скачать книгу бесплатно
– Можете позвонить супруге из машины. Так мы сэкономим время.
Произнеся последнюю фразу, я распахнула дверь и вышла на лестничную площадку. Добровольский последовал за мной, бубня себе что-то под нос. Спустившись на первый этаж, мы направились к автомобилю Добровольского. «Бентли», припаркованный в моем, мягко говоря, стандартном дворе, смотрелся вызывающе. С чувством явного превосходства, Добровольский открыл передо мной дверку своего роскошного автомобиля и спросил:
– Когда-нибудь ездили на таком авто?
– Много раз, – из чувства противоречия, заявила я. – Надо признать, вполне приличная машинка. С «Бугатти», конечно, не сравнить, но для нашего города сойдет.
Добровольский открыл рот, собираясь что-то возразить, но увидев веселые искорки у меня в глазах, расхохотался.
– А вы, Татьяна, умеете выбить у человека почву из-под ног, – сказал он, занимая место водителя.
– Иногда случается, – ответила я добродушно.
– В марках машин по долгу службы разбираетесь, или хобби?
– Ни то, ни другое, – смеясь, ответила я. – Просто память хорошая. Одна моя знакомая помешана на дорогих автомобилях. Правда, средств ее хватает только на сувенирные модели. Недавно я для нее подарок выбирала. Остановила свой выбор на «Бугатти». Остальные модели просто запомнила.
– Модель «Бентли» в коллекции подруги уже имеется? – полюбопытствовал Добровольский.
– Пока отсутствует, но она не теряет надежду.
– Напомните мне, когда все это закончится, и я подарю вашей подруге такую модель в качестве дополнительного бонуса, – выруливая на центральную дорогу, пообещал Добровольский. – Если, конечно, результат вашей работы меня удовлетворит.
– Можете заказывать модель в интернет-магазине, – посоветовала я. – Совсем скоро она вам понадобится. Если, конечно, вы привыкли держать свое слово.
Услышав мои последние слова, Добровольский снова рассмеялся. Остаток пути до особняка Добровольских мы проехали в полном молчании. Банкир даже забыл о своем намерении позвонить супруге и предупредить о моем визите. Что ж, все складывается как нельзя лучше!
Когда до места назначения осталось ехать считанные минуты, Добровольский выругался:
– Проклятье! Я совсем забыл предупредить Илону о том, что приеду не один, – досада читалась на его лице.
– Еще не поздно, – бодро проговорила я. – Позвоните ей сейчас. Разговор займет не больше двух минут.
– Это исключено, – посмотрев на часы, заявил Добровольский. – Гости наверняка уже в сборе.
– Но она ведь может ненадолго покинуть их. В конце концов, звонит ее супруг, хозяин особняка, – подольстила я.
Добровольский набрал нужный номер, но услышал только длинные гудки.
– Бесполезно, – бросив телефон на переднюю панель, произнес он. – В некоторых вопросах Илона жутко консервативна. Никогда не позволит себе отвечать на телефонные звонки во время светского раута. Предпочитает оставаться без связи, лишь бы окружающие ее люди не посчитали ее не воспитанной.
– Может быть, отправить сообщение? – предложила я.
– Да она и телефон с собой наверняка не взяла. Оставила в гардеробной или еще где-нибудь.
– Не понимаю, в чем резон, – удивилась я. – Все современные люди пользуются мобильной связью. Мне казалось, что в деловых кругах принято всегда быть в зоне доступа. Мало ли что может произойти именно тогда, когда вы не хотите ответить на звонок?
– Резон в том, что если вы находитесь в своих апартаментах, то о деловых звонках должен сообщить секретарь. Вот в его обязанности как раз входит круглосуточное нахождение на связи.
– Ну, так позвоните секретарю, – поразилась я недогадливости Добровольского.
– Не имею такой возможности, – зло ответил Добровольский. – Несколько дней назад Илона в очередной раз уволила секретаря.
– Не переживайте так, – попыталась я успокоить банкира. – Будем действовать по обстоятельствам. Мы же не банк грабить собираемся.
Добровольский мою шутку не оценил. Посмотрев на меня осуждающе, он произнес:
– Надеюсь, в присутствии гостей, вы не станете острить в таком духе?
– Постараюсь сдержаться, – отчеканила я. – А вам бы не мешало вести себя более непринужденно.
Добровольский на мое замечание не ответил. В машине снова воцарилось молчание…
Глава 2
К особняку мы подъехали около четырех. Вопреки моим ожиданиям, на въезде никакой охраны не было. Добровольский просто нажал кнопочку на брелоке, ворота открылись, и мы въехали во двор. Строение, которое Добровольский именовал особняком, впечатляло почти так же, как его «Бентли». Плавные линии, лишенные привычных углов, обилие металла и стекла. И в то же время вычурные балкончики по всему фасаду. Своеобразное строение. Не думаю, что в таком доме так уж приятно жить, но о вкусах, как говорится, не спорят.
Пока я разглядывала трехэтажный особняк, на подъездную дорожку выбежал молодой парень. Добровольский бросил на него недовольный взгляд.
– Опять на кухне прохлаждаешься? – проворчал он.
– Простите, шеф, Илона Давыдовна вызвала. Последние распоряжения относительно парковки автомобилей. Гости уже почти все на месте.
– Вижу, – все тем же тоном оборвал его Добровольский. – Машину протереть.
Добровольский кивком головы указал мне на вход. Я еще минуту задержалась на крыльце, пытаясь сосчитать количество автомобилей, припаркованных перед особняком. У меня вышло порядка восьми машин. Не так уж и много.
Следуя за хозяином, я прошла в холл. Он сверкал, отражая свет множества ламп от поверхности мозаичного потолка. В лучших традициях богатых домов, из холла наверх вела мраморная лестница. Подниматься по лестнице мы не стали, а прошли к закрытым дверям, из-за которых слышались голоса гостей. Распахнув двери, Добровольский пропустил меня вперед. Я оказалась в помещении с высокими потолками, обставленном дорогой элитной мебелью. Видимо, эта комната служила хозяевам гостиной. «Супруги Добровольские любят пускать пыль в глаза. Ради этого они никаких средств не пожалеют», – решила я про себя.
При нашем появлении шум немного стих и взоры всех присутствующих обратились к нам. Я мило улыбнулась и кивком головы выразила приветствие. А вот хозяин громко приветствовал всех собравшихся фразой:
– Добрый вечер, господа! Надеюсь, мы не пропустили событие года? – и он вопросительно посмотрел на женщину, одетую строго, но со вкусом.
Илона, а это была именно она, помахала супругу из дальнего конца зала и поспешила к нам навстречу. Добровольский не делал попыток приблизиться к гостям. Я терпеливо поджидала приближения Илоны. Как только супруги оказались в шаге друг от друга, выражение лица Илоны изменилось. Гневные искры в глазах не оставляли сомнений, что женщина недовольна поведением супруга. Открыто выразить свое недовольство Илона не могла, но вот взглядом пообещать супругу последующую расправу, это запросто.
Супруги обменялись символическим поцелуем. Пока происходил обмен любезностями, Добровольский шепотом сообщил Илоне о цели моего визита. Лицо Илоны и вовсе стало каменным. Тем не менее она, выдавив из себя улыбку, произнесла тихим голосом:
– Ты решил сделать достоянием всего города бесстыдное поведение своей дочери?
Про себя я отметила, что Илона сделала акцент на слове «своей», когда говорила про дочь, но банкир на это даже внимания не обратил.
– Илоша, успокойся, – в голосе Добровольского появились просительные нотки, – Татьяна приехала из Лондона. Она представитель одной крупной лондонской фирмы, с которой твой салон собирается сотрудничать. Это мы и скажем гостям. Остальное – по обстоятельствам.
Дольше оставаться в дверях было неприлично. Илона это понимала. Понимали и мы с Добровольским. Илоне пришлось сделать над собой очередное усилие, чтобы не вскипеть. Окинув меня скептическим взглядом, она протянула мне руку для приветствия так, чтобы гости видели ее доброжелательность. Мне же она посоветовала:
– Говорите поменьше, быть может, тогда никто не заподозрит обмана.
Широко улыбаясь, как положено представителю западной фирмы, я заверила ее в своей исключительной благоразумности. Покончив с приветственными церемониями, мы дружно направились к гостям. Как оказалось, представлять меня широкому кругу гостей никто не собирался. Илона быстро перешла к официальной части мероприятия, не дав возможности гостям заинтересоваться моей персоной.
– Господа, прошу вашего внимания, – громко произнесла Илона. – Сегодня на ваш суд будет представлена коллекция поздних работ коллекционера и кутюрье Кристобаля Баленсиаги. Как вам известно, совсем недавно в новом парижском выставочном центре «Город моды и дизайна» проходила выставка «Кристобаль Баленсиага – коллекционер моды», посвященная великому испанцу. Непревзойденный мастер. Законодатель мод в Париже. Учитель и вдохновитель множества известных в мире моды фамилий. Говорят, что Баленсиага был единственным кутюрье в Европе, который умел одевать разных женщин – высоких и маленьких, худых и толстых… Не зря среди его клиенток были самые элегантные женщины Европы, как, например, герцогиня Виндзорская и княгиня Монако Грейс. Когда в мае 1968 года Баленсиага закрыл свой модный дом, пресса написала: «Баленсиага отходит от дел, и мода уже никогда не будет прежней».
Произнеся столь пламенную речь, Илона выдержала театральную паузу. Продолжила она уже более обыденным тоном.
– В нашей коллекции представлены последние работы мастера. Пусть пока их немного, но это немногое стоит того, чтобы занять достойное место в мире моды.
Илона подала знак, и два вышколенных ассистента грациозным движением раздвинули шелковые драпировки.
Все взоры устремились туда. Я тоже с любопытством уставилась на то, что скрывалось за драпировками. На небольшом подиуме располагались три бронзовые подставки в виде вешалок. На одной из них висел белый шелковый плащ. На двух других – гипюровые воротнички с вышивкой. Честно признаться, я была несколько разочарована. Думается мне, герцогиня Виндзорская получила от Баленсиаги что-то более внушительное, чем госпожа Добровольская от частного коллекционера, чье имя даже не упоминалось. Я оглядела присутствующих. Их лица, в отличие от моего, выражали различную степень благоговения. Наверное, в светских кругах считалось дурным тоном не восхищаться раритетами. Даже если эти предметы не впечатляли, изображать восторг входило в соблюдение этикета.
Воспользовавшись тем, что все гости заняты созерцанием коллекции, я переместилась к дверям. Дождавшись удобного момента, я потихоньку улизнула из гостиной и направилась в часть особняка, предназначенную для слуг. Первой, кто встретился на моем пути, была молоденькая девушка в форменном платье горничной. По всей видимости, девушка бегала подглядывать, чем занимаются ее хозяева. Вид у нее был смущенный, даже слегка виноватый. Но хитринки в глазах выдавали бойкий темперамент. Я решила сыграть роль строгой матроны. Укоризненно глядя на девушку, я произнесла:
– В доме Добровольских приняты свободные нравы среди прислуги?
– Что вы имеете в виду? – смущенно уточнила девушка, но следующей фразой выдала себя с головой: – Я ходила узнать, не нужно ли чего хозяевам. Вот и все.
– Что-то я не заметила, чтобы вы входили в зал и общались с хозяевами, – продолжила я.
– А я заглянула, и сама поняла, что мои услуги не требуются, – более уверенным тоном ответила девушка.
– Похвальная сообразительность, – заявила я. – Нужно будет при первой же возможности отметить это ваше достоинство. Думаю, хозяин будет весьма вами доволен.
Взгляд девушки стал испуганным. Представив реакцию банкира, девушка взмолилась:
– Пожалуйста, не говорите господину Добровольскому, что я заглядывала в зал! Я ведь никому не помешала.
– Как знать, может быть, ваше присутствие помешало мне насладиться предметами высокой моды. Почему вы думаете, я покинула гостиную? – голос мой все еще оставался строгим.
– Ох, Илона меня точно уволит! – искренне сокрушалась девушка. – Она и не за такое увольняла.
– Вы говорите о хозяйке особняка? – заинтересовалась я. – Странно, Илона показалась мне вполне дружелюбным созданием.
Девушка недоверчиво посмотрела на меня, решая про себя, всерьез ли я говорю, или это сарказм. Видимо, посчитав, что и так наговорила лишнего, девушка поспешила перевести разговор.
– Вы, наверное, уборную ищете? Так вам в другое крыло. Я могу вас проводить, – услужливо предложила она.
– На самом деле я искала кухарку. Имеется в этом доме кухарка?
– Повар? – уточнила девушка. – Повар у нас имеется. Дарья Степановна. Ее сейчас на кухне застать можно. После показа предполагается ужин. На кухне работа вовсю кипит.
– Пожалуй, проводите меня к Дарье Степановне, – попросила я. – Мне нужно проверить, все ли готово к ужину.
Девушке было любопытно, кто я такая, что собираюсь проверять готовность блюд, но она сдержалась и, не задавая вопросов, повела меня к кухарке. Я понятия не имела, о чем буду говорить с Дарьей Степановной, но не особо беспокоилась. Горничная дошла до двери кухни и, остановившись, сказала:
– Вам сюда. А я, с вашего позволения, пойду. Дарья Степановна не любит, когда на кухне посторонние крутятся.
И девушка поспешила удалиться. Я же осталась перед закрытой дверью. Из-за двери отчетливо слышались голоса. Говорили два человека. Мужчина и женщина. Я прислушалась, пытаясь уловить нить разговора.
– Давно пора было это сделать, – вещал уверенный мужской голос.
– Тебе-то что за радость с того? – ворчливо вопрошал женский.
– А то и радость! Хоть кто-то эту фурию на место поставил. А то возомнила себя королевой мира! Смотреть противно.
– Противно, так не смотри. Или в Тарасове работа перевелась? Найди другое место, без фурии.
– Как знать? Может, я так и поступлю. Да и тебе не мешало бы о том же подумать. А то, тугрики дочь прикарманила, а без зарплаты тебе сидеть!
– Обещали же тебе: в следующем месяце все выплатят. Ситуацию понимать надо. Не на заводе пашешь.
– А чего мне их ситуации понимать? Они-то небось ужиматься не стали. Вон какой банкет отгрохали. А на какие шиши? На наши с тобой кровные! Скажешь, нет?
– Ладно, Петюня, кончай языком трепать. Неровен час, услышит кто. Беды потом не оберешься. Иди вон, машины надраивай. Не велено тебя на кухню пускать. Ты уж не доводи до греха. Доложит кто, и тебе, и мне не поздоровится.
– Да пусть докладывают. Я их не боюсь, – хорохорился мужчина.
– Это вам, молодым, все нипочем. Сегодня тут работаешь, завтра в другое место уйдешь. А в моем возрасте работой дорожить приходится. Я поди уж сорок лет кухарю. И двадцать пять из них – у Добровольских. Мне с работы вылетать – охоты нет. Иди, Петюня, иди.
– Я-то пойду, а вот ты так и будешь на них за копейки горбатиться.
Голос мужчины затих. Ожидая, что он выйдет из дверей кухни, я отошла на приличное расстояние, будто только подхожу к кухне. Немного подождав, я поняла, что из дверей никто выходить не собирается. Видимо, мужчина воспользовался другим выходом. Тогда я вернулась к двери и решительно открыла ее.
У стола стояла пожилая женщина и что-то усиленно крошила в миску. Услышав мои шаги, она, не оборачиваясь, проворчала:
– Куда запропастилась, Анна? Полчаса жду. В Америку за миндалем летала, что ль? Клади на стол, да иди руки мой. Помощь твоя нужна.
– Миндаля со мной нет, но помочь я не откажусь, – заговорила я, подходя ближе.
Женщина обернулась и уставилась на меня, как на привидение. Я вежливо поздоровалась. Ответа не последовало. Женщина стояла как столб и не произносила ни одного слова.
– Илона просила выяснить, все ли готово к ужину, – предприняла я попытку разговорить кухарку. – Что ей передать?
– А Анна где? – спросила женщина.
– Вопрос не по адресу, – произнесла я. – Я не только не знаю, где Анна, но и самой Анны в глаза не видела.
– Вы кто? – подозрительно спросила кухарка.
– Иванова, – представилась я, – Татьяна Александровна Иванова. Можно просто Таня, если вам так будет удобнее.
Как ни странно, мой ответ удовлетворил кухарку. Она вытерла руки о полотенце.
– Дарья Степановна, повар, – в свою очередь представилась она.
– Очень приятно. Так как обстоят дела с ужином?
– Можете передать Илоне Давыдовне, что все будет готово точно в срок. Осталось миндальный пирог в духовку поставить. И куда это Анна запропастилась? – задала она вопрос сама себе.
– Прекрасно, так я и передам Илоне. Знаете, – начала я, – Илона говорила, что вы работаете на них уже тысячу лет. Это правда? Илона так высоко ценит ваши кулинарные способности. Не раз слышала от нее фразу: «Наш повар готовит любое блюдо в десять раз лучше, чем в самом дорогом французском ресторане!»
