Вован и сказал мне правду, то только о том, что произошло с Наташей Чурковой. Такова тактика патологических врунов: они признаются в чем-то одном, в том, что способно произвести особенно сильное впечатление на недоверчивого человека. Насчет всего остального они бессовестно лгут. В памяти снова всплыли слова Михалыча, не предназначенные для моих ушей: «Не получилось, значит. Ну да ладно! Будем искать другие пути». Их смысл витал где-то рядом, и я пыталась его ухватить.
Несколько месяцев тому назад единственная дочь Чуркова стала жертвой страшного преступления – группового изнасилования, после чего решила свести счеты с жизнью. Тимофей Михайлович не спускал никому и самых мелочных обид, а тут – такое несчастье! Он наверняка приложил все усилия к тому, чтобы наказать ублюдков, надругавшихся над его дочерью. Добиваться справедливости законными методами – вряд ли это его стиль. Ум у Михалыча изобретательный, опыт в мстительных предприятиях какой-никакой есть. А как у него обстоят дела на этом поприще с финансовой стороны? Скорее всего, не очень хорошо. Мне припомнилась еще одна его фраза, брошенная в ответ на мой дежурный ответ: «Я тут волчком кручусь, а у них все нормально!» Ясное дело, месть – занятие хлопотное, да и затратное. А тут еще осиротевший племянник приехал погостить… Стоп! Он не сам приехал, его как раз таки позвал Тимофей Михайлович, и наверняка – с определенным умыслом… Какая выгода ему от того, что Вован породнится с нами? Конечно же, материальная! Дед явно готов все для своего новоявленного внучка сделать. Я не удивлюсь, если он уже успел субсидировать ему некую сумму на карманные расходы. Уж кому-кому, а мне было очень хорошо известно, насколько простирается щедрость Аришиной души!
– Скажи, а что с теми насильниками стало? На них завели уголовное дело? – поинтересовалась я.
– Что? – встрепенулся Вольдемар, которого я оторвала от каких-то размышлений. Я повторила вопрос. – Не завели. Наташа не писала заявление, ей не до того было, а родители и не настаивали. Сама понимаешь, никому не хочется, чтобы посторонние люди копались в этом грязном белье. Да и без толку все это! Как выяснилось, все трое – сынки ваших чиновников. Они наверняка откупятся.
– То есть Тимофей Михайлович решил спустить все на тормозах? – провокационно осведомилась я.
– А тебе-то что?
– Просто я – за справедливость!
– Ну да, ну да, я так и понял, – саркастически усмехнулся Пашутин.
– Помнишь, ты меня спрашивал, был ли наказан убийца моего отца? – спросила я.
– Нашего с тобой отца, – поправил меня Вован, но я проглотила его замечание.
– Так вот, он был наказан не сразу, а через четырнадцать лет.
– Ни фига себе! Как же такое получилось?
– В городе объявилась мисс Робин Гуд, которая карает тех, кого нельзя достать законным путем. Я узнала о ней, нашла выход на нее и сделала заказ. – Я решила ответить откровенностью за откровенность, правда, немножечко все-таки слукавила, умолчав о том, что я и есть та самая мисс Робин Гуд.
– Так это киллерша? – предположил Пашутин.
– Разве я сказала, что Синдяков был убит? Он в психушке.
– Он что, на самом деле слетел с катушек или его просто изолировали от общества? – заинтересовался Володька.
– Слетел, но сначала потерял все, что имел: молодую жену, состояние, сыновей, а потом и психическое здоровье.
– Стесняюсь спросить – а жену и сыновей этого Синдякова она все-таки убрала?
– Ну что ты, они сами отстранились от него, поскольку, разорившийся и начинавший выживать из ума, он стал помехой для близких. Крыша у него ехала-ехала, пока ее напрочь не снесло. Врачи говорят, что обратно ее уже не вернуть.
– Это сильно! – впечатлился Вольдемар. – Надо дядьке рассказать про эту мстительницу. Между нами говоря, он сам как-то пытается наказать тех парней, но у него руки коротки.
Мой расчет оказался верным: за одним откровением последовало другое, затем – третье… Кто бы мог сомневаться, что Чурков станет мстить за родную дочь! Но способен ли он на серьезные дела, а не только на мелкие подставы, типа доноса на свою сотрудницу в отдел кадров перед очередной волной сокращений?
* * *
Мы ехали по Казачьей улице. До дома, в котором проживал Чурков, оставался один квартал. Я невольно обратила внимание на старика в молодежной кепке, идущего по тротуару нам навстречу, и замедлила скорость.
– Вова, глянь-ка, это случайно не твой дядька? – Я кивнула налево.
– Вроде он… Интересно, что это он мою бейсболку надел? – Пашутин оглянулся, пытаясь разглядеть своего родственника в заднее стекло.
Я тоже поглядывала в зеркало заднего вида, поэтому обратила внимание, что Михалыч то и дело останавливался – около афиши, у входа в магазин, на остановке…
– По-моему, он за кем-то следит, – высказалась я, притормозив на красный сигнал светофора.
– Похоже на то.
Загорелся зеленый свет, но, вместо того чтобы ехать прямо, я развернулась и покатила в обратном направлении. Мой маневр не вызвал у пассажира никакого противодействия. Володьку тоже заинтересовало, за кем следит его дядька.
– Либо за девушкой в синем платье, либо за парнем в светлых штанах, – гадал он.
– Ты знаешь кого-нибудь из них? – спросила я, обгоняя этих пешеходов.
– Вроде нет. – Вольдемар повернул голову назад. – Хотя… кажется, это Настя.
– Что за Настя?
– Наташкина подружка. Дядька говорил, что она бросила Наташу на произвол судьбы.
– Ну и зачем Тимофей Михайлович увязался за ней? – спросила я исключительно для того, чтобы узнать Володькино мнение на сей счет. Свое собственное у меня уже сформировалась, но делиться им с «братцем» я пока не собиралась.
