скачать книгу бесплатно
– И что, вы в одиночку таскали на убой всех этих людей? – издевательски спросил я. – Как я посмотрю, ваша свита вообще не в курсе этих экспериментов. Вон какие удивлённые лица! Что, друзья, правда интересная история?
– Напомню про один процент из этой сотни, – Автор оглядел кучку своих прихлебателей с целью незамедлительно выявить хоть малейшее сомнение, но, судя по всему, не выявил. Чёртовы сволочи! – Это те, кто согласился работать исключительно на меня, выполнять самую грязную работу. Вы интеллект, а они мясо, которым за их лояльность было обещано… В общем, неважно что.
Конечно они были согласны на что угодно. Нулевой вариант! Побочный эффект, проявившийся на самых первых испытаниях Переноса. Я сам принимал непосредственное участие в исправлении этой аномалии, но скурпулёзный Учитель выделил это отклонение от нормы в отдельную процедуру. Страшная вещь. Если говорить грубо, то после переноса в аватар у человека включались только зрение и слух, остальные же функции не работали. Живая статуя.
Представьте теперь, что нулевым вариантом пригрозили провинившемуся – века неподвижного созерцания и, возможно, тишины. Ни сна, ни движения – только одна и та же картинка перед глазами. Причём этот процесс был необратимым, раз подвергнутый нулевому варианту человек уже никогда не смог бы вернуть утраченные функции.
Это потом, после небольших корректировок, удалось сначала запустить движение, а затем и всё остальное, исключая, естественно, чувства. Столько добровольно испытуемых были, в результате этих экспериментов, из милосердия отправлены в небытие. Но Учитель вывел таки формулу для принудительной активации нулевого варианта. "В целях науки", – так он сказал тогда. Только, видимо, цели с тех пор существенно изменились.
В моей закрытой базе данных был один маленький файл с этой формулой. Скопировал на всякий случай. В целях науки, разумеется.
– Итак, идём дальше, – продолжал тот вещать тем временем. – Далее я ещё немного доработал технологию переноса и оставшиеся две тысячи, те у кого интеллект был прокачан хотя бы до сотого уровня, внедрённые в тела граждан с низкой социальной ответственностью и с минимальным интеллектом, пока проявляют себя лучше всех, адаптируются к нормальной жизни, перенимают правила местной игры.
Хотя, надо сказать, игровой момент в данном случае не работает. При внедрении сознания наших граждан в головы местных жителей, интерфейс и коммуникативная способность полностью пропадает. Мозги аборигенов не оснащены кристаллической нейроматрицей, поэтому единственное средство коммуникации – встроенный в сознание каждого из вас переводчик. Это адаптивная технология, позволяющая сходу распознавать любую речь и преобразовывать её в доступную для понимания информацию. Так же это работает и наоборот. Естественно, на первых порах могут быть небольшие сбои в переводе специфических фраз и терминов, но это быстро стабилизируется, как только будет набран необходимый словарный запас.
Ещё из возможностей, доступных нашим людям, можно отметить лишь осуществление контроля за развитием собственных характеристик, правда, в довольно усечённом виде. То есть состояние здоровья и интеллект, также удаётся прокачивать уровни развития персонажа, но, увы, характеристики коллег по нашему общему делу по прежнему остаются недоступными для идентификации. Что поделать, но хотя бы немного успокаивает тот факт, что земные жители лишены даже этого.
– Тогда где же их хвалёное превосходство в технологиях? – снова взорвался я. – Что-то не стыкуется, а, Автор? Вы только что тут распинались про большую долю вероятности, а на самом деле? Ставить эксперименты на живых людях! Скольких ты уморил во время коррекции нулевого варианта? Сотни! Сотни людей погибли. И всё из-за чего? Ты торопился пополнить свою грёбаную копилку знаний. Всё для науки? А может для тебя лично? Да ты из ума выжил, старая, больная обезьяна!
Меня трясло от самой мысли, что всё происходящее – правда. Может всё таки удался мой эксперимент со сном и я просто сплю? Такого ведь не может быть на самом деле – точно, сплю.
– Какой же ты всё-таки зануда, мой мальчик, – Автор позволил себе наконец выпустить часть раздражения наружу. – Конечно же я торопился, Технеции оставалось совсем немного коптить космические окрестности. Что же касается превосходства – так для того я и отправляю вас в разведку, чтобы убедиться в их неспособности нам противостоять. Заодно вырабатываю безопасную процедуру переноса сознания для лояльных граждан.
К сожалению, Блок Кади Пирст, ты перестал быть лояльным очень давно и я закрывал глаза на все эти твои чудачества исключительно из-за особого дара, ты был очень полезен, а также из-за весьма продвинутого интеллекта. Чего там скрывать, лучшего после меня. Я выращивал тебя специально для этой миссии, завершающей стадии эксперимента. Ты просто обязан выжить в новом мире, попробуй только меня разочаровать. Подходящий кандидат уже созрел и уже ждёт не дождётся твоего прибытия.
Дальше будет следующее. Сейчас я введу тебе специальный маркер, с помощью которого буду отслеживать все твои телодвижения. Это специальный поводок, ну так, на случай, если ты вдруг осмелишься скрыться с глаз моих. Так же через него будешь получать задания и инструкции. За невыполнение моих приказов последует наказание, а какое – ну это по обстановке. Так что пришёл твой звёздный час и возможность хоть как-то реабилитироваться в моих глазах. Ну и помочь своей расе. Помни о моей доброте.
Автор торжественно подошёл к стойке управления и принялся деловито стучать по клавиатуре. Я же замер. Схема, сложившаяся у меня в мозгу, была сырая, проблемная и, скорее всего, не гуманная вовсе. Времени, похоже, совсем не оставалось на то, чтобы придумать что то понадёжнее. Перебирая варианты, я зацепился за одно имя.
Близко этого парня я не знал, а вот с его матерью был знаком очень хорошо. Глие всегда была добра ко мне, ещё в те приютские годы, когда вечерами утешала зарёванного, затравленного научными светилами мальчугана, тайком от всех принося маленький брикетик еды. Я чуть ли не к первой обратился к ней с предложением сохранить ей сознание, но она почему то наотрез отказалась, прося только за единственного сына.
"Локи хороший мальчик, Кади, просто немного взбалмошный и непоседливый, но так без отца рос, воспитать правильно было некому. За себя не прошу, мне давно к мужу пора, спаси хотя бы его и, если можно, ещё мою соседку Милие Мастр. Она очень старая и несчастна по жизни, но это единственный человек, который был всегда добр ко мне. Она немного странная, но хорошая, спаси её тоже".
"Хорошо, Глие, как скажешь. Но надеюсь что ты всё таки передумаешь. Иди сюда, Локи…"
В общем, прости меня, Гай Локи Семур, потом я постараюсь вытащить нас обоих.
"Вызов интерфейса".
Перед глазами появилась привычная картинка.
"Подменю банка данных, скрытые файлы. Локи. Расконсервация сознания сущности. Сопряжение. Цель – создание буферной зоны. Статус – скрытый, временный".
Ну всё, вроде успел. Автор повернулся ко мне, кликнул последний раз по клавише и вновь заговорил:
– А теперь внимание всем. С этого момента вы, мои верные ученики становитесь полноценными участниками нашего главного эксперимента.
"Да подельники вы", – подумал я.
"Кади?" – услышал я в мозгу голос. "Что происходит? У нас получилось? Я почему-то ничего не вижу и не чувствую".
"Всё в порядке, Локи, это нормально. Просто расслабься и доверься мне". – поспешил я успокоить невидимого собеседника, хотя на душе кошки скребли.
Раздалось еле слышное жужжание приводов медицинского оборудования.
– Сейчас мы промаркируем сознание нашего дорогого господина Пирста, – продолжать вещать Автор и я решил никогда больше не называть его так. Только по имени и только с ненавистью. Ты ещё пожалеешь, Гилтри. Рано или поздно я найду способ отомстить и приложу все силы, чтобы сорвать твои безумные планы.
– А затем я введу окончательные координаты, нажму вот эту красивую красную кнопку и в сознание некоего индивидуума, вам необязательно знать его родословную и имя, подселиться паразит Кади. А вот дальнейшее будет зависеть от него самого. Ну а мы с вами будем пристально наблюдать за его действиями и делать выводы.
– Я вам, тварям, всё припомню! – проорал я напоследок, поскольку игла уже вплотную приблизилась к моей голове. – А тебе, старый любитель маленьких мальчиков, не прощу никогда.
Лишь Моуди в этот момент выглядел немного смущённым, чуть-чуть, остальные же с нескрываемым интересом наблюдали за моими судорожными попытками освободиться. Да уж, учёные – они такие…
"Кади! Кади! – услышал я панический голос внутри. – Чё это? А? Мне в голову будто шило впихнули! Аа, нет, так то не больно, только стрёмно чё-то".
"Это нормально, Локи, успокойся".
"Ага. Ну ладно, раз так. Так у нас получилось, или нет?"
"Всё ещё получится, Локи. Всё ещё получится".
После того, как игла покинула мой череп, Автор снова застучал по клавиатуре. Когда он занёс руку на кнопкой, уже явно готовясь нажать на неё, я наконец позволил себе растянуть губы в улыбке. Пришла пора заканчивать этот балаган.
– Гилтри! – позвал я его громко и он резко обернулся. Зачем я это сделал? Тоже захотел повыпендриваться? Возможно. Но пусть знает теперь, что я тоже не так прост, как ему хотелось бы думать. Может и зря всё это, но невозможно отказаться от удовольствия посмотреть в обескураженную физиономию врага. А то, что он враг мне теперь – в этом не было уже никаких сомнений. Риск был? О да. Но времени не было, чтобы осознать его.
– Что за…
Старик всё-таки что-то заподозрил, чутьё у него было звериное. Моя наглая, рот до ушей, физиономия, подсказала ему о том, что в происходящее закралась неведомая ему погрешность. Он задумчиво уставился на меня, дёрнулся было к экрану с явным желанием проверить результаты проделанной процедуры, но было уже поздно. Манипулятор с иглой-инъектором уже тихо заполз на своё место и в дело вступила моя магия.
Телекинез. Красная кнопка с клацаньем вдавилась в небольшое углубление и я провалился в темноту.
Глава 2
– А я тебе говорю, Николаич, видать шишка это какая. Вон, смотри, рожа холёная, у наших таких нету. На всё село две шишки – председатель, да участковый, ну что, похожи они на него? Точно из города. Охотник-рыболов, мать его! Так охоться и рыбачь, ан нет, грибочков захотелось. А какие нынче грибы? Поганки одни. Я вот на той неделе пошёл в лес и что?
– Что?
– Да что. Не дошёл. Харитоновы свинью резали, увидали меня – о, фельдшер идёт, да мимо. Заходи мол, смерть констатируешь, чтоб всё по закону было, типа. А сам то Харитонов старший решил своего младшенького, Серёньку, к взрослому делу приучать. Дал свинокол, пинка и запустил парнишку к свинье в загон. Режь, говорит, мужиком становиться пора.
– Да что ты, Иван Кузьмич? Серёжу? Ему же всего тринадцать. И вообще он парнишка впечатлительный, животных любит.
– Вот вот, Николаич, и я про то же. Стоит малый, ревёт в голос. И отцу перечить боится и свинью жалко, она ж, можно сказать, на его глазах выросла.
– Ну и чем же дело закончилось?
– Да чем? Прибежала Харитониха, зарёванного сына освободила, а мне потом старшему Харитонову пришлось на голову примочки ставить. Это ему ещё повезло, что жена сковородкой череп не проломила, гематомой отделался, черепушка-то у него крепкая.
– Ну а свинью-то зарезали?
– Да где там! Тут семейная драма, пришлось стресс снимать. Считай, до утра и снимали. Короче, вернулся я без грибов.
– Ну хорошо, что хорошо кончается. Что с нашим пациентом?
– Да сказать-то особо нечего – вчера вечером и привезли, синего уже, то ли дружбаны его, то ли люди прохожие. Сдали с рук на руки, рассказали, что знали и укатили.
– Нет, друзья бы не бросили.
– Да какие нынче друзья? Сплошная мудотень, а не друзья.
– Что это у тебя, Иван Кузьмич, всё в чёрном цвете? И грибочков, если знать какие, набрать можно, да и друзья ещё встречаются. Ты вот лучше скажи, документиков при нём не было?
– Не было ничего.
– Не мог же человек просто взяться из ниоткуда? На чём-то он ведь приехал, где-то остановился, надо бы участкового вызвать. Ты, Иван Кузьмич, не сочти за труд, позвони Степану Георгиевичу, попроси прийти.
– Да звонил уже, нету его на месте, может, по участку поехал.
– Тогда просто держи на контроле этот вопрос. Да, кстати, промываньице делали?
– А то как же. Попытались. Только смысл в том какой? Отходить он уже начал.
– Да, но сейчас-то и цвет лица вполне себе и дыхание ровное, пульс в норме, давление как у космонавта. Может, Иван Кузьмич, ему переночевать негде было, может это родственничек твой?
– Стал бы я тогда участковому звонить? Нету у меня родственников, тем более таких. Чуешь перегар? У нас такого не гонят…
Сворачивание файла Локи. До лучших времён и прости, если вдруг эти времена наступят не скоро. Но иначе никак нельзя было избежать маркировки. Тогда тотальный контроль старого пса Гилтри сделал бы из меня послушную марионетку и пиши пропало. Наговорил напоследок я всякого, за одно это он превратил бы в ад мою новую жизнь. Хоть сразу на себя руки накладывай.
Или уже не на себя? Кто я теперь? Чтобы осознаться в новом теле требуется некоторое время и усилия. Не думаю, что этот процесс чем то в корне отличается от обычной процедуры переноса, однако стоит учитывать разницу в том, что там сознание записывалось на пустой носитель, здесь же придётся прибегнуть к сворачиванию старой личности, потом сделать с неё слепок и, опять же, законсервировать в отдельном файле. Я не изверг, насовсем лишать ни в чём не повинного человека жизни не собираюсь. Рано или поздно придётся её ему обратно возвращать.
Итак, я уже на месте. Вот оно, сознание, только почему-то выключено. А, ну понятно, интоксикация, ого, печень серьёзно повреждена. Срочно направить резерв на интенсивную регенерацию. Кстати, внутреннее и внешнее строение лишь слегка отличается от нашего, видимо, параллельные эволюции имели схожие условия. Мозг чуть поменьше, хотя и ненамного. Так, а это что? Вот это поворот! Снимаю блокировку и вот – я могу снова читать чужие мысли. Видимо на определённом этапе эволюции здешний мозг решил, что и своих-то мыслей девать некуда, не хватало ещё и посторонних. Хотя судить несколько преждевременно по отдельному индивиду. Да и странно это, на самом деле. Мозг нашей расы я изучил досконально, благо времени было предостаточно, но у нас вообще отсутствовала возможность телепатии на клеточном уровне. Исключая меня, конечно. Хотя мой случай – скорее аномалия, чем правило, ведь с момента моего рождения подобного зафиксировано больше не было никогда.
Здесь же первый встречный с врождённой, но кем-то, или чем-то заблокированной способностью. Жаль, я не смогу проверить у остальных, не переселяться же мне каждый раз в новое тело, с этим бы для начала разобраться. Возможно позднее найдётся способ. Надо будет при случае поэкспериментировать с приёмом-передачей, вдруг что и получится.
С другой стороны, любой человек нашей расы мог осознанно, одним только мозговым усилием, контролировать процессы, происходящие в организме, а также производить их коррекцию. Ну уж тут ничего не поделать, эволюции у нас всё-таки были разные.
Ладно, в первую очередь надо заняться здоровьем, а то не ровён час ноги протянешь, не успев насладиться красотами здешней природы. Печень уже получила свою долю рекомендаций, сердце на удивление здоровое, ну хоть что-то радует. Почки, кишечник, желудок, ого, что это с ним? Надо очухиваться, а то …
Так, раз сознание спит, будить его не будем, по крайней мере бодаться не придётся. А себе оставим только базовые функции. Ну всё, создаю новый файл, имя, ну пусть будет … хм, Гилтри. Так точно не забуду. Спи пока и дальше, человек. Когда нибудь я снова разбужу тебя. Когда нибудь, да, а пока я только обещания всем раздаю.
Дальше коммуникация, слух, речь и да, началось моё любимое – обоняние, осязание, вкус. Поскорее бы уже. Распознавание речи работает следующим образом – я произношу некую фразу на своём языке, внутренний переводчик выдаёт уже готовый перевод для моего собеседника, ответ которого так же будет параллельно переводиться, так что я одновременно буду учиться разговаривать на языке землян. Обычная практика. А учитывая мои способности к обучению, думаю скоро смогу совсем отказаться от посредника.
Ну всё, вроде разобрался на скорую руку. Включаю коммуникации. Здравствуй, новый мир!
– У нас такого не гонят…
– Ааа! – я заорал благим матом. – Сука, живот! Голова! А это что?
Я открыл глаза и увидел два смутных человеческих силуэта, что-то очень тяжёлое накатило изнутри и, жадно хлебнув воздуха, я резко приподнялся на кровати.
– Бль… гаааа!
Густой фонтан окатил силуэты, зрение слегка навело резкость и моему взору предстали двое донельзя изумлённых индивидуума с выпученными глазами, одетых почему-то в белые длинные, до колен, накидки. Вернее, ещё совсем недавно белые.
– Иван Кузьмич, голубчик! – воскликнул один из них. – Бегите за Алевтиной Павловной! Ведро, тряпку! Скорее! Пока он нам всю палату не уделал.
– Это что же творится-то, а? – тот причитал уже на ходу – А похож на шишку. А на деле-то свинота какая. Фу, вонища! Павловна! Ты где?
– Говорил же, промывание надо было сделать! – крикнул мужчина вдогонку и укоризненно посмотрел на меня. – Ну что ж, молодой человек, с возвращением вас.
Я с благодарностью кивнул, обессиленно откинулся на подушку и счастливо прикрыл веки. Всё тело потрясывало, живот словно резали ножом, дышать было тяжело, воняло рвотой, раскалывалась голова, а в глазах недоставало резкости. Оо, какой же это кайф! Я в раю.
– Вы же доктор? – спросил я слабым голосом, что резко отличался от моего настоящего. – Это больница? Как я здесь оказался?
– Молодой человек. Я, конечно, врач или доктор, как вам будет угодно, но позвольте мне сначала переодеться, привести себя в порядок. А вы давайте готовьтесь к промыванию, отравленьице у вас. Ещё анализы надо будет сдать и укольчик поставить…
– Всё что угодно, врач, всё что угодно.
Я был счастлив, и, видимо, пожилой доктор каким-то образом почувствовал моё состояние, впрочем истолковав его абсолютно неверно:
– Ну нечего слёзки лить, пациент, всё обойдётся, вон вы какой здоровый на вид. Да уж, килограмм за сто, пожалуй, наберётся. Отдыхайте пока.
Он удалился, а я оглядел больничную палату. С усилием проморгался, разгоняя туман в глазах. Интерфейса пока не наблюдалось, но это и неудивительно, не всё сразу. Мозг человека так быстро и не мог адаптироваться к новым условиям, требовалось время и тонкая подстройка сопряжения.
В палате кроме меня никого, видимо, это общество было очень здоровым. Четыре пошарпанных кровати, мебель напоминала нашу, но слишком убогого качества. Приспособления для сидения выглядели примитивной подставкой для цветочных горшков, ящики с дверками впереди предназначены были, скорее всего, для складирования вещей пациентов. Пол, стены и потолок явно требовали незамедлительного ремонта.
Окно привлекло моё внимание. Судя по стоянию местного светила, было утро. И невероятно – всё вокруг было ярким, разноцветным. Прямо об оконное стекло постукивало, висящее на, слегка раскачиваемой ветерком ветке, большое красное яблоко. Листья на деревьях и трава зелёные. Небо голубое и никаких намёков на глобальную инфраструктуру, покрывающую мою родную планету до последнего кусочка пространства, где с поверхности никогда не увидеть горизонта. Здесь же виднелись неподалёку совсем невеликие строения, а дальше – чистота и простор. Ни дымящихся труб фабрик и заводов, ни бесконечной паутины монорельсов, ни нагромождения великанских конструкций для дальнего и ближнего космоса. Да что там говорить, я чистое небо-то видел только в виртуале. На сколько лет мы опередили в развитии местную жизнь? На тысячу? Две?
Да, Гилтри, сукин ты сын, и после этого ты имел наглость предполагать превосходство местных технологий над нашими? Ведь наверняка видел всё это глазами своих подопытных. Ты просто ничтожество! Как я жалею о том, что именно я в твоих изуверских исследованиях был ключевой фигурой.
Вот честно, у меня тут же мелькнула мысль – а может прекратить всё это? Отправить своё сознание в небытие, сколько веков я уже прожил? Оставить это тело и пусть бы оно и дальше жило своей жизнью. Хотя, если бы я не внедрился к нему в мозг, то, учитывая внутренние повреждения, носитель скорее всего уже был бы мёртв. Я ещё не до конца разобрался в возможностях его организма. Но это была бы его собственная судьба, не моя.
Ну уж нет. После того, как я узнал о планах сумасшедшего учёного, да ещё умудрился в самый последний момент слезть с крючка, главной целью моего существования становилось любой ценой сорвать эти планы. А в идеале – отомстить всем этим недолюдям.
Я предатель своей расы? Не знаю. Но мы упустили свой шанс тогда, когда сами начали уничтожать нашу планету. Нас уже нет. Мы вымерли, оставив горстку двуличных сознаний, затерянных в пустоте и помешанных на возрождении. А оно стоит того, чтобы для выживания одного вида уничтожить другой? Да-да, Гилтри бы сейчас сказал, что это закон эволюции, естественный отбор, выживает сильнейший. И что раса, которая не может отстоять в борьбе своё право на существование, обречена на гибель. Вот только он бы позабыл добавить, что сам недрогнувшей рукой обрёк на гибель миллиарды своих соотечественников, давая шанс лишь избранной кучке.
Так что я предатель лишь для самого Гилтри и банды его прикормленных приспешников, но на них мне плевать. Я теперь сам по себе. Хватит раскисать, мне ещё встраиваться в матрицу нового мира.
Кстати говоря, чувствовать себя я начал намного лучше. Притупилась резь в животе, конечности уже не так трясло, да и голова стала понемногу проясняться. Период адаптации шёл полным ходом и я, наконец, оглядел своё новое тело. Надето на мне было… я не смог понять сразу, что. Брюки, или штаны буро-жёлтого цвета в зелёных пятнах, такая же куртка и непохоже было, что это грязь, хотя собственно грязи на одежде хватало. Где же ты валялся, дружище, в какой сточной канаве? Есть у них тут зеркало?
В углу палаты я заметил устройство для санитарной обработки рук, как я его определил. Над ним, на стене зеркало и висело. Ну что, рискнём подняться на ноги?
Ахая и охая, испытывая боль, я всё же блаженно улыбался, шаркая босыми, лишь в одних носках, ногами по полу, пока в зеркальном отражении не увидел…
– Твою мать, ну и рожа, – непроизвольно вырвалось у меня.
Было от чего впасть в ступор – на меня пялился бугай ростом метра под два, где-то за тридцать, с лицом таким, что мне вдруг захотелось спрятаться и не отсвечивать до тех пор, пока он не уйдёт. Было что то звериное в этом выражении лица, будто его бывший хозяин промышлял ремеслом, скажем, несколько противоправным. Что? На голове волосы, усы и небольшая бородка. Охренеть! Люди моей расы утратили волосяной покров уже несколько поколений назад. Просто напрочь. И мужчины и женщины. Это в какую же эпоху я попал?
Опустив глаза ниже, я узрел чуть располневшее тело впечатляющих размеров, этот человек либо имел мощные гены, либо прокачивал силу много лет, но потом почему-то бросил. Всё было настолько реально и незнакомо, что я часто задышал и опёрся вновь приобретёнными руками о края чаши для умывания. Я вновь чувствовал. Наконец-то.
