скачать книгу бесплатно
Для собак естественно быть дрессированными, поскольку они стайные животные и привыкли выполнять требования вожаков, в нашем случае членов семьи. А мы, коты, любим доставлять удовольствие только самим себе. Конечно, при огромном терпении можно и нас выдрессировать…
Однако первое, что должен запомнить дрессировщик, – мы не запоминаем наказания, так что не пытайтесь наказывать нас за непослушание. Это совершенно бесполезное занятие!
Второе – мы понимаем только доброе, дружелюбное отношение. И если не будете забывать нас хвалить и давать лакомство, тогда, может, у вас и получится воспитать кота.
Открою вам один секрет: мы очень не любим, когда на нас пристально смотрят, так что не пытайтесь силой взгляда заставить нас подчиняться вам – эффект будет обратный.
Помню, в тот день я был в прекрасном настроении, ничего не предвещало беды. На диване мне почему-то было жарко, и я растянулся на полу, как всегда делал в таких случаях.
Поскольку все разошлись по своим комнатам несколько часов назад, в прихожей не горел свет. Некому было его включить, а мы с Пухой и в темноте ориентируемся прекрасно.
Хозяину зачем-то (хотя я-то знаю зачем – наверняка хотел что-нибудь съесть!) понадобилось пройти на кухню, и он, как слепой, шёл на ощупь. Случайно споткнулся о меня, подвернул ногу и рухнул на пол. Вот скажите, разве я виноват? Нет тут никакой моей вины! Наверное, без труда представляете, что было дальше:
– Сократ, негодяй, ну зачем ты развалился тут, как тюлень? Я же мог убиться из-за тебя, – возмущался хозяин.
Сам ты тюлень! Тюлень и странный человек! Ты бы, Александр Петрович, хотя бы фонарик включил на своём телефоне. Ты же современный человек, а ведёшь себя так, словно только из пещеры выбрался.
Я, конечно, от греха подальше спрятался за диван. А что было делать? Не нарываться же на веник.
– Тебе дивана мало, котяра? – продолжался несправедливый наезд. – Развалился, как бревно, посреди дома. Не объедешь, не обойдёшь тебя, – не унимался хозяин.
Поросёнком уже был, теперь бревном стал, тюленем. Как ещё обзовут?
Слава богу, всё обошлось, нога осталась цела и невредима.
Под лестницей, ведущей на второй этаж, стоял диван. Это было любимое место Александра Петровича. В выходные дни он частенько там отдыхал с книгой в руках. После падения он развалился на диване и «утонул» в своём ноутбуке. Я решил пробраться к Катьке в комнату и там залечь на дно, чтобы не маячить лишний раз перед глазами хозяина.
Я прошмыгнул к лестнице и начал потихоньку на полусогнутых лапах подниматься наверх. На ступеньках Татьяна Михайловна поставила небольшие горшки с цветами. Я на них никогда не покушался – уж очень мало места в них было, негде копать. Хозяйка держала эти растения здесь, потому что они не любили солнечный свет. Надо же, какие капризные! Когда я проходил мимо одного такого горшка, внезапно вспомнились мне и тюлень, и бревно, и унижения перед гостями, стыд. Иными словами, весь тот позор, какой недавно пришлось мне пережить. Недолго думая, я как бы невзначай толкнул лапой горшок, и он полетел вниз. Раздался истошный крик, хозяин вскочил с дивана, держась за голову. Он посмотрел на лестницу, но, видимо, увидел только мелькнувший хвост.
– Сократ, – закричал Александр Петрович. – Ты ещё пожалеешь об этом! – Потирая рукой голову, он стал подниматься на второй этаж.
Я заметался: куда, куда спрятаться? К Катьке не вариант, там он меня сразу найдёт. Всё… Чувствую, ссылки не избежать. Я заскочил в чулан: небольшая комнатка на втором этаже служила кладовкой, где хранились всякие мыльно-рыльные принадлежности, швабры, пылесос и прочая хозяйственная утварь. Там была небольшая тумбочка, и дверка её оказалась приоткрытой. Я нырнул туда и замер.
Татьяна Михайловна и дети выскочили на крик Александра Петровича:
– Саша, что случилось?
– Что случилось? Этот диверсант Сократ скинул на меня цветочный горшок, – неистово ругался хозяин, одной рукой держась за голову.
– И конечно, случайно! – воскликнула хозяйка.
– Не знаю, не знаю, – раздражённо ответил хозяин. – Я в такие случайности не верю!
– А что ты ему сделал? – спросила хозяйка.
– Ты спрашиваешь, что я ему сделал? А не хочешь ли спросить, что он сделал? Он меня сегодня дважды чуть не убил, – возмущался Александр Петрович.
Но вот тут ты врёшь, дорогой хозяин! Первый раз я не виноват, ты сам себе чуть шею не сломал. Нечего в темноте шастать. А второй раз – да, каюсь, виноват. Но моё действие обоснованно, не просто так я тебе травму нанёс. Заслужил!
– Ты же, наверное, его обидел? – спросила Татьяна Михайловна.
– Вот ещё – обидел! – вспылил хозяин.
Опять говоришь неправду! Тюленем кто меня назвал, бревном? Перед гостями кто опозорил? Я, между прочим, униженный и оскорблённый кот.
– Катя, где этот… Найди мне его. Я вышвырну эту наглую кошачью морду в гараж!
Катя заглянула в свою комнату, потом к Диме. Походила по второму этажу, зашла в кладовку, и, не догадавшись поискать меня в тумбочке, вышла и говорит:
– Пап, не могу найти его.
– Хитрый кот, – пробубнил Александр Петрович.
– По-моему, он просто так ничего не делает, – сказала хозяйка. – Это тот ещё неуловимый мститель!
– Негодяй он, а не мститель! Смотри, какая шишка вскочила, ещё этого мне не хватало, – потирая голову, произнёс Александр Петрович.
– Пойдём приложим лёд.
Татьяна Михайловна спустилась вниз, взяла мужа за руку и повела на кухню.
Катя меня тихонько позвала, но я сидел как мышь. Думаю, не буду выходить, не дай бог, увидит хозяин, точно прибьёт или выкинет в гараж. Надо переждать бурю. Чувствую, придётся мне сегодня ночевать в чулане.
Всю ночь я глаз не сомкнул. Совесть замучила, стыдно стало за свой поступок. Я и не думал, что могу такую травму нанести хозяину. Пусть он меня оскорбляет и унижает, но это всё слова, он же не травмирует меня. А я поступил как неблагодарный кот.
Выбрался я из своего укрытия только на следующий день к обеду. Слышал, как утром все разъехались по своим делам. Ну, думаю, можно выйти.
Потихоньку пришёл на кухню, сел в дверном проёме и смотрю на Татьяну Михайловну. Она что-то пишет за столом, склонив голову, меня не видит. Я вздохнул, но подойти боялся. Хозяйка, почувствовав моё присутствие, подняла голову и говорит:
– Ну что, бандит, пришёл?
Какой я вам философ! Оказывается, бандит я. Вот как!
– Голодный, наверное? – спросила хозяйка.
«Мяу, – как будто отвечаю. – Голодный – не то слово».
– Иди, покормлю, бедолага! – Татьяна Михайловна улыбнулась по-доброму.
И у меня сразу отлегло от сердца. Когда шёл на кухню, думал, сейчас набросится на меня, как хищница, будет защищать своего самца. Но раз улыбается, значит, не держит зла. Хорошая ты женщина, Татьяна Михайловна, повезло мне с хозяйкой.
– Отомстил за обиды? – спросила Татьяна Михайловна. – Молчишь? Значит, я правильно расценила твои действия?
Татьяна Михайловна, да ты умеешь читать мои мысли!
– Сократ, я понимаю, тебе не нравится, что Александр Петрович пытается дрессировать тебя, но ты всё равно в следующий раз думай, как мстить. Хорошо, что горшок маленький был, а если бы большой? – спросила она.
Да большой я бы не сдвинул с места, я что, тигр, что ли?
– Ты ведь уже взрослый кот, вот и веди себя по-взрослому, а то всё как ребёнок шалишь, – сказала Татьяна Михайловна.
Когда вечером Александр Петрович вернулся домой, я припал к его ногам и долго-долго тёрся о них.
– Ладно, прощаю, – улыбнулся хозяин, наклонился и, погладив меня по голове, чмокнул в лоб.
Шишка на голове хозяина была размером с куриное яйцо.
После этого случая в семье стали называть меня цветоводом.
Глава 15
Зима разошлась не на шутку. Снега навалило столько, что, выйдя на улицу, я тут же с головой провалился в сугроб. Мне показалось, что я попал под снежную лавину. На моё счастье, хозяин, который пытался пробраться к своей машине, заметил, как я барахтаюсь, и вытащил меня за загривок из снежного плена. А то, наверное, так и пропал бы под толщей снега.
Смотрю на людей, как они радуются снегу, и думаю: что они хорошего нашли в нём? Каждый год твердят одно и то же: красота, чудо, зимняя сказка! Детей я ещё понимаю. Они думают, будто снежинки – звёзды с волшебным вкусом, но вы-то, взрослые, должны знать, что это просто замёрзший водяной пар. Нет, словно и не знают! Взрослые, как дети, тоже хотят чуда и праздника.
Ещё я заметил, что люди любят зиму до Рождества, а после праздника она им надоедает, и они начинают звать весну. А всё потому, что выходные закончились, от зимы ждать чудес больше не приходится.
Слышал, как Татьяна Михайловна однажды говорила:
– Для меня зима всегда пахнет чудом! Это самое сказочное время года.
Да уж, сказочнее некуда, холод звериный, снегу столько, что не пролезть, не пробраться. Где она, эта сказка? Ау!
– А для меня зима – это мармелад, какао и тёплые варежки, – улыбнулась Катя.
Я добавил бы сюда ещё тёплую батарею и вкусный корм.
– Для меня зима – это лопата для снега и каникулы, – усмехнулся Дима.
Это точно, чаще всего чистить снег приходится ему. Александр Петрович и Дима запрещали Татьяне Михайловне и Кате заниматься этим нелёгким делом; правда, хозяйка на этот запрет внимания не обращала и, когда была не занята, тоже помогала мужу и сыну.
– Лучший фитнес, – смеялась она, – работают все группы мышц!
В выходные дни Александр Петрович тоже присоединялся и помогал Димке убирать снег.
– Пойду косточки разомну, – говорил он обычно, – а то совсем засиделся. На работу еду сидя, на работе сижу и домой тоже возвращаюсь сидя. Так и в тюленя можно превратиться.
Для Александра Петровича зима ассоциировалась, как он сам утверждал, с нарядной ёлкой и подарками для родных. Только вот у меня при упоминании ёлки шерсть встаёт дыбом. Серьёзно, прямо беда у меня с ней. Никак не найду общий язык с этим колючим деревом.
Я вам уже рассказывал, как однажды уложил ель на пол? И это случается у меня каждую зиму! И смех и грех. Вроде и не собираюсь этого делать, а она всё равно падает. Определённо, людям нужно изобрести какое-нибудь «антипадающее» устройство. Слышал, такая проблема есть почти во всех семьях, где живут коты.
Люди, конечно, сами виноваты: навешают на ёлку всяких шелестящих, блестящих, сверкающих, гремучих игрушек. И как тут пройдёшь мимо? Скажу вам честно, я даже отворачивался от неё, но всё равно тянет на дерево, словно магнитом.
Вроде кот я уже взрослый, но, видя это нарядное новогоднее чудо, впадаю в детство и ничего не могу с собой поделать. Любопытство так и разбирает, тянусь лапой потрогать, попробовать на вкус и обязательно что-то сломаю, но, конечно, случайно. Или ещё хуже: в конце концов повалю это треклятое дерево!
В этот Новый год опять случилась со мной эта «ёлочная болезнь». На сей раз мои домочадцы решили обновить наряд ёлки и купили новые украшения, ссылаясь на то, что в прошлый Новый год я побил все игрушки. Не спорю, побил, но ведь не все! Зачем возводить на меня напраслину? Можно было вполне обойтись и уцелевшими, зачем деньги тратить, лучше сэкономили бы да купили мне корма хорошего!
Татьяна Михайловна с Катькой в выходной день перед Новым годом решили нарядить эту свою, как они говорят, новогоднюю красавицу. Я вот никак не пойму, что в ней красивого? У вас, у людей, какое-то искажённое представление о красоте. На мой взгляд, это просто мохнатое, колючее чудище с длинными лапами. Вот вы говорите, как ёлка чудесно пахнет! Тут я тоже с вами не соглашусь. Для меня, например, хорошо пахнет жареная курочка или кусок мяса.
Пока девушки вешали на ёлку игрушки и всякие блестящие ленточки, мигающие лампочки, хозяйка постоянно приговаривала, глядя в мою сторону:
– Сократ, даже не вздумай покушаться на ёлку. Ты меня понял?
Да понял, понял. Постараюсь, но ничего не обещаю.
– Тронешь ёлку – оторву лапы, – грозно посмотрела на меня Татьяна Михайловна, а Катя украдкой подмигнула: дескать, не бойся, котик, мама шутит.
Ничего себе шуточки! Вы заметили, что ей гораздо важней какие-то растения, чем я? То грозится отправить меня жить в гараж за испорченные цветы, теперь вот из-за какой-то ёлки-палки лапы оторвать. Предупреждений я получил миллион, поэтому у меня даже мысли не было покушаться на это дерево. Скажу больше, я даже не смотрел на него, от греха подальше. И всё вроде шло хорошо. До Нового года оставалось совсем мало времени, это я понял по утренней суете на кухне.
Дима ушёл поздравить Настю с наступающим праздником и вручить ей новогодний подарок. Он даже со мной советовался насчёт подарка. Что он купил в итоге, я не знаю, так как видел только коробку, завёрнутую в красную блестящую обёртку и перевязанную шёлковой лентой.
Подарок лежал у Димки на столе, и я даже попробовал ленту на зуб, но, увидев, что я кручусь возле упаковки, он пригрозил:
– Сократ, дотронешься ещё раз до коробки – больше в мою комнату не зайдёшь. А за твоей подружкой буду наблюдать я.
Вы слышали? Тут надо быть поосторожней, а то и правда перестанет пускать меня к себе. Как же я потом буду встречаться со своей ненаглядной?
Катя тоже убежала к подружке, а Петрович с супругой занимались каждый своими делами. В духовке запекался гусь с яблоками. Как же они любят испортить мясо всякими никчёмными добавками!
По дому плыл аппетитный запах жареной птицы! Ох, чувствую, доведут они меня до обморочного состояния своими ароматами. Я, как обычно, лежал на диване, глотая слюни, затем спрыгнул на пол и пошёл доедать свой корм. Пусть и не гусь, но хоть что-то.
Когда я проходил мимо ёлки, вдруг откуда-то раздался громкий голос: «Джинг белс, джингл белс!» Потом я уже понял, что это песня, но сначала мне показалось, будто кто-то нападает на меня с криком.
От испуга я подскочил на месте чуть ли не до потолка. А что произошло дальше, честное слово, даже не помню. Видимо, я был не в своём уме. Отступил шага на два назад и, со всей силы оттолкнувшись от пола, запрыгнул на дерево.
Как потом оказалось, это были мигающие лампочки с такой мелодией. Они то вспыхивали, то гасли, то опять мерцали, и всё это вразнобой, короче, не сразу и сообразишь, что происходит.
И вот когда огни внезапно вспыхнули, запел невидимый певец. Скажу вам, мелодия отвратительная, испугался я жутко. Придумают же всякую ерунду. Но, клянусь вам, я не знал, до чего дошёл ваш прогресс.
Недолго пел этот невидимый «джинглик»: ёлка закачалась под моим весом и вместе со мной рухнула на пол. Звезда с макушки свалилась и разбилась вдребезги.
Только очутившись на полу под ёлкой, я понял, что натворил нечто ужасное.
Думать о последствиях было некогда – я быстро убежал в укрытие и уже там размышлял едва ли не до самого Нового года. Спрятавшись за котёл, отряхнувшись от колючек и всяких блестяшек, я надолго замер. Сижу и думаю: неужели нельзя как-то покрепче ёлку установить? Ну в самом деле, что это за дерево, которое не может выдержать обыкновенного домашнего кота?
Не знаю, сколько прошло времени, но я успел задремать. Эх, жалко, не успел корм доесть, а сколько придётся здесь сидеть – неизвестно. Так и с голоду можно опухнуть. И вдруг услышал голос Татьяны Михайловны:
– Сократ, ну почему ты такой бестолковый? Я же тебя предупреждала! Господи, да за что же мне это наказание в виде кота!
Ничего себе! Теперь, оказывается, я – наказание!
Слышу, пришёл Александр Петрович:
– Что, опять? – спросил он у Татьяны Михайловны.
– Что с ним делать? – тяжело вздохнула она. – Достал он меня уже, что ни день, то сюрприз. Когда-нибудь он станет нормальным котом?
Я даже не сомневался, что буду, как всегда, виноват. Я ведь рассказал вам всю правду. Вы же знаете, что я не собирался бодаться с этой проклятой ёлкой. Всё этот «Джингл Белс» виноват, и откуда он взялся на мою голову? Если бы он меня не испугал, то и ёлка бы ваша осталась цела. Из засады я слышал, как хозяева вновь ставили её, а Александр Петрович мечтал о новом моём наказании.
