Частного сыщика заказывали?

скачать книгу бесплатно


– Есть кое-что. – Володька поерзал на стуле, обрадованный тем, что разговор с его персоны перешел на другого человека. – Есть новости, – повторил он, – у него в кармане обнаружили бумажку с записанным номером телефона, так это оказался телефон сестры. Наш парнишка был двадцати пяти лет, работал мастером-ремонтником в «Доме корейской электроники». Холост, снимал квартиру, ну и прочее. Все это было определено быстро, практически сразу же после моего предыдущего звонка. Сестра уже опознала тело и дала первые показания. Вот такие дела…

– А имя его ты помнишь? – спросила я, посматривая вслед Кате.

– Его звали Олег, – ответил Володька, – фамилию забыл, а это важно?

– Пока еще не знаю, – проговорила я, наблюдая, как Катя перешла улицу и зашла в подъезд дома, стоящего почти напротив кафе.

Я вынула из сумки мешочек с гадальными косточками и, развязав его, высыпала косточки на стол перед собой.

30+13+2.

«Гордитесь молчанием, не хвастайтесь неосведомленностью».

– А почему ты вдруг вспомнила про эту историю? – спросил Володька, накрывая мою ладонь своей. – Что-то узнала? Или, возможно, соображения какие-нибудь появились в твоей мудрой головке?

Я покачала головой:

– Просто так.

Подумав, я решила подпустить пробный шар:

– Ты не думаешь, Володька, что я после всех этих переживаний буду плохо спать? Кошмары могут сниться…

Володька опустил глазки и пробормотал что-то про «укачать на ночь».

– Может быть, ты еще и песенку споешь? – проворковала я, спинным мозгом понимая, что про его жену лучше забыть и даже не заикаться.

– Если пожелаешь, могу и спеть, только негромко, – согласился Володька.

Ну как было пренебречь такими шикарными предложениями?

Вот и я не устояла.

ГЛАВА 3

Утром я проснулась от призывного набата, звучащего у меня в голове.

Мысли мои тут же вернулись к прошлому вечеру в кафе. Я четко вспомнила, что после прихода Володьки пиво сменилось приличным джином с тоником, потом джином без тоника, затем… На этом воспоминания и закончились.

Все, что произошло потом или могло произойти, я не помнила. Однако колокольный звон в головке намекал, что джином дело тоже не ограничилось.

Посмотрев сперва в потолок, затем окинув взглядом комнату, я все-таки узнала свою квартиру, и сразу чувство неуютности прошло, словно его не было вовсе.

Я снова закрыла глаза, больше не интересуясь ничем, даже какое сегодня число.

А не все ли мне равно, если очень хочется спать?

Повернувшись на левый бок, я вдруг ткнулась носом во что-то непонятное, тут же рефлекторно отпрянув и едва не грохнувшись на пол, открыла глаза и увидела лежащего рядом с собою Володьку Степанова.

Володька лежал на спине, раскинувшись, как море, широко, – и улыбался, видите ли, во сне.

Надо же: я из-за навязчивого музыкального оформления в головушке не могу удобную позу принять, а он еще и улыбается!

Решив не мешать ему наслаждаться снами, я как единственная близкая ему в данный момент женщина просто для порядка подползла к его уху и тихо спросила:

– Тебе снится, как ты в поезде едешь, опер?

Володька полуотвернулся к стене, и улыбка почему-то начала сходить с его мордашки. Потом он нахмурился и, вскинув левую руку, поднес к глазам запястье.

Не увидев на руке своих часов, он посмотрел на часы настенные.

– Ой, блин! – хрипло произнес Володька и, резко взмахнув уже обеими руками и придавая этим упражнением себе дополнительное ускорение, начал приподниматься с дивана.

– Кофе на прежнем месте в шкафчике, – ласково намекнула я ему и снова закрыла глаза.

Дождавшись, когда скрип открывающихся дверок шкафчиков, грохот упавших предметов и Володькино вялое ворчание, раздавшееся из кухни, указали мне, что время завтрака неминуемо подходит, я, свалившись с дивана, повлачилась в ванную, тщательно ощупывая по пути стены: мне это придавало хоть какую-то надежность.

Приняв холодный душ и замерзнув, как шарик-бобик в зимний день, я наконец-то проснулась, уменьшила в голове колокольный перезвон, но в общем и целом в нормальное состояние не пришла.

С тяжелым вздохом приковыляв в кухню и присев на табурет, я, сморщившись, посмотрела на чашку кофе, поставленную передо мною Володькой.

– Это что, синильная кислота? – с безнадежностью спросила я.

– Не знаю, Тань, – с усилием выдохнул из себя Володька, – на банке было написано, что кофе. Поверим тебе или не стоит?

Я кивнула и отпила глоток. Потом еще один.

Реально мне полегчало только после целой чашки и после сигареты.

Володька, тоже приведя мозги в относительную норму, принял какое-то решение и начал собираться.

– У тебя какие планы на сегодня, Тань? – спросил он меня из коридора.

– Уже не помню, – ответила я и тут же поправилась: – Нет, помню, у меня сегодня свидание с клиенткой. В летнем кафе.

– Места, однако, ты выбираешь, – проворчал Володька, наконец-то сумевший влезть в брюки.

– Ты мне позвонишь? – спросила я у него, как только он распахнул входную дверь и почти уже скрылся за ней.

– А?! – Володька, не расслышав, недоуменно воззрился на меня и, скороговоркой пробормотав: – А… ну да, а как же, пока, – выскочил и захлопнул дверь.

Я осталась одна, что было весьма удобно в моем положении.

Что бы там ни говорили неудачливые завистницы, а изредка брать в аренду чужого мужика и быстро избавляться от него, когда он начинает путаться под ногами…

Ну, в общем, это очень удобно. Как служба сервиса, например. Или «Скорой помощи».

Я взглянула на часы и увидела, что подошло время моей встречи с клиенткой в кафе.

Точнее сказать, мне осталось всего ничего – какой-то час на все про все.

Я, довольная тем, что Володька сам вытолкался за дверь, и обрадовавшись солнышку, заглянувшему в мое окошко, принялась обряжаться к официальной встрече.

Я выбрала для переговоров светло-голубой костюмчик, нацепила на себя самые большие из моих темных очков и направилась в соседнее летнее кафе, где должна была произойти ожидаемая встреча.

Мы с неизвестной мне клиенткой, представившейся как Валентина Петровна или Ивановна, не помню точно, в общем, как Валентина, договорились, что я буду держать в руках книгу. По ней она меня и определит: по нынешним временам человек с книжкой в руках уже является заметным в любой толпе.

Я прошла в кафе, окинула взглядом публику, собравшуюся там, всяких мальчиков и девочек, напоролась взглядом на чересчур полную девицу, евшую пончики, и, поправив очки на носу, устроилась за столиком.

Я заказала чашку кофе и, закурив сигарету, принялась листать захваченный мною из дома учебник по криминалистике. Несколько лет назад я забыла его сдать в нашу университетскую библиотеку, и вот наконец-то он пригодился.

Клиенткой оказалась как раз та полная девица.

– Это вы Татьяна Александровна Иванова? – с понятной для меня брюзгливостью спросила она.

Я кивнула и, совершив мыслительный подвиг, вспомнила сказанные мне по телефону имя и отчество.

– А вы Валентина Петровна, если не ошибаюсь? – холодно произнесла я.

– Точно, Валентина Курейкина, это я вам звонила вчера! Что-то вы выбрали странное место для делового разговора, – сказала Валентина Петровна, стараясь пробуравить глазами мои темные очки.

Валентина Петровна, осознав тщетность своих попыток, нахмурилась, села напротив меня и побарабанила пальцами по столу.

– Я слушаю вас, – напомнила я ей, закрывая учебник криминалистики и доставая новую сигарету из пачки.

– Мне вас рекомендовали, – с заметным недоумением проговорила Валентина Петровна, продолжая рассматривать меня, – достойные люди…

– Вы думаете, что они ошиблись? – не выдержав, рассмеялась я, глядя на откровенную растерянность Валентины. – Мы можем просто поболтать ни о чем, пока не закончится кофе, а потом расстаться, словно никогда и не встречались. Ваше право. Вы ищете специалиста для решения ваших проблем, и естественно, что вы должны этому специалисту доверять. Иначе работа может не получиться.

– Я доверяю этим людям, я давно с ними работаю, и они ни разу не кидали меня, – сказала Валентина неожиданную вещь и, видимо, решилась. – У меня убили брата, я хотела бы, чтобы вы занялись этим делом, – упрямым голосом проговорила она и выжидательно посмотрела на меня.

– А что милиция? – меня, разумеется, не мог не интересовать этот вопрос.

Убийство – вещь серьезная, и мнение людей, напрямую обязанных им заниматься, для меня, безусловно, имело значение.

– Вы недовольны проведенным расследованием или есть какая-то другая причина? – уточнила я. – Вас не удовлетворяет, как работают специалисты?

– Менты, что ли, специалисты? – Валентина Курейкина пренебрежительно фыркнула и махнула рукой. – Они говорят, что расследуют, изучают, одним словом, понты колотят, вот как я тебе скажу, Татьяна. Ничего, что я сразу на «ты»?

– Нормально, – улыбнулась я.

– Если бы все не знали, как работают наши менты, то и частных детективов не было бы, – безапелляционно заявила Валентина, – я слышала, что ты расследуешь самые сложные дела. Правда, в смерти Олежки никаких загадок нет, нужно только подобрать доказательства и засадить эту суку-стерву с ее кобелем в тюрягу. Стерву за соучастие, а мужика за убийство.

– Секундочку, секундочку! – Я подняла обе ладони вверх, стараясь затормозить речевой поток моей напористой клиентки. – Условимся сразу же, – четко произнесла я, – никаких доказательств подбирать я не буду. Если я берусь за расследование, то это будет именно расследование и ничто иное. Только на таких условиях я буду продолжать разговор. Ясно, да?

– Зря ты так переполошилась! – Валентина хищно улыбнулась и пыхнула сигаретой в сторону. – Я не предлагаю тебе подтасовывать какие-то факты. В этом нет необходимости. Дело ясное, только вот наши менты, опасаясь за свои задницы, боятся копнуть где нужно, хоть я им и указывала. Да что толку орать на этих уродов!

Валентина Петровна махнула рукой и отвернулась, стараясь скрыть повлажневшие глаза.

Я попала в неудобное положение: клиент выплескивает на меня эмоции, а сути дела я пока не узнала. Ясно только, что разговор идет об убийстве какого-то мужчины.

– Пойдем прогуляемся, Валя, – предложила я ей, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу.

Мы встали из-за стола, прошли вдоль по аллее, и наконец-то Валентина ввела меня в курс дела.

Валентина была хозяйкой небольшого продуктового магазинчика и работала там же директором. Ее родной брат Олег, отслужив в армии – весь последний год службы проведя в Чечне, – вернулся домой и устроился работать мастером в «Дом корейской электроники».

– Вчера его нашли, и, как я слышала, случайно там оказалась ты, – сказала Валентина, – я навела справки и подумала, что это судьба. Не будут менты искать там, где нужно, не будут, поверь мне, я точно знаю, а ты, возможно, захочешь, мы же договоримся с тобой за деньги, и тебе надо поддерживать репутацию.

Я, немного удивленная тем, как складываются события вокруг меня, попросила Валентину рассказать все максимально подробно. А потом пообещала принять решение.

– После возвращения Олежки из армии я предлагала ему заняться делом в магазине, – заговорила Валентина, – нужно же иметь верного человека, а приходится общаться или с жульем, или с пьянчугами, но Олежка уперся рогом: сам заработаю денег. Вот и заработал!

Валентина резким движением выкинула недокуренную сигарету и продолжила:

– Влюбился он, дурачок, прости господи, в одну прошмандовку. Раза три – это только то, что я знаю, представляешь, Таня? – он звал ее замуж, хотя я была против категорически, но он звал, а она все смеялась над ним! Это что, нормальная баба?! Ты скажи сразу да или нет, а морочить парню голову – это самое последнее дело! Я правильно говорю?

– По-моему, правильно, – ответила я, – продолжай, пожалуйста.

– Ну вот я и говорю. Он и так к ней, и этак, а она промурыжила парня, не говоря ему конкретно ничего, а сама, между прочим, представляешь, живет на содержании у одного крутого бугра, вот из-за него менты и засунули свои языки в задницы и работать не хотят. Ну, а потом нашли моего Олежку, застреленного на пляже. Ты, кстати, и нашла.

Я помолчала, а потом осторожно задала вопрос:

– Ты говоришь, что дала оперативникам некую нить, на которую они не захотели обратить внимания. Я правильно тебя поняла?

– Я уверена, что это или сам Азбашев его застрелил, сволочь, или он людей нанял. Да скорее всего так и есть. У него же в конторе одни бандиты работают. Уж я-то это знаю!

Валентина резко рукой рубанула воздух и взглянула на меня, ожидая реакции на свои слова.

Фамилия Азбашева прозвучала для меня, как неприятная музыка. Очевидно, это отпечаталось на моем лице, потому что Валентина, горько усмехнувшись, покачала головой и спросила:

– Что, Тань, страшно с ним связываться-то? – Валентина пристально взглянула на меня. – Если страшно – так и скажи, я пойму.

– Если я берусь за дело, то для меня уже не имеет значения, кто чем занимается и кто какой бугор, – ответила я, – я думаю только о том, кто виноват в преступлении. Из твоих слов я делаю вывод, что доказательств у тебя нет. Я права?