скачать книгу бесплатно
Уронив книгу, принцесса вскочила, будто ошпаренная кошка, и хотела позвать сэра Хирворда, но ледяная рука зажала ей рот. Дженна попыталась вдохнуть, но воздух, пройдя сквозь ладонь призрака, сделался ледяным и обжег ее легкие морозом, так что она неудержимо закашлялась. Призрачную незваную гостью это ничуть не смутило. Она подняла оброненную книгу и положила ее на кровать рядом с Дженной, судорожно хватающей ртом воздух.
– Открой главу тринадцатую, внучка, – приказал призрак. – Что толку тратить время на ничтожных купцов? История королей и королев, особенно последних, – вот единственное, что достойно внимания. Ты найдешь меня на странице двести двадцать. В целом неплохо пишут о моем правлении, за исключением парочки, гм… искажений, но книгу-то писал простолюдин, что от него можно ожидать?
Дженна наконец откашлялась и смогла рассмотреть незваную гостью. Это был призрак королевы в старомодном наряде с накрахмаленным воротником, говорящим о том, что правила она очень давно. Для такого древнего привидения королева выглядела удивительно настоящей и держалась очень прямо и надменно. Ее отливающие сталью волосы были заплетены в две косы, завернутые в кольца вокруг немного заостренных ушей. Королева носила простую и строгую золотую корону, ее темно-лиловые глаза неотрывно смотрели на Дженну так неодобрительно, что девочке сразу показалось, будто она что-то натворила.
– В-вы кто? – пролепетала она.
Королева нетерпеливо топнула ногой.
– Тринадцатая глава, внучка! Открой тринадцатую главу! Я же сказала. Ты бы научилась слушать. Все королевы должны уметь слушать.
Вообще-то, Дженна не могла себе представить, чтобы эта королева кого-нибудь слушала, но девочка промолчала. Ее беспокоило другое: призрак сказал ей «внучка». Причем уже второй раз. Неужели эта ужасная королева – ее бабушка?
– Но… почему вы все время называете меня внучкой? – спросила Дженна, надеясь, что просто ослышалась.
– Потому что я твоя прапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрабабушка. Но ты можешь звать меня просто бабушкой.
– Бабушка?! – в ужасе воскликнула Дженна.
– Вот именно. Так подойдет. Не будешь же ты каждый раз обращаться ко мне, используя мой полный титул.
– А какой у вас полный титул? – спросила девочка.
Призрак нетерпеливо вздохнул, и от его ледяного дыхания у Дженны зашевелились волосы на макушке.
– Глава тринадцатая. Сколько можно повторять? – сурово напомнила королева. – Гляжу, я пришла как раз вовремя. Ты отчаянно нуждаешься в толковом наставнике. Твоей матери должно быть стыдно за то, что она не удосужилась обучить тебя хорошим манерам и всему, что должны знать королевы.
– Вообще-то, моя мама очень хороший наставник, – возмутилась Дженна. – Она всему меня научила.
– Мама… мама? Что еще за… мама? – Королева умудрилась изобразить на лице неодобрение и озадаченность одновременно. За много веков она достигла такого совершенства в искусстве придавать любому выражению лица оттенок неодобрения, что теперь даже при всем желании не смогла бы обойтись без него. Но ей этого и не требовалось. Ее вполне устраивало, что она на все и всех смотрит так, будто весь мир перед ней провинился.
– Мама – это моя мама. В смысле моя мать, – раздраженно сказала Дженна.
– И как ее зовут, позволь узнать? – спросил призрак, сверля девочку взглядом.
– Это не ваше дело, – сердито ответила принцесса.
– Случайно, не Сара Хип?
Дженна молчала и сердито смотрела на призрака, мечтая, чтобы он убрался восвояси.
– Не дождешься, никуда я не уберусь, внученька. У меня тут свои дела. И мы обе знаем, что эта особа Сара Хип – не твоя настоящая мать.
– Для меня она мать, – буркнула Дженна.
– Кто для тебя кто, внученька, не имеет значения. Правда в том, что твоя настоящая мать, точнее, ее призрак, сидит в своей башне и не удосуживается дать тебе королевское образование, поэтому ты больше похожа на безродную служанку, чем на настоящую принцессу. Позор, стыд и позор, но я это исправлю, во благо той убогой дыры, в которую превратился мой Замок и мой Дворец.
– Это не ваш Замок и не ваш Дворец, – возразила Дженна.
– Вот в этом, внученька, ты ошибаешься. Он был моим раньше и скоро снова станет моим.
– Но…
– Не перебивай! А теперь я ухожу. Тебе уже давно пора спать.
– Да рано еще! – возмутилась Дженна.
– В мои времена все принцессы без исключения, пока не становились королевами, ложились спать в шесть часов. Я сама ложилась спать в шесть часов каждый день, пока мне не исполнилось тридцать пять лет. И мне это нисколько не повредило!
Дженна в изумлении смотрела на призрака. А потом вдруг улыбнулась при мысли о том, какое облегчение, наверное, испытывали все во Дворце, когда в те времена наступало шесть часов.
Королева неправильно истолковала улыбку Дженны.
– Вот, наконец-то ты начинаешь соображать, внученька. А теперь давай ложись, у меня еще есть важное дело. Увидимся завтра. Можешь поцеловать меня и пожелать мне спокойной ночи.
Дженна пришла в такой ужас, что королева отпрянула и сказала:
– Ладно, вижу, ты еще не совсем привыкла к своей новой бабушке. Спокойной ночи, внученька.
Девочка не ответила.
– Я сказала «спокойной ночи, внученька»! Я не уйду, пока ты тоже не пожелаешь мне спокойной ночи.
Повисло натянутое молчание, пока Дженна не поняла, что больше не может видеть длинный нос этого призрака.
– Спокойной ночи, – холодно произнесла она.
– Спокойной ночи, бабушка! – поправила королева.
– Я никогда не буду звать вас бабушкой, – сказала Дженна, когда, к ее огромному облегчению, призрак начал исчезать.
– Будешь, – раздался из пустоты тоненький голосок призрака. – Будешь…
Принцесса схватила подушку и в ярости швырнула ее в сторону голоса. Ответа не последовало: призрак ушел. Припомнив совет тетушки Зельды, Дженна медленно сосчитала до десяти, чтобы успокоиться, потом взяла «Историю нашего Замка» и быстро открыла тринадцатую главу. Глава называлась «Королева Этельдредда Ужасная».
4
«Дыра в стене»
Пока Дженна изучала тринадцатую главу, Септимус Хип – ученик Архиволшебника – как раз попался за чтением того, что ему не положено было читать. Марсия Оверстренд, Архиволшебник Замка, была вынуждена временно отступить из кухни, не в силах уладить раздор между кофейником и печью. В полном негодовании она решила оставить все как есть и проведать своего ученика. Она нашла его в библиотеке Пирамиды – он был поглощен чтением груды старых, истрепанных бумаг.
– И чем это, интересно, ты занимаешься? – требовательно спросила Марсия.
Септимус виновато подскочил и засунул бумаги под учебник, по которому должен был готовиться.
– Ничем.
– Я так и думала, – сердито ответила Марсия и смерила ученика взглядом, стараясь, хотя и не совсем успешно, сохранять суровое выражение лица.
Септимус испуганно таращился на нее зелеными глазами, его кучерявые соломенные волосы были скручены в жгутики – Марсия давно заметила за ним привычку в задумчивости наматывать их на палец.
– На случай если ты подзабыл, – напомнила она, – ты должен повторять материал перед экзаменом по практическим предсказаниям, который, между прочим, завтра. А не читать какую-то макулатуру пятисотлетней давности.
– И вовсе это не макулатура, – возразил Септимус, – это…
– Я прекрасно знаю, что это, – сказала Марсия. – Я уже говорила тебе. Алхимия – это полная чепуха и пустая трата времени. Ты еще носки начни варить в надежде, что они превратятся в золото.
– Но я не читаю об алхимии, – сказал Септимус. – Это манускрипты о врачевании.
– Одно другого стоит. Марцеллий Пай, верно?
– Да, очень интересно.
– Очень бестолково, Септимус.
Марсия сунула руку под книгу «Практические основы предсказания», которой Септимус прикрыл бумаги, и вытащила из-под нее пачку пожелтевших и хрупких листов, исписанных выцветшими каракулями.
– Все равно это только его заметки, – сказала она.
– Да. Жаль, что его книга исчезла.
– Хм. Тебе пора спать. Завтра вставать рано. Экзамен в семь часов семь минут – и ни секундой позже. Понял?
Септимус кивнул.
– Ну, тогда давай иди.
– Но, Марсия…
– Что?
– Мне очень нравится врачевание. И Марцеллий был самым лучшим знахарем всех времен. Он придумал так много лекарств и снадобий и выяснил, почему мы болеем. Нельзя ли мне изучать врачевание?
– Нет, – ответила Марсия. – Да тебе это и не нужно, Септимус. Все, на что способны знахари, можно сделать с помощью магики.
– А от Хвори она не помогает, – упрямо возразил Септимус.
Марсия поджала губы. Септимус был не первым, кто упрекнул ее в этом.
– Поможет. Обязательно, – заверила волшебница. – Надо только поработать над… это еще что? – И Марсия ринулась прочь из библиотеки, выяснять, что за грохот раздался двумя этажами ниже, на кухне.
Вздохнув, Септимус положил бумаги Марцеллия в старую коробку, которую нашел в пыльном углу, погасил свечу и пошел спать.
Но спалось Септимусу плохо. Уже целую неделю его каждую ночь преследовал один и тот же кошмар, и эта ночь не была исключением. Ему снилось, что он пропустил экзамен и Марсия гонится за ним, он падает в трубу и эта труба продолжается бесконечно… Он хватается за стены, чтобы остановиться, но все равно падает… и падает… и падает.
– Ты подрался со своими одеялами, Септимус? – гулко раздался в трубе знакомый голос. – Похоже, победили одеяла, – с усмешкой добавил его обладатель. – Немудрено, если их целых два. Одно – это еще куда ни шло, но два – это же просто неравный бой! Какие они все-таки коварные, эти одеяла.
С трудом вырвавшись из цепких объятий сна, Септимус сел в постели и мгновенно озяб от холодного осеннего воздуха, который Альтер Мелла запустил в его комнату.
– Ты чего такой? – озадаченно спросил Альтер, удобно устроившийся на кровати Септимуса.
– А… что… – промычал мальчик и кое-как сосредоточил взгляд на прозрачной фигуре призрака.
Альтер Мелла, бывший Архиволшебник, был частым гостем Башни Волшебников. Как и всех древних призраков Замка, увидеть его было не так-то просто: по ночам его бледные пурпурные одежды имели обыкновение почти сливаться с темнотой. Зато в тусклом свете не было заметно бурое пятно от крови под сердцем призрака, которое всегда притягивало взор Септимуса, несмотря на все его усилия.
Альтер спокойно смотрел на своего любимого ученика добрыми зелеными глазами.
– Опять тот же кошмар?
– Ага, – признался Септимус.
– Ты наконец вспомнил, что нужно использовать летающие чары? – спросил Альтер.
– Э… нет. Ну, может, в следующий раз. Только надеюсь, что его не будет. Просто ужасный сон.
Септимус вздрогнул и натянул одно из своих самовольных одеял по самый подбородок.
– Хм, что ж, сны не приходят без причины. Иногда в них содержится то, что нам нужно знать, – задумчиво сказал Альтер. Воспарив над подушкой, он с удовольствием потянулся. – Ну, мне подумалось, что ты не будешь против немного прогуляться и взглянуть на одно местечко. Тут совсем недалеко.
Септимус зевнул.
– А как же Марсия? – сонно спросил он.
– У Марсии опять голова разболелась, – сказал Альтер. – Не понимаю, чего она так расстраивается из-за этого упрямого кофейника. На ее месте я бы его просто выбросил. Она ушла спать, не стоит ее беспокоить. Мы вернемся быстро, так что она ничего не узнает.
Септимус не хотел опять засыпать и видеть этот кошмар, поэтому кубарем скатился с кровати и натянул свою зеленую шерстяную тунику ученика, которая была аккуратно сложена на краю постели. Он привык так поступать со своей одеждой, потому что делал это все время службы в Молодой армии, где провел первые десять лет жизни.
– Готов? – спросил Альтер, когда мальчик застегнул серебряный ученический пояс.
– Готов, – ответил Септимус и направился к окну, которое Альтер открыл, когда только явился.
Септимус вскарабкался на широкий деревянный подоконник и встал в открытом окне, глядя вниз на пропасть высотой в двадцать один этаж. Еще несколько месяцев назад он и подумать о таком не мог, потому что очень боялся высоты. Но теперь от страха не осталось и следа, а причина тому была зажата в его руке – летающие чары.
Мальчик аккуратно держал между пальцами маленькую золотую стрелу с нежными серебряными перьями.
– И куда мы летим? – спросил он у Альтера, который парил перед ним и, словно забыв обо всем, тренировался делать обратное сальто.
– В «Дыру в стене», – ответил призрак, повиснув вверх ногами. – Милое местечко. Я тебе вроде говорил.
– Но это же таверна, – заосторожничал Септимус. – Мне еще рано ходить в такие места. И Марсия считает, что таверны – это гнездо ра…
– А, да не обращай внимания на то, что Марсия говорит о тавернах. Она, чудачка, вбила себе в голову, что народ ходит туда, чтобы посудачить о ней за ее спиной. Я ей говорил, что у людей много других, более интересных тем для разговора, например цена на рыбу, но она и слушать ничего не хочет.
Альтер развернулся, опустился, чтобы быть на одном уровне с Септимусом, и с любовью посмотрел на ученика. Худощавый мальчик стоял на подоконнике, ветер, всегда обдувавший вершину Башни Волшебников, трепал его вьющиеся волосы, а ярко-зеленые глаза вспыхнули огнем магики, когда летающие чары потеплели в его ладони. Хотя Альтер уже три месяца – с тех самых пор, как мальчик нашел летающие чары, – тренировал Септимуса в искусстве Полета, ему до сих пор было страшновато видеть его на краю настоящей пропасти.
– Я полечу за тобой, – сказал Септимус, и его голос унесло резким порывом ветра.
– Что?
