скачать книгу бесплатно
Иное начало. Книга первая: Иномирок
Серослав Амадайн
Турия размякла! Правители горделиво задирают нос, забывая о союзниках и врагах. Один из приграничных туримасов на севере Турии пришел в упадок, и соседи с жадностью поглядывают на его земли, ожидая когда скончаются последние из анаев рода Фортхай – старый Фернидад и его сын, которого медленно сводит в могилу болезнь. Но молодой анай Янко Фернидад Фортхай приходит в себя! И многим он станет поперёк горла, торя путь себе и своему роду. Путь кровавый, жестокий и беспринципный! Книга содержит нецензурную брань.
Иное начало
Книга первая: Иномирок
Серослав Амадайн
© Серослав Амадайн, 2023
ISBN 978-5-0060-7522-1 (т. 1)
ISBN 978-5-0060-7523-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Книга посвящается моей семье и близким. Спасибо вам огромное за искреннюю веру в меня и в мой, пусть и не признанный целым миром, талант!
P.S.: Особенно хочу выразить признательную благодарность за неоценимый вклад и поддержку своей маме, родной сестре Даше, а так же Лене Линник и куму Антохе!
Книга первая: Иномирок
Представьте, что вы ложитесь спать как обычно после суетного дня! Этот день ничем координально не отличается от сотен предыдущих, что превратились в своего рода «день сурка»! Раз за разом вы делаете одни и те же движения и действия: проснулся (ась), поставил (а) чайник, идёшь умываться и чистишь зубы, завтракаешь, кормишь перед уходом кота, проверяешь на месте ли телефон и ключи с кошельком набитым пластиковыми картами, идёшь на остановку (или садишься в машину), приезжаешь на работу (которую ты выполняешь уже годами, ежедневно с нетерпением ожидая сначала обеда, а потом и окончания рабочего дня!); и вот ты снова вечером едешь домой, заходишь в один и тот же магазин по пути, опять кормишь кота, ужинаешь, смотришь часок телевизор и ложишься спать… Видишь разного рода сны в которых, если повезёт, ты то летаешь, то прыгаешь выше дома, то храбро сражаешься, то убегаешь в ужасе, то радуешься, то любишь… А потом звонит будильник и всё запускается по новой, но не ново… Вы чувствуете, что это всё слишком прагматично! Всё слишком застоялось на месте, и время летит, а вы всё так же живёте по одному и тому же регламенту!
И вот однажды, вы попадаете в сон, где не просто пролетаете по калейдоскопу событий и неясных образов, а проживаете определённый, упорядоченный, промежуток времени вместе с окружающими, являясь их частью, и частью того мира, где вы оказались!
Вы просыпаетесь под впечатлением! Помните всё, что там происходило, в отличии от других, мимолётных, снов. Думаете об этом в течении всего дня, и потом, засыпая ночью в своей постели, мечтаете: «А неплохо было бы ещё разок.»
Но что, если…
Глава 1
Сквозь полусон, находясь в блаженной дрёме, я почувствовал как тёплый лучик солнца ползёт по моему лицу. Медленно и неумолимо он, припекая всё больше, подобрался к сомкнутым векам глаз. Однако сегодня мне был так приятен сей факт, что я решил не переворачиваться на другой бок чтобы избежать его, как делают многие. В субботний день я готов был нежиться в постели как минимум бесконечно, подставляя лицо этой частичке земного светила, что проникла между двух плохо сомкнутых половинок штор.
А что, имею право!
Трудовые две смены на заводе выдались не лёгкими за последние пару дней, и вчера по приходу домой я даже литрушку пива не стал доставать из холодильника. Меня вырубало буквально на ходу. Но как бы не хотелось моему бренному телу ещё поваляться в свой первый выходной, однако уже минут через двадцать томного полусонья лучи утреннего светила начали назойливо припекать через стекло окна. Пронырливый лучик светила, словно специально чуть раздвинул шторы, и теперь назойливо меня будил.
«Эх, всё-таки прийдётся вставать да и петух вон прокукарекал так горласто что и мёртвого разбудит… Стоп! Петух!? В многоэтажном доме кто-то решил пошутить над всеми жильцами и завёл кукарекающий будильник у себя на балконе? Да вы издеваетесь?!»
Нехотя разлепил сонные веки и тут же сощурился, как сотня китайцев глядящих на сало. Солнце светило по летнему ярко и прямо чётко в глаза. Прикрыв их рукой, душевно зевнул во всю пасть и сладко потянулся, с прогибом, аж кости захрустели… Тут же расслабил тело, снова прикрыл веки.
«Хорошо!»
В ноздри повеяло запахом луговых трав, прям как на хуторе у бабушки, в далёком детстве… И снова горластый обитатель любого увожающего себя хозяйственного подворья дал о себе знать звонким «кукареку».
– А что б тебя, пернатый! Нет, ну серьёзно что ли, петуха завели на балконе? – проворчал я открывая глаза и принимая вертикальное положение на кровати. Стариков в нашей многоподъездной пятиэтажке было много, поэтому не исключено, что какая-нибудь бабуля, ради того что бы скрасить одиночество, завела пернатого сожителя.
«Бред какой-то. О чём думаю с утра!?»
Дальше своё состояние я могу объяснить как ошалевше – охреневшее…
– Какого… – ком стал в горле не дав высказать до конца моё мнение об увиденном.
Я сидел на кровати и опешившими, сонными глазами осматривался по сторонам. Странного вида стены комнаты, словно вымазанные комками грязи, низкий потолок из грубо очищенных брёвен в роли балок, где между пролётами виднелся сухой камыш. Бросил взгляд по странному месту где я оказался: скудная обстановка вокруг не радовала спартанским условиями, стол из примитивных досок и чурбаки вместо стульев, пол земляной, покрыт слоем сена вперемешку с соломой. В дальнем от меня углу, стояла ещё одна кровать, она была аккуратно застланная видавшей лучшие времена холстиной: вся в заплатках и выцветшая до невозможности от сотен стирок, но чистая и разглаженная, словно в солдатской казарме. Там же лежала небольшая, так сказать, подушка что-ли. Присмотревшись, оказалось что это небольшой мешок из грубой ткани, и скорее всего набитый бог знает чем. На стенах распологались полки со всякой хозяйственной утварью: кружки, тарелки, кувшинчики, ящичек с деревянными ложками, и прочие элементы кухонного гарнитура. Сладковатый аромат витал в воздухе этого странного жилища. Осмотрелся, и увидел на стенах, и поперечных балках, развешенные веники всяко разной растительности.
«Так вот откуда этот душистый запах.»
Всякие щипки, шлепки и прочее – откинул сразу. Реальность она и есть реальность, её ни с чем не спутаешь. Даже когда сон реальный на все сто, но ты в глубине сознания понимаешь что это сон. А тут уж чего понимать… Стоп! Сны!?…
– Ах ты ж, чтоб меня!… Неужели ЭТО случилось?
Всё дело в том, что в один момент своей жизни я начал видеть сны настолько реальные в ощущениях, насколько это возможно в реальной жизни. Нет, сначала было всё как у всех, просто сны и не более. Однако со временем проявились вкус, запах, боль, чувства прикосновений, даже тоска и любовь. Но дело в том что в этих снах я словно присутствовал незримым гостем. Я не мог управлять событиями, но мог принимать некоторые ключевые решения и испытывать внутренние, душевные, чувства. Со временем проявились как физические так и чувства обоняния. Особо отмечу, что история в этих снах просто текла рекой фактических событий, не давая мне попервой ни единой возможности хоть как-то влиять на происходящие события.
В скором времени я стал осознавать, что всё тяжелее и неохотней просыпаюсь. Меня словно затягивало в миры моих сновидений. А ещё – они разнились по таким параметрам как разные эпохи, отличительные реальности на разном уровне развития, как духовного так и цивилизаций. Но ощущения того, что мой разум всё глубже уходит в эти миры через сновидения, становились всё сильнее… Что бы дать хоть какое-то логическое объяснение сему феномену, я стал считать что моё сознание просто «гостит» в моих копиях бесконечного количества реальностей.
И вот наконец то…
«…Что? Свершилось? Моё сознание не удержалось и ушло через сон в иной мир?…А как же я? Я, тот который остался там! Или скорее всего теперь там только пустое тело? Живое, или нет? А может я просто… умер?»
Мандраж затряс тело но паники, как не странно, я не испытывал. Почему?… Да фиг его знает! Волнение – безусловно да! Озадаченность – да! Растерянность – три раза «да»!!! Но не испуг и панику. Возможно потом меня накроет, и я буду ныть, пуская сопли и забившись в угол. Но сейчас надо держать себя в руках, и разобраться в чём тут дело. Много слухов я слышал, много книжек читал! Но что бы вот так: уснул дома, в уютной современной квартире, а проснулся бог его знает где, в какой-то хижине дяди Тома – это потеря потерь, как сказал персонаж в одном сериале.
Аккуратно встал с кровати, ноги предательски задрожали, и я захотел осмотреть первым делом себя. Интересно же! Зеркала не было в этой лачуге и в помине, поэтому так, прийдётся на глазок прикинуть.
Я вытянул и осмотрел руки, подвигал пальцами с грубо обстриженными ногтями приблизив к лицу, осмотрел плоскую грудь сквозь которую просматривались рёбра, потрогал впалый живот, ноги оказались наверное в самом лучшем состоянии из всего моего тела.
«Блин, ну так то я как я – худощавый, я бы даже сказал худой, высокий (ну хоть это сохранилось!), лохматый правда, просто жуть. А так это тот самый „я“ вне всяких сомнений, из плоти и крови.»
Если можно так выразиться – я себя чувствовал и ощущал полностью частью реальности.
«Но как такое может быть? И главное – что теперь делать?!»
Вообще мне почти сорок, но осмотрев себя настоящего пришёл к выводу что моё тело гораздо моложе! Если погадать – то лет на восемнадцать примерно тянет, может даже чуть меньше.
Прошёлся по комнате. Земляной, утрамбованный пол устланный сеном вперемешку с соломой, приятно покалывал босые ступни при каждом шаге. Тело немного странно себя вело при ходьбе – качалось из стороны в сторону и ноги подгибались в коленях при каждом шаге. Но в целом, нормально себя чувствовал. Расправил плечи, развёл руки в стороны и пару раз живенько сделал рывки, разминая плечевой пояс и осматриваясь всё ещё находясь в недоумении и не веря в происходящее.
Всё таки где-то глубоко внутри, моё «я» свернулось в углу, и обхватив голову руками с выпученными глазьями прибывало в состоянии шока. Ещё через мгновение оно попыталось вырваться из угла и ворвавшись в сознание заставить всё таки удариться в панику. Однако сие паническое «я» было остановлено смачным «лещом» и отправлено снова в угол для обдумывания своего поведения. Мне только паники тут не хватало!
Пока я разбирался с внутренним «я», сзади в этот момент открылась со скрипом дверь и раздался звук падающих предметов. Замерев на мгновение я чуть втянул голову в плечи, затем аккуратно повернулся лицом к двери.
На меня, изумлённо прикрыв рот руками, смотрела во все глаза пожилая женщина лет пятидесяти, может чуть старше. Худое, тонкое тело её было одето в латаную – перелатаную одежду, чем то похожую на покрывало той кровати в углу. Слезившиеся от старости серые глаза смотрели не моргая. Седые пряди были собраны в четыре косички, по две на каждую сторону лица, на котором кожа казалось вот вот лопнет и покажется кость, настолько она была худая.
– Янко? Пакх ев лин Янко?
Судя по интонации она явно меня спрашивала о чём-то, но я нихрена не понимал. Что я мог ей ответить? А говорить явно нужно было, ну хоть что нибудь.
Пожав плечами я тихо произнёс:
– Прости, мать. Я не могу тебя понять, и уж совсем не понимаю что здесь происходит и как я тут оказался.
Женщина, позабыв про утварь на полу, подошла к одному из чурбаков, что заменяли стулья, и тихонько присела сложив руки на коленях. Потом стала их потирать и заламывать, словно в нервозе, продолжая всё так же с волнением смотреть на меня. Она словно ловила мой взгляд, стараясь заглянуть в глаза.
«Хрена ты застыл как истукан!? Сделай же что-нибудь! Женщина вот-вот умом двинется, видишь как волнуется. Так, нужно с ней заговорить. Это как первое правило для того, что бы успокоить. Говори! Скажи хоть что-то!»
Аккуратно, без резких движений, я приблизился к порогу и стал собирать нехитрую деревянную пасуду с пола. Мне казалось я эти шесть предметов: кастрюлька из меди, две миски из дерева, кружка из того же дерева и две деревянные ложки – вечность собераю!
– Вы не переживайте, я вас не обижу, – промямлил я ставя посуду на совсем уж нехитрый стол из плохо отёсанных досок. – Я не могу вам объяснить как это могло всё случиться, потому как сам не понимаю.
Я не смотрел ей в глаза, но говорил тихо, стоя перед ней, и не зная куда себя деть. Отчего то душа трепетала при взгляде на неё и сердце словно кровью обливалось от её влажных глаз. Я так и стоял истуканом, чего то там мямля. Вдруг она встала и нерешительно подошла ко мне. Плавно протянула руку и прикоснулась к моей щеке. Её кожа на руках была грубоватой, сразу стало понятно что эти руки повидали немало тяжёлой работы. Морщинистая кожа рук местами просто свисала с кости. Однако лицо у неё хоть и было худым, но вполне обошлось без этого. При ближайшем рассмотрении я сделал вывод что когда-то эта женщина была бесспорно красива.
Что бы не смущать её, я отвернулся уводя взгляд в сторону.
Прихватив меня легонько за мочку уха она повернула мою голову так что бы были видны глаза. Я молча повиновался, а что тут сделаешь, не сбегать же ей богу. Она долго всматривалась в моё лицо, потом так тихонечко, с невероятной нежностью, погладила меня по волосам и щеке, а по её лицу в тот же момент скатилась слеза.
И тут я не удержался сам. В глазах как то само собой навернулись слёзы. Ведь так гладить и прикосаться могла только мама!… Да где она теперь и где я?… До меня вдруг дошло что близких я больше не увижу. Что они остались где то далеко. В совсем другой жизни!
Предательский ком подступил к горлу…
Она обняла рукой меня за шею и притянула к себе, что то нашёптывая на непонятном мне языке. Но я и так понимал о чём она говорит. Такие жесты красноречивее любых слов. Руки сами по себе нежно обняли её за плечи. Я понимал всю абсурдность ситуации, но ничего не мог с собой поделать.
«Что со мной? Что происходит?! Отчего на сердце тоска и… радость? Умиротворение и печаль вместе взятые! Я обнимаю со всем почтением эту старую женщину словно свою родную мать! Чувства переполняют меня. Я понимаю что это не моя родная мать, но… Вся моя сущность тянется к этим худым рукам и трепещет от их прикосновения! Как такое возможно что бы я испытывал к ней чувства словно к родной?!»
Будто почувствовав мои душевные колебания она чуть отстранилась, взяла меня за лицо обеими руками и снова посмотрела в глаза:
– Ну маштарко Янко. Норхан кордуш маклику!
Видя что я её не понимаю она приложила руку к моей груди:
– Янко!?
Я стоял и не знал что ей ответить. Слово «янко» вдруг всколыхнуло сознание!
«Наверно это моё имя!»
Она так жалостливо и с мольбой смотрела на меня, что я не уютно себя чувствовал.
И вот тут стал вопрос что делать дальше. Едва я «подпишусь» на «Янко», то приму всю ответственность за ЕГО жизнь, кем бы он ни был, а значит и за её.
Мысли метались в голове словно птицы в клетке.
«Как быть? Что делать? Да и вообще какого х#я это со мной происходит!? Ну как так?! Верните мне МОЮ жизнь! Вы слышите, кто бы вы ни были – верните меня обратно в мой мир!»
Но не мог же я стоять вот так вечность! Решение нужно принимать здесь и сейчас.
«Времени на раздумья нету. То что случилось – факт, и с этим я ничего поделать не могу. Не убегать же с плачем и воплями. А так хоть какие то шансы более плавно вливаться в теперешнюю реальность. Возможно я поступаю не правильно и это всё ошибка или шутка богов. Но я здесь, стою из плоти и крови в полуобнимку с неизвестным мне человеком, но к которому тянется всё моё естество.»
Я прижал руку к своей худой груди рядом с её ручёнкой, и кивнув тихо сказал:
– Янко.
Её лицо посветлело и словно немного омолодилось. Осанка выпрямилась, она отступила на шаг и разгладив невидимые складки её хлипкого одеяния произнесла, положив свою руку себе на грудь:
– Мата Фелани. Фелани Фортхай.
Я лихорадочно приходил в себя стараясь сообразить какое из этих слов её имя. То что она представилась и ежу понятно.
– Я – Янко. Вы, – указал я на неё, – Мата? Или Фелани?
– Дак, – кивнула она и указала на меня, – Янко Фортхай!
Потом снова указала на себя:
– Фелани Фортхай!
– Да, я понял, – закивал я головой. Понять помогало интуитивное чувство, словно давно забытый язык который ты знал в школе на пятёрку, а к старости банально забыл, но на подкорке сознания, интуитивно понимаешь.
– Слово «мата» – значит «мама»! – я указал на неё, – А «дак» – значит «да»?
– Дак, – улыбнувшись кивнула она мне. – Ма – ма… Мама!?
Она указала на себя снова.
– Дак, – кивнул я. – Мама.
Фелани посмаковала на губах слово «мама» и усмехнувшись кивнула:
– Норш, мама. Дак, мама!
Спохватившись, она суетливо усадила меня за стол и схватив чашку выскочила на улицу, а я так и остался сидеть, в спешке переваривая случившееся.
«Что ж ты делаешь? Твоя мама где то там, сейчас только богам известны последствия моей пропажи либо смерти в другом мире. Или другом времени!? А может эффект какой нибудь комы и сейчас ты тут, а завтра тебя нет!? Ведь понятно же что она уж не чаяла своего Янко обрести. СВОЕГО сына! А тут ты нарисовался, хрен сотрёшь. Она вон как приободрилась, засуетилась вся. Ты готов ответить за неё если вдруг тебя не станет в миг, когда всё вернётся на круги своя? Ведь не выдержит её материнское сердце если Янко снова исчезнет так или иначе.
А хотя стоп! Чего это я себя бичую? Во-первых: она прекрасно поняла что я не её Янко. Ну по крайней мере в душе?. Внешне то наверняка один в один, судя по её реакции. А вот с Янко явно не всё было в порядке. Болезный был судя по всему. Кое где образовались пролежни от долгого лежания, худоба страшная, ноги еле держали долговязое тело которое словно забыло как это – ходить вертикально. Ясное дело что мать за ним ухаживала как могла, иначе умер бы давно от голода и в собственных нечистотах. Наверно она не чаяла уж что встанет её сынок. А тут вот оно как обернулось. В дом зашла, а сын стоит как ни в чём не бывало, потягивается. Живой!
Вообще неудивительно что этот Янко слёг, при такой то нищите. Стулья вон и те чурбаки, то ли дуб попиленный, то ли тополь. Не знаток я в этом деле. Эээх… А что мне прикажете делать? Извиниться за неудобства и выйти за дверь? И куда я пойду?»
Скрипнула дверь и мама-Фелани торопливо скользнула внутрь неся в одной руке миску, по виду с кашей, а в другой ломоть хлеба. Поставила это всё передо мной и заботливо, тряпицей вытерев ложку, аккуратно подсунула мне. Ешь мол!
Что на запах, а скорее всего и на вкус, в каше присутствовал судя по всему свиной жир и ассортимент специй, которые делали это блюдо более менее съедобным. Как оказалось сама каша приготовлена из старой доброй перловки, а хлеб был горячий и душистый, с хрустящей корочкой. В животе вдруг заурчало так, что слышно наверное было даже на улице.
Ну, непонятки непонятками, а поесть я всегда «за». На полный желудок оно и думается легше! А думать прийдётся крепко, ибо ситуация прямо скажем – не простая.
Пока я ел, Фелани тихонько сидела на своей (как я уже понял) кровати возле стола, и поглядывала то на меня, то на тряпицу, край которой теребила старенькими ручёнками, и время от времени поджимала нижнюю губу.
«Эко я сходу принялся за жратву! А ведь в хате скудненько, мягко говоря. Она сама ела-то?» – спохватился я.
– Фелани, – обратился я к старушке едва продавив ком сразу слипшейся каши и подвигая к ней посудину с едой. – А Вы давно ели?
