Время справедливости

скачать книгу бесплатно


Думали акционирование поможет, всем досталось по две или три акции Приморскугля.

Дивиденды как-никак.

Но Васянович, который на собрание приехал на новом Лэндкрузере, объяснил :

– Модернизация и реорганизация производства съела всю прибыль.

Под реорганизацией оказалось видно приобретение дорогих внедорожников и строительство коттеджей.

В общем к осени 1998 года терпение самого терпеливого народа на участке наладки пришло к концу.

Дефолт августа привёл к гиперинфляции, скаканули цены и итак нищие работяги почувствовали дно.

В верхах разродились новым законом: – О запрете бастовать работникам энергетических предприятий.

За полгода до описываемых событий меня избрали профсоюзным организатором участка наладки.

Придумал схему взаимозачетов для погашения задолженности по квартирной плате: разрезоуправление, которому мы налаживаем и ремонтируем экскаваторы и другое горное электрооборудование и которое поставляет уголь ЖилРЭПу для отопления посёлка, проводит взаимозачеты и погашает задолженность с коммунальщиками.

Конечно трудно было составить списки задолженностей, ещё надо каждого убедить расписаться. Многие сомневались в успешности акции.

Потом в бухгалтерии составить ещё одни списки задолженностей по зарплате за два года.

Согласовать у начальства разреза, ЖилРЭПа, Энергоугля и профсоюзов.

Но результат то вышел замечательный – все на участке оказались без долгов за коммуналку.

Авторитет мой немного подрос.

Однажды в понедельник предложил мужикам отказаться работать , пока не выплатят задолженность.

Напряглись. Бастовать то запрещено законом.

–Это не будет забастовка, мы никакие подготовительные процедуры не проводили, просто требование о выполнении трудового договора.

Поспорили немного и согласились. Работать не будем пока не выполнят наше требование.

Начальник участка был в шоке. Диспетчерская прислала список ремонтов с ночной смены, а участок не подчиняется.

Посыпались оскорбления и угрозы, понабежали большие и маленькие начальники. Уговаривали, угрожали, материли.

Через неделю разрез встал. Количество поломок перешло в качество по законам диалектики.

Приехал к нам на беседу великий и ужасный Анатолий Макарович Васянович.

– Какие ваши требования?

– Отдайте нашу зарплату.

– У нас нет прибыли. Не с чего платить.

– А Лэндкрузер вы за что купили?

– Охраннику, что вас сопровождает, вы сколько платите?

– Эвробанк на какие средства отстроили?

– Давайте говорить конструктивно…

В итоге : наш участок из Энергоугля г. Артём перешел в разрезоуправление Новошахтинское Приморскугля город Владивосток.

Зарплата наладчиков и начальства увеличилась.

Часть задолженности по заработной плате была погашена.

Полностью задолженность отдали через год, обесцененными в тысячу раз рублями и ещё раз сдёрнули подоходный налог, так как разрез поменял название.

Меня перевели из горного инженера по наладке в электро-слесари и через год сократили.

Накануне нового тысячелетия мы остались с девственно пустыми карманами.

Глава 14. ОПХ ДВ МИС.

Пролетели пять лет учёбы в институте, прошла защита диплома, впереди военные 90 – суточные сборы в Барабаше, а сейчас нас распределяют на новые места работы. Тогда выпускник обязан был отработать по своей специальности три года в сельской местности. Я с Олегом Сенкевичем приглянулся главному инженеру машиноиспытательной станции .

ДВ МИС находилась между селом Покровка и селом Струговка и находилась в при-пограничной полосе – ЗП или зона пропусков. Перед Покровкой пограничники проверяли паспорта и у кого не было отметки – ЗП , дальше шли пешком. До Покровки три километра , а до МИС-а все пять. Ещё забавная история с пропиской была : у меня в паспорте Покровка ДВ МИС стояло, а у жены – Струговка ДВ МИС. Похоже паспортистка сама не знала как правильно.

Прошли военные сборы. Нас вывезли на станцию Бамбурово и мы всю ночь ждали поезд. На улице холодина в помещении станции тесно и душно, где то раздобыли водки , сами напились и майора напоили. Под утро растолкал нашего майора и попросил вернуть приписное свидетельство с отметкой о прохождении сборов. Его надо было потом сдать в военкомат , где выписывали военный билет офицера запаса. Уже поезд на перрон пришёл, когда майор нашёл наши приписные и выдал нам.

Что то мне совсем не хотелось ехать в МИС и я пошёл устраиваться в Бурсантехмонтаж линейным механиком. Два дня отработал, ездил в Сиваковку и Вадимовку, проверял работу и техническое состояние землеройных машин. На третий день вызвала меня кадровичка и говорит: – Оказывается ты не отработал по распределению. Мне звонили , искали тебя. Я не имею права тебя оставить. В общем ,ты уволен.

Поехал в МИС. Устраиваться. Конец октября был довольно прохладным – пока добрался под-замёрз. Посёлок понравился – чистенько и домики опрятные, гаражи и мастерские новые, контора кирпичная. двух-этажная. Начальство меня огорошило :

– Ты будешь работать старшим инженером на правах главного в опытном хозяйстве – ОПХ ДВ МИС , которое находится возле станции Галёнки. Квартиру мы тебе там приготовили.

Моя семья – жена и полугодовалая дочь, оставались в совхозе " Дубининский", пока я устроюсь и обживусь на новом месте.

ОПХ находилось между станцией Галёнки , аэродромом военных самолётов. там базировался знаменитый полк Нормандия-Неман и поселком Дзержинец, где была зона для заключённых.

Небольшой посёлок , три проулка , десятка три домов, общежитие, мастерские, мех-двор и в отдалении на бугорке два коровника. Но контора двухэтажная из силикатного кирпича. Директор , под сорок лет, высокий и полный, представительный . Познакомил меня с хозяйством и показал моё жильё. Старая изба на два хозяина. Полы рассохшиеся. Побелили и покрасили полы видно недавно – краска липла. Печка в маленькой кухне, обогреватель в зал. Не топлено. Холодина.

– Как же я сюда маленького ребёнка привезу? Дров нет. Угольник пустой. Дом похоже нежилой был.

– Угля и дров привезём. В мастерской электрик тебе обогреватель соорудит. Приступай к обязанностям, – отвечает.

В мастерских нашёл электрика, молодой человек был на "химии", так звали вольнопоселенцев из Дзержинца, договорился с ним на счёт "козла" – обогревателя из двух ТЭН от сушилки. Цена работы – пачка чая №38 ,50 г. В этих кругах чай был валютой.

Отправился знакомиться с молочными фермами и кормокухней. По дороге встретил несколько бичих в кирзовых сапогах и телогрейках, курящих папиросы Беломор. Оказалось это наши доярки. Познакомился. Спросил , как работается. Оказывается нет воды , а скоро вечерняя дойка.

Побежал в контору . Нашёл директора и поставил в известность. Он в окно показывает на водонапорную башню на станции :

– Иди к дяде Васе , узнай , почему нет воды.

Василий Иванович, главный по воде на станции Галенки, показывает мне на окошки своего дома ,неподалёку от башни :

– Смотри, зима на носу , а у меня окна не утеплённые. У вас плёнка есть ?

– Будет тебе плёнка , двойная плотная, только воду открой, дойка скоро.

Спал я одетым . С углём и дровами директор обманул. Разбирал на дрова старый сарайчик , но много ли натопишь трухлявыми досками? С козлом от химика, чуть не сгорел, он подсоединил параллельно два ТЭНа , они раскалились и расплавили алюминиевые радиаторы, капли алюминия зажгли полы, хорошо вовремя заметил и потушил. В сушилках ТЭНы охлаждаются вентилятором, потому и не плавятся. Пере-подключил ТЭНы последовательно , стало греть не сильно , но можно было не боятся оставлять без присмотра. Этот козлик мне долго потом служил. Ночь начиналась рёвом взлетающих самолётов, аэродром был почти у околицы, ночные полёты. Однажды ночь озарилась заревом пожара в Дзержинце :

– Зэки дерево-обрабатывающи цех подожгли, – объяснили местные, – Это у них часто бывает, пока новый построят – отдохнут от сборки контейнеров.

На выходные ездил домой в Дубининский к семье на самосвале ГаЗ-53 по краешку военного аэродрома , мимо села Степное, далее село Первомайское и родное Некруглово. Здесь я работал на тракторе студентом сельхоз-института, проходил пред-дипломную практику, женился. Здесь родился мой первенец. Моя Любовь, дочурка то есть. Директор совхоза на меня давно имел виды и дал квартиру в бараке по улице Школьной. Две комнаты , сухие и тёплые . Удобства на улице конечно.

В ОПХ ЧП – доярки два дня не выходят на работу, директор мобилизовал конторских девчат доить коров . Мне опять надо было к дяде Васе – воду отключили.

– Через десять минут включу воду, – говорит дядя Вася, – видишь на консервном заводе поломка водопровода была, пришлось отключать.

За железнодорожными путями находился этот консервный завод. Там оказывается по трёх-литровым банкам разливали томатный сок. Во всех магазинах продавался.

– Иваныч, сейчас встретил наших доярок пьяных, они флягу вдвоём несли. Воду у тебя брали что ли?

– Как же, воду. Вино они таскают второй день. Смотри на путях стоит цистерна Портвейна , её на разлив пригнали на консервный завод. Вот они шельмы там и берут. Поначалу вино пили, а потом самогонку из вина начали гнать.

Доложил директору. Он отзвонился на консервный завод. Цистерну отогнали в другое место под охрану. Через два дня опухшие доярки пришли устраиваться на работу, директор их уволил по статье 33 – за невыход на работу.

Как то в кабинете, мне попался справочник должностных обязанностей главных специалистов, там было написано условие – стаж не менее трёх лет. На этом основании написал заявление на увольнение. Кроме того – нет нормальных жилищных условий семье с маленьким ребёнком. Обрадовался и думал обратно вернуться в СУ Бурсантехмонтаж, но начальники МИСа решили по другому.

Глава 15. Машино-испытательная станция.

В ноябре 1981 года я с семьёй переехал в посёлок испытателей – МИС. Дали мне однокомнатную квартиру в четырёх-квартирном доме. Такие дома я видел во многих гарнизонах Приморья. Видно до станции здесь была воинская часть. Махонькая кухня с раковиной и краном. Зачаток прихожей, только вешалке место нашлось. Комната три на три метра. Одно радовало – квартира была очень тёплой и солнечной.

На следующий год пообещали трёхкомнатную квартиру в новом доме. За детским садиком видна была новая улица новостроек. Приняли меня на работу инженером лаборатории энергетической оценки машин. Оклад – 120 рублей , а Приморский коэффициент и добавка за погран-зону увеличили жалованье до 144 рублей. Коллеги по работе приняли меня доброжелательно. Постепенно вводили в курс дела и делились опытом. Испытания сельхоз-машин в этом году были закончены и шёл подсчёт и систематизация данных, полученных при испытаниях. Обучили меня расшифровке записей самописцев. Познакомили с тормозным стендом "Рапид" из Карл-Маркс-Штадта ГДР, где в последствии я проверял качество ремонта двигателей тракторов из "Сельхозтехники" и местных предприятий. Для более обширных обсчётов в МИСе была своя ЭВМ "Наири-2" из Еревана. В большой комнате половину помещения занимала , от кулеров охлаждения дышать было не чем. Программное обеспечение было на перфокартах. Выходные данные – на перфоленте.

В лаборатории был большой бокс всех видов тракторов от шасси Т-16 до МТЗ-80. Главный инженер пытался меня заставить проводить им техническое обслуживание. Отказался, когда узнал что доплаты не будет. В Союзе был закон о запрещении совмещать профессии и должности. Глупо на мой взгляд. Инженерам был потолком оклад , а машинисты-трактористы могли зарабатывать в сезон свыше двухсот рублей. Главный инженер сделал мне следующее предложение :

– Учусь заочно. Напиши мне дипломную работу. Отказался, так как в институте многим заочникам писали курсовые и дипломные работы за определённую плату, прибавка к 40-рублёвой стипендии. А тут предлагает в рабочее время бесплатно корпеть. Главный затаил злобу, но мне это икнётся только через год.

С начальником лаборатории Сергеем Строканидовым по работе мы редко контактировали : я выполнял порученное, он часто отлучался по своим начальственным делам. А вот с Лёней Собольковым мы быстро подружились . Во – первых, он оказался страстным любителем шахмат и мы всегда играли с ним в обеденный перерыв. Во – вторых он был инженер-электронщик, а я интересовался электроникой немного, даже выписал справочник Тарабрина по микросхемам. Когда-то Леонид учился в Новочеркасском политехническом институте и разрабатывал систему рекуперации на электровозах. Когда идя под горку электровоз вырабатывает электроэнергию и возвращает её в сеть.

У нас для обработки данных была новая электронная машина – ЧЕК-1. Её год назад привезли из Московского института для прогонки в полевых условиях. Лёня её теоретически осмыслил. Начертил кучу чертежей своих электро – схем. Сам травил новые платы и перепаивал целые блоки счётной машины. Когда весной приехали москвичи за своим ЧЕК-ом, они впали в панику:

– Здесь все блоки поменяны! Машина не сможет работать ! Нарушение проекта!

Собольков спокойно достал свои расчёты и чертежи, включил машину, продемонстрировал параметры. Через час проверок главный москвич сказал:

– Лёня, ты что тут делаешь с твоей золотой головой? Поехали в Москву.

Никуда Лёня с ними не поехал, а запил на неделю. Никого эта новость не побеспокоила, начальство знало о этой слабости специалиста и его особо не наказывали и не увольняли. Такой же привилегией пользовался инженер по наладке ЭВМ. Специалистов было мало и их берегли.

Как-то в выходные Леонид пригласил меня в гости ; в шахматы поиграть и водки выпить. После второй бутылки я не вытерпел и спросил :

– Скажи , Лёня чего-тебя в Приморье занесло, почему не закончил институт и не остался на электровозо-строительном заводе?

– Так меня сослали и подписку о неразглашении взяли на 25 лет,– отвечает. Потом по секрету поведал :

– В Новочеркасске в 1962 году был бунт рабочих против снижения зарплаты и повышения цен на продукты. Людей расстреляли. Многих посадили. Меня в Приморье сослали.

Вот тогда у меня первый раз розовые очки на действительность упали с носа.

Сезон испытаний начали с садовой фрезы. В плодово-ягодном совхозе в Банивурово испытывали на посадках смородины недалеко от памятника героя гражданской войны Виталия Баневура. Водителя у нас не было и за руль лаборатории сел я. УаЗ-452 В в управлении несильно отличается от других автомобилей, только кулисса рычага переключения передач часто заедает. Лёне очень сильно понравилось моё вождение :

– Ни разу не тряхнуло , – хвалил он меня перед начальником.

Затем на рисовых чеках Сиваковки испытывали фрезы планировщики . Усилия крутящего момента с основных валов машины снимают через кольцевой токоприёмник, контакты покрыты ртутной амальгамой, вредно для здоровья, но так лучше ток проходит, сам тензо – датчик приклеивается к валу. Нашёл большое сходство линейных датчиков , что испытывал в институте в лаборатории , с тензо-датчиками используемыми в измерении крутящего момента. Через тридцать лет эти датчики мне встретились при испытании механизма шасси на авиационном ремонтном заводе. Век живи – век учись.

Летом нам дали водителя. Переселенец из Ростовской области . Хитро-выделанный мужичок невысокого роста. Жутко неаккуратный и ленивый. Он поработал до осени и свалил обратно на родину. Оказывается переселялся он не в первый раз. Осваивал подъёмные и айда до дому.

В начале ноября дед Степан подарил внучке телевизор. Изумруд -306 тогда стоил где то 250рублей, мне было не по карману. Вот из него мы и узнали о смерти Брежнева. Помню, что всем стало неуютно и не по себе. Грядущее было тревожным и непредсказуемым. Главный инженер мне отомстил за непокорность. Сдали новые дома , но мне в квартире отказали. В мою квартиру переехала его мать . В квартиру его матери переехал новый тракторист. Попытался повоевать с директором, оказалось, что он брат секретаря Райкома.

Тёща предложила мою кандидатуру на должность главного инженера своему сокурснику – директору военного совхоза. Он приехал в МИС на своей чёрной Волге, долго уговаривал отпустить меня. Но директор МИСа упёрся :

– Пусть отрабатывает.

Директор совхоза предложил мне план :

– Устраивайся у нас и переезжай в Песчаное, а потом трудовую заберёшь.

Так я обзавёлся Статьёй 33, пункт 4 – За не выход на работу. Зато понял , что начальники всегда врут, когда обещают золотые горы.

Глава 16. Военный совхоз.

Глава 17. Геология.

Глава 18. Пилорама.

Как нормальное советское хозяйство – совхоз строил объекты социальной инфра-стуктуры. Восьмилетняя школа. Двух-квартирные дома для работников. Мне довелось поучаствовать в строительстве детского сада. Любое строительство начиналось с денежного кредита в Госбанке. Госбанк не только кредитовал проект строительства , но и жёстко следил за сроками строительства.

Само здание быстро выстроили : фундамент, стены из силикатного кирпича. Остались столярные и плотницкие работы. И тут пилорама встала. Электрик докладывает:

– Сгорел вводной автомат 4-ой величины.

Делать нечего, еду в Михайловку в "Агропромэнерго", в надежде там отыскать искомое. Военные совхозы централизованно ничем не снабжались. Склады КТОФ в Смоляниново в основном комплектовали воинские части флота. Поэтому надо было искать нестандартные ходы и комбинации для снабжения тех.парка и строительства. Познакомился с мастером участка. Рассказал о наших нуждах и просил содействия. Владимир Николаевич из своих запасов выдал автомат и сказал адрес, куда привезти вечером два мешка овса для его уток. Тогда все сельские жители держали хозяйство- корма были дешёвые и доступные. Пилорама заработала и строительство садика закипело.

До окончания строительства оставался месяц, но мы нигде не могли найти просушенную половую реку. На нашей пилораме такого станка не было. Наконец пан директор нашёл производителя в селе Шумном или Увальном…? За давность лет запамятовал, где мы зимой лес заготовляли и вывозили своими лесовозами, а где сто кубов половой рейки обменяли на УАЗ-469Б на котором я ездил по служебным надобностям. Местный главный инженер захотел в личное пользование машину – вездеход с понижающим редуктором и ведущим передком.