скачать книгу бесплатно
– Недостаток нами уже устранён, аппарат больше не зависает и полностью готов к эксплуатации.
Куратор пристально посмотрел Протею в глаза, встал со стула, убрал руки за спину, несколько раз измерил шагами кабинет и сказал:
– Пригласите сюда Гаафу. Будем обсуждать проблему вместе.
На планетарном совете учёных проект Протея и Гаа-фы был одобрен единогласно и допущен к тестированию с условием, что в состав бригады по перемещению будет дополнительно включён сотрудник службы безопасности. И вот для Гаафы и Протея настал решающий день испытания. В качестве наблюдателя к ним подключили хорошо знающего своё дело Каэля. Аппарат в считаные секунды перенёс троицу на Землю. Но куда именно, знал только Протей, чьей головой управлялся датчик уловителя мыслей.
По задумке Протея и во избежание нежелательных эксцессов голограмма участников эксперимента зависла, а затем материализовалась возле малолюдного кладбища, на котором якобы была похоронена Светлана. Узнав это место из далёкого детства, Гаафа сразу же ринулась внутрь кладбища, но Протей, опередив её мысли, предложил никому не торопиться и не делать опрометчивых шагов, дабы не испортить свой неожиданный визит на Землю.
– Давайте наши дальнейшие действия сначала хорошенько обдумаем, – заявил он и попросил первым высказаться Каэля.
– Я считаю, что в целях безопасности достаточно ограничиться малым, то есть обследовать район, где мы сейчас находимся, и изложить наблюдения в своём докладе учёному совету. Да, материала будет маловато, зато никакого шума и нежелательных последствий.
– Вы совершенно правы, коллега, – для вида поддержал его Протей, хотя в его голове уже давно созрел совершенно другой план. – Вот только стоило ли преодолевать нам расстояние в сотни световых лет, чтобы ограничиться сбором практически ненужного науке материала о тех, кого уже нет? Думаю, что это не лучший вариант. А что можешь предложить ты, Гаафа? – обратился он к девушке.
Всё это время Гаафа пристально смотрела на могилки, которые беспорядочно «убегали» вдаль и в гору, маня её обветшалыми крестами, и молчала. Но, неожиданно услышав своё имя, она встрепенулась и переспросила:
– Я?
У Каэля это вызвало естественное удивление, но, будучи специалистом своего дела, он никак не выдал своих эмоций
– Да, Гаафа. Как ты считаешь, как нам лучше поступить? – ещё раз задал вопрос Протей.
– Если нам доверили провести такой важный эксперимент, – медленно начала говорить она, обдумывая каждое слово, – круг изысканий необходимо расширить. Но в посёлке меня многие ещё помнят, поэтому при возможной встрече не исключаю конфуза и даже паники. В этой связи предлагаю всем вместе посетить дом моей матери и в дальнейшем при необходимости точечно стереть этот факт из её памяти. А чтобы не натолкнуться на родственников или случайных знакомых, вам, Протей и Каэль, нужно войти в дом первыми. Вас никто не знает. Ну а дальше уже действовать по обстановке.
Каэль выждал паузу, после чего заявил:
– Согласен. Пусть будет по-вашему. Только прошу никого не забывать, что прибор у нас один, поэтому вернуться назад мы можем лишь сообща. В случае нарушения этого уговора в дальнейшем от подобных командировок, тем более на Землю, мы будем отстранены навсегда. А меру наказания нам определит Верховный суд Мории.
В этот поздний вечер Любовь Ивановна снова была одна. Она только что проводила детей домой и теперь отдыхала на лавочке во дворе, с интересом наблюдая парад звёзд. Они лукаво играли и словно подмигивали ей, приглашая в свой таинственный мир космоса.
– Где же ты, мой Светик? – певуче приговаривала она и качала в такт головой из стороны в сторону.
По небосклону совсем рядом пронеслась падающая звезда. Она ярко вспыхнула и погасла где-то за лесом у кладбища.
– Это, наверное, душа моей дочурки блуждает во Вселенной? – прошептала она. – Как мне тяжело без неё, кто бы мог знать…
Поёжившись от вечерней прохлады, она встала и зашла в дом. Вскоре хозяйство вновь увлекло её делами. Уже было темно, когда со стороны калитки послышался мужской голос:
– Любовь Ивановна! Вы дома? Откройте, пожалуйста.
«Кого это Бог послал на ночь глядя?» – подумала она, закуталась в платок и вышла во двор. Возле ворот стояли два незнакомых и странно одетых молодых человека, один из которых пристально смотрел на неё, другой настороженно оглядывался по сторонам. «Бандиты, наверное», – первое, что пришло ей в голову. Она отшатнулась и удивлённо спросила:
– Что вам надо и откуда вы меня знаете?
– Не бойтесь, мы ваши друзья и ничего плохого не помышляем, – тихо послышалось в ответ. – Скажите, вы дома одна?
– А какое вам дело? Я сейчас позову соседей.
– Не надо никого звать. Ваша дочь с нами, – шепнул всё тот же голос.
– Как? Моя Света? – едва проронила Любовь Ивановна и от внезапного головокружения обмякла на штакетнике.
Её подхватили крепкие мужские руки.
В себя она пришла уже в комнате. Рядом с диваном, на который её уложили, стояли всё те же парни и эффектная молодая женщина в блестящем облегающем костюме. Присмотревшись, она уловила в ней до боли знакомые черты дочери.
– Светик! Это ты? – вырвалось у неё откуда-то изнутри.
– Да, мамочка, это я, – не скрывая волнения, ответила дочь.
– Ты жива? Но как это может быть?
– Я всё тебе объясню, родная, только ты не волнуйся.
Гаафа присела на краешек дивана, наклонилась и поцеловала мать в седеющие волосы.
Чуть позже вся четвёрка при наглухо зашторенных окнах сидела за столом и угощалась блинами со сметаной, которые в детстве очень любила Света. Мать с дочерью не могли наглядеться друг на друга; глаза их были влажными от слёз счастья.
– Ешь, доченька, ешь. Какая же ты у меня худющая стала. И вы тоже, хлопцы, налегайте, на что бог послал. Не стесняйтесь. Если надо, я ещё опару замешу. Молочко-то своё, свежее, – беспрерывно причитала Любовь Ивановна, постоянно подливала гостям горячего чая и всякий раз ловила себя на мысли, что не понимает в происходящем ничего.
Протею и Каэлю такая пища была в диковинку, потому что родились они на далёкой планете Мории, но запах и вкус жирных блинов в домашней сметане создавал у них иллюзию чего-то очень родного и, как ни странно, далёкого, но в то же время близкого. Они наслаждались ароматом сладкого чёрно-красно напитка, обжигающего внутренности, и каждым проглатываемым куском тающего во рту блина.
Чувствуя сердцем переживания матери, Света всеми силами сдерживала в себе вулкан эмоций, готовый выплеснуть лаву наружу. В какой-то момент Любовь Ивановна решила, наконец, разрядить обстановку и спросила:
– Доченька! Так из каких же краёв вы будете и надолго ли к нам пожаловали?
Света встала со стула, подошла к матери, нежно обняла её за плечи и, не торопясь, стала объяснять суть происходящего:
– Мамочка, откуда мы и почему, боюсь, ты не поймёшь. Но если совсем просто, мы пришли сюда, а вернее, переместились, с очень далёкой от Земли планеты под названием Мория, на которой я живу уже двадцать лет. Сейчас моё имя Гаафа. Меня сопровождают эти двое парней: мой муж Протей, – она указала на него рукой, – и Каэль. Они сильные, верные, устремлённые в будущее люди, настоящие друзья.
– Протей твой муж? – удивлённо спросила Любовь Ивановна и посмотрела на молодого человека.
– Да, мама. Мы уже вместе более десяти лет, и у нас есть общие дети: Эрон и Леда. По сути, они твои внуки.
– Я хочу их видеть, – взволнованно потребовала Любовь Ивановна на правах бабушки. – Причём сейчас же.
– Но это невозможно, мама. Они сейчас очень далеко. Планету Мория, на которой они находятся, отсюда невооружённым глазом даже не видно.
– А каким же образом здесь очутились вы и почему бросили детей одних?
Света ещё крепче обняла мать и прошептала:
– Ты снова за своё, мама. Наше отсутствие дети даже не заметят, поверь мне на слово.
Вскоре за чашкой чая разговор зашёл о новой родине Гаафы.
– Наша планета, – рассказывала она, – заселена наилучшими индивидами почти со всей Вселенной и разделена на множество секторов, подобно государствам на Земле. В каждом секторе живут подвиды своего разума, для всех созданы одинаковые комфортные условия. Смешивать гены подвидов строго запрещено законом и карается смертью, но перемещение по всей планете свободное.
– Это что ж, как в зоопарке с открытыми вольерами? – спросила Любовь Ивановна. – А конфликтов не боитесь?
– Нет, мама. Закон на планете Мория один и нарушать его никто не вправе. У нас организовано практически идеальное общество, а жизнь построена по типу пасеки: каждый обязан вносить посильную лепту в общее дело, от трутней немедленно избавляются, переправляя их восвояси. И это действительно так. В противном случае мы бы здесь не появились.
– Вас что, вернули на Землю как не оправдавших доверия? – испугалась Любовь Ивановна.
– Ты снова всё неверно истолковываешь, мама. Мы тестируем здесь своё изобретение и одновременно собираем научный материал для дальнейших опытов. Теперь ты поняла?
Протей и Каэль всё это время молчали, лишь изредка перебрасываясь фразами и сверяя время.
– Пора прощаться, – неожиданно объявил Каэль. – Нас ждут на Мории.
Любовь Ивановна схватила руку дочери и неистово закричала:
– Не пущу! Мне без неё не жить…
Но её уже никто не слышал. Зелёная кнопка «старт» была приведена в действие.
Очнулась Любовь Ивановна в полной темноте на диване. Она мучительно пыталась вспомнить всё, что с ней произошло. Но, как ни старалась, дочь и её спутники из памяти были стёрты навсегда.
Командировка
Этот случай произошёл в конце восьмидесятых, ещё до развала Советского Союза. На протяжении нескольких лет Иван Иванович Лаптев ни шатко ни валко руководил производством. Он старался, важничал, ходил выхухолем, за что в кулуарах о нём в шутку говорили: «Сгорел на работе, забыв включить пожарную сигнализацию». И во сне, и наяву он представлял себе, как заработает весь механизм производства, когда на наиболее ответственных его участках появятся умные машины – компьютеры. Не надо будет галопом бегать по цехам, копаться в пыльных архивах, спрашивать-выспрашивать, постоянно собирать всех и вся, просить-поносить, а потом ждать у моря погоды. Просто нажал кнопочку-другую, и пожалуйста – всё как на ладони: понятно, куда идти, как идти и с кем идти. А сколько бездарей и неугодных поубавится одним махом, даже подумать страшно. Экономия, одним словом. Технический прогресс, товарищи!
Но таких мудрёных машин в стране, к сожалению, было мало, в её глубинках ещё меньше, а кое-где о них только мечтали. Вот и решил однажды Иван Иванович наведаться в столицу, чтобы приобрести диковинный товар, как говорится, из первых рук. «Для начала, – думал он, – возьму один аппарат. Москва тоже не сразу строилась. А потом бог даст разживёмся. И обязательно поставлю его в своём кабинете – будет мозговым центром. Уверен, народ сразу же запоёт оды, восторжествует пресса, из больших кабинетов польются дифирамбы». Голова от будущих успехов у Ивана Ивановича кружилась, сердце стучало, как стахановский отбойный молоток, а супруга радостная бегала вокруг него кругами и всё примеряла, где проколоть дырочку на лацкане.
Однако ни ему, ни его половинке, Татьяне Савельевне, и в голову не приходило, что глупость, помещённая в рамку, относится к рамочной глупости, а измена мужу, на которую она когда-то случайно «подсела» и теперь вытанцовывала в предвкушении командировки суженого, есть не что иное, как поиск лучшего в стаде рогоносцев.
И ещё. Было у Ивана Ивановича одно хобби. Он очень любил собак. В свободное время мог часами выгуливать своего сравнительно небольшого, но очень злобного Пирата. Пёс, виляя хвостом, бежал впереди хозяина на поводке и обнюхивал всё, что встречалось ему на пути. Но кошек и мужиков, кроме Ивана Ивановича, не переносил на дух, а потому всегда с лаем кидался на них, пытаясь укусить. Неведомо чем ему не нравились последние: то ли пахло от них дурно, то ли ещё чего, но особи женского пола его привлекали больше. В общем, Пират был по-своему оригинален и, что главное, спал всегда дома и только под кроватью.
* * *
Но вернёмся опять в русло рассказа. И поехал Иван Иванович в управление, что повыше, нужные деньги на покупку и поездку вызволять. Да не на одного, а на двух человек как минимум. Сам-то он в новой технике особо не соображал, так как с детства этому обучен не был, а потому гид по лабиринтам столичных магазинов и носильщик в одном лице ему нужны были позарез.
