Месть

скачать книгу бесплатно


– Медведица, – добавил мужчина. – Быстра речка, скажу, просто так не поплавать, особенно когда ты слабый подросток

Сергей задумался, вспоминая свое детство: как он играл в футбол в лагере с приятелями, как ходил в лес за дровами для пионерского костра и как впервые танцевал на дискотеке с девочками. Тогда ему приглянулась девочка по имени Катя, его первая любовь.

– Истиной можно назвать и тот факт, что ребенок сильно зависит от взрослых. – Гость растекся по скользкому креслу, почувствовав превосходство над Сергеем. – Вот почему каждому человеку стоит как можно скорей повзрослеть и сепарироваться от них, а с другой стороны, нас так воспитывали, что мы просто заточены под необходимость быть зависимыми от чужих приказов и безукоризненно подчиняться им. Стоит услышать речь в приказной форме, как тут же отключается любое стремление к свободе. Будто приказ – это пульт управления человеком. – Он усмехнулся от своего сравнения. – И это не мудрено: нам так тщательно прочистили мозги с первого класса, что в зрелом возрасте приходится проделывать солидные усилия, чтобы очиститься от вшитых обществом программ. Но вот это уже не истина, это вера. Понимаете?

– Андрей Михайлович, для чего мне это нужно знать? Зачем мне ваши идеи о вере и истине? Просто объясните, для чего, в конце концов, я тут стою и слушаю ваши поучительные дифирамбы?

– А разве не за этим приходят к тебе на прием? Разве люди платят тебе, прошу заметить, немаленькие деньги не для того, чтобы ты их просто слушал с умным лицом, делая пометки у себя на листке? – Он кивнул на планшет.

– Мои клиенты приходят, чтобы с чем?то справиться, – заметил Сергей. – Решить для себя важные вопросы, разорвать, скажем, негативные паттерны поведения. – Он попытался не моргать. – Вот вы с чем хотите справиться? Что хотите решить?

– Ты меня, вообще, слушаешь? – надавил Андрей Михайлович. – Я же тебе говорю – я обнаружил внутри себя Бога. БОГА! – На его лбу выступила глубокая морщина поперек бровей. – Вот тебе, кроме того раза в летнем лагере, приходилось общаться с Ним или, не дай бог, играть Его роль?

– Простите?

– Разве ты забыл, как возомнил себя всемогущим Господом и решил, что все ребята из отряда должны плясать под твою дудку? – Голос Андрея Михайловича стал твердым. – Ты не помнишь, к чему привело твое желание посмеяться над ними?

– Я вас не понимаю.

– Ты не против, если я поведаю историю об одном мальчике, который решил, что он особенный? Что он в праве злостно шутить над своими приятелями?

Психолог повел головой. Его немного качнуло, словно он был не у себя в кабинете, а в вагоне поезда. Тучи плавно закрыли солнце, и в комнате стало сумеречно. Разноцветные кресла и ковер утратили яркость. На лице Сергея зависла тревога, а Андрей Михайлович сильней прежнего растянулся в улыбке. Сложив руки вместе, он как?то загадочно заскучал в ожидании реакции психолога.

– Вы правильно заметили, что это ваша сессия, и если вам будет легче оттого, что вы расскажете историю про одного мальчика, – Сергей протянул последнее слово, – то с удовольствием ее послушаю.

– История увлекательная, но сперва ответь мне, ты веришь в Бога?

Сергей почувствовал раздражение. Андрей Михайлович играл с ним, как котик с бумажной бабочкой на нитке. Психолог все больше и больше терял контроль над происходящим. Разговор напоминал игру в «дурака», где у клиента на руках были исключительно козырные карты, и он подкидывал их друг за другом, упиваясь своим положением.

– Идея Бога была изобретена для того, чтобы управлять людьми.

– Надо же, какая банальщина, – усмехнулся Андрей Михайлович. – Ну да ладно, и на каких основаниях ты пришел к такому выводу?

Психологу не понравился выпад посетителя, но, чтобы не обнажать свою уязвимость, он вновь постарался этого не показывать. Выпрямившись, он твёрдо встал на ноги и скрестил руки у груди.

– Я человек науки и предпочитаю иметь дело с очевидными данными, а любые доводы, не имеющие своего выражения в объективной реальности, для меня автоматически превращаются в манипуляцию с единственным желанием – обретение власти.

– Что ты имеешь в виду?

– Знаете, почему директора больших компаний делают солидную прослойку между собой и линейным персоналом?

Андрей Михайлович махнул рукой, пригласив Сергея продолжить.

– Если у директора с подчиненным будет непрерывный и прямой контакт, то пропадет любая магия управления, – сказал психолог. – Человек боится неизвестности. Все, что ему понятно, совсем не пугает. Свободное пространство для фантазий вызывает страх. Если сотрудник практически моментально видит обратную связь на свои действия, то отпадает необходимость что?то дорисовывать или предполагать. Страх отступает. Без неизвестности нет и страха, а если нет страха, то нет и мотивации.

– И как это связано с верой в Бога?

– А так, что Бог – это директор директоров! К нему вообще нет никакого доступа. Фантазия включается на максимум и подкидывает такие страшные картины, что обделаться можно, – твердо сказал Сергей. – Сам человек лучше других знает, что его пугает.

Андрей Михайлович не шевелился, держась за подлокотники своего кресла.

– Скажем, боится человек червяков. В аду будут именно они. Пугают черти? Без чертей там не обойдется. Главное, не говорить, что конкретно ждет человека в аду. Грешник сам все завернет в нужную ему упаковку. Такая особенность психики становится очень привлекательной для того, кто хочет управлять людьми. Будешь делать, как мы тебе говорим, – попадешь в рай, а если ослушаешься – в ад. В раю классно, в аду – жутко. Вот ты и выбирай, что делать и где тебе потом быть.

– Получается, что Бог нужен, чтобы Им пугать взрослых людей, как детей бабайкой?

– Получается, так.

– Что?то не вяжется. – Андрей Михайлович вытянул и скрестил ноги. – Если Им только пугают, то кто тогда создал этот мир? – Он осмотрелся по сторонам.

– Если Он создал этот мир, то как, по-вашему, Бог оказался внутри вас?

– Ты, вообще, хорошо помнишь строчки Бродского, которые я тебе читал?

Сергей ничего не ответил.

– Ну что ты за психолог, если так плохо меня слушаешь? – Мужчина покачал головой. – В каждом человеке – Бог! Вот с чего я начал. Получается, Он не только во мне, Он в каждом человеке. И если Бог внутри каждого, то Он придуман не для контроля, как ты утверждаешь. Это мы были рождены, чтобы найти его внутри. – Андрей Михайлович ударил по лбу Микки Мауса у себя на груди.

Сергей немного потоптался у стола и неспеша вернулся на свое кресло, взял планшет и открыл ручку. Склонившись над белым листом, он молча изучал свой корявый почерк. Почерк был настолько несуразный, что даже сам Сергей с трудом понимал, что написал несколько минут назад.

– А тот мальчик из моей истории, знаете, почему решил найти Бога?

Психолог поднял голову. Кончики его пальцев заныли, так, будто он недавно огрел себя молотком, и острая фаза боли постепенно отступала.

– Мальчик не искал Бога вовсе, он решил стать им, – не дожидаясь ответа, сказал Андрей Михайлович. – Он так филигранно отточил искусство манипуляции, что сколотил вокруг себя настоящую банду, и когда утвердился в своей власти, тут же стал вытворять страшные вещи.

Сергей посмотрел на свои ногти. У него появилось сильное желание отгрызть кусочек. Он хотел расправиться со всеми ногтями на своих руках. Несмотря на то, что его маникюр был в порядке. Он с одержимостью изучал ногти, представляя, как грызет их и выплевывает на красный ковер под своими ногами.

– Ребята из отряда больше не сопротивлялись его указам. Они беспрекословно выполняли любые прихоти. – Андрей Михайлович посмотрел на сертификаты у двери. – Ты же, как успешный психолог, знаешь, как это работает – сформированный в начале отношений фундамент дальше работает сам собой. Слабая и сильная позиции создаются в первые несколько секунд знакомства. Кто успел занять позицию сверху, дальше смотрит на остальных как на насекомых. Не всегда власть дается за лидерские качества, чаще ее занимают благодаря комплексу неполноценности. Так случилось и с героем моей истории. – Он задумался. – Его родители развелись и проживали сложное для себя время. Им было так плохо, что мальчику не доставалось и йоты заботы и любви. Он понял: чтобы получить хоть немного внимания, нужно вести себя вызывающе. Формула была несложной: чем хуже он себя вел, тем больше получал внимания. В лагере парень стал хулиганом, и другие ребята не смели с ним спорить. Они боялись говорить ему что?либо поперек, потому что мальчик мог натравить на своих обидчиков целую свору приспешников. Можно ли его считать богом в глазах детей?

– Я знаю, что вы хотите мне сказать. – Сергей через силу оторвал взгляд от своих рук. – Но откуда вы…

– Конечно, его можно считать богом! Бог – это то, перед чем преклоняются. Я вот преклоняюсь перед тишиной внутри себя.

– Это было очень давно! – взъерошено бросил психолог.

Андрей Михайлович будто не слышал реплики. Задумчиво покачал головой, соглашаясь с самим собой. Откашлялся в кулак и продолжил:

– Парень, будь он неладен, таки почувствовал, что дети покорно преклоняются перед ним, – неторопливо протянул он. – Не любите вы играть в «угадайку», но я все же спрошу: знаете, что он сделал, когда почувствовал свое превосходство?

– Он стал издеваться над детьми!

– Бинго! – Андрей Михайлович ударил ладонью о ладонь. – А говоришь, что не любишь эту игру. Не любишь и тут же попадаешь точно в цель, – съерничал он.

Сергей и раньше чувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Как он теряет точку опоры и плывет, подобно листку в быстром ручье непредвиденных событий. Он много работал над собой, чтобы исключить подобные ощущения из своей жизни. Сергей не любил терять контроль над ситуацией и становиться заложником своих эмоций. В такие моменты он чувствовал себя ребенком, не способным взять ответственность за свою жизнь.

– Почему вы решили рассказать мне эту историю? – поинтересовался Сергей.

– А ты разве не понимаешь почему? – удивился клиент. – Разве тебе эта история ничего не напоминает?

– Напоминает.

– А вот за это тебе плюс. – Мужчина улыбнулся. – Мне нравится, что ты не пытаешься оправдаться или сменить тему. Значит, действительно проделал много работы над собой. Но, как говорится, гештальты нужны для того, чтобы их закрывать. Ведь закрытый гештальт – это сексуально.

Разговор так глубоко засасывал Сергея, что он уже практически не видел мужчину напротив. Память возвратила его в прошлое. Запах столовой, футбольное поле и лица друзей. Андрей Михайлович запустил в нем что?то детское, и психолог будто вернулся в то незрелое состояние.

– Прежде чем я тебе расскажу, кто я так такой и зачем пришел сюда на самом деле, давай-ка я поведаю, при чем тут все же Бог. Тот самый Бог, который живет в каждом из нас.

– Как скажете, – согласился Сергей, вспомнив, что разрешение происходить чему?то является отголоском сильной позиции. Он держался из последних сил за возможность быть главным в своем собственном кабинете и боялся упустить хотя бы эту возможность сохранить свое лицо.

– Бог – это не только тишина внутри. Бог повсюду, и на все Его воля, – сказал Андрей Михайлович. – Ты только прислушайся. Слышишь? – Он сделал долгую паузу. – Ничего. Тишина. В этом и заключен Бог. Он слушает нас и молчит. – Мужчина собрал ладони в замок. – Вот многие думают, что Бог – это свет, а я считаю, что Бог – это тьма. В космосе все состоит из темной материи и тишины. А света сколько? Так, точки! Бог больше точек и звуков. Он больше всего на свете, и Он скрывается в том, чего больше всего. Темнота и тишина – вот что такое Бог. И не только Бах звучит в каждой композиции, но и Бог, потому что Бах – это звуки, а Бог – тишина между ними.

– И все же, почему вы так носитесь с этим Богом? Этой тишиной. Тьфу, невыносимо, – не выдержал Сергей, – еще дразните меня историей про мальчика из лагеря, и все не договариваете. – Он сжал скулы. – Хотите знать, бывал ли я в «Салюте»? Бывал! Задирал ли сверстников? Было дело! Только при чем тут эта чертова тишина и Бог? – Перед глазами Сергея запрыгали черные точки и опустилась темная пелена. Он уже не мог сдерживать себя. Внутренний огонь обжигал его и захватывал, не давая возможности быть последовательным.

– Ну наконец?то… – На лице Андрея Михайловича, подобно тягучей смоле, растянулась улыбка… – Наконец?то я вытащил тебя наружу. А то мне уже казалось, что ты и впрямь изменился, стал солидным человеком с кучей грамот. Но нет, людская суть не меняется. Ты все тот же подросток: заносчивый, самовлюбленный эгоист. Маски недолго держатся на кривых лицах эмоционального уродства. Я всегда верил в то, что стоит слегка подковырнуть затычку, и из бочки польется то, чем она наполнена. И мне не нужно иметь химическую лабораторию у себя под рукой, чтобы сказать, чем наполнен ты.

– Вы пришли сюда унижать меня?

– Я пришел сюда закрыть свой гештальт, – перебил Андрей Михайлович. – Это ты его начал в лагере «Салют», и теперь я пришел сюда сыграть с тобой в игру! Чтобы расставить над все точки на «i».

– Какую еще, к черту, игру?

– Ты знаешь про «русскую рулетку»?

– Вы, вообще, в своем уме? – Сергей вжался в кресло.

Андрей Михайлович спокойно изучал психолога, словно тигр, загнавший жертву в угол.

– Мы не будем стреляться. Мы с тобой просто решим, кто из нас более здоров. Ты или я.

– В каком это смысле здоров?

– В психологическом, – улыбнулся Андрей Михайлович. – Какие симптомы психологического здоровья ты знаешь? Так, для общего развития. А то я человек с улицы и не особо разбираюсь в критериях. А ты другое дело, заслуженный психолог.

– Кто вы такой?

– Скажем так, я тоже был в лагере «Салют» вместе с тобой, в одном отряде.

– Что?то я вас не припоминаю.

– Зато я тебя очень хорошо помню.

Андрей Михайлович посмотрел на электронные часы на стене: до конца сессии оставалось меньше пяти минут. Сергей тоже обратил внимание на время и откашлялся несколько раз, прогоняя свои переживания.

Мужчины медленно обернулись друг к другу. Между ними возникла зрительная дуэль. Что психолог, что его посетитель не желали отводить взгляда и тем более что?либо говорить. Они боролись глазами, без слов. Нарушение молчания приравнивалось к позорному проигрышу. Никто не желал проигрывать. Андрей Михайлович изредка моргал, а Сергей не позволял себе даже этого. Его глаза стали сухими.

– Сергей Алексеевич… – В комнату вошла миловидная девушка в летнем сарафане. Звонкий голос немного сбавил напряжение между мужчинами, но ни один из них никак на нее не отреагировал. – Сергей Алексеевич, – повторила девушка, – у вас посетитель.

Девушка поправила свои белые кудрявые волосы и замялась, переступая с ноги на ногу.

Андрей Михайлович оставил взгляд Сергея и повернулся к секретарше. Девушка оказалась совсем молоденькой. Когда он шел на прием, то, к своему сожалению, не заметил ее. А сейчас она стояла на черных длинных шпильках и вызывала в нем приятные чувства восхищения и юношеской бойкости.

Андрей Михайлович улыбнулся секретарше, и та, неуверенно улыбнулась ему в ответ. Только Сергей продолжал смотреть на гостя, от злобы играя челюстями.

– Посетитель подождет, милочка, – сказал Андрей Михайлович.

Девушка растерялась и закрутила головой, смотря то на Андрея Михайловича, то на своего руководителя.

– Но… Сергей Алексеевич… – протянула секретарша, пятясь назад, – у нас же клиент. – Она запнулась. – Там! – Она указала в сторону коридора.

– Ничего страшного, Сергею Алексеевичу нужно еще немного поговорить со мной, – сказал Андрей Михайлович, – у меня очень тяжелый случай. Правильно? – Он повернулся к Сергею.

– Правильно… – безучастно ответил тот.

– Вы можете нас оставить. – Андрей Михайлович кивнул на дверь.

– Но… – девушка снова указала на коридор с ожидающими Сергея клиентами.

– Не беспокойтесь о клиенте. Просто скажите, что тут человек с Богом разговаривает. – Андрей Михайлович покрутил пальцем у виска. – Клинический случай, – прошептал он, держа обратную сторону ладони у рта.

Сергей не понимал и половины того, что происходило в его кабинете. Психолог словно вернулся в прошлое и вспомнил картину из своего детства.

– Ты от нас так просто не отделаешься, – сказал светловолосый подросток. – Пока не съешь жука, мы не отстанем.

В тускло освещенном корпусе парень, прижатый в угол около собственной кровати, стоял в окружении пяти хулиганов. На их лицах блестели ехидные улыбки. Андрей смотрел по сторонам, пытаясь найти спасение.

– Когда хорошенько прожуешь этого красавчика, тогда и отпустим тебя баиньки. – добавил светловолосый и кивнул на майского жука в руках Сергея.

За окном скрипели сверчки и громко шелестели листья на деревьях…

– Да что ты мнешься, жук очень полезный. Деликатес, – вырвался высокий голос откуда?то из темноты и тут же хихикнул.

– Тебе нужно просто взять его в рот и прожевать, – заметил Сергей и поднес жука еще ближе ко рту Андрея. – Делов?то!

– А если не съешь сам, то мы его тебе просто запихнем и заставим сглотнуть, – засмеялся самый пухлый подросток.

Андрей зажмурил глаза и послушно разомкнул губы. Сергей положил майского жука зеленого цвета с фиолетовым переливом ему в рот, аккуратно, будто это шоколадная конфета. От вида живого насекомого во рту Андрея трое парней зажмурились, а один отвернулся. Только Сергей не отводил глаз.

– А теперь жуй, – приказным тоном сказал он.

Парень сомкнул губы и закрыл глаза. Жук исчез во рту Андрея. По его лицу было видно, что ему противно и страшно.

– Жуй, – повторил Сергей.

Андрей подоткнул жука языком на нижний ряд зубов и надавил на него верхним. Как бы примеряясь к укусу. Он представил, что будет, когда надавить на жука? Какой вкус почувствует? Его не ждало ничего хорошее, но он повиновался.

– Ты будешь его жевать сегодня или нет?

Хруст раздался на весь корпус. Все ребята съежились. К мальчику с высоким голосом подступил рвотный рефлекс, он прикрыл рот рукой и убежал к выходу. Андрей жевал жука, стараясь не думать о том, что сейчас чувствует. Он словно отделился от своих переживаний. Вкус во рту жил отдельно от тела; казалось, что это не Андрей жует жука – кто?то внутри делает это, Андрей лишь наблюдает, как это происходит. Ребята видели то же самое, что и этот «кто?то» внутри Андрея, только Андрей был на сцене событий, а ребята – зрителями на последних рядах.