скачать книгу бесплатно
Много лет занимался Дмитрий Степанович статистикой, но такого удивительного случая ещё не встречал. После того как он помог Взорову с его докладом, Башкатов всю ночь просидел за столом – что-то считал, писал, рисовал, чертил, часто сверялся со справочниками, и к утру он понял, что набрёл на открытие, или скорее открытие набрело на него в лице Взорова с его докладом. Сам доклад был делом пустячным, и только такой профан в статистике, как Олег Иванович, мог допустить столько очевидных ошибок. Дмитрий Степанович же щёлкал данные как семечки, и там где Взоров блуждал словно в тёмном лесу без фонарика, Дмитрий Степанович был как у себя дома. «Да что взять с человека, который не может посчитать даже среднеквадратичное отклонение», – думал про себя Башкатов. Во многом он очень уважал Олега Ивановича, но только не в статистике, здесь ему хотелось обозвать его «чайником»! Но в этот раз друг преподнёс ему неожиданный сюрприз. Причём, сюрприз, о котором и сам не догадывался. Дмитрий Степанович верил в силу и важность статистики, он её искренне любил, статистика была для него и работой и хобби; именно поэтому то, что он увидел в справочниках Взорова, так заинтриговало его. Он испытывал своего рода вдохновение. И вдохновение толкало его к поиску ответов на вопросы заданные статистикой. Утром он позвонил на работу, сказал, что задержится, оделся и вышел из дома. Больше Башкатова Дмитрия Степановича никто не видел.
Часть II
В одном городе на окраине было кладбище. Всех, кто умирал, хоронили там. А за кладбищем была речка. Много лет хоронили людей на этом кладбище. И в конце концов кладбище дошло до реки – дальше хоронить было некуда. Можно было, конечно, сделать мост через речку и хоронить людей на другом берегу; но то ли до этого никто не догадался, то ли были ещё какие-то причины, но кладбище закрыли. Закрыли не совсем – ходить на него – навещать старые могилы было можно, а вот копать новые – нельзя. Устроили новое кладбище на другом конце города, и если кто-то умирал – везли хоронить туда…
Глава 1: Васька Решетов
Утро выходного дня выдалось пасмурным. Миша проспал почти до полудня. На кухне он встретил отца, который снова разговаривал с кем-то по телефону про Дмитрия Степановича. Уже почти две недели он нигде не мог найти своего товарища. Он не объявлялся ни на работе, ни дома, и никаких известий о нём не было. Взоров кивнул сыну на половину яичницы, оставшейся в сковородке, и ушёл разговаривать в комнату. Миша снял сковородку с плиты и начал отковыривать пригоревшие яйца.
Вчера он видел Ваську Решетова. Они учились в параллельных классах и встретились в школе за обедом. Миша по просьбе исторички бегал в библиотеку за учебниками и поэтому пришёл на обед позже всех. Андрей и Сергей уже поели и убежали переодеваться к физкультуре. Свободных мест за столами почти не осталось, и Мише «повезло» сесть напротив Васьки. Решетов с бледным лицом и тёмными мешками под глазами выглядел больным и уставшим. «Из-за брата переживает», – подумал Миша, доставая бутерброды, которые ему приготовила в школу мама. На дне пакета осталось яблоко, но он его оставил на потом.
Решетов, не моргая, смотрел прямо перед собой – сквозь Мишу. Поставив локти на стол, он обеими руками держал свой бутерброд и медленно пережёвывал откушенный кусок. Мало кому понравиться, когда глядят сквозь тебя. И хотя Миша знал, что он не стеклянный (мама много раз напоминала ему об этом, когда он становился напротив телевизора), всё равно чувствовал себя не в своей тарелке. Он всеми силами старался не глядеть на жующего Ваську, но глаза сами собой возвращались к безжизненному лицу. Наконец, Решетов дожевал первый кусок и вцепился в бутерброд, чтобы оторвать следующий. И Миша увидел, что из мяса, зажатого между двумя кусками хлеба, в тарелку Решетова закапала кровь. Мясо было совершенно сырым! Мише стало нехорошо. А Васька Решетов продолжал жевать с таким же отсутствующим видом.
Вспомнив об этом сейчас, Миша почувствовал, что доесть яичницу уже выше его сил. Он отодвинул тарелку и пошёл чистить зубы.
Глава 2: Бесполодные расспросы
Ещё один звонок, сделанный Взоровым в поисках Дмитрия Степановича их общему знакомому, оказался бесполезным. Он, конечно, поболтал со старым другом, они вспомнили молодость, студенческие посиделки, походы, общих друзей, но про Башкатова ничего выяснить не удалось. Когда Олег Иванович положил трубку, он был доволен приятной беседой, но расстроен очередной неудачей в розысках товарища. "Что же случилось?… Куда же ты мог пропасть?" – повторял Взоров, расхаживая взад и вперёд по ковру в гостиной. Почему-то он чувствовал себя виноватым в пропаже Башкатова, как будто это по его вине профессор не ходит на работу и не объявляется дома. Возможно от того, что у Башкатова не было семьи – ни жены, ни детей, и Взоров считал себя его лучшим другом и, возможно, самым близким ему человеком, он чувствовал свою ответственность за судьбу Дмитрия Степановича.
"Я так сойду с ума, – подумал Взоров, проходя мимо зеркала и увидев своё отражение с всклокоченными волосами и следами завтрака на халате. – Нужно взять себя в руки". И он решительно отправился в ванную. Умылся, причесался и переоделся.
Глава 3: Что плавает в пруду
Как обычно, после школьных занятий, Миша гулял в компании с Андреем и Сергеем. На перемене они показали ему девочку из старших классов и рассказали, что на выходных у неё пропала мама. Про возвратившиеся части тела в этот раз никто не упоминал, но всё равно от этой третьей (из известных Мише) пропажи веяло жутью и холодом. Друзья не уставали выдвигать свои версии исчезновений, основной была – похищение инопланетянами. Хотя Сергею больше нравилось предположение, что из людей делают зомби, которые потом работают на секретных заводах по производству гигантских роботов. Ни Андрей, ни Сергей не знали про пропажу Башкатова; может быть поэтому они смотрели на всё происходящее не так мрачно как Миша. Миша же не мог отделаться от чувства, что опасность где-то рядом. Она как будто ходила кругами, вынюхивая новую жертву, а он не знал, откуда её ждать. Он рассказал про папиного друга, что тот тоже исчез без следа, но Сергей и Андрей сказали, что между этими пропажами нет связи. До сих пор пропадали родственники учеников их школы, и если бы Башкатов был чьим-нибудь родителем, они бы уж точно знали. "Это совершенно другой случай!" – важно заявил Андрей. Миша не мог согласиться, но промолчал.
Они дошли до пруда. Набрали плоских камушков. И стали запускать "лягушек". Мише сегодня не везло – все его "лягушки" тонули после второго прыжка, а некоторые сразу шли под воду. Миша отправился на поиск "счастливого" камня. Он перелопатил кучу камушков в поисках самого-самого ровного и плоского. И отрыл, в конце концов, увесистый, но идеально ровный булыжник. Он был похож на крупную морскую гальку. Миша размахнулся и запустил его изо всех сил по водной глади. Камень подскочил семь раз, а на восьмой – нырнул в воду. Это, конечно, не было рекордом, но хоть как-то реабилитировало Мишу в собственных глазах и служило хорошим завершением полосы неудачных бросков за сегодня. Возможно, с этого камня началась бы другая полоса – удачных бросков, но удачу стоило приберечь на завтра и не растрачивать понапрасну. Так думал Миша, когда увидел что на том месте, где утонул последний его камень, появилось несколько пузырей воздуха. Они лопнули. А следом всплыл большой чёрный башмак с оторванной подошвой. Ни Андрей, ни Сергей ничего не замечали, они уже закончили соревноваться, отряхивали руки и собирались расходиться по домам. У Миши ком встал в горле. Он вытянул руку, указывая на ботинок и выдавил из себя что-то нечленораздельное. Друзья оглянулись на него.
– Ты чего?
– Да вот же!… – Миша посмотрел на башмак, и увидел, как он медленно, словно нехотя, снова ушёл под воду. Всплыло ещё несколько пузырей, от них разошлись круги по воде, и всё затихло. Как будто ничего и не было.
– Да чего ты, Мишк?
Он повернулся к друзьям и понял, что они смотрели на него, а не на то место, куда он указывал.
– Вы что ничего не видели?! – спросил он разочаровано.
– Чтобы там не случилось, – категорично заявил Андрей, – это уже не считается – игра окончилась!
– Там был башмак… чёрный, – тихо проговорил Миша.
Глава 4: Знакомство со следователем
Когда Олег Иванович пришёл домой после работы, жена сказал ему, что звонили из милиции – по поводу Башкатова, и передала записку с номером кабинета и фамилией звонившего. На следующий день, отпросившись с работы, Олег Иванович, полный тревожных предчувствий, отправился по вызову. Он нашёл указанный в записке 60-й кабинет с табличкой на двери "Тинчурин Г.Е.", постучался и вошёл.
Хозяин кабинета Тинчурин Геннадий Егорович сидел за пишущей машинкой с дымящейся сигаретой в зубах и, стряхивая пепел на клавиатуру, бил по клавишами указательными пальцами. На Тинчурине висел плечевой ремень с кобурой. В кобуре был пистолет.
– Здравствуйте! – пробормотал Олег Иванович, – Я – Взоров!
– Здра-а-авствуйте!" – не глядя на него, ответил Тинчурин и продолжил печатать. Олег Иванович без приглашения сел на стул напротив, и выжидательно посмотрел на следователя. Следователь, прищурив левый глаз, взглянул на Взорова, хмыкнул, но больше ничего не сказал. Взоров ожидал самых плохих новостей и не решался прервать молчание. Следователь закончил стучать по клавишам, извлёк из машинки готовый документ и положил его на верхушку «пизанской башни» из таких же листов.
Протянув руку Взорову, он представился: "Тинчурин, Геннадий Егорович! Так-с, посмотрим, что тут у нас…". Сначала он задавал вопросы про самого Взорова, про семью, про работу. Затем спросил про знакомство и дружбу с Башкатовым. Оказалось, что в милицию обратились с работы Дмитрия Степановича. Он должен был принимать участие в большой международной конференции с важным докладом. Из-за отсутствия Башкатова мог выйти серьёзный скандал. Директор института, в котором работал Дмитрий Степанович, подключил все свои связи, чтобы найти пропавшего сотрудника, но результат получил такой же, как и Олег Иванович, то есть нулевой. Тинчурин обстоятельно выспросил все подробности последней встречи Олега Ивановича с Башкатовым. "Значит, Вы последний, кто его видел…" – заключил он, всё так же подозрительно щурясь одним глазом. Олегу Ивановичу не понравилась интонация следователя, и он заёрзал на стуле: "Я?… Разве?… Неужели больше никто?" Тинчурин покачал головой: "Нет, Вы последний и единственный…, кто хоть что-то смог мне рассказать". "А как же консьержка?! – вспомнил Взоров свой последний приход с книгой, когда он уже не застал Дмитрия Степановича, – Она же видела, как он уходил!" Тинчурин снова покачал головой: "Нет, не видела. До Вас к нему приходил коллега с работы, тоже не застал его, и с его-то слов она сказала Вам, что Башкатова нет дома. Она подумала, что он ушел не в её смену. Так что последний, кто его видел – это Вы…".
Глава 5: Опять ботинок
Взоров ушёл из милиции ещё более встревоженным, чем до прихода туда. Он не узнал, ничего нового про Дмитрия Степановича, кроме того, что его ищет не он один. Дома на кухне он рассказал жене и сыну про разговор со следователем. Людмила – мама Миши – очень обеспокоилась, ей показалось, что теперь её муж – главный подозреваемый в деле об исчезновении Башкатова. Олег Иванович пытался успокоить её, говоря, что и дела-то никакого нет – просто пропал человек, и его ищут, и наверняка всё как-нибудь обойдётся, и уж точно всё объясниться, когда его найдут, но сам не очень в это верил. Ему тоже показалось, что Тинчурин в чём-то его подозревает, а таинственное и бесследное исчезновение Дмитрия Степановича не давало повода надеяться на скорое завершение поисков. Только Миша ничего не говорил, у него были свои причины для беспокойства.
Сегодня в школе было всё как всегда – уроки, перемены и снова уроки. Так и прошёл бы этот день без происшествий, если бы после пятого урока, убегая домой, Миша не забыл в классе сменную обувь, которую оставил там после физкультуры. Он уже сбежал вниз, когда вспомнил про сменку и повернул назад. Поднимаясь по лестнице, он увидел странную картину. Сверху к нему спускались два совершенно разных ботинка, точнее одна кроссовка и один чёрный кожаный ботинок. Причём ботинок был на несколько размеров больше кроссовки, но шли они парой, потому что были надеты на ноги одного человека. Это был Васька Решетов. Он был так же бледен, но теперь у него на щеках появился нездоровый румянец. И взгляд его был уже не таким бессмысленным. Проходя мимо остолбеневшего Миши, он молча улыбнулся ему. Улыбался он одним ртом, не размыкая губ, и в глазах у него не было и намёка на радость. Пока он проходил мимо, Миша стоял не дыша, боясь пошевелиться и задеть это улыбающееся чудовище, он боялся, что прикоснувшись к нему, он заразиться какой-то неведомой болезнью и станет таким же бледным, бесчувственным и зловещим как этот мальчик, который раньше был весельчаком Васькой Решетовым. Но ничего такого не произошло. Решетов спустился вниз и Миша наконец-то выдохнул. Он сбегал за сменкой, а по дороге домой внимательно глядел по сторонам – не выглядывает ли откуда страшное лицо Васьки.
Глава 6: Сквозь стену
Взорова мучили кошмары. Он всё время от кого-то убегал. Но ноги не слушались его, чем больше он старался, тем тяжелее они становились, и, в конце концов, увязли в чём-то вязком и зыбучем. А преследователи были уже рядом. В последний момент Олег Иванович проснулся, тяжело дыша и всё ещё взбивая простыню пятками. Он посмотрел на часы – до подъёма оставалось ещё больше часа, но спать ему больше не хотелось.
Вчера он решил посвятить этот выходной ещё одной попытке пролить свет на исчезновение друга. Ему в голову пришла одна интересная идея. "Если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе", – сказал он себе, решившись на её осуществление.
Он вылез из тёплой постели, не дожидаясь срабатывания будильника, выглянул в окно – погода обещала быть хорошей, и стал одеваться. Покопавшись в кладовой, он нашёл резиновые перчатки и положил их в карманы. Он прихватил с собой портфель, положив туда на всякий случай шляпу, зонтик и солнцезащитные очки; затем надел лёгкий плащ и вышел из дома.
У дома Башкатова он задумался: как же пройти незамеченным мимо консьержки? Когда у него возникла идея обыскать квартиру Дмитрия Степановича, то этот вопрос казался не таким уж сложным. "Проскользну как-нибудь", – подумал тогда Олег Иванович. Но теперь он понял, что чтобы "проскользнуть" нужно быть змеёй или поползнем ("Или выползнем?" – подумал Олег Иванович, ни того ни другого он в жизни не встречал и представлял себе чем-то плоским и склизким). А он был взрослым мужчиной среднего роста и вполне себе среднего телосложения. Однако же показываться на глаза консьержке, чтобы она потом сообщила об этом в милицию, и давать тем самым Тинчурину дополнительный повод для подозрений, ему не хотелось. Он твёрдо решил сохранить в тайне свою не вполне законную операцию.
Он обошёл дом кругом, но никаких случайно подвешенных лестниц или потайных ходов, ведущих в квартиру Башкатова, он не обнаружил. Он снова задумался: "Дом девятиэтажный. В доме семь подъездов. Квартира Башкатова в третьем подъезде на седьмом этаже. И что это нам даёт?" Он окинул взглядом весь дом, отсчитал нужное окно, посмотрел на часы – время шло. "А не попытаться ли нам…" – подумал Олег Иванович и зашёл в первый подъезд. На его счастье здесь не было будки консьержки, и никто не следил за приходом-уходом жильцов. Он поднялся на лифте на верхний этаж и по лестнице вышел на чердак, а с чердака выбрался на крышу. Он огляделся – повсюду торчали коробки домов, вдалеке поблёскивала на солнце речка, внизу собачники выгуливали своих питомцев. Спуск с чердака третьего подъезда преграждала железная решётка. С обратной стороны она была закрыта на висячий замок. Взоров просунул руку между прутьями и дёрнул за замок. Тот держался крепко. Решётка находилась с правой стороны площадки, которая была разделена стеной. Олег Иванович зажёг фонарик и пошёл вдоль стены. Дойдя до конца, он увидел, что внизу к стене прибит квадратный лист картона. Он постучал по нему, за картонкой было пусто. Олег Иванович порылся в портфеле и извлёк швейцарский нож с кучей разного встроенного в него инструмента. Он проткнул картон шилом из ножа, потом обычным лезвием расширил дыру, а затем выдвинул пилу и минут десять пилил, пока не получилось достаточно большое отверстие. Он вытащил вырезанный кусок и посветил в дыру фонариком, с обратной стороны стены была точно такая же картонка. Скоро он проделал ещё одну дыру и пролез сквозь стену.
Глава 7: Проникновение
Тихо спустившись на седьмой этаж, Олег Иванович надел перчатки и вынул из кармана дубликат ключей Башкатова. Дмитрий Степанович, уезжая в командировки, часто оставлял ключи от квартиры Взорову, чтобы тот приходил поливать цветы, а затем, решив, что так будет удобнее, сделал ему отдельный комплект ключей, который и остался у Олега Ивановича после пропажи Башкатова. Зайдя в квартиру, он аккуратно затворил за собой дверь и облегчённо вздохнул – часть миссии была выполнена.
Олег Иванович поставил портфель на комод в прихожей, разулся и снял плащ, который от чердачной пыли из светло-серого превратился в бледно-коричневый. Ему было непривычно в полном одиночестве находиться в квартире друга. А что если он вернётся – прямо сейчас? Чтобы он сказал Олегу Ивановичу, который словно квартирный вор проник в дом в отсутствии хозяина. Но чтобы он ни сказал, это было бы лучше, чем полная неизвестность о том, где он и что с ним. Башкатов жил в маленькой однокомнатной квартирке, так что разгуливать Олегу Ивановичу было особенно негде. Из прихожей он сразу попал в комнату.
Цветы в горшках на подоконнике сникли. На мебели лежал ровный слой пыли, на ковре – комья грязи, как будто кто-то ходил по нему в грязных ботинках, но все вещи были на своих местах – милиция была здесь, но обыск не устраивала.
Олег Иванович прошёлся по комнате, не зная с чего начать. На рабочем столе лежали заметки, которые Дмитрий Степанович делал в тот вечер, когда они виделись в последний раз. Разбирая их, Взоров нашёл несколько черновых вариантов своего доклада. Он тяжело вздохнул: Башкатов пропал после того, как помог написать доклад о смертности – не доброе это предзнаменование.
Под стопкой бумаг лежала карта города, к ней булавками были приколоты несколько листков, проложенные калькой, с рисунками и пометками Дмитрия Степановича. Взорова заинтересовали эти рисунки и комментарии к ним. Изучив верхний, он вынул булавки, отложил лист в сторону и перешёл ко второму. На его лице отобразилась напряжённая работа ума, наверное, в этот момент он очень жалел, что не силён в статистике. Он пошарил рукой по столу, нащупал справочник, открыл его на закладке Башкатова и, сверяясь с заметками к рисункам, что-то внимательно вычитывал, а, вычитав, возвращался к листкам. Лицо его становилось всё угрюмее и угрюмее. Наконец, перед ним осталась только карта города. Взоров провёл по ней пальцем кривую линию и, сам не зная того, повторил слова Башкатова: "Не может быть! Не может этого быть!"
Глава 8: Серьга
Трое друзей бродили возле больших железобетонных труб, лежащих на боку и ждущих, когда приедет экскаватор с рабочими, чтобы зарыть их в землю. Андрей, Сергей и Миша искали место, где можно было в тайне обсудить их невесёлые новости. Они зашли в одну из труб, выглянули с другой стороны, проверяя, не идёт ли кто, и начали разговор.
Миша рассказал о своих наблюдениях за Васькой Решетовым – про сырое мясо и про ботинок. Друзья кивали, необычного обеда Васьки и ботинка они не видели, но тоже заметили, что он стал очень странным. Сергей продолжил обмен новостями: "Помнишь ту девчонку, у которой мама пропала? Её зовут Света Куликова. Она учится в одном классе с Катей Токаревой. А Катя Токарева ходит на бальные танцы с Вовкой Базановым – старшим братом Димки Базанова, и он рассказал…"
Света Куликова никогда не носила серёжек. Мама запрещала ей прокалывать уши, хотя все девочки в классе давно уже ходили с серьгами. Свете тоже хотелось носить серьги, но всё-таки она не очень расстраивалась из-за этого запрета. Она была отличницей, а это, говорила мама, гораздо лучше любых украшений. А на днях она зашла в девчачий туалет и в руке у неё была зажата серёжка-гвоздик. Когда её спросили, откуда она у неё, она сказала, что это мамина серёжка. Все знали, что она очень скучает по маме, и никто не удивился, что она носит серёжку с собой. А когда после перемены она пришла в класс, то все увидели, что серёжка уже красуется у неё в ухе.
– А теперь ответь мне, как она это сделала? – спросил Сергей.
Миша не понял вопроса.
– Как обычно, наверное… А чего такого-то?
– А то, что чтобы вставить серьгу в ухо, его сначала проколоть надо!
Андрей закивал в знак того, что тоже ручается за эту историю. Миша пытался переварить услышанное. Всё это было настолько странно и непонятно, что он просто не знал, что сказать. Андрей и Сергей тоже молчали, но от прежней весёлости не осталось и следа.
Это были все странные новости на сегодня. Тихие и задумчивые ребята вышли из своего укрытия.
Глава 9: Взоров заметает следы
Олег Иванович вышел тем же путём, что и проник в квартиру Башкатова. Ему повезло, он не столкнулся ни с одним из жильцов. Маскировка – шляпа и солнцезащитные очки – не пригодилась.
Единственными, как ему казалось, следами вторжения были отверстия пропиленные в картоне. Но и эта малость его беспокоила. Он не поленился – поехал домой, взял двустороннюю клейкую ленту, купил в магазине два куска картона, вернулся через крышу на чердак и заделал дыру с обеих сторон, прилепив картонки на клейкую ленту. Крепление было не очень надёжным, но если бы Олег Иванович решил ещё раз посетить квартиру Башкатова, то это было бы ему только на руку. И снова он ушёл никем не замеченный.
Глава 10: Ночные размышления
Вечером, когда жена и сын уже легли спать, Взоров погасил на кухне свет, прошёл в свой кабинет, и включил лампу на рабочем столе. Он расстегнул свой портфель и вынул оттуда бумаги, которые забрал из квартиры Башкатова. Разложив их под светом лампы, Олег Иванович сел за стол и продолжил изучение записей Дмитрия Степановича. Чем больше он в них углублялся, тем сильнее росло в нём чувство, что нужно срочно действовать. Но как действовать и в каком направлении, он понять не мог. Он взял чистый лист бумаги и ручку, и стал медленно и методично – пункт за пунктом – излагать то, что до сих пор беспорядочно вертелось у него в голове. Он несколько раз перечёркивал всё и переписывал начисто. В третьем часу ночи он, наконец, удовлетворился написанным, подвёл жирную черту под последним пунктом и под ней крупными буквами написал окончательный вывод. И поставил три восклицательных знака. У него был готов план действий, но он требовал подготовки. Олег Иванович выключил лампу и отправился спать.
Глава 11: В утренней спешке
– Миша, я забыла квитанции, – всплеснув руками, сказала мама, когда они уже вышли из подъезда. – Сбегай, пожалуйста. Они где-то на столе. – и протянула ему ключи от квартиры.
Они уже оба опаздывали: мама – на работу, а Миша – в школу. Миша стремглав бросился назад. На журнальном столике квитанций не оказалось. Миша забежал в папин кабинет, на его столе лицом вниз лежали какие-то бумаги. Миша перевернул их, но квитанций там не оказалось. В глаза Мише бросилась надпись, сделанная папиным почерком: "Ключ к пропаже Димы". Он вернул бумаги на место, и побежал на кухню. На столе под блюдцем лежали мамины «квиточки». Выскочив на улицу, он быстро догнал маму, которая неспеша шла к остановке, и отдал листки. Они попрощались, и Миша побежал в школу, а мама, получив квитанции, тоже прибавила шагу и даже успела на подошедший автобус.
Глава 12: Мише не терпится
Миша едва-едва досидел до окончания уроков. Он был исключительно рассеян. Надпись "Ключ к пропаже Димы" то и дело всплывала у него перед глазами. Он был уверен, что Дима – это не кто-нибудь, а Дмитрий Степанович Башкатов. И если папа написал такое на листе, значит, он что-то знает. А если он что-то знает, то может быть всё не так безнадёжно, как выглядело до сих пор.
Ему очень хотелось рассказать об этом маленьком открытии своим друзьям; но он чувствовал, что это только часть чего-то важного; а сказав "А", нужно говорить и "Б". Поэтому он болтал только о пустяках и ежеминутно смотрел на часы, отмеряя время, оставшееся до завершения уроков. Когда прозвенел последний звонок, он был почти счастлив. Он добрался до дома быстро как никогда. Мама с папой ещё были на работе, и он проковырялся целую минуту, доставая ключи из самого дальнего кармана школьного портфеля. Когда дверь была открыта, он скинул обувь и ринулся в кабинет. Там всё было без изменений.
Глава 13: Взоров готовится
После работы Олег Иванович пошёл по магазинам. В кармане его пиджака был список необходимых вещей, в нём значились:
1. Карта города.
2. Курвиметр.
3. Лупа.
5. Компас.
6. Свисток на шнурке.
7. Линейка.
8. Транспортир.
Читая этот список, можно было подумать, что он собрался в поход. На самом деле Олег Иванович не был уверен, что ему пригодятся все предметы из списка, но он решил, что лучше перестраховаться, чем недостраховаться и потом жалеть об этом. В процессе похода по магазину он добавил к этому списку ластик и карандаш. Но и этими предметами дело не ограничилось, после магазина Взоров зашёл к своему приятелю – геодезисту. У него он одолжил дальномер. На вопрос, зачем ему весь этот арсенал и дальномер в частности, Олег Иванович смущённо улыбнулся – он не умел, да и не хотел врать – и уклончиво ответил, что хочет кое-что измерить. Приятель предложил ему свою помощь – он, как профессионал, справился бы с этой задачей намного быстрее Олега Ивановича. Но Олег Иванович, всё так же смущаясь, отказался и, поблагодарив за предложение, сказал, что очень торопится, и быстро выскользнул из квартиры.
По дороге домой он немного потренировался с дальномером, измеряя расстояние от одной автобусной остановки до другой – и у него получилось, что автобус проезжает между остановками от 100 до 600 метров. «Хорошая штука, – подумал Взоров, – надо себе тоже такой купить». И убрал дальномер в сумку.
Глава 14: Совещание в парке
Миша почти ничего не понял из записок Башкатова, зато то, что написал папа, было яснее ясного. И теперь он спешил поделиться этим с друзьями. Они встретились возле парка, и во время прогулки Миша выложил им все свои новости и открытия. Друзья были потрясены. Никто из них и представить не мог, что всё необычное, случившееся в последнее время имело такую жуткую подоплёку. Все предположения и догадки, которые они делали до сих пор, были тоже не самыми радужными, но всё же они оставались только их фантазиями, а то, что рассказал Миша, было очень похоже на правду. Когда он закончил свой рассказ, все замолчали.
– Надо это проверить. – нарушил тишину Миша.
– Что проверить?
– То, что написал Башкатов.
Честно говоря, и Сергей и Андрей уже безоговорочно поверили во все гипотезы Дмитрия Степановича; они привыкли верить учёным, тем более профессорам. И им было совершенно не понятно, чего тут проверять?
– Надо просто рассказать всем об этом, – сказал Андрей. – Если все будут знать, то что-нибудь сделают.
– Надо рассказать родителям или пойти в милицию, – поддержал его Сергей. – Мы сами всё равно ничего сделать не сможем.
– А если это не правда? – спросил Миша.
– Как это?
– Если Башкатов ошибся? Почему если всё так просто, мой папа никому ничего не рассказывает?
– Может он уже всё всем рассказал, просто тебе не говорил, чтобы не пугать, – предположил Сергей.
– А может он боится, что если ты узнаешь, то пропадёшь, как Башкатов, – выдвинул свою версию Андрей.
– Тогда пропадали бы все, кто об этом узнавал: и вы… – ребята поёжились.
– И я, – тут Мише тоже стало не по себе, – и в первую очередь мой папа, а он… ещё не пропал.
– Откуда ты знаешь?
– А вот, – ответил Миша и показал за ограду, где вдоль парка шёл его отец. В руках он нёс большую сумку, выглядел очень задумчивым и ничего не замечал вокруг себя.
– Мы, конечно, можем всем рассказать об этом, – продолжил Миша. – Но кто нам поверит? У нас нет никаких доказательств, кроме записок Дмитрия Степановича. Их у нас, правда, тоже нет, они у папы. Но даже с этими записками – кто поверит в связь между тем, что происходит ТАМ, – он выразительно вылупил глаза, – и исчезновением людей.
– Но ведь твой отец предположил, – неуверенно промямлил Сергей.
– Нет, рассказывать нельзя. Рано. – неожиданно согласился с Мишей Андрей. – Нас поднимут на смех или скажут, что мы сами всё это выдумали. Неизвестно, что Олег Иванович сделает с записями – может сейчас придёт домой и выкинет. Мишк, ты должен с ним поговорить. Он расскажет тебе что к чему.
– Вряд ли, – скептически протянул Миша. – До сих пор он ни словом не обмолвился. И если я спрошу его о записках, он может запретить мне сделать то, что я задумал.
Андрей и Сергей переглянулись.
– А что ты задумал?
Миша взялся за подбородок и начал заново: "Ну, я же говорю…".
Глава 15: Будильник
В субботу – ни свет, ни заря – затарахтел будильник Олега Ивановича. Люда – жена Взорова – терпеть не могла, когда в утро выходного дня прерывают её сон, и с силой треснула по виновнику раннего пробуждения. Будильник соскочил с тумбочки на ковёр и замолчал.
