скачать книгу бесплатно
– Так у тебя еще и арабский? Очень хорошо.
Юрий успокоился и стал выжидательно смотреть на гостя из Москвы. Ему никто еще не объяснял, что от него хотят.
– Теперь, мил человек, объясни мне, как ты удрал от полиции на «Трабанте». Это же мыльница с мотоциклетным мотором. Кстати, они на чем были?
– На «Вартбургах». Там было два экипажа.
– Даже так. – Непонятно это было сказано – с осуждением или с одобрением.
– Я рассудил, что на прямой они меня сделают, поэтому шанс был только при условии запутать их в переулках.
– Грамотно.
– Они выдержали только полчаса и потерялись, а я ушел дворами.
Север, пока не утверждены кандидатуры руководством, не имел права раскрывать детали предстоящей операции.
– Какой у тебя оперативный позывной?
– Батый. В честь восточного полководца.
– Какая сейчас легенда?
– Студент университета, родом из Саксонии. Шлифую роль и язык.
– В ФРГ бывал?
– Да, пару раз. В Западном Берлине при Свободном университете обитают студенты, сбежавшие из ГДР. Приятель с курса их знает и меня с ними знакомил.
– Даже так, – заинтересовался оперативник. – Не попадался тебе там Дучке? Руди Дучке?
– Как же, познакомились. Он тоже перебежчик с Востока. Активный такой парень, любит поспорить. Только голова у него забита классовой борьбой. Ни о чем другом говорить не может.
– Где это было?
– Они обитают в Коммуне номер один. Это такой большой, почти заброшенный дом-муравейник. Там живут одни студенты.
– Хорошо, – обрадовался складывающимися условиями майор. – В машинах разбираешься хорошо?
– Есть такое дело. В гараже с отцом все свободное время пропадал. Люблю с друзьями погонять и по трассе, и по бездорожью.
– Рукопашным боем владеете? – неожиданно спросил московский гость.
– В разведшколе было несколько занятий.
– Понятно. С взрывчатыми веществами работали?
– Нет. – Собеседник явно был сбит с толка такими вопросами. – И стреляю я не очень, хоть и знаю четыре языка, – заявил он.
Это был вызов. Вернее, очень грамотная провокация, рассчитанная на то, что собеседник так же эмоционально заведется и проболтается. Но Саблина такими приемами не взять.
– Хорошо, Батый, рад знакомству. В ближайшее время стричься запрещаю. Можешь начинать дерзить преподавателям в университете, хорошо бы выступить на каком-нибудь митинге с левацкими, можно даже анархистскими, высказываниями. С основоположниками «Франкфуртской школы» философии знаком? Можешь отличить взгляды Маркузе от Адорно?
– Так это для нынешней молодежи такие же основоположники, как для вас Карл Маркс и Фридрих Энгельс, – заулыбался Цыганков. – Кое-что читал.
– Тогда иди изучай и обсуждай с друзьями. Пока все.
Смирнова язык никак не поворачивался назвать Василием, только Васей. Невысокого роста, похожий на подростка, русоволосый паренек, глядя на которого у женщин возникало желание подкормить его. Разговорный немецкий у него был не на высоком уровне, прежде всего, из-за затруднений в поиске нужных слов.
– Как попал в разведку? – Северу важно было понять мотивацию людей, с которыми предстояло работать в непростых условиях.
– По наследству, – честно признался Вася и даже шмыгнул по-пацански носом. – Дед у меня генерал, еще в СМЕРШе воевал. Отец полковник, служит в Центральном аппарате. Я и поступил на юридический, а дед считает, что боевой опыт сейчас можно получить только в нелегальной разведке.
– Понятно. А сам ты что хотел?
– Мне нравится театр. Я с четвертого класса участвовал в театральной студии при Дворце пионеров.
– Какие роли играл?
– Разные. Большие и маленькие. Даже белогвардейца-заику в постановке «Любовь Яровая».
– Что-то я не помню там заику.
– Это видение нашего режиссера.
– Получился заика?
– Отзывы были хорошие.
– Ну-ка попробуй сейчас включить заикание. Стихи немецкие знаешь?
Василий уверенно начал декламировать Гете, правдоподобно имитируя заикание.
– С сегодняшнего дня ты у нас заикаешься. Понятно почему?
– Понял, – догадался молодой нелегал. – Заиканием проще скрыть дефекты произношения. Хороший прием.
– Как складываются отношения с немецкими сокурсниками в университете?
– Нормально, у меня много приятелей.
– За счет чего?
– Я люблю играть в карты, знаю много игр. Даже умею показывать фокусы с картами.
– Жульничаешь?
– Не без этого, – согласился, немного смущаясь, Вася.
– Какой у тебя позывной?
– Карась.
Коллеги вместе понимающе заулыбались.
– Предлагаю в связи с серьезностью операции сменить.
– Можно на «Зенит»? У меня у деда был такой оперативный позывной, – с надеждой спросил начинающий разведчик.
– Согласен. Традиции в нашем деле только приветствуются.
Третьим был крепкий парень в мешковато сидящем костюме. Челка низко нависает над глазами, создавая впечатление, что ее хозяин смотрит исподлобья.
Матвей заметил, что молодой человек все время прячет руки под столом. В разговоре активности не проявлял, только отвечал на вопросы.
– Врабий Виктор, позывной «Голова». Здесь прохожу как студент Политеха по специальности Строительство и архитектура.
– Немецкий у тебя не очень хороший, – заметил Север.
– Так по легенде я – румын.
– Интересно, и румынский язык знаешь?
– На самом деле я родом из Молдавии. Молдавский схож с румынским, так что выкручусь, если что.
– Какие еще языки знаешь?
– Могу говорить на романи, это цыганский.
– Н-да, куда в Германии без цыганского, – задумчиво произнес майор. Этот третий ему чем-то не нравился. Но это эмоции, надо работать с тем, что есть.
– Скажите, а правда, говорят, что тем, кто в капстранах работает, дополнительно по восемьдесят марок выплачивают? – неожиданно поинтересовался Виктор.
– Да, есть такой приказ. Тебе что, деньги нужны?
– По возвращении жениться хотел, – не переставал удивлять Саблина новичок.
– Что, и невеста уже ждет?
– Пока нет, но найду. Делов-то.
Разговор явно не клеился, и через десять минут Матвей отпустил Виктора.
Перед отъездом в Москву на согласование плана операции Саблин еще раз встретился с Фадеевым.
– Иван Анисимович, посмотрел я ваши кадры. Не густо. Будем включать в операцию всех троих. Основным пойдет Цыганков, то есть Батый. Его задачей будет сойтись с политически активной верхушкой, я бы сказал, с агрессивной частью молодежи в Западном Берлине. Связником и дублером у него будет Зенит. Голова будет пока «спящим» агентом. Кстати, как он к вам попал?
– Персонально направили на стажировку из республиканского управления КГБ по Молдавской ССР. У нас никак себя не проявил. Когда планируете начать?
– Думаю, за месяц все утрясем, согласуем. Прошу за это время Батыя и Зенита натаскать в плане физической подготовки. Особенно рукопашный бой, обязательно работа с холодным и огнестрельным оружием, основы взрывного дела. Если мы все правильно просчитали и дело у немецкой молодежи дойдет до реальных мероприятий, по неопытности могут и себя, и наших угробить. Поэтому пусть хоть наши в этом будут разбираться.
– Сделаем. Спецы есть. Голову, значит, не привлекать?
– Нет. Мало ли что. С этими двумя есть ясность, а он для меня все еще темная лошадка. Пока не увижу в деле, полностью доверять не могу. Чтобы не получилось, как с Хохловым, помните?
У Фадеева напряглось лицо и невольно сжались кулаки.
– Я же сам помогал ему переправляться в Германию, где он должен был провести операцию по ликвидации одного из лидеров НТС Георгия Околовича, служившего еще фашистам. У Народно-Трудового Союза как раз тогда в разгаре закрутился роман с ЦРУ. Они совместно забросили в СССР несколько диверсионных групп. Надо было отвечать. А Хохлов, сука, переметнулся и все рассказал американцам, сдал всех. Ему наш суд вынес смертный приговор за измену Родине. В 1957 году, я тогда только пришел в 13-й отдел, наш сотрудник смог подойти к нему на конференции во Франкфурте. Они разговорились, решили выпить по чашке кофе, но Хохлов сделал только два глотка – и его срочно позвали, сделал бы третий – и хана бы ему. А так повалялся при смерти три недели, и врачи в американском госпитале смогли его вытащить.
– Яды – дело темное и ненадежное, – поддержал генерала Саблин.
– Не говори. По мне, нет ничего лучше пули или взрывчатки.
– Они тоже могут подвести, – заметил Север. – Поэтому, я считаю, всегда надо планировать контроль.
– Согласен. При стрельбе или взрыве это можно организовать, а в нашей ситуации как ты это предлагаешь сделать?
– При отравлении один из главных факторов – это вовремя оказанная квалифицированная медицинская помощь. Считаю, надо было рассмотреть вариант, когда «Скорая помощь» не оказалась скорой.
Генерал задумался.
– Очевидно, ты прав. Опыта нам тогда не хватало. Литерные дела очень редко проводились, да и исполнителей для них подобрать было непросто. Не готовили мы профессиональных ликвидаторов, а те, кто был с войны, уже к тому времени ушли.
Они знали, о чем говорили.
– В целом твое решение, Север, я одобряю. Батый и Зенит – ребята перспективные, а вот за Головой посмотрим повнимательнее. Бдительность и внимательность – главные качества контрразведчика.
– Иван Анисимович, есть ли у нас данные, что коллеги из разведки ГДР работают по молодежному движению в ФРГ?
– Конечно, работают. Время от времени они нам подкидывают информацию, но это для них не является приоритетом. Так, знаешь, на всякий случай. Причем интересную деталь мы заметили. Штази, разведка ГДР, набирает своих агентов для засылки в основном из среды студентов или выпускников юридических специальностей. Как только видишь каких-нибудь «Свободных адвокатов» или «Юристов в борьбе за мир», обязательно рядом пасется правовед из немецкой разведки. Как всегда, немцы продумывают все до мелочей и сыпятся чаще всего на мелочах. Это и война подтвердила. Знаешь, на что нас в СМЕРШе учили прежде всего обращать внимание?
– Неужели на нержавеющие скрепки в документах? – попытался съязвить Матвей. – В свое время в школе разведки нам рассказывали, что в наших солдатских книжках скрепки были из обычного металла и со временем ржавели, а немцы, народ аккуратный, скрепляли книжки скрепками из нержавейки.
– Это тоже было, но очень мало. В начале войны, как и после любой наступательной операции, трофейные команды собирали документы противника мешками. Спрашивается, зачем самим изготавливать партбилет для агента, если в твоем распоряжении десятки или даже сотни тысяч подлинных. Подправь чуток и – вперед.
– Тогда, значит, секретные знаки, – предположил майор. У него и самого был значительный опыт оперативной работы, но опыт сотрудника военной контрразведки, раскрывшего не одного агента абвера, бесценен. – Тут точка вместо запятой, здесь шрифт изменен.
– И это тоже. Постоянная смена защитных приемов очень эффективна. Плюс к этому внимательность к заполнению самих документов. Наши часто ставили штампы и печати не очень аккуратно. У немцев такое практически не допускалось. В печати все оттиски четкие, ровные. У наших же частенько чернил не хватало, так что не все пропечатывалось четко, либо шлепнул неровно, под углом. То есть ранние отметки иногда вкривь и вкось, а последние – ровные, четкие. Особенно если такое наблюдается во всех документах и в выписках приказов, в офицерских книжках, в продовольственном аттестате и прочих справках.
– Понял, товарищ генерал. Будем проявлять бдительность и не забывать про внимательность.
Глава 3
Как и предполагал Саблин, разработка и утверждение плана заняли почти месяц. Вернувшись, он вызвал Батыя и Зенита на основной инструктаж.
– Ну что, коллеги, довели до вас цели и задачи предстоящей работы в ФРГ? – начал руководитель операции с вопроса на прояснение.
– Да, товарищ полковник объяснил, – сразу взял инициативу в свои руки Батый. – Проведение социологического исследования западногерманской молодежи с целью выяснения наличия возможных экстремистских проявлений.
