Окна

скачать книгу бесплатно

Я пялился на переплёт оконца,
Дрожал и думал: «Как же я устал!»

А в коридоре хлопали дверями
И звали всё по имени меня.
Я головой приник к оконной раме
И любовался угасаньем дня.

А Осень распиналась о погоде,
Рыдала в трубку: «Только не молчи!»
Я промолчал – молчанье нынче в моде —
Я так себя безмолвию учил.

А Осень забывалась, забывала
Попутно пересчитывать цыплят,
Несла про лёгкий свет, про дым вокзала,
А я не мог взять в толк: на кой мне ляд?..

Я оттого грустил ещё сильнее,
Но Осень заливалась соловьём,
Что скоро будет глубже и синее
За окнами прозрачный окоём.

И в холоде заутренников белых,
В пустой стерне, в заброшенных стогах,
Везде она – и жаждущее тело,
И шёлк паучий в ласковых руках.

О нежности своей мне пела Осень.
(Я так когда-то голос твой любил.
И пил взахлёб из глаз любимых просинь,
И на руках оранжевых носил).

Она всё лепетала о подарках,
Которые в подоле принесёт…
Я прикурил от сального огарка.
И бросил трубку – чёрт её поймёт?..

Тени на воде

Есть своя прелесть в тихой воде.
Сонная речка туманом укрыта,
По берегам невесомы ракиты.
Скрыт горизонта далёкий предел.

Нету ни звука. Таинственный сумрак.
Мысли медлительны. Сонная нега.
Влажным пятном у овражка – телега.
Лошадь застыла размытой фигурой.

Нет на душе ни волненья, ни злости,
Радости нет. Пустота. Очищенье.
Миру всему ты даруешь прощенье,
Вдруг ощущая – в нём мы только гости.

Странники мы, за плечами котомка,
Мимопроходцы уснувшего мира,
Дудка в руках у немого факира,
Первое слово устами ребёнка.

Мы – только тени на водах стоящих,
Здесь, в этом мире без солнца и звука.
Гости, открывшие двери без стука —
В сонные горницы ангелов спящих…

Утро бездомное

Утро, кряхтя, забралось на подмостки.
Небо завязано, туго закручено.
Мятые тряпки да грубые доски —
Вот так приметы счастливого случая!

В горне кипящем заветное слово
Только бы выродить, только бы выдохнуть!
Золото вмиг превращается в олово,
Золоту – выцвести, олову – высохнуть.

Смотришь – тушуются сонные рожицы
Новой истории белыми пятнами.
И неприметные точки и чёрточки
Преобразуя в картинку понятную,

Утро – нелепица, утро – чудачество,
Мягко потухнет, завянет, осыплется.
В землю сырую поглубже запрячется.
Небо промокнет, смягчится и свыкнется.

Брякнув, цепочка натянется ржавая,
Мир разложив на привычные модули,
И наслаждаясь дешёвою славою,
День зацелован зарёю до одури.

Оранжевый

Оранжевый сродни воспоминаниям,
Когда вечерней призрачной порой
К нам память возвратится из изгнания —
Неисправимый отрицательный герой.

Оранжевый, ты – фильтр сигареты,
Изжёванный задумчивой ухмылкой.
Где в мыслях: «Как ты? Где ты? С кем ты?»
А наяву – наедине с бутылкой.

Оранжевый – из детства мандарины,
Щемящий душу новогодний запах.
Блестят огнями Невского витрины,
И серебрится снег в еловых лапах.

Оранжевый – отчаянная небыль,
Когда, уставший, покурить присяду
У изголовья каменного неба
Гранитного гиганта Ленинграда.

«Давай лежать последним тёплым днём…»

Давай лежать последним тёплым днём
И мять ковры оранжевые будем!
Назло грядущим леденящим будням
Давай с тобою навсегда уйдём

От дел мирских, от суеты, от гонки,
Бесплодности побед, от маеты,
Чтоб оставались только я и ты,
И жизни непроявленные плёнки.

Давай же, взявшись за руки с тобой,
Научимся мечтать и удивляться,
Чтоб беззаботно осени отдаться,
Из хаты с покосившейся трубой

Глядеть на мир счастливыми глазами.
И наплевать на грязный небосвод —
До лета остаётся только год,
Заполненный оранжевыми снами.

«На полях наших сражений лежит снег…»

В. Поляковой

На полях наших сражений лежит снег.
Метели заносят былые следы и раны.
Время неслышно замедлит бег,
И залатает наш век – худой и рваный.

У меня за окном синиц свист.
Пьяный мороз надувает щёки.
Исписан холодный февральский лист,
Последние инеем скрыты строки.

На крышах у нас – бородой – лёд.
Дворник замёрзший в рукав дышит.
А я вдруг заметил – Весна идёт,
И пятнами чёрными расцветают крыши.

И я выхожу на подсохший бульвар.
Динамик орёт бесшабашное буги.
И ветер разносит зимы перегар,
И угли грачей раздувает в округе.

Последняя строчка: «Конец войне!»
Сломал карандаш и закрыл тетрадку.
На вырванном с мясом вчерашнем дне,
Стихотворение – как заплатка.

Dum spiro spero!

Нет! Всё не так! Нет лёгкости и смысла.
Застыл Пегас, кусает удила.
Зловещий знак – и тишина повисла…
Мне кажется, что муза умерла.

Уже не будет лёгкою рукою
Касаться так горячечного лба,
Чтобы лилась оттоль сама собою
Строка её безвольного раба.

Чтобы душа светилась и взлетала.
И не спускалась боле с облаков.
Чтоб целой Жизни – как минуты – МАЛО!
И тёплый ладан седины веков

Касался неба пурпурною кистью.
И отступала чувственность грехов.