скачать книгу бесплатно
– Я больше спрашивать не буду, показывай свои ценности.
Он протянул руку с сорванным крестом:
– А это что?
– Крест.
– Я это вижу. Он же золотой?
– Нет. Это моя награда за преданность служению Нашему Иисусу Христу. На обороте написано.
Повернув крест надписью к себе, он прочитал про себя: «Пресвитеру, дающему образ верным словом и житием». Вроде как одобрение: ну, молодец, мол, потрудился. Прочитав и подняв глаза, командир сказал:
– Вы вдвоем идите и посмотрите, не спрятал ли он там что-то.
Два солдата направились в алтарь, но батюшка преградил им путь:
– Вам входа сюда нет. Вы крещеные или нет?
Расставив руки в стороны, делая попытку не пустить незваных гостей. Им было без разницы, они выполняли приказ командира. Немолодой красноармеец ответил:
– Да, я крещеный!
А молодой солдатик предупредил:
– Ты, батюшка, отошел бы в сторону, а то могу нечаянно пришибить!
От таких слов батюшка оторопел, но не сдвинулся с места. Тогда молодой солдатик своим прикладом ударил его в живот. Священник от резкого удара согнулся. Солдат взял его правой рукой за плечо, оттолкнул в сторону, и батюшка упал. Сильная боль не дала сразу подняться.
Два солдата, не снимая головных уборов, зашли внутрь алтаря. Вслед за ними вошел их командир.
Пока вооруженные красноармейцы осматривали, а вернее – производили обыск в алтаре, возле церкви стали собираться прихожане. В церковь вбежала молодая активистка, подбежала к председателю совета и произнесла:
– Там, на площади, собираются сельчане.
Услышав это, командир быстро покинул алтарь. В это время председатель поселкового совета поспешил выйти из церкви первым и большим шагом пошел к выходу, за ним торопилась активистка. Выйдя из церкви, он увидел народ и произнес следующие слова:
– Односельчане, сейчас в церкви проходит обыск по изъятию ценностей. Батюшка, а вернее – отец Николай, оказался одним из руководителей подпольной организации против советской власти, являясь руководителем церковного округа над батюшками. Собранные денежные средства прятал у себя в церкви и дома.
– Это неправда, хватит наговаривать на порядочных, честных людей, вы сами воры, – послышалось из толпы неудовольствие.
– Поступила в органы ЧК информация, что отец Николай ведет антисоветскую деятельность. Также церковные ценности изымаются в пользу голодающих. Поймите, молодое советское государство нуждается в денежных средствах. У церкви есть ценности, и вот советское государство просит помощи, но ваш батюшка отказывается помочь молодому государству. Поэтому прошу вас разойтись.
В толпе началось возмущение:
– Он же твоих детишек крестил!
– Будь человеком, отпусти отца Николая!
В это время на пороге появился молодой человек в черной кожанке и грозно проговорил:
– Значит так, уважаемые граждане, я требую, чтоб вы немедленно отправились по своим хатам и оттуда не высовывали носа. А кто своего тела не засунет в свою нору, когда я выйду в следующий раз – открою огонь на поражение, чтоб здесь никого не было, время пошло.
Подняв правой рукой за козырек фуражку, левой платком стал вытирать пот. Потом добавил:
– Ваш батюшка вел пропаганду против советской власти. Минут через пять площадь перед церковью опустела. Повернувшись к председателю, молодой человек сказал:
– У вас есть актив? Если есть, пусть они придут сюда с личным оружием и возьмут в оцепление площадь.
– Слышала, что сказал старшой? Выполняй!
– Хорошо!
Сбежав с приступок, девушка помчалась в поселковый сельсовет. В это время мужчины вернулись в церковь. Там продолжался настоящий погром.
Солдаты сбивали со стен иконы. Один, еще молодой солдатик, видно, был призван в армию недавно. Видимо, церковь обходил за версту. Начиная с 1905 года, в России люди переставали ходить в церкви. Коммунистическая пропаганда давала знать, что вера – зло для населения новой России. Поэтому не ходил, видимо, этот солдатик в храм. Брал руками иконы и бросал на каменный пол с такой силой, что они лопались пополам. Это бесчинство продолжалось часа три.
Пока шел погром в церкви, батюшка стоял на коленях напротив алтаря и читал молитву: «Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава вовеки».
Молодые солдаты со всех сторон произносили различные колкости. По окончании обыска командир приказал одному красноармейцу вынести все иконы на задний двор церкви и сжечь, а сам, вытаскивая наган из кобуры, направился к настоятелю храма и приказал:
– Встать! И пошел за мной. А тебе, – он показал на немолодого красноармейца, – будешь сопровождать его до сельсовета.
Командир, развернувшись к выходу, добавил:
– А вам и вашим людям – помочь моим солдатам все вынести на задний двор церкви и сжечь. Выполняйте.
Выйдя из церкви с батюшкой и сопровождавшим красноармейцем, они направились в помещение поселкового совета.
Еще поднимаясь с колен, отец Николай заметил, что погода начинается портиться.
2
Поднялся ветер, и на небе появились небольшие облака. Облака сначала были белыми, но постепенно небо начало заволакивать серыми тучами. Солнце зашло за небольшое облачко. Подведя батюшку к крыльцу дома, командир дал новое распоряжение:
– Возьмите пустую телегу и загрузите все изъятое из церкви имущество. Поторопите, пусть побыстрей там управляются. Да, чуть не забыл: скиньте колокол и сбросьте с купола крест.
Повернувшись к арестованному, добавил:
– Шагай, и побыстрей.
Зайдя в хату, он увидел, что второй арестованный священник сидит на лавке возле печки, а руки связаны сзади. Там же сидели несколько красноармейцев и о чем-то разговаривали. Пройдя еще чуть вперед, командир своим наганом указал батюшке на стул и начал допрос.
– Значит так, если ты не расскажешь, где находятся ценности…
– У меня ценностей нету.
– Ответ неправильный.
В следующий момент он ударил отца Николая в челюсть кулаком, и батюшка упал со стула. Встав с лавки, здоровенный мужик подошел, взял священника за воротник рясы и снова посадил на стул. Действие было произведено так, будто это мешок картошки.
– Я повторяю заново: куда ты спрятал драгоценности? Ведь ты был благочинным этого уезда.
– Я еще раз повторяю: ни ценностей, ни денег у меня нет. А если что из денежных средств и было, то я раздавал нуждающимся людям, которые просили им помочь. Чтоб они могли прокормить свои семьи.
Последовал такой же удар, но уже с другой стороны. Падая со стула, батюшка сильно поранил локоть левой руки. Изо рта потекла на пол кровь. От такого удара у настоятеля церкви закружилась голова. Подняв правую руку, батюшка старался утереть кровь, но в этот момент сапог стоящего за спиной солдата ударил по почкам. От сильнейшего удара батюшка скрутился и застонал.
– Возьми эту падаль и тащи на задний двор.
– Есть, товарищ командир. Помогите мне оттащить эту падаль, а то мне одному тяжело, – обратился он к солдатам.
Взяв батюшку под руки, те потащили его на бывший скотный двор. За ними вышел командир и еще пара солдат.
Найдя ведро, солдаты посадили батюшку на него. Один сказал:
– Смотри, сиди и не падай, а то мне надоело поднимать мразь.
Отойдя от него, солдат посмотрел на командира. Сидящий священник вспоминал недавний разговор с сыном: «После революции меня просили уехать, чтобы избежать гонений, но я не захотел оставлять своих прихожан. Здесь моя паства и храм, куда я назначен, говорил я. Пусть делают, что хотят, но сам я не уйду из моего отечества».
Эти воспоминания грели сердце. Вспоминая разговор, батюшка не сразу понял, что к нему обращается старший.
– Ты что, не слышишь, тварь, к тебе обращаются, – говорил солдат.
– Я еще раз спрашиваю, куда подевал драгоценности?
– У меня их нет и не было никогда.
– Ребята, вот видите жидкий навоз? Окуните.
Взяв священника уже втроем. Один за ноги, а двоя за руки и понесли к навозной яме. Подойдя к яме, солдаты начали издеваться над батюшкой. Опустив его головой в жижу, один из них еще ногой наступал на голову. Ему самому не хотелось обпачкаться, и он приговаривал:
– Смотри, хоть капля попадет на меня – изобью до смерти.
– Пока хватит. Неси сюда.
Посадив его опять на перевернутое хозяйственное ведро, старший повторил вопрос.
В ответ батюшка сказал, что и раньше. Тогда командир взял лопату и черенком стал лупить священника. От боли тот упал, тогда самый вредный подбежал к лежащему и нанес пару ударов по голове сапогом. После избиения старший приказал:
– Хватит. А то нам самим придется рыть ему могилу, – и обратился к священнику: – Поднимайся, бери лопату и рой себе могилу.
Потом добавил:
– Да, приведите и того мерзавца, и он пусть роет.
Все время, пока отряд красноармейцев находился в селе, молодая пара убирала на своём участке сено. Они видели, как солдаты по-хозяйски зашли в церковь, не снимая головных уборов, только пара человек это сделали – видно, знали церковный закон. Они видели, как народ собирался, а потом на площади становилось пусто. Они видели, как отца Николая вывели из церкви и отвели в бывшую в купеческую усадьбу. Им было видно, как солдаты издевались над батюшкой.
Погода портилась, вестей о том, что происходит в церкви, не было. Оставшийся за старшего председатель подгонял солдат и активистов, чтоб они побыстрей срывали со стен и разбивали иконы.
Для своей защиты солдаты на крыльце поставили пулемет, и один из них прокричал собравшимся односельчанам:
– Если кто переступит через бревно, стреляю без разговору.
А в это время два самых сильных солдата зашли на колокольню и начали сверху скидывать колокола. Самый большой с первой попытки скинуть не удалось, тогда они приказали принести хорошую веревку и пару досок. Опустив колокол на доски они начали двигать его к краю. Было тяжело, тогда они кинули концы веревки и приказали другим тянуть.
После нескольких попыток большой колокол заскользил по доскам. Когда он оказался на краю, солдаты спустились вниз и уже со всеми, после двух или трех попыток, скинули его. Одновременно с ударом колокола о землю в небе прогремел гром, и осколки разбившегося колокола полетели в разные стороны. Поначалу люди не поняли, что произошло.
Жена подозвала к себе мужа и спросила:
– Ты слышал гром?
– Да. Мне кажется, что с церкви также сбросили большой колокол.
– И мне тоже показалось. Какая большая беда пришла к нам в село!
От разбившего колокола началась паника. Кричали не только активисты, но и солдаты. (Осколки полетели в разные стороны, ранило нескольких человек. Одному солдату осколком как бритвой отсекло руку, некоторым активистам мелкими осколками поранило ноги и даже голову.
Погода портилась, а красноармеец, оставшийся за старшего после ухода председателя сельсовета, приказал:
– Отнесите раненого солдата в поселковый совет. Срочно принесите керосину или поищите в доме попа.
С заднего двора подъехала пара подвод, и раненых начали грузить. Положили и самого пострадавшего солдата. Так как ехать было недалеко, его решили отвезти первым, потом всех остальных.
В это время солдат, который оставался за командира в церкви, полез на купол. Лез он осторожно. С одной стороны купола к кресту лежала веревка, которая была привязана к основанию креста. Незадолго до революции надо было отремонтировать кровлю на самом верху. Видно, потом не убрали, а вот теперь красноармеец воспользовался ею.
Взобравшись наверх и поднявшись на ноги, солдат стал рубить основание креста. Сначала он обвязал себя этой веревкой.
Со двора был веден купол церкви. Батюшка слышал грохот упавшего колокола. Настоятель церкви и второй священник не сговариваясь опустились на колени и стали креститься и читать молитву. Стоявшие рядом солдаты услышали молитву:
– Закрыли свой поганый рот!
Стоявший рядом солдат ударил хлыстом священников.
– Ты проследи, чтоб они побыстрей рыли яму, а я пойду посмотрю, что там случилось.
Повернувшись, он пошел к дверям. После нескольких ударов хлыстом по священникам самый старший солдат остановил молодого:
– Хватит тебе, ты что, хочешь сам рыть яму, или как? После некоторого раздумья, добавил.
– Пусть они сами себе могилу роют. Засыпать легче, чем копать.
После этих слов он также последовал за командиром. Выйдя на площадь через помещение, солдат увидел, как подъезжает телега с раненым бойцом. Подойдя к телеге, он стал помогать тому встать, чтобы потом отвести его в помещение.
– Что случилось?
Ноя от боли, боец сказал:
– Да осколком упавшего колокола мне срезало полруки. Вот теперь меня демобилизуют, и я окажусь на иждивении у своей мамы.
