скачать книгу бесплатно
– Ну, во–первых, он не полковник, а капитан… А во-вторых, – она достала из кармана древний кнопочный телефон, набрала номер, – звони!
– Куда? – Валенов проглотил слюну. Бабулька приложила телефон к уху.
Диалог по телефону (автор комедии будет пересказывать лишь ответы бабы Сони, дабы не перегружать сюжет скучным фразами капитана Дубанько).
– Капитана Дубанько к телефону позови.
–…
– Не тебе меня учить, как правильно разговаривать! – рявкнула басом баба Соня.
–…
– Передайте, что Соня звонит, – продолжила она, как ни в чем не бывало.
– …
– Македонская! Чёрт подери! – бабка закрыла глаза, глубоко вздохнула, и продолжила, – Соня Бельмондо, так понятней?
В трубке послышались радостные крики, старуха закатила глаза.
– Я по делу, потом любезностями обменяемся, – но тут же захихикала, – да, знаю, ты однажды из окна выпал, – тут она обратила внимание на то, что на нее все смотрят, – так вот я о чем…
–…
– Мы тут главаря группы дикарей задержали, Романа Валенова. Он пригрозил, что ты за воротник нас всех повесишь, если мы его не отпустим.
– … – гнев, переливающийся в веселье лился в ответ из трубки.
Баба Соня после слова «бомж», посмотрела на Романа и ухмыльнулась.
– Хорошо, родной, я тебя поняла, трубочку передать ему?
– …
– Куприянов? А, Куприянову все расскажешь. Хорошо – передам! – бабка нажала на отбой.
– Ну, что, бродяга, как проблему решать будем? – подмигнула Бельмондо. Валенов отвернулся.
– О чем речь? – спросил Квазимодо.
– Сарай мне пусть соберет! – буркнул егерь, за что получил легкий тычок вилами между лопаток. – Делайте со мной, что хотите, но пока мой сарай не будет восстановлен, а негодяи не ответят по заслугам, я отсюда никуда не уйду! – на этой ноте любые намеки на сглаживание отношений между жителями «Закуса» и егерем сошли на нет. И все из-за того, что Тощий перепутал грибы…
Где-то в лесу…
– Йорик! Где же Йорик? – голосил Тощий, стоя на четвереньках в рваных на попе шортах, с голым торсом и босиком. – Йорик, где же ты? – нервничал он, оглядываясь по сторонам и тяжело дыша. Напомним, Мишка пребывал под действием весёленьких грибочков.
Неподалеку в скале он углядел пещеру, ринулся к ней вприпрыжку, так сказать, походкой шимпанзе. Возле входа в луже лежали кроссовки. Были они в прошлом, видимо, белыми, пока не приобрели цвет детской неожиданности. Из пещеры тянуло сквознячком. Тощему послышалось, что его кто-то зовет…
– Йорик! – закричал Мишка и устремился внутрь. Тощий с детства боялся комбинации: тьма, замкнутое пространство и одиночество. Когда он оказывался в неизвестном месте один, да в темноте, у него тут же начиналась паническая атака. Но сейчас он спасал Йорика, поэтому забыл о своих страхах, и вошел в пещеру с гордо поднятой головой. Рядом что-то прошуршало, парень дёрнулся. Летучая мышь пролетела над ухом – мурашки забегали по Мишиному телу, вспотели ладони. Сердце стало биться с непонятной скоростью. Вскоре Худогубкину показалось, будто он находится в пещере не один. Кто-то дышит. Кто-то наблюдает за ним. Вдобавок ко всему, проникающие внутрь лучики света, создавали перед его глазами различные интересные и не очень образы, которые ввергали его в еще более ужасный ужас.
Метрах в десяти от Тощего послышался стон. Но Миша его не услышал – сознание начало чудить. Парень стоял столбом в углу, уставившись в стену, а стоны, между тем приняли теплую женскую тональность…
Юлиана Волк очнулась в одном лишь купальнике, метрах в десяти от стоящего в углу Тощего, обнимая человеческий череп, который выпал ночью из Мишкиного рюкзака. Череп Юлиана обнимала, словно плюшевую игрушку: тепло и нежно, как ребёнок в детской кроватке обнимает все, что не приколочено.
Худшего утра в жизни Юли, пожалуй, не случалось. Даже утро в её десятый день рождения, когда бабушкин кот Григорий съел праздничный торт, не идет ни в какое сравнение. Разумеется, как и все остальные, Юлиана толком ничего не помнила, кроме момента, когда Тощий притащил в лагерь медвежонка. Девушка проснулась на небольшом плоском камне, напоминавшем стол, на туристическом коврике. Поднять голову ей удалось не сразу, только с седьмой попытки. Голова была невероятно тяжелой и болела. Юля осмотрелась. Понимание того, что она лежит на камне посреди пещеры в купальнике, пришло к ней не сразу. Но и когда пришло, то ничего удивительного для себя в этом девушка не увидела. Не в первый раз она после вечеринки просыпается не дома. Хотя, в пещере – впервые.
Вскоре туман в ее голове начал рассасываться. Пустота заполнилась мыслями, одна из которых: «Боже, почему мне так холодно?». И тут Юля окончательно поняла, где она лежит и в чем…
– Что, твою дивизию, здесь происходит?! Почему я голая!? – девушка приподнялась, но тяжелая голова повалила её обратно на спину. Юля вздохнула, закрыла глаза и несчастно проговорила:
– Голова болит.
Спустя пару секунд она почувствовала, что левой рукой прижимает к себе что-то твердое. Не глядя, ощупала предмет: пустая полость, еще одна… зубы. Девушка повернула голову и увидела череп… Рассеянное подземельем сознание и жуткий холод лишили ее возможности здраво оценить ситуацию и сообразить, что череп ненастоящий. Юля завопила так, что перепугала всех летучих мышей в пещере. А что же происходило с Тощим? Он по-прежнему стоял в углу пещеры, ужасался тому, что вытворяло сейчас его воображение, покалеченное несъедобными грибами, а безумные крики девушки, и писк летучих мышей подливали масла в огонь.
Выплеснув максимум эмоций, Юля, наконец, поняла, что черепушка подозрительно гладкая. Она взяла ее в руки, внимательно рассмотрела и поняла, что череп искусственный. Разозлившись, девушка кинула его в дальний угол. Казалось, страх отступил, но, не тут-то было. Из угла послышался стон… Юля попала черепом Тощему в одурманенную головушку. Но ведь она этого не знала… Оцепенела!
– Кто здесь? – сдавленно пискнула девушка.
Стон повторился, и был на этот раз длинным. Юля хотела бежать, но страх будто приковал её к камню цепями.
– Пожалуйста, не трогай меня! – заплакала она, мотая головой. – Не подходи!
Истеричные вопли показались Тощему нежным голосом богини любви.
– Ну, давай, иди ко мне, трогай меня, трогай! – пела прекрасная нимфа Мишке в уши.
Из дальнего и темного угла пещеры показалась рука, Юля снова услышала стон, следом за ним протяженный возглас: «Самка…» И рванулась прочь из пещеры.
В поле…
Юлин визг услышали даже Валенов и компания. Все посмотрели в сторону леса, но никак не отреагировав, вернулись к разговору.
– Там, может быть, помощь кому – то нужна! – возмутился Роман. – Вам совсем наплевать на людей?
Квазимодо усмехнулся, закуривая новую сигаретку:
– У людей молоко по утрам воруют. Если мы больше не слышим криков, значит, что–то произошло в поселке, вернемся – увидим, – ответил Квазимодо, закуривая новую сигаретку.
Все разом кивнули, соглашаясь с ним.
Где-то в лагере…
– Вы слышали? – затряслась в испуге Лея, высматривающая Тощего: – А вдруг это Мишенька!
– Лея, это был женский голос, не мужской, – успокоила ее Кира, которая сидела возле костра с Элиной и поджаривала кусочек черного хлеба. Девушка встала с чурбака, вытерла руки о штаны и добавила:
– Впрочем, надо посмотреть, может, кто из наших, – она повернулась в сторону Могильникова. – Олег Уюкович, нам нужна ваша помощь, вдруг там хищники.
– Может, не будем звать его с собой? – прошептала Элина.
– Что? – переспросила Кира. – Говори громче, подруга.
– Может, – Элина посмотрела на палатку Могильникова, опасаясь, что тот вылезет, – не будем…
– Да что такое? – уже более грубо переспросила Кира.
– Может, не будем брать Могильникова с собой! – нормальным голосом повторила девушка и тут же, неожиданно для всех, рядом телепортировался Олег Уюкович. Сел на рыбацкий стульчик, принялся цедить какую-то жижу с травками из кружки, а затем ушел к палатке.
– Олег Уюкович! – снова позвала его Кира, тот не ответил. Девушка фыркнула и с досадой буркнула на Элину: – Умеешь ты людей отталкивать!
Та покраснела, и принялась протирать очки. В кадре появилась Юля… Девушка бежала и кричала, оглядываясь назад.
– Она – в купальнике? – протянула Кира, приподняв бровь.
*бац* – Юля влепилась в дерево.
Кира и Лея бросились к ней на помощь. И тут в лагере появился Тощий. Он скакал на четвереньках и, подобно известному персонажу Толкиена, кричал: «Моя прелесть!». От этих слов у Леи в голове что-то «щелкнуло», притупив абсолютно все чувства. Остались лишь два – ревность и желание убивать!
– Что ты сказал? – протянула она совершенно не своим, низким голосом, вызвав удивление у всех участников.
Тощий замедлил ход. Его затуманенный грибочками разум выдал жуткую картину.
Что видел Миша Худогубкин: он бежит по лесной тропинке за прекрасной девушкой – эльфом (Юля), которая светится, как ангел. Но вдруг золотая листва на деревьях начинает темнеть, поднимается ветер, солнце прячется за тучи и лес погружается во мрак. Девушка – эльф внезапно начинает очень быстро стариться, рассыпается в песок, который тут же развеял ветер. Страшно… Тощий почувствовал, что за ним кто-то следит, кто-то очень недобрый. Справа он разглядел тёмный силуэт, остановился, судорожно повернулся в ту сторону. Перед ним появилась постаревшая эльфийская девушка, вся серая, с ужасными морщинами и мерзкой бородавкой на носу. Лоб и глаза ее закрывал капюшон. В правой руке она держала метлу.
В этот момент Кира, пытаясь привести в чувства Юлю, несколько раз ударила ее по щеке.
Мишка увидел, как у дерева, где недавно эльфийку развеяло по ветру, появился огромный чёрный пёс. Он рыл яму, чтобы закопать туда череп Йорика. Весь этот триллер вызвал в душе Худогубкина ужаснейшую панику… Он не понимал, что находится под действием грибочков и потому все, что видел, казалось ему реальным.
– Значит, она твоя самка, да, милый? Вот ты как со мной! – плакала и кричала Лея, затем она крепко сжала палку и сделала пару шагов навстречу Мишке.
Тощий же видел такую картину:
– Я сожру твою печень и запью ее кьянти! – прокряхтела бабка в плаще, после чего её метла вдруг загорелась. Рядом с чёрным псом из земли вылез скелет, видимо, Йорика. Он сделал пару вращений головой вокруг своей оси и произнес: «Иди сюда, поцелую!»
Тут, после очередной пощечины, начала приходить в сознание Юля.
– Бабуля, – улыбнулась Юля и погладила Киру по щеке.
– Ой, мать, лихо ж тебя накрыло, – мотнула та головой, а Юля вновь потеряла сознание.
– Её нужно к Могильникову отвести, рядом с ним даже мертвецы просыпаются… – предложила Кира, затем присмотрелась к Юле: – А я тебя помню, ты ведь та дурочка в дорогом пальто…
Тощий, между тем, видел, как черный пёс откусил голову скелету. Огонь с метлы перекинулся на бабульку, она запылала, у Худогубкина началась истерика.
– Уйди от меня, горящая старушка, Хоспаде Исуси, помоги! – заорал он и, «буксуя» ногами по земле, раскидывая листву и грязь во все стороны, рванул куда-то вглубь леса.
Лея выронила дубинку из рук.
– Старушка? – недоуменно спросила она у Киры. – Он меня старушкой назвал?
– Оклемается – вернется, – махнула рукой Кира.
– И псину свою, что у дерева сидит, забери! – донесся до девушек Мишкин крик.
– Псина?.. – замерла Кира.
Где-то у Куприянова…
Александр Казбекович, будучи человеком очень занятым, живущим по принципу «я не знаю, что такое отдых», приехал на работу в пятницу к 7 часам утра, ответил на важное письмо клиента из Магадана, и отправился в поликлинику в надежде успеть на приём к терапевту до прихода пенсионеров. В спешке он оставил телефон на столике, за которым иногда сидела уже известная вам, дорогие читатели, уборщица Петровна. На этом месте она следила за тем, чтобы все посетители надевали бахилы.
Спешка спешкой, но Александр Казбекович так и не успел занять очередь к терапевту в первых рядах. Он прибыл в больницу за полтора часа до начала приёма, однако там уже сидели двадцать два пенсионера. Казбекович тяжело вздохнул… Вышел он из поликлиники во втором часу дня, так и не успев попасть на прием.
К счастью для Романа Александровича, телефон пролежал в фирме почти половину рабочего дня, ведь после разговора с бабой Соней капитан Дубанько сразу же позвонил Куприянову. На звонок ответила Оленька Петроградская.
– Алло, – холодно произнесла она.
– Казбекович, ты заболел что ли? – со смехом произнесли в трубке.
Тишина в ответ заставила капитана перестать смеяться.
– Петроградская у телефона, – произнесла Ольга ледяным тоном.
– Прошу прощения, Оленька, капитан Дубанько у телефона. Не могли бы вы передать трубочку начальнику? – прокашлялся Дубанько.
– Нет, – ответила девушка и дала отбой.
Дубанько опешил. В это время в его кабинет вошла ненормальная Петровна в сопровождении лейтенанта Пьянковски.
– Опять ты, – буркнул ещё не отошедший от разговора с Ольгой, Дубанько. – Скажи, у твоего начальника, Куприянова, все сотрудники малость «того»? – он покрутил пальцем у виска. – Вы, психованная Петроградская с голосом мужика, руководитель группы, который голышом по полю бегает?
Петровна не ответила, презрительно хмыкнула и уставилась в окно.
– Капитан, что на этот раз с ней делать будем? Она поколотила шваброй терапевта за то, что та приём на пять минут раньше положенного закончила и двух человек не приняла, – сказал лейтенант.
– Надо… – не договорил капитан, ему перезвонила Оленька: – Секунду, на звонок отвечу. А ты уведи её пока, – Дубанько указал рукой на дверь архива.
– В архив? – удивился Пьянковски.
– Да какой, архив, лейтенант! В камеру уведи, и не капай мне на мозги! Выйди и бабушку эту забери.
Дубанько прислонил трубку к уху, Пьянковски вывел Петровну из кабинета.
– Ольга, ты знала, что на звонки полицейских лучше отвечать? – недовольно спросил Дубанько.
– Капитан, вы зачем звонили? Что-то важное? – напористо перебила его девушка.
В этот момент в кабинет к Дубанько вломился человек маргинальной наружности.
