скачать книгу бесплатно
Мотивация веры
Сергей Павлович Самылин
В час, когда находит уныние и кажется, что вся моя жизнь нелепая и бессмысленная борьба за существование, не имеющая ни малейшего смысла. Я начинаю пролистывать «книгу» своей памяти. И часто нахожу в ней интересные и не объяснимые человеческим сознанием «страницы». Эти события наполняют мою жизнь смыслом. Они вдохновляют на будущие проекты, которых со временем становится всё больше. Книга содержит нецензурную брань.
Мотивация веры
Сергей Павлович Самылин
© Сергей Павлович Самылин, 2024
ISBN 978-5-0064-4587-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Вступление
В час, когда находит уныние и кажется, что вся моя жизнь нелепая и бессмысленная борьба за существование, не имеющая ни малейшего смысла. Я начинаю пролистывать «книгу» своей памяти. И часто нахожу в ней интересные и не объяснимые, человеческим сознанием, «страницы». Эти события, наполняют мою жизнь смыслом. Они вдохновляют, на будущие проекты, которых со временем становится всё больше.
Кто-то не поверит. Кто-то скажет случайность или совпадение, судите сами. Ручаюсь в одном, что всё написанное в этой книге – правда.
Это исповедь. Написать её, меня заставляет желание передать моим детям, внукам и всем близким, личный мистический опыт общения с Богом и миром сокровенным – не видимым. Показать влияние духовного мира на нашу жизнь, и неразрывную взаимосвязь материального и духовного миров. Так же и опыт моих предков и родственников по плоти и духу. От всей души, не желая повторения моих личных жизненных промахов.
Глава I. Чудом живые и чудом рождённые.
Чудом является уже тот факт, что мои родители, и я появились на этой земле в образе человеческом. Оба моих деда Михаил Павлович Долгошов и Григорий Павлович Самылин по всем материальным законам должны были остаться на той Великой и далёкой войне. Вечно молодыми и досрочно забытыми.
И вот почему. Предлагаю вашему вниманию рассказы моих дедов о произошедших с ними случаях, во время «Великой Отечественной Войны» после которых они должны были прекратить своё земное существование.
На защиту Отечества Самылин Григорий Павлович был призван в январе 1942 года. Служил в составе Калининского фронта 357 Стрелковой дивизии 1192 Стрелкового полка. При наступлении в районе г. Великие Луки 24 ноября 1942 года и произошёл этот интересный случай. Вот его рассказ, – «На войне я был командиром орудия.
Перед наступлением моё сорока пяти миллиметровое, лёгкое орудие передали пехотному подразделению на усиление, вместе с расчётом. Утром началась артиллерийская подготовка. Били долго из тяжёлых орудий, утюжили позиции немцев «Катюшами». Казалось, там не должно было остаться ни чего живого. С криками – «Ура» пошла пехота. Но руины, где находились немецкие позиции, ожили, и пулемётные очереди начали косить наших бойцов. Орудие находилось на расстоянии 300 – 500 метров за нашими цепями, а до немцев 1000—1500 метров. И куда вести огонь, с такого расстояния было не понятно. Пехота залегла и окопалась. Я со своим наводчиком, побежал на передний край, чтобы выявить огневые точки противника. Подбежав как можно ближе, мы залегли в овраг, с помощью бинокля выявили две пулемётных точки противника. Сразу побежали обратно к орудию. Но у нас на пути, как из-под земли, выросла фигура офицера СМЕРШевца, который передёрнув затвор автомата, намеревался нас расстрелять, приняв за дезертиров. Мы глядя в ствол автомата доложили по форме, что производим разведку боем и торопимся к орудию, проверив документы, сотрудник СМЕРШа нас отпустил.
Добежав до своей пушки, мы сразу стали стрелять по пулемётным точкам. На каждую хватило по два снаряда, пулемёты замолчали. Пехота встала и пошла, в наступление. Спокойно вздохнув, мы с наводчиком вытащили по папироске и закурили. В этот момент недалеко от нас взорвался первый, тяжёлый миномётный снаряд. Подхватив пушку, я за левую станину, наводчик за правую, мы побежали по высотке. Хотели спрятать орудие и себя с открытого места. Но мины ложились всё ближе, и ближе. Пока одна не взорвалась радом с моей ногой. Меня подбросило, крупный осколок попал под мышку, перерубив плечевую кость по палам. Левая рука держалась на обрывках шинели и сухожилиях. Меня наскоро перевязали товарищи, примотав руку к туловищу. Из всего расчёта остались живыми, только я и наводчик.
Затем с другими ранеными меня погрузили в машину и повезли в медицинский санитарный батальон. С рукой я мысленно уже попрощался, перевязав в санитарном батальоне, нас повезли в госпиталь. В госпиталь меня привезли только на третьи сутки. И тут произошло чудо. Вместо того чтобы ране загноиться, и начаться гангрене и отмиранию конечности, она срослась. Рука совершенно приросла на своё место, кости срослись и вместо того чтобы удалять руку, хирургам пришлось доставать из неё мелкие осколки, грязь и клочки вросшей в мясо шинели».
Этот факт был задокументирован врачами и копия медицинского заключения с мешочком, в котором находились осколки и клочки шинели, долго хранились в родительском доме. После этого случая, левая рука Григория Павловича, была вполне дееспособна. Но на 7 сантиметров меньше правой руки.
На этом его война закончилась. После долгого лечения в госпитале Григорий Павлович вернулся в родное село. Его назначили главным зоотехником колхоза. Женился на молодой и скромной девушке Татьяне Шамаевой, моей бабушке. У них родилось четверо детей, вторым был мой отец Павел. Всю жизнь, мой дед проработал в колхозе села «Боьшие Ари» Горьковской области. Главным зоотехником.
Командиром Такого орудия был мой дедушка Гриша.
А вот, что рассказал о своей встрече со смертью мой дедушка Михаил Павлович Долгошов.
Дед Миша ушёл на Великую Отечественную войну добровольцем, в 1943 году ему исполнилось 16 лет. Он подделал свои документы и ушёл на фронт. Дедушка Миша очень боялся, что война закончится без него. На фронте он попал в авто-бат. Подвозил к передовой боеприпасы, отвозил раненых. Однажды в 1944 году, в Прибалтике, когда он на своей полуторке подвозил к передовой снаряды, его машину атаковал пикирующий немецкий бомбардировщик. Но приказ Сталина гласил, что если боец красной армии покинет свою технику в боевой обстановке то ему грозит трибунал. В лучшем случае ДИСБАТ в худшем расстрел. Машина заглохла. Сопровождающий офицер прыгнул, из машины в овраг, а молодой шофёр, растерявшись, залез под машину и закрыл голову руками. Бомба попала прямо в кузов с артиллерийскими снарядами. После взрыва на месте автомобиля осталась огромная воронка. Как остался жив мой дед одному Богу известно. Его нашли метрах в ста от взрыва, на ветках деревьев. Что удивительно у него не было ни одного перелома и осколочного ранения. Но тяжелейшая контузия давала знать о себе до последнего дня его жизни, мучительными головными болями. Что интересно, политрук который спрятался в овраге был убит силою того чудовищного взрыва который произошёл, из-за детонации снарядов.
В госпитале Михаил Павлович Долгошов пробыл не долго, и меньше чем через месяц вернулся в свою часть. Не много позднее, участвовал в штурме Берлина и расписался на стенах Рейхстага. Про войну рассказывать не любил. Говорил лишь, что войну мы выиграли благодаря Сталину и простому Вани пехотинцу. Что техника у немцев была на несколько порядков лучше. Американцы – союзники воевать не умели и боялись, и занимались ковровыми бомбардировками голой местности, после чего подтягивалась их пехота и техника.
С войны вернулся завидным женихом и поселился на окраине села Большое Болдино. Сельский совет выделил участок земли площадью примерно в один гектар, для строительства дома и разведения сада и огорода. Познакомился с женой своей Марией Сергеевной Сапожниковой, моей бабушкой в 1945 году ей исполнилось четырнадцать лет, и взял её в жёны. В первый год выкопал землянку и поселился там со своей молодой женой. За год сам построил дом, в котором и родились семь его детей. Первой из них была моя мама – Галя.
Михаил Павлович Долгошов после войны. В санатории на чёрном море.
От себя лишь добавлю, что у обоих моих дедов родители были глубоко верующими православными людьми. Непрестанно молящиеся Богу за всех нас, до последнего своего дыхания. Прадед мой Павел Долгошов – участник первой мировой войны – отец дедушки Миши был регентом церковного хора, его жена Домна Иосифовна певчей в этом церковном хоре. Теперь я точно знаю, когда за человека молятся, его близкие люди, он обязательно выживет. А у нечестивых, дети погибают и без войны, в мирное время. От блуда и безумия их.
Глава II. Премудрость младенцев
Вспоминаю, в раннем детстве, где-то до семи лет, мне было дано общаться с миром потусторонним. Это происходило так, – я задавал вопросы на различные темы и получал на них ответы, в виде чётких образов и голоса, объясняющего мне самые сложные религиозные и житейские вопросы.
Вспоминается строка из Евангелия, – «Что скрыто от премудрых и разумных, века сего, то открыто младенцам». На много позже я прочитал эти слова Иисуса Христа, а тогда я просто знал все премудрости мира. А если что-то не знал, то получал ответ.
Я чётко помню тот день, когда мной был потерян этот дар.
Жили мы тогда в Горьковской области в селе Большое Болдино. На родине моей мамы Галины Михайловны. Был тёплый, летний, солнечный день. Скорее всего, это была суббота. Я с мамой шёл мимо музея – усадьбы Пушкиных, в сторону бабушкиного дома. Знакомый и невидимый голос спросил, какой путь я хочу выбрать для прохождения моей дальнейшей жизни? Мирской путь, путь моих родителей или путь святости. И тогда я сильно засомневался. Мне не были знакомы люди ведущие святой образ жизни. Ни кто из моих родственников и знакомых не знал церкви и имя Бога. Кроме моих, ка мне казалось тёмных про бабушек, живших в глухих деревнях. И если я выберу этот путь, не имея рядом поддержки, смогу ли я устоять на этом пути?
И я ответил, что выбираю мирскую жизнь моих родителей. Чтобы познать её как все окружающие меня и потом отказаться от неё, если это будет угодно моему невидимому покровителю. В этот момент как будто кто-то отошёл от меня. Я почувствовал себя не уютно. Протянул руку к маминой руке. Женская рука обхватила мою ладонь. И в этот момент я услышал женский не знакомый мне смех. Поднял голову и увидел молодую не знакомую мне девушку, держащую мою руку. Она смеялась вместе со своей подругой. Вдалеке я увидел свою маму. Вырвав руку из чужой руки, побежал догонять её.
Если бы я знал чего тогда теряю….. Чувство мира, детской радости, присутствие невидимой дружественной мне силы покинули меня. И на мои вопросы уже ни кто не отвечал. От этого на душе становилось одиноко и горько. Хотя меня, как и прежде окружало множество людей.
В дальнейшем жизнь круто изменила своё течение и началась чёрная полоса моего детства. Брак моих родителей разрушался на глазах, долго и болезненно. Родители, воспитанные в духе атеизма и коммунистического материализма, не смогли сохранить семью. Каждодневные домашние скандалы, довели моих родителей до развода. В детском саду, во дворе, а затем и в школе я был «белой вороной». «Вскую оставил мя еси Господи!?» Но в тот момент времени мне было не известно его Великое Имя. В то время и в том обществе оно было под запретом.
Глава III. Явление
В течение всей моей жизни многие люди спрашивали меня: «Как ты пришёл в храм? Почему стал ходить в церковь и почему именно в православную?»
Случилось это со мной в 1993 году, точно не помню, был октябрь или ноябрь, в городе Волгодонске Ростовской области. Я недавно пришёл из армии. К церкви относился холодно и с презрением, считал, что туда ходят только обезумевшие от старости бабульки, а попы наживаются на их темноте. Работал в Сбербанке инкассатором, учился на заочном отделении в институте, встречался с девушкой, выпивал с друзьями. В общем, ничего необычного в моей жизни не было.
Однажды утром я проснулся от ощущения постороннего присутствия. Я поднял голову и на фоне окна увидел женщину, стоящую рядом с моей кроватью. Её силуэт был едва различим, словно на глазах у меня была какая-то пелена. В этот же момент я посмотрел на своё тело и удивился тому, что оно из себя представляло. Я был похож на обугленную головешку, от которой, словно марево, исходили смрадные испарения. Рядом чёрными точками летали какие-то насекомые.
«Мы тебя забираем», – голос был негромким, мягким, даже приятным, но убедительным и категоричным в той степени, что всё сказанное сейчас непременно произойдёт.
Я находился в оцепенении, меня объял ужас. Я подумал, что речь идет о моей смерти, и стал жалобно просить: «Я ещё молодой, может, дадите мне пожить ещё немного?». Но в ответ опять услышал: – «Мы тебя забираем». В этом голосе было всё: и строгость, и материнская любовь. От этих слов исходила какая-то сила, дающая мне понять полную неотвратимость сказанного. Немного помолчав, я смирился с мыслью, что мне предстоит умереть, и спросил: «Когда»? «Через две недели», – последовал быстрый и такой же категоричный ответ.
В следующее мгновение пелена с моих глаз спала, а на фоне утреннего окна уже никто не стоял. Я посмотрел на тело: оно было обычного для человека цвета, без испарений и насекомых. Но во всём моём существе произошли какие-то перемены. Появилась, как говорят православные, – память смертная. Нет, это не был животный страх смерти. Это было полное осознание своей никчёмной, бессмысленной и бесполезной жизни, как для окружающих, так и для самого себя. Появилось желание сделать что-то доброе, оставить, как говорят люди, свой след на этой земле. Со всеми друзьями и родственниками я простился, сказав, что скоро умру. Но никто не воспринимал моих слов всерьёз. Время текло мучительно медленно, я пытался забыться в пьяных застольях с друзьями. Но алкоголь совершенно не действовал на меня. Выпивая без закуски бутылку водки, я оставался абсолютно трезвым. Выкуривая несколько папирос с гашишем, не ощущал ни какого «положительного» эффекта, кроме боли в сердце или голове.
Прошла неделя. Один из моих знакомых, Алексей собирался жениться, и ему по каким-то делам, понадобилось пойти в православный храм. С будущей женой они то ли собирались венчаться, то ли креститься – не помню. Помню лишь первое своё посещение православного храма.
Это была первая в Волгодонске церковь – храм Ильи пророка на заливе цимлянского водохранилища. Ощущения от этого посещения оказались неоднозначными. Внутри храма меня словно корёжило и ломало, после нескольких минут пребывания на службе хотелось выбежать из церкви, какая-то сила невидимым потоком выносила меня на улицу. Эти ощущения для меня были удивительны и необъяснимы. И в то же время, как будто кто-то заставлял меня оставаться внутри храма, предоставляя моему сознанию убедительные доводы. Сейчас я понимаю, что так немощное и развращённое тело боролось с основой человеческой жизни – духом.
Закваска была положена в «тесто». И мне не хотелось останавливаться, мне хотелось знать больше.
Вторая неделя прошла в напряжённом ожидании смерти. На следующее воскресение я пошёл с Тюлютиным Андреем, моим кумом, в храм св. апостолов Петра и Павла. Храм находился недалеко от нашего дома. Шла церковная служба, небольшая домовая церковь была до отказа забита людьми. Зайдя в храм, я купил свечи и протиснулся к центральным подсвечникам, находящимся возле алтаря. Священник, совершающий богослужение, отошёл в сторону, и мне стала видна передняя часть алтаря. На нём в половину человеческого роста была искусно вышита бисером икона Богородицы – «Умиление». И в этот момент я понял, кто приходил ко мне в то утро, две недели назад!
С тех пор я, грешный и недостойный человек, хожу в храм Божий.
Та самая икона, ранее находившаяся на алтаре храма Петра и Павла. Теперь она находится в этом же храме, только её поместили в раму и повесили на стену с лева от распятия.
Глава IV. Изгнание беса
Случилось это со мной в августе 1994 года в городе Волгодонске Ростовской области. Стояла обычная летняя, южная жара. Мы с мамой Татьянченко Галиной Михайловной (Фамилия по второму мужу) жили по ул. Горького 167 квартира 23 на 5-м последнем, этаже, панельного дома. Плоская крыша панельной пятиэтажки раскалялась до температуры духовки, не спасали ни тазики с холодной водой, расставленные по всей квартире, ни мокрые простыни, развешенные в каждой комнате. Кондиционеры в те времена были большой редкостью, да и не всем по карману.
В то время я уже ходил в храм св. апостолов Петра и Павла, был постоянным прихожанином этого храма, исповедовался и причащался. На одной из недавних служб, купил я в церковной лавке, книгу о преподобном Серафиме Саровском. Называлась книга, – «Дивный Старец». На мягкой, не глянцевой обложке был изображён старец Серафим, он стоял на коленях и молился, воздев руки к небу, а с неба Спаситель благословлял своего избранника.
Книга мне очень нравилась, в любое свободное время я перечитывал её. Так и в этот раз. После плотного обеда я решил прилечь и почитать про подвиги и чудеса давно минувших дней. Было очень жарко, через несколько минут, от духоты и плотного обеда, меня сморило, положив книгу рядом на стул, я заснул. Но спать мне довелось не долго, произошло что-то не объяснимое и ужасное. Непонятная тёмная субстанция вошла в меня. Всё моё тело вытянулось как струна и прогнулось в мостик, затем меня скрутило в маленький комок. Эта сила имела полную власть над моим телом, швыряла меня по кровати, то вытягивая в тугой жгут то сжимала в объём футбольного мяча.
Надо отметить что, эпилепсией ни я, ни мои ближние и дальние родственники никогда не страдали, я благополучно отслужил в армии два года в пограничных войсках, работал с оружием, инкассатором в Сберегательном банке, пройдя перед этим множество комиссий и проверок.
Все эти конвульсии длились не долго. От иконы, которая была изображена на книге – «Дивный Старец», меня освятил голубоватый свет. Он был прохладным и каким-то спокойным, мирным. Сущность, находившаяся во мне, вышла из тела. Я ощутил себя, сидящим на краю кровати, весь мокрый от пота, дыхание было учащённым, а кости и мышцы болели как от длительной и изнуряющей, гимнастической тренировки.
После этого случая одним из особо почитаемых мною святых стал Серафим Саровский. Я много раз ездил в Дивеево к его мощам. Там слышал и от других людей тысячи рассказов о чудесной помощи дивного старца.
Преподобный отче Серафим спасай нас молитвами твоими.
Слушая истории, от самих, одержимых бесами людей, как нечистые духи вселяются в человеческие тела, по нашему не воздержанию. Кто-то съел сало в постный день, кто-то впал в уныние, таску и ропот, кто-то пищу не перекрестил и тому подобные случаи. Бодритесь, братья да хранит вас Господь Бог.
Глава V. Женитьба
В 1993 году я встречался с одной девушкой, которая жила в другой части города. А времена были не спокойные. Как принято сейчас говорить – «Лихие девяностые». В каждом районе свои банды и группировки. Вот иду я как-то ночью от своей подруги, а на пути у меня массовая драка. Из темноты доносятся крики, удары и ругань. Обогнул я это опасное место и вышел к своему дому с другой стороны. «Фух», – опасность миновала.
Проходя мимо соседской пятиэтажки, из сердца вырывается крик души. Вопль, обращённый не к кому-нибудь, а к самому Богу, – «Господи, неужели в этом доме не найдётся ни одной нормальной, скромной и симпатичной девушки? Зачем мне ездить в другую часть города, рисковать каждый день»?
Через месяц мои отношения с моей девушкой совсем расстроились. И я познакомился с моей будущей женой – Мариной. По любопытному стечению обстоятельств, проживала она именно в той – соседней пятиэтажке.
Увидев её впервые, меня посетила мысль. «Какая то серая мышка. И это моя жена»!? Другая мысль отвечала первой, – «Чего просил то и получай».
Через три месяца мы уже справляли свадьбу. Был ЗАГС, венчание в храме пророка Ильи, много гостей, родственников со всей России. Так мы и прожили тридцать лет. Выросли дети, родилась внучка. И теперь я могу сказать ей следующие слова:
Знай, что мне никто не нужен, дорогая.
Ты ангел наш и дар бесценный мой
Как на крыльце небесном, лучезарном рая.
Живу на грешной я земле с тобой.
И помни, что ни кто и ни какая.
Не разлучит союз обвенчанный судьбой.
Нас ангелы хранят, которым, на венчанье ты сказала.
Да я согласна быть и в горести и в радости, женой.
Глава VI. Крест на небе.
Произошло это в городе Волгодонске в 1995 году. В то время я был прихожанином храма святых апостолов Петра и Павла. 12 июля на престольный праздник нашего храма, отстояв литургию, я вышел на церковный дворик. Несколько человек находящихся там, не отрываясь, смотрели в небо. Я подошел и тоже посмотрел вверх. То, что я увидел, осталось в моей памяти навсегда. На абсолютно безоблачном, голубом фоне, высокого южного неба, крестообразно располагались два, белых облака. Клянусь вам, я впервые в жизни видел квадратные облака с чёткими гранями в четырёхмерной проекции. Не смотря на сильный ветер облака примерно час, неподвижно висели над храмом. Затем чёткие контуры креста стали размываться, превращаясь в обычные перьевые облака. Шофёр храма Александр сфотографировал это явление. Фотографии знамения разошлись почти по всем прихожанам нашего храма.
Но что интересно при моих поздних посещениях этого храма, уже новые прихожане рассказывали о подобных явлениях креста уже в наши дни. Что интересно явление повторяется на праздник Петра и Павла с периодичностью каждые три или четыре года.
Глава VII. Голос
Случилось это со мной летом 1995 года в городе Волгодонске Ростовской области. Жену мою Марину Александровну и меня позвали в гости знакомые, бывшие одноклассники Марины. Сергей и Наталья Ушаковы, друзья Марины были обычной молодой парой, не обременённой церковным общением, нас они позвали посмотреть новую, пошлую, американскую кинокомедию. В тот момент времени я служил в храме святой преподобно-мученицы Елизаветы, пономарём.
Был я о себе тогда высокого мнения и имел обычай, как любой оглашенный фарисей – (новообращённый), поучать всех и каждого, наставлять на путь истинный, не являясь при этом эталоном чистоты и правды.
Поддавшись уговорам жены, я шёл и про себя осуждал своих спутников за их темноту и нечестие. Особенно доставалось Сергею Ушакову, – пьёт, гоняет беременную жену, в церковь не ходит и т. п. и т. д.
Тёплый южный вечер, на улицах среди деревьев на лавочках не торопливо беседуют горожане, попивая холодное пиво. Атмосфера наполнена ароматами цветов. Пение птиц нестройным и неугомонным хором заполняет эфир.
Вдруг, в одно мгновение, с высокого южного неба, на моих глазах, сошла белёсая дымка, и оно стало тёмным и бездонным. Звёзды, стали ярче в несколько раз. И я услышал голос, – «Он спасётся, а ты нет». Голос исходил как – будто сверху, но звучал отчётливо у меня внутри, пронизывая всё моё существо.
В следующее мгновение белёсая пелена затянула городское небо, подсвеченное фонарями, звёзды стали тусклыми и далёкими. Потрясённый происшедшим, я посмотрел на своих спутников.
В момент, когда звучал этот голос, казалось, что время остановилось на пару секунд. Птицы умолкли и все окружающие люди замерли. Но после этих четырёх слов, время возобновило своё течение. Притихшие птицы подали свои голоса. Мои спутники не поняв, что произошло, возобновили свою беседу, по их виду было ясно что, ни кто кроме меня голоса не слышал. В моей голове застыли скорбные и немые вопросы; Как? Почему?
Ушаков Сергей погиб, в начале двухтысячных, на стройке в Москве, упал с незакрепленных лесов. Я живу и до сих пор не могу справиться с грехом осуждения и лицеприятия. Помолитесь, чтобы избавил меня Бог от греха гордыни и осуждения.
Глава VIII. Крики одержимых
Большое впечатление произвел на меня крик падшего духа, вырвавшегося из одержимого человека.
Было это так.
1993 год. Священник Александр Калдоркин настоятель храма Петра и Павла в городе Волгодонске, замыслил совершить крёстный ход по городу Волгодонску с хоругвями и крестом в целях просветительских и в целях сбора пожертвований на новый храм святой преподобно – мученицы Елизаветы и инокини Варвары. Попутно иерей Александр совершал освящение домов и машин, встречающихся по пути нашего следования. Вечером крёстный ход заканчивался молебном на подворье нашего храма.
Вот в один из таких молебнов это и произошло. Ранняя весна – великий пост. На дворе было уже темно, люди после рабочего дня и крёстного хода, мягко говоря, усталые. Хор пел последние молитвы, когда резкий, визжащий, мужской голос заглушил его, – « Ни кто нас рогатых копытных не любит уууууу». Женщина, держащая небольшую икону в руках, как бы преобразилась, черты её лица сделались резкими и злыми. Она пыталась выкинуть иконку, но та как приклеенная не покидала её руки. Одновременно с этим рвала на себе волосы. Отец Александр, стоявший неподалёку, обмакнул большое кропило в чаше со святой водой и обильно окропил беснующуюся прихожанку. Та, застыв на мгновение, стала плакать и просить у батюшки прощения. «Простите, батюшка кусочек сала поела, всего один, простите». По взлохмаченным волосам текли струйки святой воды. Иерей спокойно и как-то обыденно, как будто ни чего не обычного не произошло, дал знак хору продолжать пение. Хор завершил молитвенное правило.
Благословив всех присутствующих, и окропив святой водой, священник отпустил всех по домам.
Я и мой товарищ Андрей Тюлютин, присутствующий при этом, шли молча. Позднее он признался. Когда пришёл домой, поднял всех на молитву и первый раз в жизни целиком прочёл вечернее правило.
Позднее и на мою жену Марину подобный случай, так же, произвёл неизгладимое впечатление.
Случилось это в Дивеево в Троицком соборе. Стояли мы в очереди к чудотворной иконе Умиление. И вот одну женщину подвели к иконе Богородицы. Раздался дикий рёв, заглушивший многоголосый монастырский хор. Казалось, затрепетали окна в соборе.
Из женщины раздался грубый голос, – «Зачем ты дура, меня сюда притащила»?
Женщина пыталась опять приложиться к иконе. Но как будто от дикой боли кричала и падала на колено, отворачиваясь от чудотворного образа……….
Глава IX. Проклятие, Поездка в лавры, Встреча с Архиепископом Пантелеимоном
Весной 1995 года. У Мамы Гали обнаружили рак лимфатических узлов четвёртой степени. Сказали, что такое не лечить, не оперировать, нет смысла и жить ей осталось месяц или два. Я об этом узнал, когда в июне за ней приехали её родной брат Владимир Долгошов и муж сестры Сергей Камбаратов. Мама сказала, что хочет умереть на родине в Большом Болдино. Меня поставили перед фактом. Состояние шока от всего происходящего и неизбежность будущей смерти близкого человека больно ударили по моей неокрепшей психике.
Мало этого, в храме, где я служил и трудился, разразился крупный скандал, между местным настоятелем и группой прихожан. В этом конфликте я взял, как мне казалось правую сторону обиженных и угнетённых прихожан. Руководствуясь естественно только благими намерениями и любовью к самому священнику, который, по моим соображениям слегка «попутал берега». Отче у которого я несколько лет исповедался и служил в алтаре, ничтоже сумняшеся предал меня анафеме, а когда мы остались, один на один вместо того чтобы объясниться и поговорить он трижды проклял меня, крестя при этом дрожащими руками. В этот момент мне не было ни страшно, ни обидно, я только с грустной улыбкой подумал, – «Вот что делает с неокрепшим молодым сознанием власть и раздутое самомнение».
Чтобы разобраться в ситуации и спросить совета, как мне поступать дальше, я отправился к православным старцам. Хочу только отметить, что хоть я и не придавал ни какого серьёзного значения проклятию, наложенному на меня священником, но в реальности в моём теле стали происходить неприятные изменения, приведшие к ухудшению моего физического состояния. Узнав у верующих людей, где в России ещё принимают духоносные старцы, я отправился в дорогу.
Первым пунктом моего посещения значился «Пафнутиево – Боровский» монастырь. В те времена духовником там был архимандрит Власий. Но прибыв на место, оказалось, что отец Власий находится на Афоне, и когда вернётся, ни кто не знает. Не лишним будет сказать, что за мою не долгую христианскую жизнь это было моё первое посещение монастыря. Древний собор Рождества Богородицы в строительстве, которого принимал участие сам преподобный Пафнутий, таская камни на своей спине. Уникальная роспись 14 века, над которой трудились ученики Андрея Рублёва – Митрофан и Дионисий. Мощи святых подвизавшихся в этой обители и самого святого Пафнутия. Всё это великолепие благотворно подействовало на моё физическое и моральное состояние.
Сохранилась там подвальная комната, в которой несколько лет томился протоиерей Авакум не принявший новый обряд служения.
