скачать книгу бесплатно
. Конечно, можно было свести по две дивизии в одну более полнокровную, но это требовало немалого времени, что также играло на руку Красной Армии. Кроме того, следовало учитывать необходимость сохранения достаточного количества войск для поддержания оккупационного режима и отражения возможных английских десантов.
Германия просто не располагала силами, способными отразить внезапный удар Красной Армии. Это признавал после войны начальник штаба Верховного главнокомандования Вермахта генерал-фельдмаршал В. Кейтель, который считал, что советское нападение на Германию в 1941 г. могло «поставить нас в стратегическом и экономическом отношениях в исключительно критическое положение. […] В первые же недели нападение со стороны России поставило бы Германию в крайне невыгодные условия»
.
Конечно, не следует рассматривать боевые действия советских войск в случае нанесения внезапного удара по Германии как «прогулку до Берлина». Безусловно, это была бы тяжелая, кровопролитная борьба с серьезным противником. Однако сила и инерция внезапного удара позволили бы Красной Армии если и не разгромить, то значительно ослабить германские соединения на фронте Остроленка – Карпаты. При наиболее благоприятном ходе событий войска Западного и Юго-Западного фронтов смогли бы выполнить основную задачу и вышли бы на фронт Остроленка – Варшава – Лодзь – Оппельн – Оломоуц. Наименее благоприятным результатом наступления советских войск могла бы стать стабилизация фронта по рекам Нарев и Висла, то есть примерно там, где советско-германский фронт стабилизировался в конце 1944 г. На Балканах же стабилизировать фронт германскому командованию вообще было нечем, и глубина продвижения Красной Армии лимитировалась бы лишь инерцией удара.
Совершенно очевидно, что это наступление Красной Армии не вело бы к немедленному решению исхода войны, но советское нападение привело бы к срыву германского вторжения в СССР и облегчило бы победу в войне, сохранив нашей стране миллионы жизней и значительные материальные ценности. Красная Армия могла бы быть в Берлине не позднее 1942 г., что позволило бы поставить под контроль Москвы гораздо большую территорию в Европе, нежели это произошло в 1945 г. Разгром Германии и советизация Европы позволяли Москве использовать ее научно-технический потенциал, открывали дорогу к «справедливому социальному переустройству» европейских колоний в Азии и Африке. Созданный в рамках Старого Света социалистический лагерь контролировал бы большую часть ресурсов Земли. Соответственно, даже если бы Новый Свет и не был захвачен, он, скорее всего, вряд ли смог бы значительно превзойти Старый по уровню жизни. В результате там сохранялось бы значительное количество недовольных, с надеждой смотревших на помощь из-за океана. В случае же полного охвата Земли социалистической системой была бы полностью реализована сформулированная в либеральной европейской традиции задача создания единого государства Человечества. Это, в свою очередь, позволяло создать достаточно стабильную социальную систему и давало бы большие возможности для развития. Сегодня совершенно очевидно, что создание подобного Государства на основе русской советской традиции всеединства и равенства разных народов в гораздо большей степени отвечало интересам подавляющего большинства человечества, нежели реализуемая ныне расистская по своей сути модель «нового мирового порядка» для обеспечения интересов «золотого миллиарда»
.
Естественно, возникает вопрос, как бы отреагировали Англия и США на советское нападение на Германию? Мнение официальной российской историографии выразил М.А. Гареев, утверждающий, что в этом случае «Советский Союз предстал бы перед всем миром в качестве агрессора, и в той же Англии могли взять верх силы, выступающие за союз с Германией»
. Однако такой подход полностью игнорирует как многовековую традицию военно-политических действий в подобной ситуации, так и реальную политику Англии в 1939–1941 гг. Вся военная история человечества свидетельствует, что вмешательство в войну между двумя государствами третьей страны никогда не приводило к немедленному объединению воюющих стран против нее. К тому же неясно, что могло побудить Англию нарушить эту закономерность? Если же обратиться к реальной политике Англии в начале Второй мировой войны, то невозможно отрицать общепризнанный факт, что в одиночку выиграть войну с Германией она не могла. Именно поэтому в 1939–1940 гг. Англия всячески стремилась сохранить и расширить свой союз с Францией путем включения в него других европейских стран. С лета 1940 г. после разгрома и капитуляции Франции английское руководство сделало ставку на возможное втягивание в войну с Германией США и ухудшение советско-германских отношений: это могло бы привести к войне на Востоке Европы или хотя бы к тому, что Германия была бы вынуждена держать там внушительную военную группировку, что исключало ее использование против Англии.
Известные материалы показывают, что английское руководство активно стремилось претворить в жизнь обе эти возможности. Уже к началу 1941 г. ему удалось заручиться материальной поддержкой США. В отношении СССР политика Англии сводилась к тому, чтобы заставить советское руководство занять менее благожелательную позицию в отношении Германии. Для этого в Москву постоянно и методично передавалась информация об угрозе СССР в случае победы Германии. Весной 1941 г. попытки Англии втянуть СССР в войну стали принимать характер шантажа: если Москва не вступит в войну, то Лондон будет вынужден пойти на соглашение с Германией, которая в результате этого получит возможность осуществить Drang nach Osten. Когда в начале июня 1941 г. английская разведка сделала вывод о том, что сосредоточение Вермахта у советских границ указывает на подготовку Германии к оказанию нажима на СССР для удовлетворения требований экономического, а то и политического характера, Лондон, заинтересованный в неуступчивой позиции Москвы, решил подготовить операцию для нанесения авиаудара по нефтеочистительным предприятиям Баку. Это позволило бы оказать нажим на СССР, чтобы он не уступал германским требованиям. Одновременно Англия по дипломатическим каналам обещала Москве свою помощь в случае возникновения войны с Германией. С другой стороны, в Берлин по всевозможным каналам передавалась информация об угрожающих Германии намерениях и действиях СССР. Поэтому представляется совершенно невероятным, чтобы Англия, всячески заинтересованная в возникновении советско-германской войны, вдруг сразу бы бросилась на помощь Германии.
Исходя из этих целей, Черчилль еще 15 июня 1941 г. телеграфировал президенту США Ф. Рузвельту, сообщая ему о возможности нападения Германии на СССР и о том, что «если разразится эта новая война, мы, конечно, окажем русским всемерное поощрение и помощь, исходя из того принципа, что враг, которого нам нужно разбить, – это Гитлер»
. Тут следует отметить: в этот момент никто не был полностью уверен, что Германия все-таки нападет на СССР, и не мог предсказать, какой именно оборот примут события на советско-германском фронте. 21 июня Рузвельт ответил, что он поддерживает эту позицию Черчилля и США окажут «России всемерную помощь»
. Как сообщает личный секретарь Черчилля, Колвилл, во второй половине дня 21 июня он обсуждал с премьер-министром его позицию и спросил: «Не будет ли это для него, злейшего врага коммунистов, отступлением от принципа?» – «Нисколько, – ответил Черчилль. – У меня лишь одна цель – уничтожить Гитлера, и это сильно упрощает мою жизнь. Если бы Гитлер вторгся в ад, я по меньшей мере благожелательно отозвался бы о сатане в палате общин»
. Эту же позицию Черчилль повторил в своем знаменитом выступлении по радио вечером 22 июня. «Нацистскому режиму присущи худшие черты коммунизма, – заявил он. – …За последние 25 лет никто не был более последовательным противником коммунизма, чем я. Я не возьму обратно ни одного слова, которое я сказал о нем». Тем не менее основную угрозу Англии в настоящее время представляет Гитлер и его режим, которые «мы полны решимости уничтожить», поэтому «любой человек или государство, которые борются против нацизма, получат нашу помощь»
.
Все это лишний раз подтверждает, что для английского руководства основной целью оставалась победа в войне с Германией с помощью кого угодно, и в принципе ему было совершенно безразлично, как именно начнется советско-германская война. То же самое можно сказать и о США, которые в первой половине 1941 г. все больше втягивались в необъявленную войну с Германией. На секретных англо-американских переговорах 21 января – 29 марта 1941 г.
было решено, что Германия является главным противником, и была сформулирована общая стратегия войны с ней. Одновременно 11 марта американский Конгресс принял закон о ленд-лизе, дающий президенту право предоставлять военную и иную помощь любой стране, защита которой считалась жизненно важной для безопасности США.
24 марта Англии была предоставлена возможность ремонтировать свои военные корабли на американских верфях.
30 марта все германские и итальянские суда, находившиеся в американских портах, были захвачены США и через некоторое время переданы Англии. 10 апреля Рузвельт объявил Красное море «невоенной зоной», что позволяло американскому торговому флоту беспрепятственно снабжать английские войска в Северной Африке. 13 апреля американские войска стали развертываться на базах в Гренландии. 24 апреля «зона безопасности» США в Атлантическом океане была расширена до 30-го градуса западной долготы. 27 мая Рузвельт объявил «неограниченное чрезвычайное положение» на территории США. 14 июня была «заморожена» (то есть фактически захвачена) германская и итальянская собственность на американской территории.
16 июня были закрыты все германские консульства и бюро различных германских агентств, действовавшие в США
.
Естественно, ни о какой военной помощи Германии в случае советского нападения Вашингтон и не помышлял. Это полностью шло бы вразрез с политикой США, не говоря уже о том, что там существовала влиятельная оппозиция курсу на вовлечение страны в войну, и, как известно, администрации Рузвельта пришлось приложить немало усилий, чтобы спровоцировать Японию на нападение, что позволило США вступить во Вторую мировую войну. Уже 23 июня 1941 г., когда еще никто не мог знать о том, что события на советско-германском фронте примут столь тяжелый для Красной Армии оборот, Государственный департамент США выступил с официальным заявлением, осуждавшим «принципы и доктрину» коммунизма, но подчеркивавшим опасность германской экспансии, которая «в настоящее время более всего затрагивает нашу собственную национальную оборону и безопасность Нового Света, где мы живем. Поэтому, по мнению нашего правительства, всякая защита от гитлеризма, всякое объединение противостоящих гитлеризму сил, каково бы ни было их происхождение, приблизит низвержение нынешних германских лидеров и тем самым будет служить на пользу нашей собственной обороне и безопасности». В тот же день сенатор от штата Миссури Г. Трумэн (будущий президент США) довольно откровенно выразил мнение правящей элиты: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше, хотя я не хочу победы Гитлера ни при каких обстоятельствах»
. То есть американское руководство рассматривало советско-германскую войну в качестве благоприятного фактора, снижавшего опасность германской экспансии для самих Соединенных Штатов.
Таблица 7
Вооруженные силы великих держав в июне 1941 г.
Таким образом, летом 1941 г. для Советского Союза существовала благоприятная возможность нанести внезапный удар по Германии, скованной войной с Англией, и получить как минимум благожелательный нейтралитет Лондона и Вашингтона (а скорее всего, их помощь, хотя и ограниченную). Конечно, по мере продвижения Красной Армии в глубь Европы эти настроения могли бы измениться, но было бы уже поздно: Германия была бы на пороге поражения. Оказать ей реальную поддержку в войне с СССР Англия и США просто не имели бы возможности. США вообще не располагали сухопутными войсками, которые можно было бы послать в Европу, а войска Англии были слишком рассредоточены: от Британских островов до Дальнего Востока. Для переброски в Европу достаточной для обороны от Красной Армии группировки английских войск требовалось слишком много времени. В любом случае противодействие Красной Армии, освобождающей Европу от фашизма, вряд ли было бы слишком популярной мерой в Англии. Если же учесть долгосрочные цели внешней политики и США, и Англии, в чьих интересах было столкновение Германии и СССР и их затяжная война с последующим ослаблением обоих противников, то представляется наиболее вероятным, что первоначально Лондон и Вашингтон заняли бы выжидательную позицию. А потом все решали бы масштабы военных успехов Красной Армии.
Политические условия для удара по Германии со стороны СССР были достаточно благоприятными. К сожалению, опасаясь англо-германского компромисса, советское руководство как минимум на месяц отложило нападение на Германию, которое, как мы теперь знаем, было единственным шансом сорвать германское вторжение. Вероятно, это решение «является одним из основных исторических просчетов Сталина»
, упустившего благоприятную возможность разгромить наиболее мощную европейскую державу и, выйдя на побережье Атлантического океана, устранить вековую западную угрозу нашей стране. В результате германское руководство смогло начать 22 июня 1941 г. осуществление плана «Барбаросса» и Советскому Союзу пришлось 3 года вести войну на своей территории, что привело к колоссальным людским и материальным потерям.
Таким образом, и Германия, и СССР тщательно готовились к войне, и с начала 1941 г. этот процесс вступил в заключительную стадию, что делало начало советско-германской войны неизбежным именно в 1941 г., кто бы ни был ее инициатором. Первоначально Вермахт намеревался завершить военные приготовления к 16 мая, а Красная Армия – к 12 июня 1941 г. Затем Берлин отложил нападение, перенеся его на 22 июня, месяц спустя то же сделала и Москва, определив новый ориентировочный срок завершения военных приготовлений – 15 июля 1941 г. Как ныне известно, обе стороны в своих расчетах исходили из того, что война начнется по их собственной инициативе. К сожалению, советской разведке не удалось достоверно установить намерения Германии на лето 1941 г., поэтому советское руководство не сумело верно оценить угрозу германского нападения. Правильно отмечая нарастание кризиса в советско-германских отношениях, Москва полагала, что до окончательного разрыва еще есть время, как для дипломатических маневров, так и для завершения военных приготовлений. Внезапное нападение Германии на СССР 22 июня 1941 г. и первые неудачи на фронте оказали на советское руководство ошеломляющее воздействие. Наиболее образно эту ситуацию изложил в своих воспоминаниях тогдашний нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов, отметив, что «государственная машина, направленная по рельсам невероятности нападения Гитлера, вынуждена была остановиться, пережить период растерянности и потом повернуть на 180 градусов. Последствия этого пришлось исправлять на ходу ценою больших жертв»
.
Примечания
Перечнев Ю.Г. О некоторых проблемах подготовки страны и Вооруженных Сил к отражению фашистской агрессии//Военно-исторический журнал. 1988, № 4. С. 46–47; Кирьян М.М. Начальный период Великой Отечественной войны//Военно-исторический журнал. 1988, № 6. С. 12–13; Анфилов В.А. Крушение похода Гитлера на Москву. 1941 год. М., 1989. С. 80–86; Сандалов Л.М. Первые дни войны: Боевые действия 4-й армии 22 июня – 10 июля 1941 года. М., 1989. С. 22–37; Захаров М.В. Генеральный штаб в предвоенные годы. М., 2005. С. 173–183, 312–322, 324–340; Волкогонов Д.А. Триумф и трагедия: Политический портрет И.В. Сталина. В 2 кн. М., 1989. Кн. 2. Ч. 1. С. 132–136; Хорьков А.Г. Грозовой июнь: Трагедия и подвиг войск приграничных военных округов в начальном периоде Великой Отечественной войны. М., 1991. С. 85–130; Киршин Ю.Я., Раманичев Н.М. Накануне 22 июня 1941 г.//Новая и новейшая история. 1991, № 3. С. 12–15. Горьков Ю.А. Готовил ли Сталин превентивный удар против Гитлера в 1941 году//Новая и новейшая история. 1993, № 3, С. 29–39; Маковский В.Б. Прикрытие госграницы накануне войны// Военно-исторический журнал. 1993, № 5, С. 51–58; Анфилов В.А. Грозное лето 41 года. М., 1995. С. 59–62; Анфилов В.А. Дорога к трагедии 1941 года. М., 1997. С. 157–161.
Волкогонов Д.А. Указ. соч. С. 133; Захаров М.В. Указ. соч. С. 173.
1941 год – уроки и выводы. М., 1992. С. 51–52.
Военно-исторический журнал. 1991, № 12. С. 17–20; Военно-исторический журнал. 1992, № 1. С. 7–29; Военно-исторический журнал. 1992, № 2. С. 18–22; Новая и новейшая история. 1993, № 3. С. 40–45; 1941 год. Документы. В 2 кн. М., 1998. Кн. 1. С. 181–193, 236–253, 741–746, Кн. 2. С. 215–220.
Василевский А.М. Накануне войны//Новая и новейшая история. 1992, № 6. С. 6.
1941 год – уроки и выводы. С. 52; Горьков Ю.А. Кремль. Ставка. Генштаб. Тверь, 1995. С. 56–57; Михалев С.Н. Военная стратегия: Подготовка и ведение войн Нового и Новейшего времени. М., 2003. С. 309.
1941 год. Документы. Кн. 1. С. 288–290.
1941 год – уроки и выводы. С. 56.
Захаров М.В. Указ. соч. С. 194–203, 364–384; Бобылев П.Н. Репетиция катастрофы//Военно-исторический журнал. 1993, № 7. С. 14–21; № 8. С. 28–35; Русский архив: Великая Отечественная. Т. 12(1). М., 1993. С. 388–390; Бобылев П.Н. К какой войне готовился Генеральный Штаб РККА в 1941 году?//Отечественная история. 1995, № 5. С. 3–20; Новая и новейшая история. 1992, № 6. С. 9; Проэктор Д.М. Фашизм: путь агрессии и гибели. М., 1989. С. 308.
1941 год – уроки и выводы. С. 57; Новая и новейшая история. 1993, № 3. С. 34–35.
Петров Б.Н. О стратегическом развертывании Красной Армии накануне войны//Военно-исторический журнал. 1991, № 12. С. 12.
Горьков Ю.А. Указ. соч. С. 61.
Новая и новейшая история. 1992, № 6. С. 9.
Горьков Ю.А. Указ. соч. С. 61.
Волкогонов Д.А. Эту версию уже опровергла история//Известия. 1993. 16 янв.; Орлов А.С. Так кто же начал войну?//Армия. 1993, № 8. С. 18; Безыменский Л.А. О «плане Жукова» от 15 мая 1941 г.//Новая и новейшая история. 2000, № 3. С. 58–67.
Новая и новейшая история. 1993, № 3. С. 38. Правда, по сведениям М.В. Захарова и С.Н. Михалева, на документе от июля 1940 г. имелась подпись начальника Генштаба Б.М. Шапошникова (Захаров М.В. Указ. соч. С. 322; Михалев С.Н. Указ. соч. С. 309).
Новая и новейшая история. 1992, № 6. С. 8.
«…Разговор закончился угрозой Сталина». Десять неизвестных бесед с маршалом Г.К. Жуковым в мае – июне 1965 года//Военно-исторический журнал. 1995, № 3. С. 41. После публикации дневника посетителей кремлевского кабинета Сталина В.А. Анфилов «вспомнил», что Жуков говорил ему о том, что план от 15 мая 1941 г. был доложен им и Тимошенко Сталину 19 мая: Анфилов В.А. Долгий путь к Берлину//Независимое военное обозрение. 1999, № 17. С. 1–3.
Светлишин Н.А. Крутые ступени судьбы. Жизнь и ратные подвиги маршала Г.К. Жукова. Хабаровск, 1992. С. 57–58.
РГВА. Ф. 4. Оп. 156. Д. 2. Л. 40~44об.
«Современная армия – армия наступательная». Выступление И.В. Сталина на приеме в Кремле перед выпускниками военных академий. Май 1941 г.//Исторический архив. 1995, № 2. С. 23–31; 1941 год. Документы. Кн. 2. С. 158–162.
Новая и новейшая история. 1993, № 3. С. 37.
Дашичев В.И. Банкротство стратегии германского фашизма. В 2 т. М., 1973. Т. 2. С. 128; Сиполс В.Я. Тайны дипломатические. Канун Великой Отечественной войны. 1939–1941. М., 1997. С. 404. Шифротеле-грамма: «Пароль «Дортмунд» – 22 июня» была отправлена из Берлина в ночь на 21 июня 1941 г. (Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht. Bd.l. Frankfurt am Main. 1965. S. 408).
Сиполс В.Я. Указ. соч. С. 210.
Бобылев П.Н. Точку в дискуссии ставить рано. К вопросу о планировании в Генеральном Штабе РККА возможной войны с Германией в
1940–1941 годах//Отечественная история. 2000, № 1. С. 57.
Киселев В.Н. Упрямые факты начала войны//Военно-исторический журнал. 1992, № 2. С. 14–15; Данилов В.Д. Сталинская стратегия начала войны: планы и реальность//Другая война. 1939–1945 гг. С. 144–146; Отечественная история. 1995, № 5. С. 16; Отечественная история. 2000, № 1. С. 51, 55–56.
1941 год. Документы. Кн. 2. С. 144.
Горьков Ю.А. Указ. соч. С. 109.
Военно-исторический журнал. 1996, № 2. С. 2.
Новая и новейшая история. 1992, № 6. С. 4; 1941 год – уроки и выводы. С. 58–59, 214–215; Захаров М.В. Указ. соч. С. 218–219, 396–389; 1941 год. Документы. Кн. 2. С. 358–361.
Военно-исторический журнал. 1991, № 12. С. 17–18; Военно-исторический журнал. 1992, № 1. С. 24–25; № 2. С. 18–19; Новая и новейшая история. 1993, № 3. С. 40–41; 1941 год. Документы. Кн. 1. С. 181–182, 237–238, 742, Кн. 2. С. 215–216.
Военно-исторический журнал. 1991, № 12. С. 18; Военно-исторический журнал. 1992, № 1. С. 25; № 2. С. 20; 1941 год. Документы. Кн. 1. С. 182, 238, 743.
Военно-исторический журнал. 1991, № 12. С. 18–19; 1941 год. Документы. Кн. 1. С. 182–183.
Военно-исторический журнал. 1992, № 1. С. 25–26; № 2. С. 20–21; Новая и новейшая история. 1993, № 3. С. 40–41; 1941 год. Документы. Кн. 1. С. 238–239, 743–744, Кн. 2. С. 216.
Шубин А.В. Мир на краю бездны. От глобального кризиса к мировой войне. 1929–1941 годы. М., 2004. С. 466–469.
Новая и новейшая история. 1992, № 6. С. 7.
Военно-исторический журнал. 1991, № 12. С. 19; Военно-исторический журнал. 1992, № 1. С. 27; № 2. С. 22; Новая и новейшая история.
1993, № 3. С. 41; 1941 год – уроки и выводы. С. 214–215; 1941 год. Документы. Кн. 1. С. 185, 241, 745, Кн. 2. С. 217, 359–360.
Военно-исторический журнал. 1992, № 1. С. 28–29; Новая и новейшая история. 1993, № 3. С. 42–44; 1941 год – уроки и выводы. С. 212–215; 1941 год. Документы. Кн. 1. С. 185–189, 242–250, Кн. 2. С. 218–219, 359.
Гареев М.А. Правду о войне нельзя брать или отдавать. Ее надо вместе искать//Красная звезда. 1991, 27 июля.
Гареев М.А. Неоднозначные страницы войны. (Очерки о проблемных вопросах Великой Отечественной войны). М., 1995. С. 125–126.
Военно-исторический журнал. 1991, № 12. С. 20; 1941 год. Документы. Кн. 1. С. 185–187.
Военно-исторический журнал. 1992, № 1. С. 27–28; 1941 год. Документы. Кн. 1. С. 241–249; Новая и новейшая история. 1993, № 3. С. 33.
1941 год. Документы. Кн. 1. С. 189–190, 249–250.
Там же. С. 247.
Шубин А.В. Указ. соч. С. 470.
Савушкин Р.А. Развитие советского военного искусства в период между Гражданской и Великой Отечественной войнами. М., 1980. С. 24, 32.
Савушкин Р.А. Развитие Советских Вооруженных сил и военного искусства в межвоенный период (1921–1941 гг.). М., 1989. С. 59.
Военно-исторический журнал. 1992, № 2. С. 22.
Новая и новейшая история. 1993, № 3. С. 35.
Михалев С.Н. Указ. соч. С. 312.
Новая и новейшая история. 1993, № 3. С. 35.
Михалев С.Н. Указ. соч. С. 312–313.
Городецкий Г. Миф «Ледокола»: Накануне войны. / Пер. с англ. М., 1995. С. 284; Вишлев О.В. Накануне 22 июня 1941 г. Документальные очерки. М., 2001. С. 36.
Гареев М.А. Указ. соч. С. 93.
1 941 год. Документы. Кн. 1. С. 741–746.
Новая и новейшая история. 1993, № 3. С. 41; 1941 год. Документы. Кн. 1. С. 216.
Великая Отечественная война 1941–1945 гг. Военно-исторические очерки. В 4 кн. Кн. 1. Суровые испытания. М., 1998. С. 108.
Новая и новейшая история. 1993, № 3. С. 41–43; 1941 год. Документы. Кн. 1. С. 216–218.
Михалев С.Н. Указ. соч. С. 316.
Начальный период войны. М., 1974. С. 70.
1941 год – уроки и выводы. С. 69–79, 178–179; 1941 год. Документы. Кн. 1. С. 607–650.
Новая и новейшая история. 1997, № 5. С. 113.
Военно-исторический журнал. 1996, № 2. С. 2–15; № 3. С. 4–17; № 4. С. 2–17; № 5. С. 2–15; № 6. С. 2–7.
Анфилов В.А. Провал «блицкрига». М., 1974. С. 196; Петров Б.Н. О стратегическом развертывании Красной Армии накануне войны// Военно-исторический журнал. 1991, № 12. С. 12–13; Семидетко В.А. Истоки поражения в Белоруссии//Военно-исторический журнал. 1989, № 4. С. 30.
Гареев М.А. Указ. соч. С. 128.
Военно-исторический журнал. 1996, № 2. С. 4.
Там же. 1996, № 2. С. 14–15; № 3. С. 11–12; № 4. С. 8–10; № 5. С. 12, № 6. С. 7.
Там же. 1996, № 2. С. 8, 13; № 3. С. 15; № 4. С. 3; № 5. С. 12.
