скачать книгу бесплатно
Сны о Провинции
Виталий Савров
Земные сны, конечно же, о земном.Можно сколько угодно идеализировать поэзию. Видеть автора, как полубога, который смотрит за пределы мира и создаёт текст. Можно превратить Слово в акт или идею. И утонуть в идеологии. Можно потеряться в этом и больше никогда не найти себя.Я пишу, сколько себя помню. Вижу провинциальные городки, немецкие уставшие улочки, советские панельки, трамваи, пригородные электрички и многое другое. И всё это красиво. И всё это о нас с вами.С теплом, Виталий Савров
Сны о Провинции
Виталий Савров
© Виталий Савров, 2021
ISBN 978-5-0053-5343-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Виталий Савров
Сны о провинции
Поэтический сборник
Земные сны, конечно же, о земном.
Можно сколько угодно идеализировать поэзию. Видеть автора, как полубога, который смотрит за пределы мира и создаёт текст. Можно превратить Слово в акт или идею. И утонуть в идеологии. Можно потеряться в этом и больше никогда не найти себя.
Я пишу, сколько себя помню. Вижу провинциальные городки, немецкие уставшие улочки, советские панельки, трамваи, пригородные электрички и многое другое. И всё это красиво. И всё это о нас с вами.
Русская тоска до невозможности поэтична. У неё есть свой неповторимый стиль, он вызывает светлую грусть. Остаётся только смотреть, а иначе ничего не увидишь. Всю жизнь проглядишь.
Мне снятся земные сны. И они – эта книга.
О нас с вами.
Благодарю за поддержку и помощь в издании книги Союз Российских Писателей и Министерство Культуры РФ.
С теплом, Виталий Савров
Цикл «Твои истории»
***
Пиши мне рано утром, я приду.
Проснувшись рано утром. Из постели.
Приду к тебе,
как Ленин с мавзолея.
Устав лежать. Я уточкой в пруду
решу, что ты не север. И найду
– одно из всех ближайших направлений.
Мы выплывем из этой пустоты.
По кромке льда пойдём сквозь неизбежность.
Я верю в труд, но я не верю в нежность.
Побольше спи и не мочи манты.
Во сне моём ты сало тонко режешь.
И налегке за хлебом сквозь пустырь.
И всё, что нужно, остаётся между —
прослойкой неба.
Юг отныне ты.
***
Это, знаешь, меня греет —
не вольфрамовых свет нитей.
Пожинают, когда сеют,
когда копят в себе. Сытый,
тот, кто полон внутри смысла.
Кто из джинсов творит шорты,
кто при всякой грязи чистый,
когда праздник твои шпроты.
Или радость, когда спится
так спокойно и свет ранний
не даёт по утрам злиться.
Вот, что греет мой мир странный.
***
Возьми и вырви лист календаря.
Мне это важно. Падают обломки
с небес на землю. Или не земля
внизу лежит, а, может быть, в сторонке.
Мы видим, как срываются с небес
две трети звёзд, как листья: тополь/липа.
Мы в детсаду довырезали лес.
Потом сожгли, что к окнам не прилипло.
«Ничто не свято» – шепчет календарь.
Основы дней удержатся на скрепке.
Последний лист и мне его не жаль.
Никто не видит. Хочешь сигаретку?
***
Мало воздухом просто дышать.
Мало пить родниковую воду.
Надо солнце глотками вбирать,
Ловить ветер в ресницах. Свободу —
по-другому, увы, не узнать.
Начинается что-то внутри,
Ты предчувствуешь тёплые ночи.
И считаешь теперь – раз, два, три,
Если глазом не видишь. Смотри —
своим сердцем. Такой путь короче.
***
Мне хочется верить, но ты не котёл, и не газ.
Повысить бы градус, но я по земному не в силах.
Пропела синичка за сала кусочек о нас.
Пропела по делу, но нового не говорила.
Мне хочется в воду крещенскую, близок нулю.
Твой образ. Спасибо на нолик, его не поделишь.
Такая константа. И я одиноко люблю.
Я красная ветка калины, что мёрзнет без цели.
Зима неприступна. Бездонны замерзшие щи.
Огромное мясо, как айсберг, плывёт в морозилке.
Да, надо быть сильным. И крепче, чем эти хрящи.
Я грею земное ладонью в стеклянной бутылке.
Ты мне не помеха, ты мне коммунальный платёж,
который, однажды, возможно и будет погашен.
Туманы, в которых себя никогда не найдёшь,
а если найдёшь – никому ничего не расскажешь.
***
Посвящается Дарье Крапивиной
Декабрь дно реки сковать не смог,
мороз стоял и мялся на пороге.
Решило время снег пустить недолгий,
смешав его с туманом, вязкий смог
рвал солнца свет на мягкие иголки.
Решило время, что пошлёт к чертям
наш календарь. И дни как будто годы —
тянулись. И декабрь нам
