скачать книгу бесплатно
Надо сказать, я действительно плохо выглядела. Не знаю, кто те женщины, которые от развода худеют, меняют прическу и вообще расцветают, я не такая. Волосы немытые в кукель завернуты, их надо бы не только помыть, но и покрасить, ногти без маникюра, цвет лица серо-зеленый, с темными кругами под глазами. Давно пора навестить косметолога. А еще я потолстела, не знаю на сколько, потому что давно ничего не надевала, кроме пижамных штанов. Я лежу и ем булки, которые всю жизнь себе запрещала. Какой смысл следить за собой, если я не собираюсь покидать территорию кровати в ближайшие сто лет?
– Так, собирайся, слышать ничего не хочу. У меня для тебя есть жилье и работа, – громко рапортовала Машка. – Не могу больше смотреть, как ты к дивану прирастаешь и в соплях своих тонешь.
– А ты не смотри, – отвечаю я. – Ты кофе-чай будешь?
Видимо, маман решила подключить тяжелую артиллерию. Ох, мама-мама, почему я на тебя так не похожа?
Мы дружили с Машкой со школы. Я писала за нее сочинения, а она решала мне физику. Закончив политех, она убрала свой диплом в шкаф и выучилась на психолога. «Какой я на фиг мостостроитель?» – заявила она. Как будто не было пяти лет сложнейшей учебы, она даже пробовать работать не стала. Легко смогла перестроиться и начать заново учиться. Сейчас она работает психологом в центре помощи трудным подросткам. Каким-то образом умудрилась родить двоих детей, и пока они в садике, занимается чужими трудными детьми.
– Я буду кофе, с коньяком хотелось бы, но я за рулем, поэтому просто кофе. Где там мамины котлеты?
– В холодильнике, достань.
Значит, точно мама прислала, видимо, экстренно, за котлеты. Машка любитель маминых котлет, и вообще она больше похожа на ее дочь, чем я, может, нас в роддоме перепутали?
– Я серьезно, собирайся. Я без тебя не уеду. Поживешь у меня. Работа для тебя тоже нашлась. В Репино, от меня вообще недалеко. Хватит умирать в своем замке. Сидишь, ждешь его как дура, а он не придет. Ты что, Игоря не знаешь? Он упертый, ошибок своих не признает, да и вообще ему эти твои страдания по барабану.
– Что за работа? – вяло спросила я. После прошедшей истерики у меня совсем не было сил спорить. Да и если не сегодня, то завтра точно надо отсюда уезжать. Я не тот человек, который закроется в доме и будет отстреливаться, защищая свое. Вот маму бы отсюда только мертвую вынесли. Она бы до последней капли крови свой дом не отдавала. А потом подожгла бы напоследок, если бы проиграла. А я из тех, кто обижается, плачет и делает как говорят.
– У Олега на работе какой-то форс-мажор. Ему срочно нужен дизайнер. Ты у нас девушка со вкусом и художественным образованием, подойдешь. Ты вон какую красоту у себя сделала. И тут справишься. Олег уже договорился.
Олег – это Машкин муж.
– Когда это вы успели сделать? С момента, как мама узнала, что меня выселяют, прошло часов пять. А у меня уже есть работа.
Мой вопрос остался без ответа. Машка была занята поеданием маминых котлет. Она отрицала мои страдания и никак не хотела признавать мою депрессию. За эти полгода она вытаскивала меня из дома своими психологическими штучками и заставляла, как могла, возвращаться к жизни. Я очень благодарна ей за старания, но можно я пока просто побуду одна?
За час я была умыта, одета и собрана. Спорить с Машкой было выше моих сил.
– Тебе нужно уехать из этого мавзолея семейной жизни. Потом вернешься за остальными вещами.
Машка хотела меня посадить в своего красного жука, видимо, до конца не верила, что я с такой легкостью соглашусь, и боялась моего бегства, но я сказала, что поеду на своей машине. Я без машины как без ног.
В салоне пахло счастливой жизнью – кожей и моими духами, я уже и забыла, как они пахнут. Последнее время я мало ездила, поэтому с превеликим удовольствием нажала на газ. Когда я закрывала ворота, в последний раз посмотрела на свой дом, сад, пруд и качели под яблоней и пообещала, что оставлю здесь свою грусть, печаль и тоску. Я научусь жить без Игоря и буду счастлива.
Прощай, мой милый дом.
* * *
Машка живет на Савушкина, в большом доме, на пятнадцатом этаже. Стеклянные джунгли новостроек в очередной раз впечатлили меня своей похожестью. Совершив несколько кругов по дворам, я таки припарковалась.
– Ну ты что, совсем в своей деревне парковаться разучилась?
Кстати да, загородная жизнь изменила мое отношение к городу-герою. Обилие людей и машин стало действовать на меня угнетающе еще до того, как я вошла в анабиоз печальной брошенки.
Нас встретил черно-белый хаски. Как только мы вышли из лифта, он учуял хозяйку и залился радостным лаем. Я обожаю эту породу, Джек – великолепный пес. Я всегда мечтала о собаке. В детстве это было категорическое нет от мамы, а потом я ждала, пока построится дом. А вот что не дало мне реализовать мечту после переезда? Ах да, Игорь был против, мы много путешествовали. Он говорил: будут дети – будет собака.
Следом за Джеком прибежали дети – Мишка и Гришка, похожие друг на друга как близнецы, но они такими не были. Миша старший, ему шесть лет, и он похож на медвежонка. Лохматый, кудрявый и очень подвижный толстячок – его милое круглое личико так похоже на Машкино. Я помню ее такой в первом классе, когда мы стояли на линейке и у нее двигалось все.
Гриша при тех же кудрях, лохматости и припухлостях, имея поразительную внешнюю схожесть с матерью и братом, обладал темпераментом отца.
– Ура, мама пришла! – кричал Миша и бегал вокруг нас.
– А что ты нам принесла? – спрашивал Гриша со взглядом рыжего кота из мультика «Шрек», когда я наклонилась его обнять.
– Джек, заткнись, хватит лаять, тупая собака, – пыталась перекричать детей и собаку Машка. – Фу! Я сказала, место!
– Мне очень стыдно, дети, но я ничего вам сегодня не принесла, завтра обязательно исправлюсь, – мне действительно стало стыдно, что я про них вообще забыла.
– Привет-привет, – это вышел отец семейства Олег.
Мы дружили семьями много лет. И хоть изначально Машка была моей подругой, мужьями мы обзавелись в один год и часто бывали в общих компаниях.
– Дети, за мной, пошли дальше собирать железную дорогу, – сказал Олег после того, как сначала поцеловал жену, а потом обнял меня. Дети с радостными визгами побежали наперегонки обратно в комнату.
– Пойдем, дорогая, на кухню, отпразднуем твой переезд, я успела прихватить из твоего дома бутылку вина и мамины котлеты.
Когда она успела это сделать, если каждую минуту стояла у меня над душой и контролировала сборы?
Элегантная барная стойка разделяла пространство между кухней и гостиной, на ней уже стояли бутылка вина и контейнер с котлетами.
К слову, мы обе любили пожрать, только я всегда контролировала себя и жестко следила за тем, что попадает мне в рот, а вот Маша ни в чем себе не отказывала. Результат был виден в фигуре, но не в радости жизни и любви к себе. Я находила в себе тысячу изъянов и безжалостно их истребляла. А Машке было пофиг. Она любила себя и жизнь и была абсолютно счастливой с двадцатью лишними килограммами.
– С завтрашнего дня на диету, – неожиданно для себя заявила я. – Новая жизнь так новая жизнь. Проще всего начать с того, что я умею делать, – худеть.
– Я тебе как психолог заявляю: диеты – это зло.
– Ты детский психолог, откуда эти знания?
– Я все знаю.
– Смелое заявление, я вот ничего не знаю, кроме того, что у меня лишних килограмм пятнадцать, а то и больше, и сами они никуда не денутся.
К котлетам на столе добавились еще контейнеры – очень похожие на мамины.
– Ну не пропадать же добру, тетя Зина велела всю еду забрать, она ж свежая. А мне сегодня не до готовки, у нас все сожрано, – приговаривала Машка, открывая контейнеры, и с пристрастием осматривала содержимое.
Это точно, у Машки никогда ничего не пропадало. Я наполнила бокалы и произнесла:
– Я хочу выпить за тебя, моя подруга, спасибо за все. Ну и за новую жизнь.
– За нас!
У моих ног улегся Джек и очень грустными глазами смотрел на меня и на котлеты.
– Ничего ему не давай, он на диете. С этими породистыми собаками сплошной головняк. Я его на натуральный корм перевела, здоровее будет. А то он на корме все заблевал.
Огромные голубые глаза смотрели на меня, и вся грусть собачей жизни читалась в них. Хотя бы одну котлетку…
Дети бегали туда-сюда, показывали мне свои игрушки, по очереди залезали ко мне на колени и задавали вопросы.
– А ты к нам надолго?
– Не знаю, думаю, на пару недель.
– Ура!
– Ты можешь оставаться столько, сколько надо. Мы все время на работе. Олег не против, он уходит в семь, а приходит в десять вечера. А мой график ты знаешь.
– Спасибо.
– Давай составим план, я тебе как психолог говорю, что тебе нужна цель и новый план.
– Зачем?
– Чтоб жить дальше.
– А нельзя просто жить?
– Можно, но с планом легче.
– Хорошо, давай составлять план моего выхода из жопы в счастливую жизнь, – согласилась я и разлила остатки вина по бокалам. – Доставай вторую бутылку, спертую у меня из дома.
– Почему спертую – взятую. И я не говорила, что взяла две.
– А я сама догадалась и почти уверена, что ты взяла все, что были, а это как минимум три.
– Ты что, против? Сама же пьешь. Я просто быстрее сообразила, что у меня дома вина нет, а поводов его выпить как минимум три: переезд, развод и новая работа, – перечисляла Машка, доставая из пакета следующую бутылку вина.
– Мы это вино привезли из Испании, оно безумно дорогое. Хотели им отпраздновать мою беременность, но у судьбы другие планы. Отпразднуем развод, – сказала я и с грустью уставилась на бутылку.
– Так, гони прочь эти мысли. Мы сегодня празднуем начало новой жизни, а не вспоминаем старую. Давай план составлять. Чего ты хочешь от жизни? – сказала Машка и с хлопком открыла игристое вино, которое тут же налила в те же бокалы.
Игорь бы подавился от такого кощунства. Он разбирался в вине, был ценителем и пытался просвещать меня. Но в этом была вся Машка: нюхать вино и смаковать нотки чего-то там было ей не свойственно.
– Я не знаю, чего хочу. Я думала, что хочу ребенка, но после того как Игорь ушел, я испытала облегчение, что эта гонка за беременностью прекратилась. Я еще утром хотела лежать и оплакивать свою разбитую семейную жизнь. Я скучала по Игорю и ждала его возвращения, а теперь я у тебя на кухне пью вино и ничего не чувствую.
Слезы сами по себе потекли у меня по щекам, я стала их вытирать руками. Машка протянула мне салфетки и строгим голосом сказала:
– Плачь, план меняется, будем изгонять сырость из твоего тела, потом план. Сколько ж в тебе слез, мать?
Под вторую бутылку вина за триста евро я рыдала в голос так, что в какой-то момент Джек стал подвывать, а дети перестали бегать и затихли на диване. Две пары глаз наблюдали за мной из-за спинки дивана со страхом и любопытством одновременно, как могут только дети.
На моей фразе: «А еще я никогда не нравилась его маме, и теперь она может быть довольна», – под мои затухающие всхлипывания Машка открыла третью бутылку и произнесла:
– Надеюсь, это просто вино и с этой бутылкой ничего не связано.
Зашел Олег и сел рядом.
– Детей пора спать укладывать, но я не могу, Олежка, уложишь, а? Тут такие слезы, что не оторваться, я уже и сама поплакала.
Мы сидели за столом, обе заплаканные и пьяные, зрелище то еще.
– Не печалься, мать, все будет хорошо. Поживешь у нас, оклемаешься, мы тебя снова замуж выдадим, за нормального мужика.
– А что, Игорь был не нормальный?
– Нет, но он какой-то неживой был, и ты с ним радость жизни потеряла. Работу я тебе нашел хорошую, все как ты любишь. Мой начальник – мужик золотой. Я три года у него работаю. Дом достроил, осталась отделка. Он там уже жил с семьей, но случился скандал у него с женой, и она пропала. Говорят, уехала жить в их питерскую квартиру. Трубку не берет, когда я ей звоню. У меня работа полным ходом – она мне давала основные инструкции по оформлению. У нее две девочки дизайнера были в помощницах, но их Валерий Петрович в тот же день уволил и сказал мне самому разбираться или искать новых. Я пока никого не нашел, а сам не знаю, что делать. Голова лопается. Так что ты мне очень поможешь.
– Думаешь, я справлюсь? – заплетающимся языком спросила я.
– Конечно, справишься! Разве есть другие варианты?
– Так я же не по этой части. Я бухгалтер! Кстати, отличный главный бухгалтер, может, ему такой нужен? Вдруг он поймет, что я вообще не бум-бум?
– Ты бум-бум! Не бойся. Слушай, тебе нужна работа? Мужик золотой, а ты талантище, тем более ты же когда-то это делала для себя в своем доме.
Вот так лихо Олег сделал из меня дизайнера, и не имеет значения, что я этим занималась один раз, для себя. Все-таки у них с Машкой много общего.
Время близилось к полуночи, дети уложились, вино выпилось, слезы высохли, и мы как-то незаметно стали вспоминать старые времена и смеяться. И тут в мой очень пьяный мозг пришла идея, которую я озвучила, прежде чем успела додумать:
– А я тебе показывала, на кого меня Игорь променял?
– Нет, говорила, что это тетка, которая пришла вместо тебя.
– Давай я тебе ее покажу!
Мне нестерпимо сильно хотелось услышать от Машки, что я лучше. А еще что она по фотографиям видит, что она плохая. И Игорь скоро одумается и приползет на коленях обратно. Не менее пьяной Машке эта идея тоже понравилась. Сейчас нет никакой проблемы найти человека в интернете. Через пять минут мы оказались на странице Танюшки-Ягодки. Лайф-коуч. «Трачу лучшие годы на счастье», – гласила ее страница.
– А как это – главбух-коуч? Я таких раньше не видела. Она еще и психолог? – вмиг оскорбилась за профессию Машка. Разве можно совмещать?
– Я не знаю, первый раз слышу. Она все может. А еще говорят, женщине с ребенком сложно найти мужика. Как можно начать отношения с женатым мужчиной?
С экрана на нас смотрела улыбающаяся женщина. Много фотографий ее и детей. Мы просмотрели их все. Молча. А еще на нескольких последних появился Игорь. Идиллические картинки, как они вместе гуляют по парку, пронзили меня в самое сердце. Я задыхалась от боли. Веселье от желания подсмотреть чужую жизнь вмиг улетучилось. Зачем я туда полезла? Она украла мою жизнь – эта мысль пульсировала у меня в мозгу. Ой не стоило сюда лезть…
– Да она тебе в подметки не годится, посмотри, какие у нее морщины, и вон седина видна. А еще у нее явный лишний вес, – пыталась подбодрить меня Машка.
Но это все не помогало. Я видела счастливую влюбленную молодую женщину. Без морщин и лишнего веса, это все Машка для меня пристально рассматривала. Я так хотела быть на ее месте. Лучиться счастьем. А Игорь? Я его таким никогда не видела. Или видела в молодости, но не помню этого? Он смотрел на нее с обожанием.
– Так и хочется поставить лайк на это фото счастья на костях, – грустно сказала Машка и попыталась попасть пальцем в сердечко.
– Нет. Ты что? Она ж увидит, что это я смотрела. Я не доставлю ей такой радости. Я и так уничтожена в хлам. Это был контрольный выстрел в голову, – сказала я и выключила телефон.
– Пора спать, утро вечера мудренее, – сказала Машка и шатающейся походкой удалилась в спальню.
Я убрала посуду со стола в посудомойку, а еду в холодильник. Под грустным взглядом собаки в холодильник отправились остатки котлет.
Я пошла спать в детскую комнату, где меня ждал расстеленный диван. Джек засеменил за мной. Ему строго-настрого было запрещено входить в детскую, но, как и все в этом доме, он не был приучен к порядку.
