скачать книгу бесплатно
– И кто только тебе дипломы выдал? Ты еще на кофейной гуще сходи погадай! – взбесился я, но пропустил этого шамана к Лерочке.
Девочка моя. Как же она меня напугала. Особенно когда я трясущимися руками никак не мог нащупать ослабший пульс. Затупил настолько, что даже не помнил, что я и без этого вижу, что она жива. Или не доверял уже сам себе, ища неопровержимые тому доказательства.
– Она не приходит в себя, нужен нашатырь, Илья, принесешь? – попросил я слонявшегося по комнате друга.
Который не упускал возможности показывать мне, какой я мудак, и он надеется, что когда Лерка очнется, она меня прибьет, или будет заставлять меня скакать на задних лапах, выполняя прихоти девчонки, и разгребать за ней сюрпризы. Свое-то они уже нехило отхватили, пока жили тут вместе.
– Не надо нашатырь, через пару минут очнется, – спокойно сказал Джексон, взяв у Леры венозную кровь, – не волнуйся, Кир, все будет хорошо! – прищурив один глаз, заявил он.
Продолжая меня стебать за ярко выраженные эмоции, доводя меня уже до бешенства своей неторопливостью, они бы точно оба нарвались на месть Сумрака, но очнувшаяся малышка спасла их от неминуемой кары. Или отсрочила ее. Потом подумаю.
– Лера… не пугай меня так больше. У меня чуть сердце не разорвалось.
– Да. Жмур в доме, конечно, не добавляет изыска. Понимаю, – дерзко улыбнулась Милашка.
Только в себя пришла, а уже веселится. Ну что вот с ней делать? Хотя я знаю что. Но это позже.
– Смешно ей! – проворчал я, но скрыть безмерную радость, конечно, не мог. – Пока не увидишь все, я тебя не отпущу. Потом сама решишь, кто из нас жмур.
– Твоя лаборатория заколдована. Я никогда туда не дойду, – улыбнулась Лера.
– Дойдем, как у тебя будут на это силы. Ты ела сегодня?
– Только утром, а что?
– Джексон уже сто пятьсот диагнозов тебе поставил, пока ты умотала в сладкие сны. Без меня. Что самое, конечно, плохое в твоем дерзком обмороке в самый неподходящий момент.
– Стоп. Он пошел анализ делать? – Лера вдруг переменилась в лице, и все ее веселье моментально пропало из глаз.
– Да. В лабораторию, там все есть необходимое. Почти все. Думаю, он найдет нужное.
Лера вскочила и как была, накрытая только легким пледом, покачиваясь, направилась из комнаты, на ходу заворачиваясь в мягкую ткань. И я, конечно, подлетаю за ней следом и вижу, что ее беспокоит этот анализ. Сильно беспокоит, так что она мелко дрожит. И я не вправе ее останавливать.
– Лера, стой. Я отнесу тебя в заколдованную лабораторию, держись за шею, наездница. А Илюху заста… попрошу сделать нам бутерброды и сладкий чай.
– Джексон будет ругаться. Он не любит крошки и грязь на рабочем месте. Ты знаешь, где он учился делать швы, сшивая твои шторы?
– На операционном столе. Я все знаю, Милашка.
– Тьфу. С тобой неинтересно! – нахмурилась Лера.
– Что? – в возмущении я даже прикусил ее за плечо. – И это говорит мне та, которая называла меня похотливым придумщиком?
– А, ну да, – засмеялась Лерка, разукрашивая бледные щечки румянцем, – иногда ты проявляешь чудеса изобретательности!
– Капец тебе, Милашка! – пообещал я, счастливый до опупения, что она в норме.
– О, все втроем явились! – загадочно улыбаясь, сказал про нас Джексон, едва я переступил порог лаборатории.
Втроем? Его предположения подтвердились? У меня вечер встречи с потрясениями и шоком? Адская вечеринка!
– Сумрак, отомри! – донеслось до меня сквозь шум в ушах.
«Как бы теперь мне в обморок не шлепнуться», – думал я, глядя на Леру, которая в свою очередь очень пристально отслеживала мою реакцию. Она не удивилась. Знала.
Глава 5
Последний раз я сдавала кровь… даже не помню когда, точно пропускала ежегодные обследования, считая, что мне это не нужно, раз ничего не болит. И пользовалась своим особым положением, сматываясь к папочке в гости.
И только сейчас у меня возникла мысль, что я могу быть больна чем-то, что никак не проявляется долго. И мы не предохранялись с Киром, в отличие от осторожного Ваньки, боявшегося, что я на него напишу заяву.
Но Кира вроде это вообще не волнует, или он не знает, откуда дети берутся? Только я об этом подумала, как Джексон украдкой мне подмигнул, как он делал, когда мы разыгрывали Илюху, и выдал:
– Все трое явились?
Я сразу поняла, что он имеет в виду шедшего за нами Илью. Но Кир его не видел и, наверное, подумал о том, о чем размышляла я последнюю минуту. Мне стало дико интересно, как он отреагирует на такую новость, будь это правдой.
А посмотреть было на что. Просто завораживающее зрелище, дайте попкорн!
Кирилл застыл, завис, как будто у этого робота кто-то все же нашел кнопочку. Даже не моргал. Так и остановился одной ногой в лаборатории, второй за порогом. Постепенно отмирал, на его лице отображался весь спектр эмоций. Шок и растерянность – самые яркие. Какая прелесть! Оказывается, не такой уж он и непробиваемый!
Кир, очень медленно моргнув, перевел на меня взгляд. В красивейших радужках, самых волшебных на свете, переливалось удивление и, судя по количеству сверкающих надеждой искр, счастье. Но, естественно, по своему обыкновению, взгляд изучающий, прощупывающий, пытается найти ответ во мне. А вот фиг тебе, сам-то не больно щедр на это. Намеренно напускаю загадочности и спокойствия, с трудом уже сдерживая смех.
– Сумрак, отомри! – надоело Илюхе маячить за его спиной.
И мы с Джексоном уже не сдерживали смех, а до Кирилла, видимо, дошло постепенно, что спустились мы следом за ребятами почти сразу. Джексон еще и перчатки не надел даже, не говоря уж о работе. О каких результатах он тут размечтался? И неужели правда будет рад?
Коротко обернувшись на Илью, Кир наконец-то доволок меня до кресла. Офисное какое-то и жутко неудобное. Я завертелась на нем, пытаясь найти комфортное положение, путаясь в этом пледе. Наблюдая за моей возней, Кирилл передумал и пересадил меня на кушетку, потом молча вышел, вернувшись с диванной подушкой для меня. О чем-то подумал, разглядывая меня и мое королевское ложе, и опять ушел.
Вся эта суета вокруг меня и реакция Кира на шутку Джексона пацанов веселила до слез, и они продолжали его подкалывать, пока он носился как наседка со мной.
– Опахало не забудь, – крикнул вдогонку выходящему Киру Джексон, – слуга двух господ! Или больше, кто вас знает, зайчики!
– Джексон, дай пять! – ржал Илья над удачно пойманным Киром на двусмысленную фразу. – Так ты спецом ему в спальне сказал, что похоже на обморок при залете?
– Не все же ему над нами экспериментировать, – подтвердил свой нехитрый план Джексон, совершенно забыв, зачем мы все тут собрались.
Довольный собой, он стоял, гордо распрямив спину и раздув грудь, наслаждаясь триумфом. Пока не явился Сумрачный представитель этой тройки, и вот тут началось для меня целое представление.
Кирилл зашел в лабораторию и двигался уже не суетливо, как пару минут назад. А как обычно. Медленно и плавно, вроде безмятежно-спокойно, ступал мягко, бесшумно. Глядя на него, невольно залипаешь, настолько он притягивает внимание. Не магнит даже, а электромагнитное поле адронного коллайдера. Но, наряду с видимым покоем и расслабленностью Кира, я на уровне интуиции ощущала, что это только видимость, только для отвода глаз. Мне даже показалось, что воздух содрогнулся от мощного выброса энергии, каскадом накрывающей Джексона и Илью, благо я сижу в дальнем углу. Но даже у меня прополз холодок по спине. Что это за чертовщина? Ну не могло же меня напугать, что Кир шел, раскачивая какой-то тонкой пластинкой, как уменьшенная копия рапиры.
– Нам пиздец, – только и успел подметить Джексон.
– Тебе, – возразил Илья, сложив руки на груди и с интересом наблюдая за друзьями.
Со стороны казалось, что Джексон хочет отвести взгляд от Кира, который смотрел только на него, но не может. Кир же очень тихо, монотонно и вроде медленно заговорил с Джексоном. Но, к сожалению, на английском, на родном доктору языке.
Что он ему говорит, я не понимала, и мне оставалось только наблюдать. Илья все больше растягивал улыбку, видимо, что-то смешное бормочет. Анекдот, что ли, рассказывает? Да вот только Джексону не весело совсем. Но и не страшно. Он вообще какой-то стал странный. Вялый, что ли, или как будто витает где-то в облаках.
А дальше начался вообще какой-то сюр. Джексон склонил голову в поклоне Кириллу, что-то отвечая ему, и, тщательно размотав и разгладив широкий бинт, начал старательно себя обматывать. Открывая все новые и новые упаковки, он вскоре стал похож на мумию. Нелепую настолько, что мы с Илюхой уже держались за животы, наблюдая, как Джексон с самым серьезным видом аккуратно и тщательно лишает себя возможности сделать хоть шаг, примотав ноги друг к другу от бедер до щиколоток.
– Джексон, что там с анализами? Скоро? – неожиданно сменившаяся интонация и громкость Кира вывела дока из этого гипнотического транса.
Я уже не сомневалась, что это был именно он. Короткий, быстрый и несомненно виртуозный. Джексон врач и должен был бы найти способ не поддаться, но не смог. Почему, интересно?
– Я только спустился, Кир. Совесть имей!
– Да-да. Я вижу, ты совсем замотался с нами. Не спеши, – спокойно ответил Кир, разглядывая как Джексон растянулся на полу, попытавшись двинуться.
– Лера, если ты в следующий раз, стреляя в него, не промажешь, с меня путевка в Майами, – пообещал злой Джексон, безжалостно разрезая скальпелем собственную перевязку.
– Отличное предложение, док! Я согласна!
Что-то сказав Илье, видимо, отправив его за бутерами, Кирилл забрался на кушетку ко мне. Так же, прислонившись спиной к стене, вытянул ноги. Сразу заграбастал меня в пледе, притянув к себе, и укутал в крепких и теплых объятьях. Кир, похоже, потерял интерес ко всему происходящему, уткнувшись носом мне в висок, согревал дыханием и обжигал легкими поцелуями.
Мне было все интересно, и, повернувшись к нему, я хотела уточнить у него, правильно ли я все поняла и как именно он это делает, но не успела. Кирилл сразу нашел мои губы и дразнил меня, едва касаясь своими или медленно очерчивая их кончиком языка.
Ладно, позже спрошу. А пока хочу наслаждаться этим трепетным и нежным Сумраком.
– Датчики, Милашка, – Кир отстранился и, достав из кармана над кушеткой что-то, спросил: – Кто первый, ты или я? Кого хочешь?
– Тебя хочу, – намеренно двусмысленно ответила я и, заметив вспышку в глубине глаз, продолжила: – Покажи тебя. Полностью.
Глава 6
Кирилл деловито возился с датчиками, я даже залюбовалась. Он действительно любит эти свои нейроны или что он там изучает. Ловкими движениями он закреплял датчики, безошибочно с первого раза находя место. Скорее всего, свой мозг он изучал чаще всех остальных. Сам себе подопытный.
– Сейчас загрузится программа, и будешь сама выбирать…
– Лера, зря ты на это согласилась, – перебил вошедший Илья, притащил мне бутерброды и чай, – это такая муть скучная, ты уснешь на третьем слове. Лучше пойдем опять ножи покидаем, тебе же это больше по душе? Кстати, даже твои мишени с рожей Кира сохранились.
Пока Илья без умолку трындел под недовольным взглядом Джексона, расставляя еду на столе, Кир застыл, ожидая моего решения, пристально разглядывая меня. В его глазах промелькнуло волнение, будто он переживает, что я откажусь и вприпрыжку побегу кидать ножики. Неужели так хочется ему меня познакомить со своим внутренним миром и тайнами?
– Вот еще, я и так кидаю лучше тебя, сам тренируйся. Ты чего замер опять, Кир?
Вот и вознаграждение за мой выбор. Улыбается. С вызовом смотрит на Илюху, мол, видал что? Кому нужны твои развлечения, когда тут такое? Закончив все приготовления, Кир лег на кушетку, повернув монитор к нам, и сунул мне в руки беспроводную клавиатуру. Да, с курком и оптикой я управляться умею, а вот это для меня как для динозавра смарт-часы. Видимо, моя нервозность по этому поводу была ему заметна, поэтому Кирилл тихо сказал:
– Программа сложная, я буду говорить, куда нажимать.
Дождавшись моего неуверенного кивка, Кирилл запустил программу, и на мониторе появились изображения: очертание головы и кудрявенький мозг, пока без признаков активности.
– У каждого человека своя индивидуальная вселенная… – начал объяснять мне Кирилл, и Илья тут же демонстративно захрапел на всю лабораторию.
Вот же засранец, неужели им все мало с Джексоном? Неустанно моего умника донимают.
– Илюх, я тебя пришью! – пригрозила я, утягивая бутеры к себе. А то принес мне и сам же половину уже смолотил. Желудок бездонный. – Или утоплю. Иди в бассейне барахтайся.
– Да ну! Мне не дано! Я по и суше неплохо передвигаюсь, – продолжал вредничать Илья.
– Кир! Ну, пусть он себе рот, что ли, забинтует? Он мне мешает! Сделай что-нибудь! – потребовала я у скромно наблюдающего за нами парня в датчиках.
– А он не может, – заржал Илья, – ему оборудование жалко! Вдруг я ножом в него попаду! Лаборатория – это зона моей безопасности! – победно заявил Илья, но тут же улыбка его пропала, как только Кир немного приподнялся, сказав:
– Я ведь могу выйти с тобой отсюда, не думал об этом?
– А у меня дела важные, – решил Илья и усвистел как ветер в поле.
Джексон хмыкнул, продолжая колдовать с моей кровушкой, а Кир наконец продолжил:
– Так вот, мозг – самый удивительный орган человеческого тела и несомненно самый важный. Он, как главный бортовой компьютер, собирает информацию со всех частей тела, управляет всеми его функциями, от детальнейшей регулировки жизнедеятельности до сложного поведения и возвышенных размышлений. Но не об этом. Я покажу тебе, как выглядят различные эмоции. Мои, которые ты не видишь, и там, где их спрятать невозможно…
В этот момент Кирилл включил что-то, и на схематичном мозге загорелись много разных разноцветных точек, действительно – звездный сгусток вселенной. И то, что это именно в его голове такие яркие и разноцветные светящиеся точки, его мир, меня вгоняло в трепетный восторг. Некоторые из них мелькали, то появляясь, то пропадая, и вдруг добавились совсем новые, другого цвета, и сразу же сплелись с остальными, не уступая им в яркости.
– Боже, это самое красивое, что я видела, Кир! – восхищенно прошептала я. – Просто волшебно, расскажи мне про них. Про светлячков.
Я услышала, как облегченно выдохнул пациент и, повернувшись к нему, попала в плен его глаз. Отражающаяся в зрачках картинка монитора добавила его гипнотическому взгляду еще больше притяжения. Его пушистые ресницы с выгоревшими кончиками на солнце дрогнули, и Кирилл поднял ко мне руку, потянув на себя за запястье.
Обхватив мое лицо ладонями, Кир приблизил свое, недвусмысленно опустив взгляд на губы. Его горячее дыхание было рваным, а сердце колотилось, норовя выскочить из груди прямо мне в ладони, которыми я уперлась в его грудь, чтобы не рухнуть.
– Это было волнение. Я переживал, – выдохнул мне в губы Кир и порывисто прижался своими в самом чувственном поцелуе в моей жизни. От которого по телу пробежала мелкая дрожь.
Он будто открывался мне полностью, показывая, насколько для него важно мое мнение или я сама. Наши губы нежно и трепетно ласкали друг друга, как будто это первый поцелуй, поначалу робкий и неспешный, но все больше углубляющийся и страстный. Крепкая ладонь скользнула на затылок, и, уже не сдерживаясь Кир проник языком, раздвигая губы, встречаясь в жарком танце с моим, лаская его и кружа. Задевая небо кончиком языка, и у меня уже улетучились все мысли из головы.
Мы настолько увлеклись и потерялись в пространстве, что появившийся жужжащий звук как гром среди ясного неба прервал наш поцелуй.
– Центрифуга, – улыбаясь, пояснил Кир, глядя в мои круглые с перепугу глаза, – Джексону для анализа нужна твоя плазма.
– Я через пару минут выйду, вернусь через десять, сильно не увлекайтесь, – подергав бровями, сообщил Джексон, от которого, конечно, не укрылся наш метод исследования мозга Кира.
– На всякий случай постучи, – посоветовала я, вызвав хриплый смешок Кира.
И, конечно, тут же уставилась в монитор, чтобы найти отражение, точнее, место рождения этой редкой в его случае эмоции.
– Вот она, – безошибочно отгадал Кирилл, что я ищу.
– А это что? – заинтересовалась я самым привлекательным, по моему скромному мнению, кусочку, яркому и мерцающему.
– Это ты, – просто ответил Кир, опять испытующе глядя на меня.
– Ага, Лерка, это стопудово ты, это стресс, – отомстил напоследок Джексон и быстро покинул лабораторию.
– Правда, я стресс для тебя? – расстроилась я, хотя, конечно, ожидаемо, что уж тут.
– Не совсем, ты для меня почти все на этой картинке. Радость, счастье, влечение и стресс являются неотъемлемой частью любви, без них не создаются новые нейронные связи, которые потом станут необходимостью. Я буду желать испытывать это снова и снова. Так рождается это чувство. Ты заполняешь очень большую часть этой вселенной, Лера.
Кирилл все болтал и болтал о сложности и процессе появления чувств, привычек и чего-то там еще, а в моем мозгу уже билось только одно слово. Любовь. Это он мне признался так оригинально в своих чувствах? Или я слышу то, что хочу слышать?
Это настолько меня потрясло, что я, видимо, тоже на стрессе, начала есть бутерброд, задумчиво разглядывая его нейроны. Как это можно различать вообще? И понимать, что именно эта эмоция та, а не другая в этом же секторе? Наверное, не для меня все эти заумные штуки. Курок и оптика куда проще.
