Солнечная Казнь

скачать книгу бесплатно

На ярусах рубились интрайды. Бывшие вчера соседями, друзьями, соратниками, сегодня они с остервенением пытались убить друг друга. Разгорались пожары от угодивших в сухие гнезда энергетических шаров. Повсюду царило безумие.

Джайе никогда не было так страшно. Еще бы! Привычный и такой незыблемый для него мир, вдруг пошел трещинами и рушился в гигантскую пропасть. А он ничего не мог с этим поделать. Он спросил учителя, что творится вокруг. И в первый раз в жизни Джайя увидел, Темба не знает, что ответить своим ученикам.

* * *

Случилась катастрофа. Верхние уровни Города оказались перекрыты. Нечего было и думать, чтобы прорваться по верху. Его уже заполнили сортрайды, и горе тем, кто решил скоротать день на верхних галереях. Стало быть, нужно прорываться на Дно и уходить тайными туннелями, о которых Послушникам и предателям ничего неизвестно.

Теперь Хондо не сомневался, что в его племени оказались предатели, поднявшие бунт и впустившие сортрайдов в Город, в святая святых для всех трайдесов. Но разве такое возможно? Как он прозевал изменников, свивших гнездо у него под боком? Как получилось, что среди гордых Наездников оказались послушные лживым речам врагов. И кто возглавил отщепенцев, продавшихся врагу, – Зубери, льстивый, лживый, наглый Зубери. Как он не разглядел в нем ядовитое сердце раньше и не вырвал его. Все-таки он стареет. Хватка уже не та.

Хондо на миг задумался и чуть не прозевал энергетический шар, летевший ему в голову. Еще бы чуть-чуть и его мозг расплескало бы по стене галереи. Спас Рудо. Одним прыжком он оказался на пути шара, ловко захватил его огнецом и впитал. После чего крутанул огнец над головой и выстрелил сразу двумя энергетическими шарами в набегавших трайдесов. Ударившие шары испепелили их, оставив корчившиеся обугленные тела на полу галереи.

Рудо обернулся к вождю и прошипел раздраженно: «Пошевеливайся! Времени нет!» Хондо послушно бросился за наездником.

Чем глубже они спускались, тем больше мертвецов попадалось на пути. Лежавшие возле своих пещер с сорванными пологами. Обожженные в неестественных позах с запекшимися лицами, навеки скованными гримасами страданий. Молодые и старые. Изредка попадались совсем юнцы. Хондо было больно смотреть, но он бежал вперед, каменея сердцем. Послушники взяли их врасплох, прокрались в тот момент, когда все спали. Но как им удалось добраться до Города днем? Передвижение по поверхности во время солнечного стояния строжайше запрещено. Табу во веки веков. Неужели сортайды нарушили священную традицию из ненависти к Наездникам. Или они пришли в их джунгли к исходу ночи и спрятались неподалеку, чтобы напасть, когда изменники начнут смуту?

Они находились всего в двух ярусах от Дна, когда из пещеры вылетел спрятавшийся до поры до времени изменник. Он ударил огнецом в голову Рудо и рассек лоб. Кровь брызнула на камни. Рудо взмахнул руками и нелепо осел на пол, но огнец не выпустил. Хондо тут же атаковал предателя, одного из охотников. Тому никогда ничего не светило в Праве Храброго, последнее испытание он с позором завалил. Не смог принести старую маскировочную шкуру хикуса. Кажется, его звали Тото. Он постоянно крутился возле Зубери.

Тото сражался с остервенением существа, находящегося на пороге гневлеца, но так и не способного его достигнуть. Священное состояние оставалось недоступно для него, что еще больше злило Тото. Хондо методично наносил огнецом удар за ударом, оттесняя противника вглубь чужой личной пещерки, чей хозяин обгорелым куском мяса лежал неподалеку.

Тото чувствовал, что уступает вождю и по мастерству владения огнецом, и в искусстве боя. Неожиданно Хондо упер огнец в камень пола, навалился на него и, подпрыгнув, ударил сдвоенными ногами в грудь Тото. Послышался хруст ломаемых ребер и предатель улетел вглубь оскверненной пещеры.

Но пока он сражался с Тото, галерея заполнилась враждебными трайдесами. Откуда они все? Неужели среди Наездников нашлось столько гнилья? Хондо не хотел в это верить. Они перегородили путь ко Дну и перекрыли дорогу наверх. Во второй группе вождь увидел несколько сортрайдов с выкрашенными в красное головными иглами.

Они очутились в ловушке. Рудо медленно приходил в себя, шкрябая когтями каменный пол. Прорваться не удастся. Врагов слишком много. Похоже, пробил последний час. Но так просто Хондо не отдаст свою жизнь. Он заберет столько врагов, насколько хватит сил в его руках и энергии в огнеце.

Хондо обнажил большие белые зубы в свирепом оскале, крепче и сноровистее перехватил огнец и приготовился к бою.

Трайдесы, преграждавшие дорогу наверх, расступились, пропуская вперед обгорелого, но живого мятежника. Вождь вгляделся в покрытого свежими ожогами и шрамами трайдеса и узнал Зубери.

Выжил гаденыш. До чего же несправедлив мир, что такая гнусь и шваль выживает, а хорошие, добрые, в жизни не обидевшие никого трайдесы погибают от рук таких подонков.

Теперь у Хондо появилась цель. Он не расстанется с жизнью, пока не изгонит из тела Зубери солнечную энергию.

Предатель расхохотался ему в лицо. Сверкнули безумные глаза, и он бросился на Хондо. Вождь встретил изменника достойно. Отбил все удары огнеца, поймал и растворил энергетический шар. Очень напрягали трайдесы, стоявшие за спиной, но, судя по всему, нападать они не собирались. Устроили тоже ритуальный поединок. Если он сейчас проиграет, они станут рассказывать потомкам, что старый вождь погиб в ритуальном поединке, и Зубери стал новым вождем по Праву Храброго. Хондо не мог такого допустить.

Зубери был сильным, искусным воином и сражался достойно. Хондо чувствовал, как плещется у него в груди гневлец. Но ничего не мог поделать с собой. Чувство не пробуждалось. И с каждым новым ударом он слабел. Еще чуть-чуть и страшный обожженный Зубери повергнет его на камни и наступит на горло.

Помощь пришла неожиданно. Где-то захлопали огнецы, и трайдесы, отрезавшие путь ко Дну, загорелись. Одного за другим синее энергетическое пламя выжигало дотла. Трайдесы запаниковали, строй рассыпался. Кто-то спасался, прыгая с галереи в пропасть. Кто-то бросился наверх. Но все они были обречены.

Зубери, чувствуя, что жертва вот-вот ускользнет из его лап, с диким остервенением набросился на Хондо. Замелькали сталкивающиеся огнецы. Для энергетических шаров не хватало места. Но Зубери не выпустит его живым. Он либо сам сдохнет, либо выпотрошит ему живот. Хондо читал это в его глазах.

Остатки трайдесов добивали поднявшиеся со Дна Наездники. Их оказалась жалкая горсточка, но и того хватило, чтобы разрушить планы мятежников. Вот уже в оставшихся предателей полетели энергетические шары, и сумрак галереи рассеялся. Пенились от жара ветви остролиха, оплетавшие стены и потолок.

Зубери одерживал верх. Он прижимал вождя к каменной стене. Скоро ему не останется места для маневра, да силы уже не те. Хондо пропустит выпад предателя и окажется проткнутым огнецом, а затем Зубери дожарит его энергетическим шаром.

Неужели все? За один день он потерял дом, Город, племя, а теперь и с жизнью расстанется? Хондо почувствовал отчаянье и обиду на Солнце, которому поклонялся всю жизнь, а оно не смогло его защитить. Глаза защипало. Взгляд стал рассеянным, и он пропустил удар. Глаза Зубери вспыхнули торжеством, когда заостренное навершие огнеца погрузилось в живот вождя. Хондо не почувствовал боли, лишь неприятную раздражающую резь, но и она тут же пропала.

Но торжество Зубери было недолгим. Пришедший в себя Рудо смел энергетическим шаром предателя. И тут же послал еще один шар на добивание.

Ситуация повторялась. Опять Рудо помог ему, но вот зачем. Мертвый вождь – свободное место и возможность его занять.

Правда, ждать осталось недолго. Скоро. Очень скоро Хондо умрет. И тогда место и впрямь освободится.

Он падал, но сильные руки подхватили его и потащили за собой. В галерее продолжал кипеть бой. Мятежники бились с Наездниками, а те держали галерею до последнего, прикрывая отступление основного отряда, несущего раненного вождя на Дно. Там собрались все те, кому удалось выжить и сохранить преданность племени.

Хондо не выпустил огнеца. Он почувствовал, как гневлец покинул его. Сейчас его смог бы убить щелчком пальцев любой сопливый мальчишка, выбравшийся из яслей.

Он помнил, как они оказались на Дне, где собралась внушительная толпа трайдесов. Много стариков, детей и женщин. Все собранные и серьезные. Горе уже наложило на их лица печать. Еще вчера никто не мог предположить, что придется спасаться бегством из Города, оставляя его на разграбление предателям и сортрайдам.

Раненного вождя спустили на каменный пол. К нему бросились женщины, знавшие толк в врачевании, но Хондо властным жестом остановил их. Не время сейчас. Он подозвал к себе стоявшего рядом Рудо и рассказал ему о тайных галереях, уводящих из Города в джунгли. У них не осталось выбора. Чтобы Наездники Солнца выжили, они должны бросить все и бежать. И тогда у них останется шанс когда-нибудь свести счеты с предателями и коварными Послушниками.

* * *

Видеть раненого и беспомощного вождя было обидно и больно. Джайя с трудом сдерживал слезы, рвавшиеся наружу. Но расплакаться сейчас, когда даже женщины не позволяют себе влагу на лице, позорно. Он не такой слабак. Он выдержит. А Мышата вон сдался и уже тихонько всхлипывает, утирая лапой лицо.

То, что сказал вождь, звучало дико. Но Джайя понимал, что у них нет другого выхода. Они должны покинуть Город. И тогда они выживут. Но как быть с теми, кто остался заперт на верхних галереях. Неужели они бросят их. Поверить в то, что остальные погибли или обречены на смерть, Джайя никак не мог. И вечно улыбающаяся и такая добрая к детишкам Аска, этим днем поднявшаяся к своему избраннику Доту. И мудрый, чуткий к другим старый Гамс, любящий мастерить ребятне игрушки из дерева. Первый огнец Джайя получил из его рук. Неужели они все умерли? И в этом виноваты Послушники Солнца.

Джайя почувствовал, как в первый раз в жизни закипело его сердце. Он много раз слышал, что такое гневлец, но никогда раньше не испытывал его. И теперь Джайя поклялся себе, что отомстит проклятым Послушникам и перебьет всех мятежников, даже если ему придется пожертвовать жизнью.

Их осталось мало, но правда на их стороне.

Джайя понимал, что стал свидетелем одного из самых черных и страшных дней в племени Наездников Солнца.

Ему будет о чем рассказать на старости лет юношам, не познавшим еще радость горящего сердца.

И одновременно с клятвой мести Джайя принес и другую клятву – обязательно дожить до старости и донести правду об этом черном дне до ушей и сердец потомков. В этом он увидел свое предназначение, и глаза его яростно сверкнули.

Глава 3. По дороге…

Отшельник заинтересовал Бориса. Загадочная фигура, необычная для родоплеменного строя солнечников. Интересно, его выгнали из племени или он сам его покинул. Если выгнали, то за что? Если покинул, то почему?

Эти вопросы не давали Магистру покоя.

На выжженной поляне неподалеку от Ребер Земли ожил палаточный лагерь. Три просторные палатки, оборудованные системой «Хамелеон». Защитный периметр вокруг лагеря. Стальные треноги с удерживающими шипами на два метра в землю. Их вершины украшали серые стальные шары, создававшие вокруг лагеря силовое поле. В случае если кто-то попробует проникнуть в лагерь, сработает сигнализация, а бедолагу откинет в сторону с такой силой, что от ребер останется мелкое крошево. Поле может не справиться в случае нападения стаи хищников, но к этому времени разбуженные солдаты будут готовы отразить нападение.

Медлительные «атланты» разворачивали над выжженной поляной свои кроны. Листья, похожие на гигантские плоские весла и покрытые тонким, шевелящимся на ветру ворсом, стыковались друг с другом, издавая низкое гудение. Вскоре наслоившиеся друг на друга «зонты» укрыли Солнечную Долину. Однако темно не стало. Разгоравшийся день насыщал зеркальную сторону «зонтов», обращенную к солнцу, а внутренняя сторона светилась мягким приглушенным светом, отчего джунгли наполнялись красками и оттенками – пиршество для глаз, игра света и тени. В неверном мерцающем излучении «атлантов» преображались и переплетающиеся между собой деревья, и кустарники, оплетенные лианами и тугими живыми побегами. Внутри деревьев пробуждалась своя световая жизнь. Возникало ощущение, что деревья разговаривали со своими старшими собратьями-покровителями. Они отвечали на мягкий свет «атлантов» миграцией по стволу колоний горящих светлячков.

Магистр сидел на земле возле предоставленной им палатки. Ее придется делить с научниками. Он не мог оторвать глаз от разворачивавшегося перед ним зрелища. Запрокинув голову, он наблюдал за величественными «атлантами». Изображение, улавливаемое глазами, фиксировалось на «разгоннике». Он старался ничего не упустить, чтобы потом иметь возможность создать голографическую модель и вернуться в эту минуту, пережить вновь щемящий сердце восторг перед величием Творца, создавшего такое чудо, как Солнечная Казнь.

Послышались шаги, и рядом упал Дизель. Повозился, удобно пристраиваясь на твердой и холодной земле. Положил излучатель на колени, внимательно посмотрел на Бориса и заявил громко, разрушая очарование солнечного леса:

– Чего уставился на небо, как кот на сметану?

– Умеешь, ты, Поль, все удовольствие обломать, – с досадой поморщился Магистр, но взгляда от неба не отвел.

– А ты тут, типа, природой наслаждаешься и в ус не дуешь. Молодец! Красивое место, но опасное. Сколько мы тварей по пути встретили, если бы они на нас напали скопом, то порвали бы на куски, не задумываясь. Так что не нравится мне это место. Очень не нравится. Злое оно.

– Клянусь своим «разгонником», чтобы у меня все мозги спекло, если я вру, я практически влюбился в эту планету, – признался Борис и тут же заговорщицким тоном продолжил: – Как ты считаешь, мы сможем покинуть лагерь незамеченными?

– А на фига тебе?! – удивился Дизель. – Эй, ты мне тут не темни! Что задумал? Чувствую, опять все закончится трепкой на наши задницы.

– Ничего серьезного, – состроил невинное лицо Магистр, оглаживая усы. – Очень уж меня заинтересовал Отшельник. Что за фрукт? С чем его жуют на обед? Хотелось бы познакомиться поближе.

– А кто тебе сказал, что Отшельник будет с тобой знакомиться. На фиг ты ему сдался?! – искренне удивился Поль Кальянов. – Ты вообще спрашивал наших, Белокость или кого еще? Идет ли хмырь с горы на контакт? Может он замкнутый? И любую попытку поговорить воспринимает как агрессию. Поджарит нам мозг из стреляющей палки и всего делов. Я про это знаю, мне в Фактории рассказывали.

– Ты прав. Как-то я не подумал. Надо бы расспросить Максима, что он знает про Отшельника. Нельзя же с пустыми руками соваться в горы. Информация – это оружие, пострашнее там любого излучателя.

– Нет, ты больной Борис! Тебе никто этого не говорил? Тебе же лечиться надо. Вернемся на «Арго», я поставлю вопрос ребром. Прямо так и скажу капитану: «Клюква, тревожусь я за друга. У него от всех этих даль-прониканий мозги спекло. Сам не знает, что творит. Надо бы его на обследование положить. Готов поддержать его за компанию», – разволновался Дизель.

– Так она тебя и послушала. А если ты ее еще и Клюквой назовешь, то схлопочешь «служебное несоответствие» и денежный штраф. Ты же знаешь, как сурова наша Клюква, когда ее разозлят, – улыбаясь, ответил Магистр.

Холодало. От соседней палатки запахло свежезаваренным кофе, отчего Борис почувствовал пробудившийся голод, но один вопрос не давал ему покоя.

– Так как ты считаешь, нам удастся покинуть лагерь?

– Если только под сопровождение сигнализации. Сирена завоет так, что перебудит всю округу. Факторию поднимут под ружье, – раздался голос Казака.

Майк подошел со спины от соседней палатки, чем перепугал Магистра и Дизеля.

– Чего задумали, неугомонные? – спросил он.

Вкратце Борис обрисовал ситуацию.

– Да, меня Отшельник тоже заинтриговал. Вообще любопытная тут дыра. Вот не знаю, стоит ли лезть в горы, чтобы взять интервью у дикаря. Рассказывали мне, что днем не все хищники засыпают. Многие пробуждаются. И дневные твари посвирепее будут, чем их ночные конкуренты.

Словно в подтверждение слов Казака из глубины джунглей раздался яростный рев, заставивший вздрогнуть «аргонавтов».

– Не пугайтесь. Это моркус, – проходивший мимо солдат попытался их ободрить. – Тварь жуткая, но к Ребрам Земли не сунется. Это место, как чуму, все обходят стороной.