скачать книгу бесплатно
– Трисонушка, дорогой, привет!
От неожиданности я даже вздрогнул. Ведь здесь, на острове из людей меня мало кто так называет, а тут собака приветствует. Разумеется, я сразу же узнал свою очаровательную «соузницу».
– Ой! Здравствуй, дорогая, – радостно ответил я и, чтобы не ставить Чангу в неловкое положение, тут же представил её собаке. – Знакомься, Пулька, это моя подруга Чанга. Она прекрасно знает русский язык.
– Тоникосо, – гордо назвала Пулька своё, вероятно, новое имя, что тут же подтвердилось, – меня так назвали новые хозяева, а вообще я Пулька.
– Очень приятно, – галантно ответила обезьяна (вот умеет же, когда хочет), – Чанга.
Хозяйка новоиспечённой Тоникосо сначала испугалась и пыталась оттащить свою подопечную, но, увидев, что её собака с удовольствием со мной обнюхивается, умилилась и не стала препятствовать нашей беседе. Загорелся зелёный свет, мы перешли дорогу. На другой стороне дама и Игис расположились на скамейке в тенистом сквере, а мы втроём – рядом на зелёном бархатном газоне.
– Ну, рассказывай, – предложил я маленькой собачонке. – Как устроилась? Что за хозяева?
– Всё хорошо, – кратко ответила Пулька и тут же последовали встречные вопросы: – А ты-то как? Кто тебя забрал из питомника? У тебя всё наладилось?
– Да, у меня тоже всё обошлось, за мной приехали друзья. Вот эта девочка, – я кивнул в сторону Игис, – и её папа. Добрые люди. У меня теперь тоже паспорт есть.
– Аха-ха! – закатила глаза Пулька. – Да ты крутой мэн, посмотрю! Поздравляю тебя, лабрадор! И как тебе остров? Привык?
– Остров неплохой, – я покосился на Чангу, – но по дому скучаю очень. Да и жарко мне здесь.
– Бананы ему надоели, ананасы, – съехидничала Чанга и спросила у Пульки: – А ты бананы ешь, Тоникосо?
– Бывает, – уклончиво ответила Пулька. – Но мы всё-таки собаки, и нам…
– Ой! Дальше можешь не говорить, – перебила Чанга (вот бессовестная, а я её только за галантность похвалил), – мне твой земляк тут каждый день лекции о вкусной и здоровой пище читает. Так что о мясе мы знаем уже всё, осталось только суп черепаший сварить.
– Чанга! – грозно рыкнул я. – Немедленно прекрати паясничать, как тебе не стыдно!
– Да ладно тебе, – рассмеялась Чанга, – я…
– Она ведь шутит, Трисончик, – стала защищать обезьяну Пулька. – Не обижайся.
Что-то я и впрямь какой-то нервный становлюсь, на шутки странно реагирую. Точно стареть начал. Или это жара на меня так действует?
– Простите меня, друзья, вы правы, – сказал я и, растянувшись на траве, обратился к малышке: – Пуль, ну, расскажи что-нибудь интересное. Как живёшь, чем занимаешься, кто там рядом с тобой?
– Рядом много ещё кого, – сказала Пулька-Тоникосо. – Мой хозяин содержит террариум. Я сначала обходила его десятой дорогой, так было страшно.
– А кто в нём живёт? – поинтересовался я.
– Ой, – тявкнула Пулька, – кого там только нет. У нас несколько отделений: в одних живут черепахи, в других – змеи, в третьих – ящерицы, жуки, пауки, червяки. Иными словами, ужасное сборище. Я, когда всё это впервые увидела, хотела обратно в питомник сбежать. А сейчас привыкла. Заберусь на табуреточку и наблюдаю за ними. Тоже ведь живые существа, хоть и многие – беспозвоночные.
– Это у твоего хозяина хобби такое? – спросила Чанга.
– Я думаю, что нет, – ответила Пулька, – он постоянно что-то записывает в тетради, меряет температуру, включает одни лампы, выключает другие, ставит эксперименты. По-моему, он учёный. На работу он меня никогда не брал, да я вообще в основном с его женой гуляю.
– А она чем занимается? – спросил я.
– Домохозяйка, – ответила Пулька, – мы с ней целый день сериалы смотрим. Я уже почти их язык выучила.
Я сначала не решался спрашивать, но всё же не выдержал.
– Слушай, Пуль, – тяжело вздохнув, спросил я, – ну а тебя на родину не тянет? Не скучаешь?
– Не скучаю, Трисон, – опустила глаза собака. – Ты, наверное, осудишь меня, скажешь, мол, собака не должна рассуждать, в любой ситуации должна любить хозяина и так далее.
– Я не возьмусь тебя судить, зная твою историю…
– Ничего ты не знаешь, – перебила меня Пулька. – Ничего! Конечно, живя там, за океаном, я терпела и покорно ходила за своим боровом. Ты не представляешь, какие испытания он мне устраивал.
– В смысле? – удивился я. – Нарочно, что ли?
– Ну почему сразу нарочно? Нет, конечно, но они от этого не были мягче. Мой бывший хозяин любил выпить. Собственно, я из-за его пагубной привычки и сейчас сижу здесь перед тобой.
– Помню-помню твою историю, – закивал я.
– Дома из-за его беспробудных пьянок у меня тоже возникали постоянные проблемы, – продолжила свой печальный рассказ собака. – Он по три дня домой не приходил, а я – без воды и пищи. Приходит и орёт на меня как бешеный, словно я сама к нему жить напросилась.
– Слушай, а как ты к нему попала, если он так к собакам относится? – удивлённо спросил я.
– Обыкновенно! – фыркнула Пулька. – Он подарил меня своей жене на день рождения, а потом разошёлся с ней. Жена отказалась меня забирать, поскольку я его подарок. И всё. Так, главное, меня хотели у него забрать. Не отдал никому. Изображал из себя благородного рыцаря, дескать, сам буду собачку воспитывать, она мне Лору (так звали его жену) напоминает. На людях все они такие благородные, а по вечерам заставлял меня пиво лакать.
– Ты это серьёзно? – Я аж привстал от изумления.
– Нет, шучу, – язвительно ответила собака. – Конечно, серьёзно. Нальёт мне в миску, которую неделями, кстати, не мыл, и приказывает пить! А я понюхаю это пойло, меня от него воротит, в глазах темнеет. Он как пристанет: пей – и хоть ты тресни. Соберусь с духом, глаза зажмурю и начинаю лакать эту гадость.
– Бедная ты моя собачка, – пожалел я Пульку. – Действительно, изверг.
– А ещё он меня бил, – вздохнула Пулька. – Утром не ведёт на прогулку, и всё. Ну если такой лентяй, поставь мне лоток, что ли. Так нет же. Ни лотка, ни прогулки. Я начинаю скулить, тявкать. А он то ботинком в меня запустит, то пепельницей. Один раз попал в голову, я думала, скончаюсь на месте. Даже сознание потеряла. Очнулась, лежу в луже крови, а боров мой храпит.
– Трисон, – вдруг в разговор вступила Чанга. – Скажи мне, друг, ты в эту страну собрался ехать? Или твоя другая?
– Нет-нет-нет, Чанга! – догадавшись, к чему клонит обезьяна, воскликнула Пулька. – Страна тут ни при чём. У нас, кстати, страны – соседи. Я с Украины. Но всё зависит от семьи, куда попадёшь. Ты думаешь, здесь, на острове, все собаки благоденствуют? Как бы не так. Я в питомнике наслушалась историй похлеще, чем моя. Так что давайте не будем путать страну и конкретные условия в семье. Кто меня должен был защитить от пьяницы? Президент, что ли?
– А соседи ничего этого не замечали? – удивилась Чанга.
– А как они заметят? – спросил я. – Пулька же говорит, что он на людях её не обижал.
– Всё наглаживал и целовал, – подтвердила собака. – Очень лицемерный был у меня хозяин.
– Слушай, – я вдруг сделал вывод, – после твоего рассказа мне кажется, что он нарочно тебя здесь оставил.
– Да я сразу это поняла, – согласилась Пулька. – Там, дома, могли и узнать, что он выгнал меня на улицу, или кому-то передал, или в питомник сдал. А тут… Скажет: украли, сбежала, затерялась и так далее. Ещё и с грустной мордой будет полгода ходить. Лицемеры они, Трисон. Все они там лицемеры.
– Пулька, не обобщай, – попросил я подружку, – люди ведь все разные, как и собаки. У меня остались там преданные друзья, которые готовы были за меня жизнь отдать. Да и сейчас там живёт мой академик, очень порядочный и достойный человек. Я тебе, Пуль, сочувствую, просто попался такой хозяин. Желаю тебе здесь хорошей и приятной жизни. Но и там, откуда мы с тобой приехали на этот остров, полно достойных и преданных людей. Ты уж мне поверь, я знаю, о чём говорю. Хорошо?
– Хорошо, друг! Передавай своей родине от меня привет! Да и моей заодно!
– Ну вот, это уже совсем другое дело. Умница!
Я лизнул подружку в нос, и, заметив прощание наших «человеков», мы тоже попрощались.
В тот день наговорились мы вдоволь. Пульку я не осуждаю. Всё она говорит верно. Жаль, что среди так называемых любителей собак попадаются жестокие и бессердечные люди. Я абсолютно уверен, что если человек так относится к собаке, он и по отношению к людям не сможет быть преданным, а в трудную минуту непременно предаст.
Глава 27
Я вам говорил, что мы тоже стали осваивать человеческую технику. Пожалуйста!
«До чего дошёл прогресс!» – любил повторять мой первый подопечный Иван Савельевич. И что вы думаете? Произошло событие, которое с трудом уместилось в моей собачьей голове. В один из выходных за мной заехал Юрий и привёз к себе в «резиденцию».
– Так, собака, – объявил он, – сегодня у нас фотосессия. Садись здесь, у фонтана.
Дело это нехитрое, я с удовольствием попозировал фотографу. Юрий поколдовал со своим смартфоном, а затем позвал меня в дом.
– Запрыгивай, – Юрий похлопал по сиденью стула, стоявшему у его рабочего стола, – и внимательно смотри на монитор.
Выполнив команду, я замер. Что-то предчувствовал важное, но сразу не мог понять, что именно. Замер и превратился в живой памятник. И вдруг… Вдруг на экране монитора я увидел Тамару Исаевну. Сначала она просто шевелила губами, но Юрий что-то там подправил, и уже через несколько секунд я услышал знакомый голос:
– Трисончик, миленький мой, здравствуй, дорогой, – заголосила Тамара Исаевна и всплеснула руками. – Прости ты меня, дуру старую. Недоглядела, прости, миленький. Как ты там, бедненький, без нас?
– Ав! – громко и как можно бодрее ответил я. Но, признаюсь честно, так мне в этот момент захотелось завыть, заскулить и потрогать лапой монитор.
– Да моя ж ты умница! – снова всплеснула руками женщина. – Даже не верится. Сейчас, дорогой, погоди немного, погоди, я Василия Михайловича приведу.
Через минуту на мониторе появился и мой академик. Я аж запрыгал от радости на стуле.
– Смотри не свались, – рассмеялся Юрий. – Ты у нас любитель то с деревьев прыгать, то с катеров.
«Тоже мне юморист, – мысленно произнёс я, – словно я сам там прыгал. То в лоб клюют, то чемоданом толкаются».
– Здравствуй, Трисон, – тихо произнёс академик, взгляд его был направлен куда-то в сторону.
– Ав-ав! – громко рявкнул я, боясь, что старик меня не услышит.
– Да зачем ты так кричишь? – Юрий потрепал меня за ухо.
«Ну как это зачем? От радости!»
– Когда домой собираешься? – спросил Василий Михайлович.
– У-у, – говорю. Что я тут могу ответить? Всё от вас, людей, зависит, сам же я не пойду в кассу билет покупать.
– Василий Михайлович, не волнуйтесь, – вступил в разговор Юрий, – я работаю над этим вопросом. Оказалось, не всё так просто. Трисона поставили на учёт, передали официально новому владельцу. Теперь нужно оформить документы на вывоз из страны, сделать все необходимые прививки, а там между ними нужно соблюсти время… Словом, как всё будет готово, я позвоню. Или я прилечу с ним, или мой представитель.
– Спасибо вам, Юрий, – сказала Тамара Исаевна, – спасибо огромное за заботу, за то, что нашли нашу собачку. Я уж тут что только не передумала. Чуть с ума не сошла. Завезла пса на край земли, грех такой на душу взяла. Думаю, хоть бы его там крокодилы не съели…
– Ну какие тут крокодилы? – улыбнулся Юрий.
– Да разное ведь болтают, – ответила Тамара Исаевна. – Говорят, они там у вас по улицам даже шастают. Не правда, что ли?
– Ну как вам сказать? – спросил Юрий. – Это такая же правда, как и то, что по Москве медведи гуляют.
– Всё поняла, – кивнула женщина. – А то я уж совсем тут расстроилась. Даже не знаю, как вас и благодарить.
– Да бросьте, Тамара Исаевна, мы люди и должны помогать друг другу. Так что ждите своего героя. Да, кстати, он тут навыки свои не теряет, помогает незрячей девушке-студентке.
– Это очень хорошо, – сказал Василий Михайлович и повторил для верности: – Это очень хорошо. Молодец, Трисон. Везде твой опыт пригодится. Вот что значит специалист. Вот так и у людей. Если знаешь своё дело, везде найдёшь работу. Молодчина, собака! Мы тобой гордимся. Не печалься, скоро увидимся!
Люди сделали мне незабываемый подарок. Даже не подарок, а целый праздник! Вот уже и своего подопечного увидел, значит, дом мой стал ещё ближе.
Глава 28
Сейчас уже не вспомню, но кто-то из моих подопечных говорил: «Жизнь словно тельняшка – состоит из белых и чёрных полосок». Вот так и у меня. Не успел я отпраздновать видеообщение, как угодил в больницу. Но с больницей мне ещё и повезло, мог вообще в собачий морг попасть.
Слушайте, что произошло. На следующий день мы с Сомой и Славкой решили пройтись в сторону океана. Я, как обычно, иду впереди них, смотрю по сторонам, слежу за ветками. Дорога не ахти – идёт по окраине парка, там хоть ещё и благоустроенная территория, но уже заросли серьёзные. Сома обычно на прогулку надевает такие лёгкие тапочки, в России их ещё называют сланцами. По моей части всё было отлично – иду уверенно, вижу каждые кочку, бугорок, ямку, но девчонка умудрилась сама себе наступить на тапок. Ноги у неё заплелись, и она неожиданно растянулась на тропинке.
Эх, Славка-Славка, тебе доверили девушку, так держи её покрепче. Идёшь, ворон считаешь. Страшного-то ничего и не произошло, Сома рассмеялась и уже с помощью парня начала было подниматься с земли. И тут я вдруг увидел прямо у Сомы под боком змею. Она зашипела и, видимо, уже приготовилась цапнуть девчонку. Я недолго думая бросился на змею и схватил её зубами. Схватить-то схватил, да, видимо, неудачно. Нужно было хватать ближе к голове, чтобы не дать ей возможности меня укусить, а я впопыхах ухватил её за середину. Через мгновение, почувствовав резкую боль в лапе, я отскочил подальше от людей и попытался перехватить змею ближе к голове, но вдруг почувствовал слабость в лапах и сильное головокружение. Честно говоря, я даже не успел ни о чём подумать.
Очнулся в ветеринарной больнице. Здесь таких, как я, много. Оказывается, укусы змей тут не редкость. Рядом со мной лежал бульдог. Сопит, глазами зыркает, на персонал порыкивает. Вечером меня навестили Сома и Слава. Как оказалось, с момента встречи со змеёй я проспал уже три дня. Ничего себе «снотворное»! На вид змейка была небольшая, неприметная. Но Слава сказал, что, если бы мы опоздали к доктору на десять – пятнадцать минут, я бы уснул навсегда. Вот тебе и прогулка по парку. А ты что же, жених? Идёшь с невестой, так будь повнимательнее. Как это у тебя девушка на землю грохнулась?
– Спасибо тебе, дружище, – говорит Славка, – ты настоящий герой. Знаешь, яд этой змеи для человека очень опасен. Твои собратья почему-то легче переносят её укус, главное – вовремя обратиться к врачу. А у людей могут возникнуть реальные проблемы. То слепнут, то глохнут.
Я от таких слов поёжился. Не хватало Соме к своей слепоте ещё и оглохнуть. Это действительно была бы трагедия. Страшная трагедия.
У нас в Подмосковье есть Сергиево-Посадский детский дом слепоглухих. Слышали о таком? Если бы я был человеком и большим начальником, я всех сотрудников этого учреждения награждал бы специальными орденами за мужество и героизм. Конечно, существуют всякие приспособления, слуховые аппараты, но это не снимает проблему автоматически – для того, чтобы слепоглухой ребёнок начал понимать речь и умел сам говорить, необходимо потратить не один год.
Сома тоже что-то мне рассказывала и гладила мою перебинтованную лапу. Я смотрел на ребят и радовался за них. Перед уходом Вячеслав сказал, что меня должны навестить Юрий, Григорий, Игис и даже, возможно, её папа.
Ребята ушли, но недолго я лежал в одиночестве! Вдруг услышал знакомый свист. Я приподнял голову и увидел в окне Чангу, висевшую на дереве.
– Эй, змеелов, здоров! – крикнула мне обезьяна. – Живой?
Я в ответ только кивнул.
– А чего ты там валяешься? – крикнула Чанга. – Давай уже возвращайся.
Чанга – это совершенно непредсказуемое существо. Раскачавшись на дереве, она сиганула на окно. Просунув лапу в форточку, обезьяна ловко расправилась со шпингалетами на оконной раме и через секунду уже сидела у моей кровати.
– На! – Чанга протянула мне банан и прямо у меня перед носом ловко его очистила от кожуры. Моя подруга в своём репертуаре.
– Издеваешься, что ли? – хмыкнул я. – Лучше бы косточку принесла.
– Где я тебе её возьму, – рассмеялась Чанга, – косточки ведь на дереве не растут, а в супермаркет меня не пускают. Но ты зря отказываешься, бананы – это самое лучшее лекарство от змей.
– Да у тебя бананы всё лечат, – съязвил я. – Не фрукт, а целая аптека.
– Так и есть! У меня если что-то где-то заболит, я – хрумк бананчик, и сразу всё проходит.
