скачать книгу бесплатно
– Нет, машину не переставила, они сами выехали.
Мы вышли с мамой из магазина, и я опасливо огляделась в ожидании ловушки. Но ничего такого не оказалось и даже машина цела, ни одной царапины. Испугался гад.
Мы поехали домой к родителям, мама о чем-то щебетала, а у меня из головы не выходили эти глаза цвета заката. В памяти все вспыхнуло, как старое кино. Картинка за картинкой. Меня опять накрыла боль. Говорят, время лечит. Вранье! Не лечит оно, время просто стирает из памяти наши воспоминания. И я уже почти забыла лицо Сэма, только размытые черты. В моих снах я вижу только его глаза, да и снится он мне все реже и реже. Я так боюсь забыть его совсем. Ведь родители забрали у меня все, что напоминало мне о Самсоне, даже ни одной фотографии не осталось. Помню, когда вышла из больницы через три месяца после происшествия, я никак не могла прийти в себя. А дома, когда узнала, что мама выкинула все мои фотографии с Сэмом, даже из детского сада, я так орала, угрожала, чтобы мне их вернули. Но родители были непреклонны, тогда я стала умолять и просто лежала в ногах у мамы и скулила как раненая волчица. Тогда мама села на пол рядом со мной и обняла меня, укачивая как в детстве. «Так будет лучше» – уговаривала она меня.
Но мне так хотелось увидеть Самсона, я искала фотографии в интернете, но кто-то позаботился и об этом – все социальные странички Сэма были закрыты. В общем, кто-то хорошо поработал, чтобы стереть из всего интернета все его фотографии. Даже наши совместные фото у друзей исчезли. Как будто и не было никогда Самсона. И самое странное, что его фотографии нет даже на могильной плите. Когда я поинтересовалась – «Почему?» – мне был ответ, что его родители так же переживают потерю сына и не хотят видеть его на кладбище.
Я даже предприняла отчаянную попытку пойти к его родителям, чтобы у них спереть фото Самсона. Но они меня на порог не пустили. Его мама кричала, что это я во всем виновата. Что это я его впутывала в передряги, и что она меня ненавидит и не желает больше видеть. С тех пор мы с его родителями не виделись. Когда я приезжаю в Сочи, то на кладбище хожу только после обеда, чтобы не столкнуться с родными Самсона.
Мысли как шершни вырвались из улья и роились в моей голове, больно жаля. Да, временами я вела себя безрассудно. Но мы ведь были подростками, кровь кипела. Хотелось обнять весь мир. Я была заводилой, а Сэм – моим сдерживающим механизмом. Если я шагала по краю обрыва или крыши, он держал меня за руку. Если я прыгала с тарзанки, он держал страховочный трос. Если я лезла в гущу толпы на концерте, он не отпускал меня от себя ни на шаг, чтобы не потерять. Если я танцевала под дождем, он потом лечил меня от простуды. У меня напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения. Самсон звал меня 33 несчастья, так как я все время куда-то вляпывалась.
Но та безрассудная девчонка умерла 10 лет назад. Теперь я многое боюсь. Да и многого мне уже просто не хочется делать.
Я отвезла маму домой, а сама поехала на работу. Мне там еще нужно было заполнить несколько карточек по новым зачисленным подросткам. К себе на съемную квартиру вернулась как обычно после 20:00. Я только недавно переехала сюда, устала от опеки родителей.
Спать легла рано, но никак не могла уснуть – в голове прокручивались события сегодняшнего дня. Я уже ненавидела этого парня, даже не за нашу дурацкую перепалку, а за то, что у него глаза моего Самсона. Я не могла понять себя, что больше меня пугает – больше никогда не увидеть этого мужчину или наоборот встретиться вновь. Наконец, после того как я превратила свою постель в кокон из-за постоянного переворачивания сбоку на бок, я уснула.
Но в пять утра вскочила под действием панической атаки. Мне опять приснился кошмар, который одолевал меня последние года. Я бегу в темноте по трассе, по щекам хлещет дождь. Состояние дикого страха, я ищу Самсона и постоянно выкрикиваю его имя, но его нигде нет. Деревья нависают с обоих сторон дороги, отбрасывая жуткие тени. И вот я вижу огни перевернутого байка Сэма, рядом лежит человек. Я пытаюсь ускориться, но ноги вязнут в земле. Начинаю ползти, земля до крови забивается под ногти. От боли и страха я рыдаю, пытаюсь позвать Самсона, но крик застревает в горле, вырываясь слабым хрипом. И вот я почти доползла, пытаюсь перевернуть лежащего человека, и просыпаюсь, так и не увидев лица.
Резко сев на кровати, попыталась унять сердцебиение, сделав несколько глубоких вдохов, вытирая пот со лба. Закрыв лицо руками, упала обратно на кровать, свернувшись калачиком. Меня на части разрывала боль, так что трудно вздохнуть. Эт боль поедает мою душу изнутри как червяк. Как же угнетает эта звенящая тишина. Может родители были правы? И я еще не готова жить одна? Да и буду ли я когда-нибудь готова. Мне кажется, легче пережить отрубленную руку, чем постоянно терпеть душевную боль.
Глава 3
Лина
День рождение отца.
Я сегодня специально для папы одела платье – тугой лиф из белого кружева и юбка-колокольчик бардового цвета. Свои каштановые волосы немного завела и уложила аккуратными локонами. Ох, опять волосы подросли – уже ниже лопаток спускаются, даже в завитом состоянии. Я к парикмахеру хожу не больше 1 раза в полгода и то только чтобы подравнять челку и концы. Терпеть не могу впустую сидеть 2 часа в салоне красоты. Не понимаю, как остальные выдерживают? Там даже почитать толком не удается.
Мои родители живут в престижном коттеджном поселке недалеко от Истры. Живописное место, но далековато от Москвы. Когда я жила с ними мне до работы на машине приходилось добираться больше часа. Это был еще один аргумент, почему я переехала в саму Москву.
Подъезжая к дому, я увидела уже с десяток припаркованных машин. Блин, папа решил устроить пир? Я поежилась, с недавних пор очень некомфортно чувствую себя при большом скоплении народа.
Выйдя из машины, скинула балетки и надела туфли на высоком каблуке. Тут же споткнулась, но удержала равновесие. Да уж, мой расквашенный нос вряд ли бы понравился гостям. Хотя Артем повеселился бы. Мне кажется, кроме лица у меня все остальные кости были сломаны или с трещинами. Да, у меня было бурное детство. Я падала с качелей, с деревьев, с тарзанки. Я даже поежилась при вспоминании тарзанки, как еще жива осталась. Мы прыгали в воду, а там оказались бетонные плиты. Вот я и размозжила себе обе ноги, пройдя только по касательной. Метр в сторону и была бы трупом. От боли я тут же потеряла сознание и если бы не Самсон, который естественно без раздумий прыгнул в воду за мной, то, наверное, утонула бы.
Самсон…
Зайдя в дом, я нашла маму, но ей конечно было не до меня. Поздоровалась с гостями, которых знала и пошла на поиски папы. У нас очень большой дом – три этажа. На первом этаже кухня, столовая, папин кабинет, тренажерный зал и огромная гостиная, по размерам напоминающая всю мою съемную квартиру. На втором этаже спальни, на третьем – мамин цветник и зона отдыха с бильярдом. К дому прилегает пристройка, в которой бассейн и сауна. Конечно, родители могут себе позволить роскошь, хоть и не находятся в списке Форбс. Папу я нашла в кабинете – он сидел в кресле и разговаривал по телефону, смотря в окно.
– Можно? – Тихо спросила я.
Папа улыбнулся и махнул мне рукой, а потом похлопал себе по ноге, приглашая меня сесть. Когда я была маленькая, я всегда сидела у папы на коленях – меня это успокаивало. Да и сейчас я радостно забралась к нему на колени, обняла за талию, насколько смогла. Хочется отметить, что папа у меня очень габаритный, рядом с ним что мама, что я просто дюймовки. Хотя у меня рост 175 см. Нет, он не толстый – он просто очень большой, двухметровый, широкоплечий.
Уткнувшись носом ему в шею, глубоко вздохнула родной запах, он приобнял меня и начал гладить по спине. Сейчас замурлычу от удовольствия, вот так бы и сидела вечность. Не успела я пригреться под бочком, папа уже закончил разговор и поцеловал меня в макушку.
– Привет, девочка моя.
– Папочка, с днем рождения! – Я смачно поцеловала его в щеку и крепко-крепко обняла за шею.
– Ох, ты меня сейчас задушишь, – засмеялся папа. – Радость Моя, расскажи, как твои дела.
Я начала щебетать, про работу, про дополнительные занятия. Я с папой всегда была ближе, чем с мамой, с ним могла обсуждать все что угодно. Папина дочка.
Папа слушал меня, улыбался, давал советы как лучше общаться с трудными подростками.
– Вот вы где! Пап, тебя там все заждались, – в комнату зашел Артем. – Васька, ты вообще-то не маленькая, раздавишь отца.
– Не завидуй, – огрызнулась я.
Мы все время тявкались с братом. И сейчас мне захотелось кинуть в него чем-нибудь тяжелым.
Прежде чем выйти я остановила папу в дверях.
– Пап, у меня один вопрос, – папа повернулся ко мне и посмотрел сверху вниз ласковым взглядом.
– Слушаю. Надеюсь, ты хочешь сказать, что возвращаешься домой?
– Ну, нет, – заулыбалась я, – я хочу спросить про Штенбергов. Они до сих пор живут в Сочи?
– Зачем тебе это? – папа заметно напрягся.
– Хочу с ними поговорить.
– Зачем?
– Просто узнать, как у них дела. Я в июне поеду в Сочи и хочу зайти к ним, – начала мямлить я. Не скажу же я отцу, что встретила парня очень похожего на Самсона. Опять засунут меня в психушку.
– Дочь, когда ты уже прекратишь цепляться за прошлое? – Папа покачал головой и погладил меня по щеке, – Они уехали почти сразу после нас. Куда не знаю.
– Ладно.
– Ладно? Ты так просто оставила эту тему? – Папа с недоверием посмотрел на меня.
Я как болванчик быстро закивала головой, а сама скрестила пальцы за спиной, не люблю обманывать отца.
– Ну-ну… Пошли к гостям. – Но потом опять повернулся ко мне, – Дочь, пожалуйста, прекращай ездить в Сочи. Я очень переживаю за тебя.
– Пап, я знаю, но не могу пока. Мне это нужно. Очень.
Мужчина покачал головой, мы вышли из кабинета, и к нам тут же подскочила мама.
– Олег, где ты ходишь? Гости уже заждались, – разнервничалась мама.
– Я тут, милая, тут, – папа крепко прижал маму к себе и поцеловал в шею, шепнув что-то маме на ушко, так что так зарделась и заулыбалась. Я закатила глаза. Ох, родители, ведут себя как студенты.
Хотя мама очень красивая сегодня – бирюзовое платье в пол с лифом без бретелек. Идеальная прическа, идеальный макияж. Прям нимфа, глаз не оторвать. Кстати, что и делают большая часть мужчин в зале – смотрят на маму с восхищением, а женщины – с завистью.
Пока мама с папой обжимались, я решила найти, что перекусить. Зайдя на кухню, стащила бутерброд и налила себе сока. Алкоголь мне нельзя, от него мне сносит крышу – начинаю вести себя неадекватно, а на утро почти ничего не могу вспомнить.
Когда я поступила в университет, я связалась с неблагополучной компанией, и мы почти каждый день тусили. Причем по-крупному – с крепким алкоголем, экстази и травкой. В таком убойном угаре мне все время виделся Самсон и вот однажды я проснулась в чужой квартире и в кровати с незнакомым мне человеком. Отдраивая себя в душе, я никак не могла прийти в себя, от того, что натворила. Это был мой второй сексуальный опыт после Самсона, хотя я не особенно запомнила. После этого я решила завязывать с такой жизнью, тем более родители уже изрядно устали вытаскивать меня из передряг. Мои «друзья» устраивали гонки по улицам, за что нас постоянно задерживало ДПС. А учитывая, что все мы были под кайфом, наши родители постоянно нас отмазывали. Все мои друзья были из круга «золотой молодежи», и верили в свою безнаказанность. Да уж, натерпелись тогда мои родители. Но мне нужно было отключить мозг, чтобы не думать о Сэме и своей боли. Я хотела, чтобы из меня ушла жизнь, я хотела к Сэму. Но суицид я никогда не рассматривала – уж очень сильно боялась попасть в ад и разминуться с Самсоном. Мне нужно было умереть случайно или своей смертью. Но …ничего не вышло.
После этого случая я перестала пить, курить и занялась учебой. Мне было стыдно перед родителями, Сэмом и собой. Он бы не одобрил такого… Чтобы хоть как-то занять мозг, начала ходить на разные курсы – так я выучила английский и испанский языки, научилась рисовать, петь, занялась спортом.
Из всех увлечений, которые у меня сейчас остались – это бег. Только он помогает мне выпустить наружу пар. Хотя мне иногда требуется всплеск адреналина – тогда я прыгаю с парашютом, летаю на вертолете или хожу в секцию бокса.
– Лина, привет! – из моих размышлений меня выдернула Ксюха – жена Артема. Я повернулась к ней, и мы обнялись. – Как ты?
– Нормально, – улыбнулась я.
– Ага, вижу. Прячешься тут от толпы, – улыбнулась она, – Кстати, родители тебе мужа подыскали.
Я поперхнулась соком и чуть не выплюнула его на Ксюшу.
– Что?!!
– Вот-вот, предупреждаю тебя. А то будет «приятным» сюрпризом. Только меня не выдавай. Я побежала, а то Татьяна Васильевна паникует.
Я опять отвернулась к окну, размышляя как бы мне незаметно улизнуть, чтобы родители не успели меня «пристроить». Выглянув в коридор, я покрутила головой в разные стороны и, убедившись, что никого нет, быстро пошла на выход.
– Васька, стоять!
Блииин. Артем, похоже он тоже в сговоре.
– Что тебе? – Я состроила недовольную рожицу.
– Куда собралась? Тебя родители ждут, иди в зал.
– Зачем?
– Иди и увидишь, – ехидно улыбнулся братец.
Не выдержав, я показала ему язык.
– Детский сад, трусы на лямках, – закатил глаза Артем. – Копуша, ты идешь?
– Иди, я следом, – попыталась я обмануть Артема.
– Нетушки, я провожу тебя и сдам родителям. Такой спектакль я уж точно не пропущу.
И брат так противно захихикал, что мне захотелось ударить его в мягкое место. Но передумала, Ксюху стало жалко, она ведь так хочет детей.
Под конвоем я дошла до родителей, и уже издалека увидела, что с ними стоят супружеская пара и молодой человек.
– А вот и дети, – обрадовался папа, – Константин Михайлович, Лидия Павловна, Денис, познакомьтесь, наша дочь – Василина. С Артемом вы знакомы.
Мы обменялись рукопожатиями и поцелуями. И пока родители вели беседу, касающуюся бизнеса, я исподтишка разглядывала Дениса. Он мне показался смутно знакомым. Интересно, где я могла его видеть?
Парень оказался симпатичным, чуть выше меня, хотя я сегодня на 8-ми сантиметровой шпильке. Светло-русые волосы с длиной прикрывающие уши, необычно для парня, но ему идет. Светло-голубые глаза, я бы даже сказала прозрачные, как у альбиноса. Мягкие черты лица, в равной пропорции, только нос показался большим – орлиным, как у армян. Но это ничуть не портило общей картины. Я обратила внимание, что он тоже меня с интересом разглядывает и совсем не участвует в разговоре.
– Василина, вижу, ты заскучала. Покажи Денису сад, – предложила мама. Я посмотрела не нее большими глазами, и она едва заметно улыбнулась.
Вздохнув, я повернулась к Денису:
– Пойдем.
Мы вышли на террасу, где было много маминых цветов.
– Денис, я так понимаю, наши родители занялись сватовством. Думаю, тебя это тоже напрягает, – я улыбнулась и взглянула на парня, – давай постоим тут и разойдемся по своим делам.
– Я не прочь пообщаться поближе, – сказал юноша, приятным басом. – Кстати, мы можем стать неплохими друзьями. Раз нашим родителям приспичило нас поженить, можем подыграть им и заодно прикрывать друг друга.
Я задумалась, а у парня котелок варит. Неплохо.
– Заманчивое предложение. Тогда давай знакомиться заново. Для друзей – я Лина, – я протянула руку.
– Я для друзей Дэн, – юноша пожал мне руку. – А почему Лина? У тебя такое необычное и красивое имя – Василина.
– Да уж, у родителей фантазия взыграла почему-то на мне. Уменьшительное имя «Васька», причем брат меня так и называет.
Дэн засмеялся.
– И правда, не очень привлекательно.
– Ага…
Мы с ним еще немного поболтали и обменялись номерами телефонов. Денис оказался моим ровесником, и работал в юридической фирме своего отца. А наши родители были давними партнерами. Странно, почему только сейчас мы с ними познакомились.
Дэн ушел, как он сказал «на охоту», хотя выбор сегодня не очень хороший, в основном всем за сорок. А я решила спуститься к пруду, захотелось посидеть в тишине.
Выйдя на улицу, поежилась от холода. Подойдя к берегу, сняла туфли и босиком прошлась по пирсу, усевшись на самый край и свесив ноги. Я подняла голову к небу. Такое звездное! Мы с Сэмом часто сбегали по ночам из дома и ехали на его байке на «Красную поляну». Причем я всегда выходила через окно, у меня там была проложена тропа – сначала по крыше, а потом по сливу спускалась в низ, где меня подхватывал Самсон. Сложнее всего было вернуться обратно.
У нас в горах есть потаенное место откуда открывался волшебный вид. Я больше нигде не видела такого красивого неба как в Сочи на «Красной поляне»! Хотя может я смотрела на это небо счастливыми глазами, и рядом был человек, которого я безумно любила. Мы брали с собой плед и расстелив его на траве ложились на спину бок о бок, молча смотрели на звезды, держась за руки. Но мне больше всего нравилось разглядывать профиль Сэма, пока он устремлял свой взор в небо.
– Васька! Что ты тут делаешь? Замерзнешь.
Я вздрогнула от неожиданности, и посмотрела через плечо на брата:
–
Сижу.
–Я вижу, опять прячешься? Я вышел покурить, смотрю – кто-то на пирсе сидит. Подумал, что кто-то из пьяных гостей.
– Опять куришь? Как тебе Ксюха кадык не вырвала за это, – улыбнулась я. Брат уже в сотый раз бросал и опять начинал курить.
– Она не знает. И надеюсь, не узнает, – Артем многозначительно посмотрел на меня.
– Вау! У меня на тебя появился компромат. Так-так, – я потерла руки.
