скачать книгу бесплатно
– Но! – серьёзно продолжил маг – но сны твои (и всех вас) все семь дней будут горькими! Да-с! Чтобы избыть, изжить что-то, хм, «подселившееся» в Судьбу, нужно прежде претерпеть, «испить горькую чашу». Да-с! – и он надел колечко на пальчик Деби, у которой в глазах стояли слёзы. Тоже цвета лунного камня.
– А… это… – девушка «хлюпнула» носиком – это – лазурит? Танзанит? – и показала на кольцо.
– Что вы! Разве я подарю такой девушке лазурит? Это – сапфир! Нет, упаси Боже обидеть лазурит. Или редчайший танзанит. Они достойны императорских дворцов и картин величайших художников. И художниц! Но! Вам… э… Деборочка… вам… э… надобно обрести гармонию и целостность, приобрести… э… внутренний комфорт, духовную чистоту и целомудренность… Нет и нет – только сапфир! Ха! И для творчества! Я же забыл! Для тяги к творчеству! Разжигает прямо-таки тягу эту! А,… ха-ха!, тягу надевать это пальтишко сапфирчик… изживёт! Да-с!… Без обид, без слёзок…, ну-ну… Семь денёчков-ночек! Ха-ха!
Теперь глаза девушки, всё ещё влажные приобрели васильковый цвет счастья, тот ценнейший сапфировый цвет, настолько чистый, что трудно бывает различить светло или тёмно-синий он, этот цвет, подсвеченный внутренним светом магии.
Говорить, сколько стоит сей камешек в пять карат такой чистоты, формы и огранки «под морскую звезду», герру было несолидно, а молодой сударыне, вот только что припавшей к чистым источникам духовности и целомудрия было и не к чему. И вообще: барышни, конечно, любят подарочки. И оценивают их. Но лучше, если ты предложишь руку. Подаришь своё сердце. Бросишь под ноги свою душу!
– О! Спасибо!
– Прощайте, Деби! Прощай, девочка! Иди поспи! Ты должна увидеть те сны…, что должна увидеть… Прощай! – и он накинул капюшон халата на свою шишку и…
И растворился! В миг! Только дверь его купе закрылась тихо. Сама.
А Деби зашла к себе, разделась и юркнула в постель. «Ах, хотела же в душ… Да ладно… Эта его шишка… Бедный куколь!».
У неё была привычка называть людей в островерхих головных уборах этим словечком. Чаще с обидной и злой иронией. Эту привычку тоже подселил тот сосед в мокром рыбацком плаще с капюшоном.
Сняла серёжки и колечко, положила на тумбочку рядом.
«Мне ещё никто и никогда не дарил таких красивых и дорогих украшений. Да я и не думала о них… Я всегда была несовременной девушкой. Эти «честные давалки»… умеют соблюдать свой интерес: брать что надо, врать когда надо… а, главное, выглядеть как надо. А я? А ты – неуклюжая школьница с книжками, красками и кисточками. Сама с собой. Со своим искусством».
Она вспомнила отца и мать. Отец купил ей первый «набор художника». Он не жил с ней и мамой в Балаклаве. Он жил в Евпатории. Там сейчас у него жена, караимка. И там у него от этой жены дети – караимы. Те, что полноценные. А она, Дебора, нет! Она – полукровка. Она – незаконнорождённая от украинки. Отец ещё не был женат, когда полюбил маму… Но! Закон караимов – только на «своих»! Чистота крови! Пусть кровосмешение. Близкородственные браки часты у караимов. Правда отец любил дочку и часто бывал в Балаклаве. Помогал, дарил подарки. И дед Самуил, истинный караим строгого нрава, тоже любил её. Она часто летом гостила в его доме в Гурзуфе. Дед много рассказывал ей о своих предках, возил в Евпаторию, в караимские кенассы. Такие красивые и… торжественные они! Переводил с иврита тексты священных писаний Танаха и Торы. Девочка вглядывалась в белые мраморные плиты, на которых начертаны были эти загадочные значки текстов. Она была заворожена тогда, и когда рассматривала еврейские имена на могильных плитах. «Нет, дочка. Караимы – не евреи». – объяснял дед. И рассказывал историю этого немногочисленного племени, своего рода. Как уважали караимов в царской России, как они храбры, талантливы и богаты. Говорил о языке, о вере этой этнической группы, о традициях их общин. Девочка не могла разобраться и усвоить тонкости в этих историях. Ни тогда, не сейчас. Но то, как всё перемешано на свете и то, что нужно относится с уважением ко всякой правде, ко всякому человеку, глубоко запало в душу. Думала и над словами деда о том, что она, сейчас не «подлинная» караимка», но, когда родит – родит уже караима (или караимку). Дед добавлял неуверенно «всё же…» Что-то объяснял (себя, наверное, более убеждал), что «кровь передаётся по матери, ну… как у евреев…». Неважно. Может, потому и любил Деби, как частичку своей крови, крови Рода. А в оттенках смыслов слов, связанных с религией, национальностью, историей и философией она не любила копаться. Чувствовала: где ложь, а где правда, а где и это не важно – и достаточно. Ну, мало ли по каким причинам что-то витиевато
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
