скачать книгу бесплатно
– Еще раз спасибо за то, что согласилась поехать.
Ее снова поразила его искренность.
– Не за что. Собственно говоря, мне не терпится увидеть детей.
Он смотрел на нее, ожидая большего.
Эмма пожала плечами:
– Просто мое детство не было идеальным. Если я смогу что-то сделать для этих ребятишек, даже в качестве постороннего наблюдателя, буду очень рада. А как ты? Это твое первое появление на публике после…
– Несчастного случая?
Он сжал губы и вздохнул:
– Скажем так, я рад, что ты здесь.
– Хотя вся команда ждет тебя там?
– Мой агент и секретарь – прекрасные работники, не пойми меня неправильно. Но они видят меня с одной стороны. Потеря этих дней жизни и потеря Роя поставили меня в невыгодное положение, к чему я не привык. В моей книге жизни появились пропущенные страницы.
Эмма могла бы заполнить некоторые страницы, если бы нашла в себе мужество.
Он потянулся к ее руке, положил их ладони с переплетенными пальцами на сиденье между ними.
– У Брук есть веская причина сбежать сегодня с корабля. Я рад, что ты не последовала ее примеру.
– Я и не собиралась.
– Знаю. Поэтому и попросил тебя поехать со мной. Я могу на тебя рассчитывать.
Они добрались до детской больницы, прекрасного современного здания с белыми мраморными стенами. Лимузин остановился на круглой подъездной дорожке, ведущей к входу.
– Ну, ты готова к шоу?
Несколько новостных команд, подобно стервятникам, уже ожидали у входа, лихорадочно щелкая камерами еще до того, как водитель вышел из лимузина. Дилан становился сенсацией, куда бы ни приезжал, и его первое появление на публике после несчастного случая стало темой для газетных заголовков. Она узнала Даррена, агента Дилана, и его секретаря Рошелл, тоже ожидавших у дорожки.
– Я готова, – объявила Эмма с большей уверенностью, чем чувствовала на самом деле.
Дилан выждал две секунды, вздохнул, словно набираясь сил, и кивнул водителю, державшему руку на дверной ручке.
Дверь открылась, камеры защелкали снова. Дилан вышел, помахал собравшимся и протянул руку Эмме. Она тоже вышла, и он немедленно потащил ее вперед. Кто-то из руководства больницы вышел их встречать. Они пожали друг другу руки, пока охранники делали все возможное, чтобы никто из папарацци не последовал за ними в вестибюль. Агент и секретарь пошли за ними, зорко оглядывая всех. Эмма увидела прижатые к окнам камеры и репортеров, делавших снимки.
Они прошли несколько коридоров вместе с администратором больницы Ричардом Джейкоби и другими руководителями.
Мистер Джейкоби остановился у широких дверей и повернулся к маленькой группе:
– Дилан, дети очень взволнованы встречей с вами. Мы собрали в ординаторской наших выздоравливающих пациентов. Позже мы увидимся с детьми, еще не закончившими лечение.
Эмма предположила, что он имеет в виду детей, которые еще не могут вставать с постели. Ее сердце сжалось при мысли о том, что их ждет.
– А потом мы снимем промо-ролик с Бет и Поли.
– Звучит прекрасно, – оценил Дилан.
– Прошлой ночью мы показывали фильм «Первогодок» с вашим участием, чтобы все поняли, кто вы такой. Многие уже знали о вас. Эдди Ренквист – запоминающийся персонаж.
Детский фильм не принес Дилану никаких наград. Зато он приобрел большую детскую аудиторию, кроме того, эта роль была одной из списка десяти любимых у Эмми.
– После вас, – сказал мистер Джейкоби, и они вошли в большую комнату, битком набитую детьми всех возрастов, сидевшими на стульях для взрослых, с широко раскрытыми глазами и улыбками до ушей.
Все стали махать Дилану. Тот, не выпуская руки Эммы, пошел вперед и сумел найти слова для каждого ребенка. Младшие называли его Эдди и расспрашивали о бейсболе, словно он действительно спортсмен, подобно герою фильма. Правда, Дилан прекрасно разбирался в бейсболе, хотя всегда напоминал им, что всего лишь играл роль. Однако это понимали далеко не все. Девочки строили ему глазки. Те, кто постарше, твердили, какой он крутой и как они его любят, младшие хотели пожать ему руку или обнять.
Дилан старался обнять всех желающих и смеялся с детьми, пожимал руки и цитировал реплики из своих фильмов. На выбритых головках некоторых малышей рос тонкий пушок. Этим счастливчикам повезет вернуться домой и начать нормальную жизнь. На ком-то были корсеты или гипс на ногах. Несколько ребятишек сидели в инвалидных колясках. Но все с радостью приветствовали Дилана. Он был добр к ним и умудрялся часто вовлекать в разговор Эмму:
– Это мой друг Эмма. Она устраивает вечеринки и много знает обо всем на свете.
– А вы когда-нибудь устраивали бал Золушки? – спросила девочка помладше.
– Конечно! Золушка. Красавица и Ариель – мои друзья.
Ее немедленно окружили смеющиеся малышки и засыпали вопросами.
Дилан поймал ее взгляд и, кивнув, продолжал обходить комнату. Только когда поприветствовал каждого, он вышел вперед и спросил, не хотят ли они спеть несколько песен.
– У Эммы прекрасный голос, и она знает много песен.
Собственно говоря, она немного умела развлекать детей, хотя это явилось для нее неожиданностью.
Эмма запела для малышей песни Тейлор Свифт и Кэти Перри и песню из «Замороженного». Наконец мистер Джейкоби дал знать, что их время вышло. Дилан подошел к секретарю, та вручила ему пакет с карточками.
– Спасибо за то, что дали мне шанс познакомиться с вами, – обратился он ребятишкам. – Сейчас я снова обойду комнату и раздам контрамарки на фильм для вас и ваших родных.
После этого их повели к лифту на третий этаж, где в кроватках лежали тяжелобольные дети. Эмму поразило, как они были счастливы, несмотря на лысые головы, трубки от капельниц и проводки. Безоговорочное почитание и искреннюю радость согревали и одновременно разрывали сердце. Эмма посылала безмолвные молитвы за всех детей, ужасаясь тому, что жестокая болезнь не щадит даже совсем юных. Зато дух ребятишек был не сломлен, и многие взрослые, включая ее, могли бы поучиться их радости и благодарности.
Дилан не делал разницы между этими и остальными детьми. В его глазах не было жалости. Только дружелюбие и доброта. Сейчас он был одним из них, рассуждал о фильмах, бейсболе и родных.
– Очень тяжело осознавать все это, – пробормотал он, когда они вышли в коридор.
– Какие чудесные дети.
– И как жутко, что им приходится терпеть все это дерьмо. Они лишены детства.
Он сострадает детям? Кто бы мог подумать!
Но теперь Эмма знает это. Видела собственными глазами и кое-что поняла в характере Дилана сегодня. Его сострадание к менее удачливым поразительно.
– Ш-ш-ш-ш. Не хочешь же ты разрушить мой имидж? – ухмыльнулся он.
– Боже. Только не я.
Агент и секретарь позвали его. Он извинился, отошел и вернулся с хмурым лицом:
– У малыша Поли, который должен был сниматься в ролике, снова рецидив. Он недостаточно здоров, чтобы сейчас сниматься. Они просили меня сделать ролик либо с Бет, либо с другим ребенком. Ну или подождать Поли. Операторы уже здесь, все готово. Беда в том, что Поли так этого ждал! Говорят, он ни о чем другом целую неделю говорить не мог!
Дилан провел ладонью по лицу.
– Что ты об этом думаешь?
Он просит совета?
Эмма не знала о тонкостях съемки или стоимости ролика, но для Дилана у нее только один ответ:
– Я бы подождала Поли. Думаю, это подстегнет его выздоровление, тем более теперь ему будет чего ждать.
Дилан широко улыбнулся. В его глазах мелькнуло облегчение.
– Я тоже так считаю.
Он нагнулся и поцеловал ее в щеку:
– Спасибо.
И отвернулся, прежде чем успел заметить ее потрясенное лицо.
Он снова поцеловал ее!
Должно быть, дело в окружении. В детях. В том добре, что он сотворил сегодня, облегчив их жизнь. И ни в чем больше.
Когда через несколько минут они вышли из больницы, стервятники прессы уже поджидали. Делали снимки и засыпали Дилана вопросами, хотя не могли прорваться за канаты ограждения. Эмма стояла позади с Дарреном и Рошелл, отмечая, как прекрасно Дилан справляется с ситуацией. Повелительно подняв руку, он объявил:
– Сделаю короткое заявление. Как видите, я здоров и поправляюсь. Очень скоро вернусь к съемкам, но сегодня дело не во мне, а в прекрасной работе больницы для детей. Доктора и сотрудники больницы преданы своему делу и готовы отдать ему всю душу. Мы надеемся обратить ваше внимание на больницу «Чилдренз уэст». Зайдите на их сайт, посмотрите, чем можно помочь этим храбрым детям. Спасибо.
С этими словами Дилан усадил Эмму в лимузин. Не успела она пристегнуться, как машина тронулась с места.
– Вот это да, – выдохнул он, и она впервые заметила капли пота у него на лбу.
– Дилан, ты в порядке?
Он откинулся на спинку сиденья, пристегнул ремень и прислонился затылком к подголовнику.
– Бывало и лучше.
– Голова кружится?
– Нет, просто все это какое-то безумие. Никак не приду в себя.
– Это вполне понятно, Дилан. Тебе многое пришлось пережить. Но ты справился с этим как профессионал.
Он повернулся к ней, качая головой:
– Может, мне не следовало привозить тебя сюда. Твое фото появится на первой странице нескольких дрянных таблоидов.
– Я слышала вопросы о рыжей.
С губ сорвался истерический смешок, больше похожий на икоту. Она жила в Лос-Анджелесе достаточно долго, чтобы понять, насколько наглыми могут быть папарацци.
– Я заметила, что ты их проигнорировал.
– Да, пусть гадают!
Можно держать пари, они никогда не догадаются, что Эмма стала для Дилана Макея девушкой на одну ночь. И он об этом не помнит. Вот это действительно история для таблоидов!
– Спасибо за то, что поехала со мной сегодня. Мне это очень важно.
Она его названая сестра. И не возражает против этого. Во всяком случае, не сегодня.
– Знаешь, я тоже рада, что поехала. А если при этом помогла тебе в процессе, это дополнительный бонус.
– Помогла.
Дилан подался к ней и нежно поцеловал. Поцелуй словно задержался на губах. Он отодвинулся и закрыл глаза.
– Спасибо.
Она совершенно уверена, что названые сестры не получают таких поцелуев.
Правда, она не слишком помнила его поцелуи.
И это убивало. Мужчин вроде Дилана девушка не должна забывать, пусть даже перед этим перебрала мохито. И даже в блэкаут.
Вечеринка Монталво прошла без сучка и задоринки, если не считать одного буйного гостя, перепившего мартини и упавшего с газона верхнего уровня. К счастью, он пролетел только пять футов и упал на бордюр из самшита, который ужасно кололся, зато прервал падение и предотвратил более тяжкие повреждения. Ставший причиной суматохи мужчина мгновенно протрезвел и удрал, поджав хвост, как щенок. Веселье между тем продолжалось.
Эмма гордилась вечеринкой на пятьдесят человек. Кроме того, их компанию тут же нанял один из гостей – театральный продюсер – для организации подобного мероприятия. Словом, ночь триумфа!
Последние несколько недель Эмма трудилась не покладая рук. Брук после свидания с Ройсом была не способна думать ни о чем, и с тех пор они виделись еще трижды. Эмма не возражала против дополнительных обязанностей, если не считать того, что невероятно устала, иммунитет снизился и она умудрилась подцепить от подруги вирус. Теперь обе чувствовали себя неважно. Правда, Брук всего лишь шмыгала носом и чихала, а у Эммы еще и расстроился желудок. Она несколько дней не могла даже смотреть на еду, и сейчас мысль о том, чтобы что-нибудь съесть, кроме фруктов, конечно, была невыносима. А до большого турнира по гольфу оставалось всего четыре дня.
– Эмма, возьми себя в руки, – убеждала она себя, ложась на кровать и моля Бога дать ей силы. На экране появилась реклама большого толстого гамбургера, а она не успела отвернуться.
– О боже!
Желудок мгновенно взбунтовался, ноги запутались в простынях, когда она пыталась выбраться, чтобы бежать в ванную. Бросилась на колени и склонилась над унитазом. Как раз вовремя! Желудок сжался.
Превосходно! Просто превосходно!
Пустив воду, Эмма бессильно обмякла. Ничтожная энергия, сохранявшаяся в ней с утра, вся вытекла. Нет, желудочный грипп ее не сломит! Она не пропустит большое благотворительное мероприятие!
Схватившись за раковину, Эмма с трудом поднялась. Кружилась голова, и она едва не упала, но удержалась на ногах.
