Гараж Воспоминаний

Сергей Светлый

Гараж Воспоминаний

Михалыч смотрел в окно своей квартиры на девятом этаже. За стеклом простирался новый микрорайон, где кроме бетонных коробок и редких детских площадок ничего не было. Эх, разве так он представлял свою пенсию? Тридцать лет проектировал ракетные двигатели, вкладывал мозги в каждую деталь, выверял чертежи до миллиметра. Теперь железные птицы его конструкции бороздили космос, а сам создатель сидел перед телевизором и смотрел новости, которые с каждым днем раздражали все больше.

Он поймал себя на том, что третий час крутит в пальцах шариковую ручку – привычка с рабочих времен. Вечно рисовал на полях газет схемы, решения, наброски. Инженерная мысль не выключалась с выходом на пенсию, но теперь она была как двигатель без нагрузки – крутится вхолостую, перегревается, изнашивается впустую.

В прошлые выходные он ездил на дачу. Соседский мальчишка катался вокруг участка на стареньком "Минске" и довёл Михалыча до белого каления. Не мотоцикл, а недоразумение! Карбюратор хрипит, выхлоп как у больного туберкулезом, а переключение передач напоминает лотерею.

– Дядя Петя, можно я в вашем сарае посмотрю, есть ли инструменты? – прокричал пацан через забор, когда в очередной раз заглох посреди дороги.

Михалыч хотел отмахнуться, но вдруг замер. С последнего раза, когда он заглядывал в сарай, прошло года два. Жена умерла четыре года назад, дети разъехались кто куда. Дочь в Канаде, старший сын в Питере, младший в Краснодаре. Созванивались по праздникам, прилетали раз в год, если повезёт.

Он открыл сарай и обомлел. Под старым брезентом стоял его первый автомобиль – «Москвич-412». Купленный в молодости на первую зарплату в конструкторском бюро. Михалыч даже не помнил, когда последний раз на нём ездил. Лет двадцать назад? Или двадцать пять?

– Вот это тачка! – присвистнул соседский мальчишка, который из любопытства заглянул в сарай. – Настоящий раритет! Она ездит?

– Нет, конечно, – проворчал Михалыч. – Тут только на металлолом.

А внутри что-то ёкнуло. Он провёл рукой по пыльному капоту. Кожа, как по памяти, уловила каждую царапину, каждую вмятину. Здесь – от камня на горной дороге в Крыму. Тут – от столкновения с сугробом, когда вёз жену рожать младшего. А вон та вмятина – это Светка, дочь, училась ездить и не рассчитала поворот.

Тело инженера ощутило знакомую дрожь. Глаза заблестели. А что, если?..