скачать книгу бесплатно
– Например… – поинтересовался полковник Скорокосов.
– Им выделили газовые анализаторы воздуха, а нам выдали только половину запрошенной партии памперсов для сидения в засаде. Этот запас быстро кончился, и анализаторы воздуха показывали спецназу ФСБ местоположение наших засад по запаху мочи… Этого при подобном раскладе было не избежать.
– А куда вы прятали использованные памперсы?
– Как и полагается, закапывали глубоко в землю, товарищ полковник, – на глубину не менее метра.
– Я, честное слово офицера, был не в курсе этих тонкостей, хотя входил в комиссию по утверждению результата. И результат меня тогда, скажу честно, расстроил… Но это дело прошлое. Пора уже забыть былые обиды. Сейчас одно общее дело делаем.
– Я уже забыл, товарищ полковник. Я вообще человек не обидчивый.
– По внешнему виду не скажешь… – выразил свое мнение один из полковников, тот, что держал в руке бамбуковую указку.
– Никогда не судите по первому взгляду, товарищ полковник… – ответил Бармалеев.
– Нам только споров здесь и не хватало, – проворчал Скорокосов. – Вернемся к сегодняшнему дню, вернее, к сегодняшней ночи.
– Я готов к выполнению любого задания, как и весь мой батальон… Результат был бы не такой, как недавно, когда пришел приказ отступать уже после почти полной победы.
– К сожалению, разведка слишком поздно донесла, что на ближнюю позицию выдвинулись «Грады» противника и батарея гаубиц. Наши наступающие войска, и в первую очередь ваш, товарищ подполковник, батальон были бы просто перемолоты массированным артиллерийским налетом, – сказал один из полковников, что стоял за спиной Скорокосова. – Плюс к этому – три минометные батареи были готовы к действию. Позиция у минометчиков тоже заранее пристреляна. И отступали «игиловцы» целенаправленно, заманивали противника на пристреленные позиции.
– Этого обстоятельства я не знал, – вынужденно признался Бармалеев.
– И потому мы вспомнили о вашем батальоне… – продолжил второй полковник. – Вы же прошли специальную тренировку по уничтожению «Градов». Смотрите в карту.
Бармалеев подошел вплотную к столу.
– Вот это наши позиции. – Указка обрисовала круг. – Синим карандашом обозначен «коридор» в минном поле.
– Пользуясь темнотой, вы проходите большую часть коридора ускоренным маршем, – подсказал полковник с красно-синим карандашом в руке.
– От окопов до начала минного поля около пятидесяти метров, – продолжил его коллега с указкой. – По краю минного поля вы пускаете свой взвод саперов, которые обучены искать мины. А тем временем весь батальон скрытно ползком преодолевает два с половиной километра между окопами и минным полем и выходит вот сюда… – Указка ткнула в карту. – Здесь соединяются позиции двух подразделений ИГИЛ – собственно ИГИЛ и «Фронта ан-Нусра», которая с ИГИЛ не слишком ладит – власть никак не могут поделить… И потому между подразделениями существует не занятый никем участок протяженностью в сорок – пятьдесят метров. Это как раз то место, где батальон может пройти в глубину территории противника.
– А откуда эти данные? – спросил Бармалеев.
– Вчера над этим местом летал и производил съемку наш разведывательный дрон.
– Днем летал?
– Днем. А какая, в принципе, разница…
– Днем его должны были заметить и определить это место как место возможного прорыва, а сейчас уже подготовиться к ликвидации этого возможного прорыва. Я бы рекомендовал вам запустить дрон сейчас, пока ночь, и инфракрасная камера определит существенное увеличение площади окопа в этом месте. Причем с двух сторон. Проходить вы нам, естественно, рекомендуете по дну высохшего ручья. А позиции и ИГИЛ, и «Фронта ан-Нусра» значительно выше, следовательно, они могут стрелять, не опасаясь попасть друг в друга. И уничтожить батальон. Но не это самое главное. Батальон до них просто-напросто не доберется. Пока я доеду до позиции, пока проведу инструктаж – пройдет время и станет уже почти светло. Мы, растянувшись перед окопами в линию, будем прекрасной мишенью для стрелков. Нас просто расстреляют, пока будем ползти. И потому я прошу командование перенести операцию на завтрашнюю ночь.
– Это невозможно… – категорично заявил Скорокосов. – Ночью саперы могут снова заминировать свой «коридор».
– Невозможно… – подтвердил полковник с указкой.
– Никак невозможно, – подтвердил его коллега с красно-синим карандашом.
– Я не имею права жертвовать своим батальоном, – не менее категорично заявил Бармалеев.
– Какой у вас норматив по передвижению по-пластунски? – поинтересовался Скорокосов.
– Восемь километров в час. Чуть-чуть быстрее прогулочного шага. Это без учета маскировки. То есть мы передвигаемся с этой скоростью, не стараясь остаться незамеченными. А в светлое время – это вообще невозможно.
– Да, пожалуй… – согласился Скорокосов. – Но я обязан доложить твое, подполковник, мнение генерал-полковнику… – Он встал и вышел. Остальные остались ждать. Скорокосов вернулся через пять минут.
– Генерал-полковник тебя требует, – с порога сказал он Бармалееву. – С картой вместе, – кивнул он на свой стол.
Полковник с указкой начал складывать карту. А Бармалеев задумался…
* * *
В кабинете генерал-полковника Сумарокова Бармалеев пробыл минут десять и вышел, пряча в нагрудный карман свой планшетник, на который только что в генеральском кабинете переснял карту и циркулярно разослал ее всем офицерам и солдатам батальона. Офицеры приняли карту на точно такие же планшетники, а простые бойцы и сержанты – на приемоиндикаторы[9 - Приемоиндикатор – прибор, внешне напоминающий смартфон, хотя выполняет многие функции планшетника, фотографирует нужные объекты и передает фотографии командованию, видит расположение других бойцов и командиров. Является, как и планшетник у офицеров, составной частью экипировки «Ратник».].
– Я сейчас позвоню, распоряжусь насчет транспорта, – сказал на прощание генерал. – Мою машину здесь знают, пропустят везде. Ждать не придется. Да и водитель у меня опытный. Быстро домчит.
Бармалеев вышел из здания пассажирского терминала аэропорта, превращенного в штаб объединенных сил, и сразу ко входу ему подали машину. Водитель – сержант контрактной службы – опустил стекло и спросил только:
– Подполковник Бармалеев?
– Он самый.
– Садитесь на второй ряд сидений. Там удобнее.
На втором ряду было только два сиденья, между которыми располагался подлокотник с пультом управления климатом и два подстаканника. Открывать дверцу расположенного здесь же шкафчика Бармалеев постеснялся. Как постеснялся и включить компьютер, расположенный на задней части водительского подголовника.
За его погрузкой в автомобиль из своего окна наблюдал полковник Скорокосов.
– Надо же… Генерал даже свою машину подполковнику выделил. Торопится, видимо. Надо бы присмотреть за Бармалеевым, как бы дров не наломал… – И Скорокосов позвонил в гараж, потребовал подать ему к главному входу его боевую машину пехоты…
Глава 2
Полковник Скорокосов приехал в штабной блиндаж батальона спецназа военной разведки, когда там оставался один младший сержант-связист, только-только заступивший на смену и потому ничего не знающий о том, куда все удалились. А вскоре явился и начальник штаба батальона майор Лаптев.
– Здравия желаю, товарищ полковник. А я вижу, БТР стоит недалеко от блиндажа. Дай, думаю, посмотрю, кто к нам пожаловал. А это, оказывается, вы… Есть вопросы?
– Есть. Куда делся подполковник Бармалеев и где другие офицеры батальона?
– Все выполняют приказ генерал-полковника Сумарокова! Подполковник, наш комбат, вместе с ним разработал план новой операции по уничтожению «Градов» противника.
– Но мы же с оперативным отделом специально для вас и под вас разрабатывали план…
– Я в курсе. Но товарищ подполковник отклонил его. При этом плане батальон будет полностью уничтожен. И я с комбатом абсолютно согласен. Комбат сам решил пойти на риск, выполняя новый план.
– На какой риск? – с некоторым даже возмущением спросил Скорокосов.
– На риск незапланированной атаки сил ИГИЛ.
– А какой тут риск! – возмутился полковник. – После полного разгрома нападавших у них просто сил на наступление не найдется.
– Товарищ подполковник вместе с товарищем генерал-полковником так и рассудили. И все же на всякий случай решили определенные силы здесь оставить.
– Какие силы?
– Линейную роту, отдельный взвод, взвод связи плюс роту сирийцев, которую генерал-полковник приказал перебросить нам из сирийского батальона.
– А сам подполковник с чем остается?
– У него в подчинении разведрота капитана Труфанова Сергея Юрьевича и взвод саперов под командованием старшего лейтенанта Соловейчикова Олега Николаевича.
– Но этого же для большой операции откровенно мало! – возмутился полковник.
– Я тоже сначала так думал, но товарищ подполковник сумел убедить меня, что этих сил хватит. Малые силы менее заметны.
– Убедите и вы меня, товарищ майор, – стоял полковник на своем.
– Моя фамилия Лаптев, а не Бармалеев… – только и ответил начальник штаба батальона. – И я не обладаю тем запасом аргументов, которым обладает мой комбат.
– Но ведь количество его бойцов сразу определят с первого же дрона…
– Подполковник захватил с собой два противодроновых ружья. В случае опасности любой дрон «посадят».
Со стороны противника раздалась пулеметная очередь, которая захлебнулась от глухо прозвучавшего взрыва гранаты, а потом и второго такого же взрыва.
– Похоже, прорыв сорвался, – заметил Скорокосов.
– Напротив… – не согласился Лаптев. – Мне кажется, две гранаты с небольшим интервалом бросили в блиндаж и уничтожили всех, кто там находился. Из-за внутреннего взрыва и звук такой глухой. А это значит…
Полковник хорошо знал, что в блиндаж гранаты бросаются с небольшим интервалом. Первая – чтобы осколками поразить спящих, вторая предназначена для тех, кто после первого взрыва не пострадал от трехсот осколков, разбрасываемых «Ф-1», а только от испуга вскочил на ноги.
– Это значит, что помешать прорыву больше некому, – завершил фразу майора Лаптева полковник Скорокосов.
* * *
Бармалеев тем временем приблизился к противостоящему батальонному окопу ИГИЛ, который он совсем недавно еще так легко перепрыгивал. В наушниках перед тем раздались несколько отсеченных очередей – бойцы просто расстреляли тех противников, что оказались в окопе. Потом раздалась пулеметная очередь, быстро захлебнувшаяся после глухо прозвучавшего взрыва гранаты «Ф-1»[10 - «Ф-1» – ручная граната оборонительного действия, то есть разбрасывающая около трехсот осколков на дистанцию до двухсот метров, почему ее и рекомендовано бросать либо из окопа, либо из танка, бронетранспортера, либо внутрь помещения снаружи. Порой эту гранату называют «лимонкой», но отнюдь не за форму, напоминающую очертаниями лимон, а только по аналогии с английской гранатой конструктора оружия Лемона, имеющей сходный принцип действия, хотя и существенно отличающийся сам запал.], и последующий за первым второй взрыв.
Бармалеев уже по другую сторону окопа остановился, отдал приказание командиру саперного взвода старшему лейтенанту Олегу Соловейчикову, а сам, знаком позвав за собой командира разведроты капитана Труфанова, устремился за бархан, позади которого располагалась согласно карте, переснятой в штабе, нередкая для этих мест полоса «зеленки». Такие полосы часто встречались бойцам. Сирийцы желали остановить наступление барханов на плодоносящие земли Идлиба, а в провинции Идлиб большинство населения занято в сельском хозяйстве, они и высаживали полосы «зеленки» вручную. Наибольшую площадь «зеленки» занимают оливковые рощи. Но в них деревья посажены поодаль друг от друга, чтобы кроны не переплетались. И прятаться в такой роще было проблематично. Кроме того, здесь же выращивали и хлопок, и различное зерно, и виноград, и кунжут, и миндаль, и, конечно, томаты. Батальон Бармалеева интересовали больше других самые простые, барханосдерживающие кусты, поскольку в них можно было маскироваться и прятаться. Они не представляли такой ценности, как сельскохозяйственные посадки. Совсем другое дело, что эти же заросли привлекали внимание и «бармалеев», которые прятали в них свои «Грады» и гаубицы и стреляли именно оттуда.
Старший лейтенант Соловейчиков догнал командира батальона и командира разведроты, когда те остановились на берегу почти высохшего ручья.
– Кого ждем, товарищ подполковник? – спросил Соловейчиков.
– У моря погоды, – мрачно ответил подполковник, демонстрируя свое не лучшее состояние духа. Лучшим ему мешали стать обстоятельства.
Бармалееву было от чего расстраиваться. Дно ручья по сути превратилось в грязь. И любая попытка переправиться здесь через ручей легко выдала бы спецназовцев противнику, вздумай кто-то только прогуляться в свои тылы. А спецназ привык не оставлять за собой ни единого следа, способного выдать его присутствие.
– Что с преследованием, доложи… – потребовал комбат у командира саперного взвода.
Как раз к этому моменту в тылу батальона раздались два взрыва, после которых в наушниках прозвучала автоматная стрельба АК-12.
– Думаю, что все. Преследователи перестали существовать. Я сам лично две мины поставил. Обе они и взорвались. А остальных бойцы взвода перестреляли.
– Где взял мины? – еще строже, чем подполковник, спросил капитан Труфанов.
– Там их целый склад. Был… – Последнее слово прокомментировал мощный взрыв в тылах «игиловцев», с одновременным выбросом вверх земли, пламени, ветвей и кустов. – Я склад-землянку заминировал. Пусть думают, кто-то из своих по неосторожности подорвался.
– Много парней они за нами послали? – продолжал свои расспросы Бармалеев.
– Нет, думали, наверное, что фронт перешла простая ДРГ[11 - ДРГ— диверсионно-разведывательная группа. Обычно состоит из 3–5 бойцов. Но порой бывает и больше.]… Полувзвод и послали на наше уничтожение. Посчитали, что этого хватит.
– А склад с минами ты зря взорвал… – сказал Труфанов. – Надо было сперва своим дать зарядиться.
Бармалеев промолчал. Он отлично знал, что старлей Соловейчиков никогда не упустит возможности загрузить рюкзаки бойцов своего взвода опасным грузом.
– Что там позаимствовал? – наконец поинтересовался Бармалеев.
– Американские мины М-14[12 - М-14 – противопехотная американская мина нажимного действия. Снята с вооружения США в 1974 году, тем не менее на складах в США остается около 1,5 миллиона этих мин. Кроме того, собственное производство подобных мин по сей день осуществляют такие страны, как Индия и Вьетнам.]. Официально они захвачены на складах иракской армии. Но те давно уже кончились бы. А неофициально америкосы их продают «игиловцам», как и гаубицы «Три семерки»[13 - Гаубица «Три семерки» – буксируемая гаубица М-777, мощное артиллерийское орудие калибра 155 мм. Не имеет аналогов по своему весу за счет широкого применения деталей из титана, изготавливаемых в Великобритании. Стоит на вооружении армий США, Канады, Бразилии, Индии, Саудовской Аравии, а с 4 мая 2022 года – и Украины.]. Я их взял, чтобы думали, будто на своих минах рвутся. От взрыва российской эта сильно отличается. Даже звуком…
– Что делать будем? – спросил капитан, скорее у самого себя, чем еще у кого-то.
– Перекат искать, – подсказал Соловейчиков. – По бывшему перекату переправляться – милое дело. Никаких следов… – Он словно мысли комбата читал. – Пойду гляну. Ниже по течению шумит вроде бы…
И Соловейчиков, только что стоящий рядом, вдруг исчез из поля зрения командира батальона и командира разведроты. Капитан Труфанов не так давно прибыл из резерва бригады в батальон и не успел еще привыкнуть к исчезновениям старшего лейтенанта, как привык к этому подполковник, и потому стал искать Соловейчикова глазами, но найти не смог.
Вернулся старший лейтенант через три минуты. Так же, как исчезал, появился на своем прежнем месте, словно бы ниоткуда. И сразу же доложил:
– Там пост выставлен. Пара часовых. Водку жрут и финиками закусывают. Косточки фиников разбрасывают. В меня нечаянно попали. И травку курят. Надолго их не хватит. Быстро, похоже, скукожатся. Их, скорее всего, у переката и выставили от нас сам перекат охранять. Только толку от такой охраны мало.
– Ты часовых почему не снял? – недобро спросил капитан Труфанов.
– Двоих подстрелить нехитрое дело. Но нельзя их снимать… – терпеливо, как учитель ученику, сказал Соловейчиков. – Я же не знаю, когда у них смена. Разводящий первый поднимет тревогу, когда не найдет их на месте. А вдруг смена уже вышла? Я же не в курсе…
Командир саперного взвода посмотрел на комбата, тот только молча кивнул, одобряя действия Соловейчикова и подтверждая, что снимать часовых не следовало.
– Все равно два ствола за спиной оставлять рискованно, – высказал свое мнение капитан.
– И что делать будем? – спросил у офицеров Бармалеев.
– Выше по течению вроде бы что-то шумит. Может, тоже перекат? Я гляну.
Он исчез так же внезапно, как в первый раз. Только в этот раз не появлялся дольше. Наконец в наушниках раздался его высокий голос:
– Товарищ подполковник, товарищ подполковник, сюда двигайте. И капитана не забудьте. Здесь даже машины переезжали. Транспортировочно-загрузочные от «Градов». А может, и сами «Грады» с ними вместе…
Бармалеев вошел в воду, едва скрывавшую подошву его обуви, но капитан Труфанов тут же по связи окликнул его:
– Сзади!
