скачать книгу бесплатно
Романов Роман Исаевич принадлежал к императорской фамилии, но был, что называется, седьмая вода на киселе, да и то потомок незаконнорожденного отпрыска великого князя Константина Николаевича, прижившего младенца от горничной в возрасте шестнадцати лет. Так что ныне царствующему императору Петру IV он приходился таким далеким родственником, что о существовании Романа Романова император, похоже, и не подозревал. По крайней мере, отцу Романа Исаю, всю жизнь мыкавшемуся от зарплаты до зарплаты, никто из царствующей ветви не предложил помощи по?родственному. Роману Исаевичу приходилось надеяться только на собственные силы, вскарабкиваясь по жизненной лестнице, и он вскарабкался.
Иероним Балаганов не углублялся в подробности карьеры компаньона. Упомянул только, что знакомы они порядочно. Высидели диплом о высшем юридическом образовании в Петропольском университете имени Ломоносова, после чего оба поступили служить в прокуратуру, откуда уволились через два года и замутили собственное дело, скопив порядочно денег за годы беспорочной службы. Балаганов опустил историю происхождения начального капитала, но у меня не оставалось сомнения, что взошел он на коррупционной ниве, впрочем, я мог ошибаться, как заблуждался Исаак Ньютон до того, как огреб яблоком по голове.
Бизнес раскрутился, влились зарубежные инвестиции, но во главе пирамиды продолжали оставаться Иероним и Роман – два столпа компании «Седуктиве Бед». Компания процветала и достигла такой высоты, когда конкуренты становятся неопасны, вернее, действуют другими методами, нежели шантаж, угроза расправой, похищение, и методы эти чисто экономические, ну, в крайнем случае, заказное убийство.
В отличие от деловой части жизни личная складывалась у Романова Романа далеко не столь безоблачно. Два брака. Первый закончился в психиатрической лечебнице, куда по решению суда поместили Иоланду – жену Романова, после того как она исполосовала кухонным ножом няньку и годовалого ребенка. Экспертиза постановила – шизофрения. Малыша спасти не удалось. Няня после выписки из больницы постриглась в монахини.
Второй брак также оказался неудачным. Прожив с нынешней женой десять лет, Роман Исаевич балансировал на грани развода.
Но я чувствовал, что в этой стоялой воде рыбку истины не словить, поэтому углубляться в особенности семейной жизни Романова Романа не стал, оборвав господина Чистоплюя на полуслове вопросом:
– Вы не заметили чего?нибудь странного в поведении Романова в последнее время?
– Точно, заметил. – Иероним Балаганов подскочил в кресле. – Совсем об этом забыл. Только сейчас, когда вы сказали, вспомнил. Была странность. Точно. Истинно так.
Господин Чистоплюй уставился на меня, обрел вид задумчивого Будды, созерцающего туманные вершины, и, казалось, забыл, кто он, зачем и как здесь оказался.
Я смиренно ждал две минуты, пока он отомрет, но клиент не возжелал возвращаться к внешнему миру, углубившись в самосозерцание. Гонза строил грозные гримасы, призывая меня к активному действию и показывая, что именно я должен сделать.
Но приступ оцепенения прошел сам собой. Осмысленность вернулась во взгляд Иеронима Балаганова.
Он дважды моргнул и вопросительно посмотрел на меня.
– Я что?то…
– Да, – подтвердил я его невысказанную мысль. – Вы хотели сообщить, что странного было в поведении Романова.
– Точно. Истинно так, – безвольно согласился он. – Исаич последний день ходил какой?то подавленный, тусклый. Таким он был, когда Иоланда устроила мясорубку в его доме…
– Первая жена? – уточнил я. Господин Чистоплюй кивнул.
– Он не походил сам на себя. Все время о чем?то бормотал себе под нос. Долго не вылезал из Сети. Обычно он не интересовался Интернетом. Только деловая переписка, а тут новостные сайты все проштудировал, причем упор делал на странички, где содержались даже не новости, а сплетни о жизни нашего города. Зачем бы это он стал тратить свое драгоценное время на такую ерунду? В общем, не такой он был, как обычно. Это почувствовали все. Я прямо спросил его: «Исаич, какие проблемы?» А он отмахнулся и сослался на близящийся развод. Эта сучка Вика все соки из него высосала. Тогда я удовлетворился этим ответом, но сейчас думаю, что не так прост портрет, как его малюют.
Господин Чистоплюй перевел дух и словно бы изготовился вновь погрузиться в состояние отрешенности, как вдруг что?то вспомнил:
– Он все время крутил какой?то компакт в руке.
– Музыка? – подбросил вопрос Гонза.
– Нет. Вряд ли. Он его не выпускал из рук. Скорее диск для компа.
– Этот диск нашли? – спросил я.
– Нет. Нигде нет. Ни в офисе. Ни на катере. Видно, пропал вместе с Романовым. – Иероним Балаганов умолк.
Я прикрыл глаза и задумался. Картина не прорисовывалась. Я не видел ключевого фрагмента, но дело меня занимало. Пропавший на виду у всех человек, история прелюбопытнейшая.
Я бросил взгляд на Гонзу и прочел в его глазах тот же азарт, что снедал меня.
– Мы беремся за это дело, – озвучил я наши с Кубинцем мысли.
– Великолепно. Я не сомневался в вашем решении, – изрек господин Чистоплюй.
– Для начала вы должны прислать к нам в офис персональный компьютер Романова, за которым он последний день работал. Только не трогайте его. Наш специалист покопается, попытается извлечь что?нибудь полезное, – отдал я распоряжение, но Иерониму Балаганову оно не понравилось.
– Дело в том, что в компьютере содержится важная, я бы сказал, конфиденциальная информация, связанная с деятельностью фирмы, – вкрадчиво заявил он.
– Не беспокойтесь, ни байта не утечет из этого офиса, – пообещал я. А Гонза добавил:
– Если хотите, мы можем дать расписку о неразглашении.
– Нет, – отказался господин Чистоплюй. – Что мне ваша расписка.
Он извлек из внутреннего кармана костюма изящную кожаную записную книжку, отстегнул ремешок крепежа и золотым «паркером» вписал мой заказ.
– Через два часа компьютер со всем обеспечением…
– Достаточно жесткого диска, – поправил я.
– Будет у вас.
– Дальше. – Я покопался в памяти и извлек мысль, помеченную ярлычком «!». – Почему с вами не приехал шеф безопасности?
– Он не в курсе, что я собрался к вам.
– Нам важно с ним поговорить плюс осмотреть катер, откуда исчез Романов…
– Он на служебном паркинге под охраной. В любой момент можете подъехать и осмотреть. Я предупрежу ребят. – Иероним Балаганов продиктовал Гонзе адрес. – Я предупрежу Плавникова – это наш шеф безопасности, – чтобы он явился к вам в офис.
– Это не обязательно, – отказался я и посмотрел на Кубинца. – Гонза, поедешь с господином Балагановым, поговоришь с Плавниковым, осмотришься на месте. Может, что важное подцепишь.
Гонза кивнул.
Иероним Балаганов извлек из карманчика записной книжки прямоугольник картонки и протянул его мне.
– Моя визитка. В любое время дня и ночи.
Я положил визитку под пресс?папье, предварительно вбив телефонный номер господина Чистоплюя в память сотового.
Иероним Балаганов достал чековую книжку, выписал чек на пять тысяч рублей задатка и протянул его мне. Чек откочевал в сейф, стоящий у меня под столом. Я кивнул Балаганову, и он выбрался из кресла и проследовал в холл. Гонза задержался у моего стола. Я извлек из сейфа девятимиллиметровый пистолет «питон» в кобуре и протянул его Кубинцу.
– Разрешение с собой?
– Обижаешь, Даг, – протянул Гонза.
– Все сам понимаешь. Инструкцию читать не буду. Действуй по ситуации.
Гонза скинул пиджак, приладил кобуру под мышку, затянул ремни и, на ходу всовывая руки в рукава пиджака, вышел. Я проводил его взглядом, поднялся из?за стола, подхватил нечитаные газеты и вышел в холл – проводить.
Закрыв за Кубинцем и господином Чистоплюем дверь, я включил сигнализацию на случай, если кто?то попытается вскрыть дверной замок, пока я буду отсутствовать, и направился к лифту, в один миг опустившему меня в широкий подвал, где по моему заказу строители оборудовали маленький домашний пивоваренный заводик. Каждый имеет право на увлечение. Моим увлечением было пивоварение.
В подвале пахло хмелем и болотной сыростью. «Откуда же сырость?» – взволновался я, но тут же определил, что сыростью исходил мох, специальный болотный мох (два мешка), привезенный для меня из Ирландии. Я заказывал мох для ирландского красного сорта, к приготовлению которого намеревался приступить сразу же по переезде, но ирландское красное откладывалось на неопределенное время. В связи с заказом у меня не оставалось ни одной лишней минутки для подготовки и приготовления этого шедевра пивоварения. Мешки со мхом стояли в углу, напротив непомерно длинной платформы, накрытой стеклянным колпаком, где сушился зеленый солод для темного пива. Я проверил температуру под колпаком, обогнул платформу и двинулся мимо длинных рядов стеклянных темных бутылок, где дозревало пиво, сваренное мною еще в старом доме и с трудом перевезенное на новое место.
Я задержался только возле рабочего стола, опустился в черное кресло, подхватил трубку телефона и набрал номер. Ответа долго ждать не пришлось.
– Ирисов слушает. – Голос раздался с трубке спустя четыре гудка.
– Иван, привет, это Даг, – представился я, ощущая легкое раздражение. Иван был приятным типом, но каждое посещение им нашего дома заканчивалось тем, что откупоривались пивные бутылки, причем он норовил ухватить новые, экспериментальные сорта. – Срочно требуется твоя помощь. К нам привезут винчестер. Надо бы его посмотреть. Поподробнее. Самим некогда. Так что мы на тебя рассчитываем.
– Когда? – коротко поинтересовался Иван Ирисов, видно уже предвкушая дегустацию пива.
– Часика через два.
– У меня машина не на ходу.
– Возьми такси. Оплатим, – пообещал я.
– Такса обычная, – предупредил Иван Ирисов.
– Кончай торговаться. Выезжай, – потребовал я и повесил трубку.
Выбравшись из?за стола, я подошел к бочкам, поставленным друг на друга, выбрал чистую кружку, подставил ее под кран, нацедив полную, дождался, пока усядется пена, добавил еще пива и с превеликим удовольствием в четыре глотка опустошил.
Вернувшись к столу, я распотрошил газеты и просмотрел заголовки. «Амнистия в Чечне», «Президент Латвии собирается в Санкт?Петрополис», «ССША не удалось навести порядок в Афганистане», «Джордж Сорос избавляется от красных долларов». Ничем не заинтересовавшись, я пролистал газету, остановился взглядом на статье о реставрации мечети на Кронверкском канале и, не обнаружив тут для себя ничего интересного, отправил газету в мусорную корзину. Туда же отправились «Известия» и «Дом Романовых». Покончив с прессой, я просмотрел распорядок дня. На сегодня предполагалось начать фильтрацию сусла для темного по английскому рецепту с добавлением еловых иголок. Этот рецепт я еще не пробовал и очень волновался за качество продукта.
Так же я заметил в ежедневнике запись о покупке нового гидрозатвора – третьего по счету, упоминание о намеченном звонке в ресторан «Эсхил?ХР», куда я поставлял свое пиво, где оно расходилось по высокой цене, и вечерний выход в Мариинку на «Царя Эдипа».
Выезд в Мариинский театр я никак не мог пропустить. Идея принадлежала не мне, а Ангелине. Я видел ее последнее время так редко, что наши встречи за месяц легко уместились бы в обеденный перерыв в каком?нибудь дорогом бутике на Невском канале. Я хотел загладить свою вину, хотя и знал, что Ангелина вне себя. Мне пришлось долго ее уговаривать, чтобы выбраться куда?нибудь. В конце концов она выбрала Мариинку, юбилейную премьеру – последний балет Чайковского в новой постановке Сафутдинова. Но продолжала дуться. Я знал средство от ее обиды – верное и сногсшибательное. После Мариинки я проложил наш маршрут через ресторан «Эсхил?ХР», где собрался подарить Ангелине кольцо с бриллиантом и предложить руку и сердце. Она давно его ждала, что ж, не стоит обманывать надежды юной женщины. В конце концов в нашем доме вполне найдется место для еще одного человека. Правда, с ее появлением придется нанять повара. Кухня давно пустует. До сего момента на поваре мы экономили. Готовили, что могли. Такой расклад событий мне уже давно казался неправильным.
Отметив в памяти, что у Ангелины я должен быть в шесть вечера, я отправился за суслом.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
В дверь позвонили спустя два с половиной часа. Звонок в подвале оповестил меня о визитерах. Я с огромным неудовольствием оторвался от температурной таблицы, куда вносил новые данные, отбросил наброски рекламных проспектов для серии «ТУРОВСКИЙ» – эту пивную серию предложила выпустить компания «Очкарев и K°». Согласие мое они получили, но с существенными оговорками. Они получили право использовать рецептуру, но исключительно под моим контролем.
Отложив таблицы и проспекты, я направился к лифту, поднялся наверх и, пройдя холл, посмотрел в глазок. На пороге мялся незнакомый мне человек с коробками, выгруженными из катера. Катер качался на волнах, пришвартованный к нашему причалу. Я увидел, что к причалу приближалось такси.
Я открыл дверь и вопросительно посмотрел на визитера.
– Я от Иеронима Карловича. Он просил передать вам вот это.
Визитер небрежно показал кончиком ботинка на коробки.
– Вносите, – приказал я, сторонясь.
Причал принял такси, из которого появился Иван Ирисов – помятый и небритый, с глубокими черными кругами под глазами от недосыпа.
– Ты вовремя, – приветствовал я его.
Обменявшись рукопожатиями, я пропустил его в дом. Заметив коробки, Ирисов издал сдавленный смешок и спросил:
– А что, винчестер, слабо было снять?
– Видно, некому руки приложить, – пояснил я, выпуская визитера и запирая дверь. – Проще оказалось все упаковать в коробки и прислать.
Вдвоем мы пронесли коробки в малую гостиную.
– Разберешься без меня, – распорядился я.
– Ноу проблем, – отозвался Ирисов, увлеченный распаковкой коробок.
– Я собираюсь покинуть дом. Ты останешься один. Раскочегарь диск как можешь. Мне нужно все, что можно извлечь из этого компа. Известно точно, что хозяин последнее время часто сидел в Сети, мне нужен полный перечень сайтов, куда он забирался– есть возможность, сохрани все документы, что содержатся в папке временных файлов Интернета. Уяснил диспозицию?
– Полностью.
– Я тогда поехал. Может, Гонза появится. У него есть ключ, так что не шухерись и не звони девятьсот одиннадцать, что в дом грабители лезут. Не думаю, что Кубинцу понравится твой юмор.
Иван Ирисов промолчал. Он уже погружался в работу, а когда заполнял себя рабочими задачами, то тут хоть из пушки пали у него над ухом, не услышит. Но я не удержался и заметил:
– Только держись подальше от подвала. Там пиво не про твою честь. Все по вечеру. Я, конечно, понимаю, что пиво – жидкое счастье, но удержись от эйфории. Потребление счастья в одиночку сродни любовным утехам без участия женщины.
Если бы знал, что вечером все так обернется, возможно, я и не покинул бы дом в этот день, предпочтя уличной сырости тепло библиотеки или пивоваренного подвала. Но все обернулось так, как обернулось. И видно, в этом судьба. Мойры – коварные женщины. Им палец не показывай, голову откусят напрочь.
Я вернулся в кабинет, прихватил из сейфа пистолет. На всякий случай. Кто знает, что в пути приключиться может, а тут надежное подспорье. Да с ним и поспокойнее будет. Проверил наличие кредиток в бумажнике и запер сейф. Теперь осталось только снять катер с сигнализации, а сделать я это мог только с центрального компьютера, находившегося на втором этаже в кабинете, где я изредка – лишь находилось время – уединялся для бумажной работы со счетами, над книгой по пивоварению или читая фолианты из весьма обширной библиотеки.
Взбежав по лестнице, покрытой изумрудного цвета ковром, я миновал длинный холл и распахнул дверь в кабинет.
Что?то изменилось. Я почувствовал изменение и насторожился. В кабинете кто?то побывал. Чужой. Присутствие вторжения витало в воздухе. На него указывали сдвинутые в книжных шкафах тома. Кто?то бродил по кабинету и искал. Нет. Не искал. Это вряд ли! Скорее кабинет наводнили жучками. Может, поставили в комп «Траяна». Стоило проверить.
Я на цыпочках прокрался в холл, вернулся к лестнице и с сотового дотянулся до Ивана Ирисова.
– Вано, поднимись на второй этаж, – попросил я и отключился.
Ирисов появился через несколько минут – весьма недовольный и всклокоченный.
– Какого… – начал было он, но я оборвал его:
– Внимательно посмотри комп в кабинете на предмет вирусов.
– Чего? – насторожился он.
– Нас кто?то навестил. Ирисов кивнул.
– Только не болтай. Все молча. Если сможешь и это «Траян», перенаправь его, пусть гонит туфту. Заодно: у тебя кто?нибудь по жучкам есть?
– Сам посмотрю? В кабинете?
Я пожал ему руку, хлопнул по плечу и направил его легким толчком в спину к кабинету.
