скачать книгу бесплатно
– Хорошо, эсса, – девушка кивнула, опасливо огляделась, и, схватив Ринну за руку, отвела её через коридор к заднему выходу. – Вот, идите прямо и прямо, не сворачивайте и мимо не пройдёте.
Почтовая контора и должна быть недалеко, где-нибудь на углу площади – в Ленгаре они всегда поблизости от тракта и рынка. И последнее время, если верить секретарю Клайка, почта в Руате стала работать лучше, ей даже можно доверять.
Ещё вчера Ринне Венеш и в голову не пришло бы тайком разыскивать почтовую контору, чтобы отправить письмо.
«Решение за вами, – сказал Рик. – Я лишь надеюсь, что вы передумаете…»
Она не передумает.
Приземистое здание почты нашлось быстро. Ринна положила на стойку монетку и попросила бумагу и чернила. О Пламя, бумага была серая, в чернильнице плавала муха, а перо удалось заточить со второй попытки. А что подумает тётя Астерия, получив от неё письмо на такой бумаге… тоже мелочь, в конце концов.
«Здравствуйте, дорогая тётя, да осенит Вас Ясное Пламя. Любящая Вас племянница Ринна Венеш как никогда нуждается в помощи и поддержке. При этом я искренне надеюсь не слишком Вас затруднить. Я сейчас в Раби, а через несколько дней прибуду в обитель…»
Тётя Астерия её понимала и поддерживала. И настаивала, чтобы Ринна даже не помышляла о смиренной монашеской жизни – к этому надо иметь призвание. Нет, замужество, только замужество! Это долг женщины.
Всё так, но со свершившимся замужеством тётушка её не поздравит. Она непременно поможет с деньгами и разводом.
Перо дрогнуло, и на лист легла жирная клякса. Ужасно, но переписывать некогда. Ринна добавила извинение и попросила сургуч.
Вот если бы Рик совсем ей не нравился! А руки у него были холодные и потные, как лягушки. Но у него тёплые и сухие руки, твердые от мозолей – от мозолей, которые оставляет рукоять меча, такие же есть у Клайка… только меньше. И так приятно было держать его за руку!
Это письмо следовало написать! Чтобы не было пути в сторону, не было искушения действительно остаться с Риком ещё ненадолго. Согласиться с его правом что-то требовать. Казалось, что если начать уступать в мелочах, то каждая очередная уступка будет даваться проще и легче, и…
Так нельзя.
Она вышла из прохладного, сырого здания почты на солнце. Следовало перейти дорогу и вернуться на торг. Конечно, её уже хватились.
По пути она остановилась у палатки с пряностями. Специи пахли одуряюще – как им и следовало. Дорогой, иноземный товар. Она оглядела выставленные на обозрение мешочки – ну да, есть всё, только выбирай. Взять корицы? И немного мускатного ореха? Хотя бы чтобы заправить кашу.
– Чего желает эсса? – торговец придирчиво ощупал её взглядом.
– Попробовать корицу.
Торговец зачерпнул мерочкой-напёрстком немного коричного порошка и протянул Ринне. Она понюхала, высыпала на ладонь и лизнула.
Запах корицы – запах счастья, уюта и спокойствия, когда всё хорошо и о тревогах можно забыть. А любовь, должно быть, пахнет корицей с мёдом и имбирём. И ещё корицей с имбирем и мёдом пахло от рабочего стола Ноны…
Ей нравится Рик. Ещё немного, и она совсем примет эту простую истину. С самого начала она даже злилась на него не по-настоящему, когда он зачем-то торговался с ней за золотые! И будь он благородного происхождения, чтобы брак с ним не унижал дочь Венешей…
– Вам не по душе корица, эсса? Вы, наверное, не смыслите в настоящих специях!
– Смыслю достаточно, – она вернула мерку, – правда, не разобрала, что это за смесь.
– Да что вы, эсса?! – глаза торговца заметались.
Кто-то мелкий и шустрый выскочил из толпы, с размаху врезался в Ринну, чуть не сбив с ног, пробормотав извинения и бросился бы прочь, если бы чья-то рука не схватила его – и под ноги Ринне упал её кошелёк.
Рик. Каким-то чудом оказался рядом.
– Проваливай, – бросил он воришке, нагнулся и поднял кошелёк, но Ринне отдавать не стал. – Ты так беспечна, жёнушка, – от его голоса повеяло не мёдом с имбирём, а жгучим перцем с… да, пожалуй, что и с мёдом, с тёмным горьковатым мёдом. – купила всё, что хотела?
– Я хочу пять палочек корицы и пять целых мускатных орехов, – она взглянула в глаза Рика, и там тоже был жгучий перец. – И целый имбирный корень, вот этот, – она показала, – и ещё три мерки немолотого черного перца.
– Я вижу тут и молотые специи. Зачем тебе утруждаться, любовь моя? – заметил Рик, никак не показав недовольства.
– Ах, дорогой, так надёжнее! – она сладко улыбнулась.
Как ни странно, цену торговец не заломил, даже назвал чуть ниже, чем она ожидала. Рик спрятал свёрток в свой поясной карман. И ничего больше не сказал, когда они отошли. Совсем ничего. И за руку брать не стал, но пошёл на полшага следом, и Ринна ясно чувствовала, что больше ей не ускользнуть.
– Ты его напугала, – чуть позже сказала Мара. – Кого-то из вас хотели убить сегодня. Говорят, что его. А вдруг из-за тебя? – она вздохнула и махнула рукой. – Приходи ко мне. Поговорим.
– Я приду, – согласилась Ринна. – Моя рысь нам не помешает?
Мара смотрела так, словно одна понимала нечто важное.
– Об рыси не беспокойся. Приходи. Я буду ждать в шатре.
Шатер казался полностью готовым, издали – ярким и праздничным, вблизи было видно, что полотнища порядком потёрты и даже залатаны. Внутри ещё что-то развешивали, натягивали, крепили и настилали. Рик устроился на низком табурете у входа и копался в сломанном музыкальном ящике, в том самом, с которым он вошёл в ворота Ленгара в день их венчания. Рядом на земле, на холстине он разложил инструменты – какие-то щипчики, пластинки, молоточки.
– Мара там, – он показал внутрь шатра и бросил на Ринну подозрительный взгляд. – Дорогая, обойдёмся без сюрпризов нынче вечером? Там выход, конечно, есть. Но сбегать не надо.
– И в мыслях нет, дорогой, – она прошла внутрь.
Добрая треть шатра была скрыта за пестрыми занавесями. Мика замерла на секунду, и тут же уверенно двинулась туда, за занавеси.
Там было много маленьких тёмных каморок. Рысь шла, уверенно ныряя между полотнами, и вдруг остановилась и недовольно взвыла. С пола поднялся пёс, огромный, кудлатый, и утробно зарычал. Ринна слегка растерялась – у неё плохо получалось ладить с собаками. Уйти? Ну нет. Она попробовала дотянуться до собаки.
«Успокойся. Ты мой. Я твоя…»
Пёс продолжал рычать, а Мика – подвывать, и тут Ринна то ли услышала, то ли ощутила короткое, похожее на хлопок в ладоши:
«Прекратить!»
Пёс умолк, рысь виновато мявкнула и поскребла перед собой лапами, и самой Ринне захотелось поклониться придворным поклоном и извиниться. Всё понятно – вмешался тай, а она снова его услышала. И это не Рик. Или Рик?..
Из-за занавеси показалась Мара. Она опиралась на клюку, под её глазами от усталости лежали густые тени – а может, это вечернее солнце уже ленилось светить. Да, именно солнце – кусок стены здесь был отстёгнут и скатан, и получилось большое окно прямо в сторону заката.
– Ничего лучшего нет, увы мне, миледи, – Мара показала на табурет.
– Я сейчас не леди, – возразила Ринна. – Мы с Риком договорились. Я называла вас просто по имени, это ничего?
– Мы всё тут так называемся. Но я решила, что надо спросить. Нехорошо, если это задевает.
– Не задевает. Это игра, мы договорились о правилах, – пошутила Ринна, садясь и расправляя платье.
– Игра, – старая циркачка улыбнулась. – Играйте, что ж. Жизнь – это игра, но не всегда можно перебросить кости.
– Конечно, – охотно согласилась Ринна, – я помню.
– Больше никто не знает, кто ты, только мальчики, забравшие тебя из Ленгара, один из них мой сын. Это он уговаривал собак в зверинце. И ещё я и Кавертен.
– Твой сын тай. Ты тоже тай, да?
– Услышала меня? – циркачка кивнула. – Я тай. Но не для работы. Пользуюсь даром, когда мне нужно. Живу с ним, и сыну, видишь, передала.
Недавно она занималась кройкой – на козлах лежала доска с обрезками ткани. На низкой скамейке стоял закопчённый медный чайник. Мара налила в чашки крепкий чай, пахнувший яблоками.
– Угощайся, девочка. В это время дня приятно выпить горячего.
– Это Рик попросил меня вразумить? – догадалась Ринна.
– Нет-нет, – усмехнулась циркачка, – не Рик. Ради него я не стала бы стараться. Но он хороший мальчик, конечно.
– Думаю, да, – Ринна рассмеялась. – Его, наверное, все тётушки считают хорошим мальчиком.
– А, так тебе нравятся плохие? – Мара явно потешалась над Ринной, но обидно не было.
– Если он противен тебе, не давай надежды, – сказала Мара. – Хвост коту надо рубить быстро. Это лучше, чем тянуть, пока сам оторвётся.
От такого сравнения Ринну передёрнуло, а Мика коротко взвыла.
– Да, так и есть, – понимающе кивнула Мара, её глаза смеялись. – Он понял верно, ты слишком связана с рысью, не отгораживаешься.
– Ты это специально?..
– Конечно. Вот, возьми, – как Рик днём, она протянула Ринне монетку, которую достала из коробочки с нитками. – Зажми в кулаке. Серебро помогает. Представляй сеть между вами. Учись отгораживаться, защищайся. Ты должна быть женщиной, а не кошкой. Тебе совсем не нравится Рик?
– У нас не настоящий брак. Пойми, я просто пользуюсь его помощью. И он оценил её в немалую сумму, кстати.
– Но это не так, – Мара быстро усмехнулась, – у меня кривая спина, но не слепые глаза. Я вижу, как вы иногда смотрите друг на друга, то он на тебя, то ты на него. Уверена, вам двоим лишь требуется немного времени. Вы должны познакомиться.
– Нет, Мара, – покачала Ринна головой, – я уйду, если будешь уговаривать.
– Вот же глупая девочка. Кого обманываешь? Чтобы влюбиться, не нужно ни причин, ни времени. Это чтобы разочароваться и разлюбить, нужны причины и время. Если влюблена и не разочаруешься, потом долго будет болеть душа.
Ринна не нашлась, что возразить.
– Но не это важно сейчас, – продолжала циркачка. – Видишь ли, то, что с тобой случилось, не так уж удивительно для девочек с даром. Они часто бывают непослушными. Так что не только ты испытала такое. Хороший наставник не допустил бы. Твой Рик, он в целом понял верно, но не всё, он ведь мужчина.
– О чем ты говоришь? – осторожно уточнила Ринна.
– Ну вот смотри, – Мара ласково погладила её по руке, – ты родилась знатной леди, ты дочь графа. Ты хорошо знаешь, как следует поступать. Но разве послушание семье, верность семье – не то, без чего не бывает леди? А ты множество раз отказывалась от браков, нужных семье и твоему королю. Конечно, тебя считают сумасшедшей. Разве не странно, что ты вдруг отчего-то забываешь о долге? Ведь на самом деле твои женихи были не так и плохи?
– Так и есть, – согласилась Ринна. – Но к чему ты клонишь? Скажи прямо. Не тяни… кота за хвост, – добавила она, прислушавшись к себе, и покосилась на Мику.
Рысь встрепенулась и оскалилась, но голоса не подала.
– Ты не можешь быть с тем, кто не тронул твою душу. Причина не важна. Ты не леди, когда выбираешь мужчину. Тебе нужно присмотреться и принюхаться. А те мужчины – им не повезло, вот и всё. Твоя мать была с даром, да?..
Ринна неловко улыбнулась.
– Ты была совсем юной, когда однажды в конце зимы решила выяснить, почему у тебя забирают кошку? Только не говори, что её не забирали.
– Забирали, – согласилась она. – Точнее, Исминельда не подпускала её ко мне. Мы не держали рысь в клетке. Она уходила в парк, когда хотела.
– Даже так? И приносила котят?
– Конечно. В начале лета. У неё было логово в парке недалеко от замка. Но ты права, когда я всё поняла… тогда, зимой…
– Да-да. Брачные игры у рысей в конце зимы. Эту сторону любви тебе показала твоя рысь. Ты, любопытная юная леди, оказалась там, куда не звали. Что сказать, любой тай, близкий со зверем, когда-нибудь да присутствует при этом действе. Для взрослого не страшно. А ты была слишком юной и слишком хорошо слышишь зверя. Чем это обернулось – вот, сама видишь.
Ринна покачала головой:
– Нет…
– Да, – сказала Мара. – Я же не говорю, что ты взяла у рыси всё. Это невозможно, ты ведь не рысь. Но тот урок от рыси тебя запутал. Ты отвергаешь принуждение и должна выбирать, как это делает рысь. Но это невозможно для леди. Ты ведь понимаешь? Подумай. Просто я уже знавала таких девочек. Не знаю, почему это именно так действует!
– Нет, – сказала Ринна. – Рыси не так уж разборчивы, и вовсе не верные возлюбленные…
– Ага, значит, ты пошла дальше и стала разбираться в деталях, любопытная.
– Да, и что же? – Ринна вспыхнула, – мне хотелось понять, что происходит.
– Да ничего страшного, – Мара внимательно смотрела на неё. – У зверей всё естественно, им нечего стыдиться. Плохо лишь то, что ты была такой юной, случилось запечатление, и ты теперь от него зависишь. Потому детей и защищают от таких вещей. Природная суть всех живых тварей одна и та же. Ты поняла и сделала выводы, чего ждать от мужчины, которому тебя отдадут в жёны. Не знаю, что творилось в твоей душе и твоей голове. Но ты не можешь быть леди, когда дело касается мужчины, и ты не можешь быть рысью, потому что ты леди. Оставалось ещё принуждение, но тут тебя пожалели.
Ринна медленно допила остывший чай, опасаясь поднять взгляд на старую циркачку.
Её бы не жалели, просто отец приказал. А его попросила мама. Мама? Зачем попросила? Уже не спросишь. Три года назад брат захотел, чтобы неразумную сестру проверили на предмет порчи или даже проклятья. Ни порчи, ни проклятья не нашли, уверившись в том, что нет оправданий избалованной негодяйке. А теперь вот, король решил так… И что будет?..
– Ты разберёшься, – сказала Мара. – И всё наладится. Ещё чаю? – она опять наполнила её чашку. – Тебя выпустили из клетки, кошечка. И это правильно. Помири свою кошку со своей леди. Я имею в виду части твоей души. Возьми от них обеих то, что сама захочешь. И пройди обучение.
– Я поняла. Научиться закрываться. Научусь. Я слышу влияние тая, как кошка… но я не теряю контроль!
Не то чтобы Ринна сразу приняла всё, что услышала от Мары – это было бы слишком. Хотя и правильное в этом тоже было, что признавать не хотелось. И ведь до сих пор она была так в себе уверена!
– Не только в этом дело, – качнула головой циркачка, – на рысь можно влиять, если понимать её рысиную натуру. И даже не нужно быть таем.
– Посадить в клетку и морить голодом? Да, Рик говорил.
– Зачем так грубо? – улыбнулась Мара. – А ещё дикая рысь уделяет любви несколько дней в году, остальное время она ни с кем не делит логово. Ей необходимо место, где только она хозяйка, и за него она будет драться. Её земля, её дом. Ей не нужен муж, отец её детей и хозяин её дома и её земли. А тебе – нужен?
– Надо подумать, – Ринна улыбнулась, – от этого будет зависеть, рысь я или не рысь? – захотелось свести всё к шутке.
– Да, подумай, – согласилась Мара серьезно, – мне тоже любопытно, хоть и не моё это дело. Но ты боишься мужчины, которого хочешь, потому что как леди считаешь его недостойным? Или как рысь боишься заполучить хозяина? Или не желаешь спешить? Что разумно, конечно. Можно? – сказала она уже другим голосом и хлопнула по колену, и Мика вскочила и подошла, потерлась мордой об её ногу.
Пальцы циркачки ласково погладили её, потрепали, прошлись по загривку, нащупали тонкий кожаный ошейник и бусину амулета.
– Это то, что я думаю? У этой девочки не было ни любви, ни котят? Злая хозяйка, – она засмеялась.
